Дар полнолуния Ярослава Лазарева 4 книга

Душа заключена в крови!

В ней к жизни страсть клокочет,

И тело жарко хочет

И просит одного — любви!

Григорий Грег

Мы решили, что братья отправятся в Петербург, а я — в Москву. Правда, Влад был крайне недоволен таким раскладом. Он настаивал, чтобы мы улетели вместе. Не хотел разлучаться со мной ни на минуту, говорил, что мне может грозить опасность, ведь Злата гуляла неизвестно где. Я с улыбкой слушала все его возражения, но считала, что Стас прав и мне необходимо как можно скорее встретиться с Грегом и все ему рассказать.

Перед тем как улететь в Москву, я решила повидать родителей. Хотела вечером приехать к ним, а утром отправиться в аэропорт. Московский рейс вылетал около девяти утра. Но и тут Влад начал возражать. Я собирала сумку, а он бегал по гостиной в крайнем волнении.

— Что ты скажешь родителям? — взволнованно говорил он. — Как ты очутилась в Благовещенске? И почему снова улетаешь? Ведь они уверены, что мы с тобой сейчас в Москве!

— Ну что ты из таких пустяков делаешь проблемы? — с улыбкой ответила я. — Скажу, что только что прилетела из Москвы. Что, по-твоему, они позвонят в аэропорт и будут проверять список пассажиров? — И я засмеялась. — Затем скажу, что утром отправляюсь якобы во Владивосток, где у вас выступление. Думаешь, мои родители отслеживают ваш гастрольный тур?

— Ну допустим, — после паузы согласился Влад. — Но ведь они спросят, почему ты одна и где я, твой муж!

— Бог мой! Ты сразу полетел во Владивосток вместе с братьями, только и всего, — беззаботно ответила я. — А я соскучилась по родителям и решила их навестить. Что в этом такого? Влад, ты только зря тратишь нервы!

Он уселся на диван и беспомощно на меня посмотрел. Я закрыла дорожную сумку и села рядом, обняв его за плечи.

— Милый, не нужно так беспокоится, — ласково проговорила я. — Побуду с родителями, наутро улечу в Москву. Не волнуйся, сделаю все, чтобы они не поехали провожать меня в аэропорт. У вас закончатся выступления в Питере, и ты приедешь ко мне. Буду ждать тебя в квартире, приготовлю романтический ужин. Представляешь, какая это будет встреча? Мы соскучимся друг по другу...

Я взяла его лицо в ладони и повернула к себе. Глаза Влада были влажными и блестели, словно наполнились расплавленным золотом. Я прикоснулась губами к его ресницам. Они дрогнули и опустились. Я начала целовать его щеки, припала к губам. Влад ответил страстно. Мы кинулись друг другу в объятия и скатились с дивана на пол. Желание захлестнуло с такой силой, что я мгновенно забыла обо всем.

Очнулись от легкого постукивания в дверь. Влад вскочил, глянул на меня смущенно и начал натягивать джинсы. Затем пошел открывать. Я оделась, поправила растрепавшуюся прическу и уселась на диван. В гостиную вошла Велеслава. Из-за ее плеча выглядывал смущенный Тин.

— Ой, привет! — обрадовалась я. — Заходите!

Я расцеловалась с ними.

— Пойду чайник поставлю! — сказал Влад.

— А чего ж хозяйка? — явно удивилась Велеслава.

— Общайтесь! — улыбнулся он. — А то Лиля уезжает.

И он вышел из гостиной.

— И я... уезжаю, — сообщил Тин и уселся рядом со мной.

Но его нос задвигался, он явно принюхивался.

— Ты голоден? — рассмеялась я.

— Да только что у меня плотно пообедал! — возмутилась Велеслава.

— Только что?! — заволновался он. — Уже больше часа прошло!

— Пойду скажу Владу, чтобы сделал для тебя большие бутерброды с мясом и сыром, — сказала я.

— Отлично! — обрадовался он и облизнулся.

Я знала, каким невероятным аппетитом обладают люди-лисы, поэтому особо не удивлялась. К тому же сама сейчас ела много и часто, но все равно ощущала периодические приступы голода. Как объяснил мне Влад, если охотиться в теле рыси и питаться сырой дичью, то голод уходит. Но пока я не рискнула выйти в тайгу и загнать какого-нибудь зверя.

Влад уже поставил чайник на плиту и ловко нарезал ветчину.

— Ага, ты уже и сам догадался, что Тина пустой чай не устроит! — рассмеялась я. — Давай помогу!

Он глянул на меня с улыбкой и протянул нож. Мы быстро приготовили целую гору бутербродов, поставили на поднос чайник и чашки и вернулись в гостиную. Велеслава и Тин целовались, но как только мы вошли, они тут же отпрянули друг от друга. Их лица были красными. Мы сделали вид, что ничего не заметили. Влад пододвинул журнальный столик к дивану, я уставила его тарелками и чашками.

— Мы могли бы и на кухню пойти, — смущенно заметила Велеслава и налила Тину чай.

— Да ладно! И тут хорошо! — ответила я. — Пожалуй, составлю вам компанию!

Я взяла двухслойный бутерброд с бужениной.

— Есть все время хочешь? — спросила Велеслава.

— Ага! Иногда просто раздирает внутренности! — подтвердила я. — Никогда я такого голода не испытывала. И ем сейчас столько, что боюсь растолстеть.

— Не бойся! — засмеялся Влад. — Калории всегда можно потратить! И я знаю беспроигрышный способ...

Он лукаво посмотрел на меня. Велеслава зарделась, так как Тин при словах Влада поперхнулся чаем и закашлялся.

— Не будем об этом! — строго сказала я и укоризненно глянула на Влада.

Он стушевался. Но меня уже разбирал смех, таким виноватым он казался.

— А что, любовь — это отличный способ! — подхватил Тин.

— Парни! Может, хватит? — нервно проговорила Велеслава.

— Именно! — поддержала я ее.

— Мы не знали, что ты сегодня уезжаешь, — после паузы сказала Велеслава и кивнула на мою дорожную сумку, лежащую у двери. — Ты же должна была с братьями улететь.

— Решила повидать родителей, — сообщила я. — Вот и собралась раньше. Хочу переночевать у них.

— Я тоже решил повидаться с родителями, — заметил Тин. — А потом улечу в Москву. Вот, зашел попрощаться.

— Надо же! — улыбнулась я. — Как мы с тобой... синхронно!

— Но ведь все так удачно складывается! — обрадовался Влад. — Тин, может, составишь Лиле компанию? А то я переживаю, волнуюсь, как она одна помчится в Благовещенск, а потом тоже в Москву собралась.

— Вот как? — тихо спросила Велеслава. — Значит, в Москву! Но ведь братья выступают в Питере!

Мы переглянулись с Владом. На семейном совете было принято решение никому не рассказывать о последних событиях. Но вот Велеслава? Она знала, что Злата черная рысь. И она помогла мне найти выход из запретной долины рысей. Уж кому-кому, а ей можно было довериться. Как и Тину. Тем более он тоже собирался в Москву, к тому же отлично знал Грега. Влад, видимо, думал об этом же, так как после паузы сказал:

— Это тайна! Тут кое-что произошло. И я хочу, чтобы моя Лиля была в безопасности, насколько это возможно, поэтому расскажу вам все. Надеюсь, Тин полетит с ней одним рейсом!

— Что случилось? — испугалась Велеслава, переводя взгляд с меня на Влада.

Он сжал руки.

— Лучше рассказать, — тихо произнесла я.

— Только никому ни слова! — предупредил Влад.

Велеслава и Тин молча кивнули. Когда Влад закончил повествование, они какое-то время сидели в оцепенении. Первым пришел в себя Тин. Он вскочил и быстро заходил по гостиной.

— Злата — вампир! — нервно говорил он. — Ничего ужаснее и представить нельзя! И она сейчас в Москве!

— Но с ней Рената и Дино, — сказала Велеслава. — Они должны за ней присмотреть!

— Но ты сама-то веришь, что сейчас ею хоть кто-то может управлять? — спросил он и остановился напротив дивана. — Она вампир! Этим все сказано. Да еще ее мать в руках у Ренаты. Ситуация мне кажется взрывоопасной!

— Вот поэтому-то я и боюсь отпускать Лилю одну! — взволнованно проговорил Влад.

— Не переживай! Я полечу с ней! И если хочешь, то буду везде за ней следовать. Тем более я не прочь повидаться с Грегом и Ладой! — добавил он более спокойным тоном.

— Нет, ну вы оба с ума сошли! — с раздражением заметила я. — Можно подумать, я маленькая беспомощная девочка! Няньку ко мне приставить решили!

— Они правы, — сказала Велеслава. — Пусть Тин будет рядом. Мало ли!

— Лиль, если хочешь, то я буду следовать за тобой тайно, — предложил он. — Никто меня не увидит! И ты будешь словно одна.

— В шпионов решил поиграть? — окончательно разозлилась я. — В общем, так, дорогие мои, сейчас я отправляюсь в Благовещенск, как и наметила, а завтра утром лечу в Москву!

Я подхватила сумку и вышла из гостиной. Мне так хотелось почувствовать себя свободной, сильной, взрослой. Ведь я была рысью! И преувеличенная забота Влада начинала раздражать.

Тин и Влад нагнали меня на крыльце. Я развернулась и хмуро на них посмотрела.

— Все-таки вместе лететь веселей! — вкрадчиво произнес Тин. — Я хочу сгонять в Белогорск к родителям, а ты пока отправляйся к своим. А утром встретимся в аэропорту. Хорошо?

Влад обнял меня.

— Так мне будет спокойнее, — шепнул он на ухо. — Пожалуйста!

— Ну хорошо! — согласилась я. — Лечу вместе с Тином! И только ради твоего душевного спокойствия!

Они заулыбались. Я чмокнула Влада в щеку, махнула рукой выглянувшей в окошко Велеславе и быстро пошла в сторону озера.

Добралась я до Благовещенска обычным для славов способом — на своих двоих. Вернее, на четырех. Рыси мчатся с такой скоростью, что никакие машины не нужны, так что я воспользовалась своей новой силой. Я летела сквозь заснеженную тайгу и испытывала восторг от собственной скорости. Ветер обжигал морду, но я лишь щурилась и мчалась дальше. Казалось, прошло всего несколько минут, а я уже достигла ближнего к городу леса. Позади осталась не одна сотня километров.

Я приняла человеческий облик, передохнула и вышла на трассу, ведущую к городу. Остановив попутку, доехала до окраины Благовещенска. Дальше добралась на такси. Когда я вышла у своего подъезда, у меня дыхание перехватило от волнения. Я покинула родителей не так давно, а казалось, что прошло уже немало времени, столько событий произошло. Уже стемнело. Я видела, что в нашей квартире на первом этаже горит свет. Значит, родители вернулись с работы. Я сглотнула, так как в горле стоял ком, и двинулась к подъезду.

— Лиля! — раздался позади меня запыхавшийся голос. — Это ты?!

Я резко обернулась. Ко мне быстро подходил Женя с неизменной гитарой за спиной. Увидев его такой знакомый силуэт с этим торчащим из-за плеча грифом, я чуть не расплакалась. Словно мгновенно перенеслась в свою прежнюю жизнь, когда я была обычной девочкой, училась в обычной школе вместе с Женей, после уроков сидела в нашем дворе и слушала его песни и болтовню моей закадычной подружки и одноклассницы Тони. А ведь это было не так и давно, хотя сейчас мне казалось, что прошло лет сто как минимум. Я знаю Женю с раннего детства, он был в курсе моей истории. Однажды он признался мне в любви, а я решила, что только правда излечит его от чувства ко мне, и рассказала ему все и о людях-рысях, и о том, что люблю одного из них. Помню, какой шок вызвала у него эта история, как он не хотел в нее верить. Я надеялась, что шок пройдет и Женя многое переоценит и поймет, что любить такую девушку, как я, нельзя. Обратит внимание на другую.

«Как он похорошел! — внезапно отметила я, когда волнение ушло. — Как это я раньше не замечала, какие у него красивые серые глаза... а эти ресницы с пушистыми кончиками... и яркие губы!»

Я без стеснения изучала его лицо. Видимо, мой взгляд сказал ему о многом, так как Женя вдруг залился краской и так явно смутился, что я очнулась и попыталась взять себя в руки.

«С ума я сошла, что ли? — удивлялась я про себя. — Уставилась на бедного Женьку, аж в краску его вогнала!»

— Привет! — ласково сказала я. — Вот при‑ехала к предкам. Но уже завтра утром улетаю.

— Ты так ненадолго? — явно огорчился он.

И меня обдало жаром от его неприкрытого разочарования.

«Неужели он все еще меня любит? — метались мысли. — А ведь Женя знает, что я с Владом. Только ему пока неизвестно, что я окончательно стала рысью. Надо бы все ему рассказать. Так будет честно!»

— Хочешь, приходи к нам через пару часиков, — предложила я. — Поговорим обо всем. У меня много новостей.

— Тоня тоже захочет тебя увидеть! — тихо заметил он. — Она так огорчалась, что не успела с тобой попрощаться. Вчера с ней болтал по телефону чуть ли не до часу ночи. Она переживает, что ты совсем пропала, не пишешь никому, не звонишь, нет тебя ни в аське, ни «Вконтакте» Просто сгинула!

— Ну, она же должна понимать, я вышла замуж, уехала в Москву, так что мне сейчас не до вас! — резко ответила я.

Мне хотелось побыть с Женей наедине, и возможное присутствие Тони у меня дома заранее раздражало.

«Чего это со мной происходит? — продолжала я удивляться своей реакции. — Ведь Тонька моя лучшая подруга, и я всегда ее любила! Наверное, я потому сейчас не очень-то хочу ее видеть, что она не в курсе моей истории в отличие от Жени. Видимо, все дело в этом. Придется притворяться, что-то выдумывать о моей замужней жизни в Москве. А мне совсем не хочется, да и отвыкла я носить маску. Среди славов я теперь своя и могу вести себя естественно!»

— Конечно, она знает, что ты вышла замуж! — улыбнулся Женя. — Расстроена, что на свадьбе погулять не удалось.

— Да никакой свадьбы еще и не было! — пожала я плечами. — Я же говорила тебе, что мы пока решили пожить гражданским браком.

— Это из-за того, что он рысь? — понизив голос, спросил Женя и оглянулся.

— Я все-все тебе расскажу! — ответила я. — Приходи через пару часов. Или, хочешь, я сама могу к тебе подняться!

Женя жил в моем подъезде несколькими этажами выше.

— А как же Тоня? — растерянно спросил он.

— Давай я тебе позвоню, — предложила я. — И тогда решим, где встретимся. Хорошо? Сейчас мне не терпится повидаться с родителями!

— Извини, — поникшим голосом произнес он.

Я, сама не понимая, что делаю, крепко обняла его и поцеловала в щеку. Гладкость его кожи, ее запах вызвали странный и почти неконтролируемый прилив желания, который испугал меня. Я все больше удивлялась реакциям своего организма и никак не могла понять, что происходит. Женя округлил глаза. Видно было, что он изумлен и тоже не может понять моего поведения.

— Позвоню! — быстро сказала я и двинулась в подъезд.

Я открыла дверь своим ключом и бросила сумку на пол.

— Кто там? — крикнула мама из недр квартиры, и я заулыбалась, услышав ее голос.

Скинув куртку, почти бегом бросилась на кухню, так как оттуда доносился запах жареного мяса. Приступ голода оказался невыносимым. Мама готовила ужин. Она как раз переворачивала котлеты на большой сковороде. Увидев меня, остолбенела с вилкой в руке.

— Мамуля, приветик! — торопливо заговорила я и чмокнула ее в щеку. — Это я, дочь твоя, а вовсе не привидение! Ты так на меня смотришь, словно не веришь собственным глазам. Я проездом, завтра улетаю. И просто умираю с голоду!

— А... а... — невнятно начала она и бросила вилку на тумбочку, — Лилечка... это ты?!

— А кто ж еще? — рассмеялась я и схватила руками горячую котлету прямо со сковороды. — Ах как пахнет! Ты всегда изумительно готовишь мясо!

— Бог мой! — засмеялась мама, хотя ее глаза повлажнели. — Что ты делаешь?! Подожди, я выложу на тарелку! Да и пюре уже готово. Горячее!

— Супер! — обрадовалась я. — С утра ничего не ела!

— Ты хоть бы умылась с дороги! — заметила она, пододвигая ко мне тарелку и накладывая картофельное пюре.

— Потом, потом! — торопливо ответила я.

— Но как же ты... вот так приехала?! Почему не позвонила? Не предупредила? Отец бы тебя встретил!

— Да я и на такси отлично добралась! — ответила я с набитым ртом.

— Папа в гараже, с машиной все возится, — сообщила она. — После работы сразу туда! Но скоро должен прийти.

— Хорошо! — невнятно ответила я, уплетая котлеты.

«Надо и правда как-то попробовать сырого мяса, — мелькали мысли. — А то эти приступы дикого голода становятся невыносимыми и плохо контролируемыми».

Я съела несколько котлет, огромную порцию пюре, почти полбатона хлеба, запила все это парой больших кружек молока и вздохнула с облегчением. Наконец мой организм насытился. Мама смотрела на меня во все глаза.

— Да, — после паузы заметила она, — замужество явно пошло тебе на пользу! В жизни не видела, чтобы ты столько ела!

— Это просто с дороги! — ответила я и улыбнулась.

— Так ты раньше с дороги-то, наоборот, ничего не ела, — засмеялась она. — А где Влад?

— У них выступления... во Владивостоке, — сказала я, решив следовать заранее придуманной легенде. — Они сразу туда полетели. А я решила к вам заскочить хотя бы на ночь. Но уже утром улетаю... во Владивосток. Все как-то спонтанно решилось, я не стала звонить, хотела сделать сюрприз.

— Вот и хорошо, что приехала! — радостно сказала мама. — Мы, конечно, перезваниваемся, но это совсем не то! Хотя я понимаю, что рано или поздно дети должны вылетать из гнезда.

Она вздохнула. Я начала расспрашивать о всяких мелочах, о текущей жизни. Мама оживилась и охотно обо всем рассказывала. Когда появился отец, она уже полностью успокоилась. Мы уселись за стол. И я снова плотно поела. Отец на радостях открыл бутылку вина. Они задавали вопросы, я отвечала обтекаемо. Особенно родителей волновало то, что мы живем гражданским браком. Конечно, им это не нравилось. Они хотели, чтобы я официально вышла замуж. Я обещала, что это непременно произойдет.

— Но вот что ты решила с учебой? — спрашивал отец. — Твой муж говорил, что ты легко сможешь получить подобную специальность в Москве.

— Конечно! — беззаботно ответила я. — Там техникумов физической культуры пруд пруди! Но пока мне не до учебы! Занимаюсь хозяйством, жду Влада после репетиций и выступлений, создаю ему комфортные условия для отдыха.

— И это правильно! — одобрила меня мама. — Все-таки ты сейчас замужняя женщина.

— Но образование... — вновь завел свою песню отец.

— Никуда оно от меня не денется! — засмеялась я. — Можно подумать, мне сто лет! Всего-то семнадцать!

Родители переглянулись и заулыбались. Их лица посветлели. Мы еще какое-то время посидели за столом. Когда раздался звонок моего мобильного, мама испуганно на меня глянула.

— Влад, наверное, — предположила она. — Ты, доченька, привет ему передавай от нас!

— Непременно! — пообещала я и вышла из кухни.

Но это была Тоня.

— Ах так! — затараторила она. — Ты дома и даже не звонишь! А еще подруга называется! Смылась в столицу и даже со мной не повидалась!

— Привет! — весело ответила я и снова почувствовала себя школьницей. — Да я только что приехала! Еще с родителями не успела толком пообщаться!

— Ты это... — не слушая меня, продолжила Тоня, — давай ко мне! Предки в театр ушли, я тут одна! Поболтаем! А то так давно не виделись! Да и не звонишь ты!

— Ну хорошо, — после паузы согласилась я.

— Жду! — кратко ответила она и положила трубку.

«И Женя ждет моего звонка, — мелькнула мысль. — Может, позвать его с собой? Так Тоня еще обидится».

Но все решилось проще. Я сказала родителям, что схожу к Тоне. И как только оказалась в подъезде, сразу увидела Женю. Он спускался по лестнице.

— Ты куда? — удивился он. — Мы же договорились, что ты позвонишь! Я ждал-ждал и вот решил сам к тебе зайти.

Он покраснел. Но мне его смущение даже понравилось. Я отметила про себя, как красиво румянец оттеняет его серые глаза, на его фоне они кажутся ярче.

— Тонька зазвала к себе, — пояснила я. — А потом я хотела встретиться с тобой. А пошли вместе?

— Хорошо! — легко согласился он.

Мы пересекли двор. Ребята, сидящие под заметенным снегом грибком, закричали и замахали нам.

— Знакомые лица, — тихо рассмеялась я. — Ничего-то у вас не меняется!

Я махнула в ответ, но подходить не стала. На душе стало так грустно, что слезы выступили. Я словно с небес спустилась на землю и больше не чувствовала себя школьницей и «своей» в этом мире. Я навсегда ушла отсюда, и назад пути не было.

«Наверное, ошибка приезжать домой даже на ночь, — думала я с запоздалым раскаянием. — Понимаю теперь, почему Влад был против. Наверняка он предвидел, что я почувствую себя не в своей тарелке. Ну ничего, завтра утром улетаю в Москву!»

— О чем ты так задумалась? — услышала я голос Жени и повернула к нему лицо.

Он смотрел участливо. Я остановилась. Мы были совсем недалеко от подъезда Тони, и, прежде чем идти к ней, мне захотелось понять, что происходит в его душе.

— О моем любимом, — откровенно сказала я и глубоко заглянула в его глаза. — Только сегодня видела его, но уже соскучилась.

— Завидую, — прошептал Женя и потупился.

И снова он показался мне необычайно похорошевшим. Меня так и тянуло к нему. И это было крайне странно. Когда я была обычной девушкой, то привыкла отслеживать собственные реакции и тщательно анализировать свое состояние. К этому меня приучили многолетние занятия тайцзицюань. Но как только я начала превращаться в рысь, стала больше доверять не разуму, а внутреннему чутью. Оно необычайно обострилось и теперь было на уровне каких-то прозрений. Я научилась прислушиваться к нему. И сейчас с изумлением ощущала необычайную физическую тягу к Жене. В то же время я знала, что люблю только Влада. Я всегда была цельной натурой и не разделяла любовь и страсть. Я хотела только того, кого любила. Но чтобы ощущать животное влечение к другому мужчине? Никогда! И однако сейчас происходило именно это. Меня тянуло к Жене физически, и это невыносимо раздражало, так как я не понимала причину подобной реакции своего организма.

«Может, став славом, я начала намного острее чувствовать чужую любовь? — размышляла я, не сводя глаз с его покрасневшего лица. — И именно это меня так притягивает? Женя признался мне в любви. И хотя я провела шоковую терапию, открыв ему правду о себе, он, по всей видимости, еще не избавился от своего чувства».

— Ты все еще любишь меня? — решила я спросить напрямую.

Женя вздрогнул и закрыл лицо ладонями. Я ждала. Он не шевелился. Мы стояли в полутемном дворе друг напротив друга и словно находились в вакууме. Я ощущала, что вокруг нас образовался именно вакуум и будто заключил нас в капсулу. И не могла объяснить, что это такое.

«Как все странно! — думала я. — Но ведь я рысь! Человек-зверь. К тому же я не до конца изучила свойства, которыми теперь обладаю. Возможно, именно моя энергия оборотня образовала своего рода энергетическое поле, которое сконцентрировалось вокруг нас. Мне нужно быть внимательной! И все отслеживать».

Но я видела только Женю. Он по-прежнему стоял, закрыв лицо ладонями. Вдруг пошел снег. Было безветренно, поэтому он падал медленно. В свете дальнего фонаря и освещенных окон домов снежинки казались поблескивающими комочками, которые летели на нас сверху, оседали на растрепанных волосах Жени, на его плечах, скользили по его пальцам, и это было так красиво и волшебно, что мне казалось, будто мы очутились в рождественской сказке.

Я отвела его руки. Он поднял лицо и подставил его под падающий снег, закрыв глаза. Я увидела поблескивающую влагу на его щеках и поняла, что он таким образом хочет скрыть следы слез. Сердце сжалось от грусти. Я словно заглянула в глубь его души и увидела там не проходящую любовь ко мне. Вопросы были излишни. Женя все еще любил. Я вздохнула и опустила глаза. Все мое существо тянулось к нему, хотелось обнять, прижаться и больше ни о чем не думать.

— Эй! Вы чего там застыли? — услышали мы голос с одного из балконов и пришли в себя.

Тоня махала нам руками. Я махнула в ответ, чинно взяла Женю под локоть, и мы направились к подъезду. Тоня уже распахнула дверь и стояла в проеме в воинственной позе.

— Нет, как это называется! — с порога начала она. — Я тут уже и чай заварила, и вино в морозилку засунула...

— Зачем? — перебила я ее и рассмеялась.

— Так белое сухое, — уже тише пояснила она. — Теплым его и не выпьешь. Такое кислое, что зубы сводит.

— А что, без вина не обойтись? — хмуро спросил Женя и помог мне снять куртку.

— Так за встречу! — ответила она. — А ты чего приперся?

— Я Женьку во дворе встретила, — с улыбкой проговорила я. — Он вообще-то тоже мой друг. Так что с вами обоими просто жажду пообщаться.

— Ага, видела, как вы стояли, — хмыкнула Тоня. — Жду тебя, жду... все не идешь. Выглянула в окно, а они там застыли, как два снеговика! Пошли в комнату! Чего в коридоре-то!

Мы переглянулись. Женя выглядел хмурым. Но я ободряюще ему улыбнулась и взяла за руку, крепко сжав пальцы. Он вздрогнул и внимательно посмотрел мне в глаза. Желание снова ожгло меня. Жар его руки словно передавался мне и растекался от пальцев и выше. Мы вошли в гостиную и уселись на диван. Тоня остановилась напротив нас.

— Может, на кухню переместимся? — спросила она. — Я на стол накрыла.

— Да я только из-за стола! — со смехом ответила я. — С родителями ужинала.

— Ну я так... влегкую, — улыбнулась Тоня. — Конфеты, фруктики, ну и винца сейчас выпьем. А?

— Давай! — неожиданно поддержал ее Женя.

Он встал и потянул меня за руку. Я нехотя последовала за ними. Мы уселись за стол, и то, что Женя не устроился рядом со мной, а отодвинул стул на противоположную сторону, меня огорчило. Тоня уже достала бокалы, Женя открыл вино и разлил.

— За встречу! — сказал он и коснулся бокалом наших.

Я выпила до дна, удивляясь про себя, зачем это делаю. Но грусть не проходила, хотелось ощутить хотя бы легкое опьянение и забыться на время. Сидя на знакомой мне с детства кухне среди моих школьных друзей, я вновь почувствовала себя обычной девчонкой и постаралась задержать это ощущение. И мне удалось. Мы стали болтать обо всем, как в старые добрые времена. Тоня по своему обыкновению тараторила без умолку и за несколько минут ухитрилась рассказать мне обо всех событиях ее жизни за время моего отсутствия. Главное: у нее наконец появился парень, и на этот раз все было серьезно. Тоня с детства безответно влюблена в моего старшего брата Антона, и даже то, что он женился, не охладило ее пыл. Помню, как я выговаривала ей, что пора взрослеть и избавляться от бесперспективного чувства, и как она упорно за него цеплялась. И вот у Тони появился парень! Она взахлеб рассказывала нам, как счастлива с ним, какой он милый и внимательный. Но мне все казалось таким стандартным и предсказуемым, что я снова выпала из ее реальности и слушала вполуха, думая о своем.

Раздался довольно пошлый, на мой взгляд, рингтон: «Это мой любименький звонит...» Тоня вскрикнула и вскочила. Она вылетела из кухни, а мы невольно рассмеялись.

— Можно сказать, у Тоньки это первая любовь, — заметил Женя. — Она так долго была помешана на твоем брате, что совсем не общалась с другими парнями. И вот случилось!

— Я очень рада! — ответила я. — Давно пора! А у тебя как с личной жизнью? — задала я вопрос и тут же подумала, что ничего более идиотского спросить не могла.

Женя вскинул на меня глаза. Меня вновь обдало жаром.

— Лиля, ты же все знаешь! — глухо проговорил он.

— Я думала, ты уже избавился от своего чувства ко мне, — сказала я. — Хочу тебе признаться... Я теперь рысь!

Он вздрогнул, его лицо побледнело, брови нахмурились. Я видела, что новость причинила ему сильную боль, но я должна была сказать.

— Значит, назад пути нет! — после паузы тихо поговорил он.

— И это не моя вина, — ответила я. — Так получилось, такова моя судьба.

— И у тебя все хорошо с Владом? — тихо спросил он, опуская глаза.

— Да, все хорошо, — подтвердила я. — Поэтому тебе лучше забыть...

— Лиля! — нервно воскликнул он и встал.

Я сжалась. На его лице ясно читалось презрительное удивление.

— Прекрати говорить избитые фразы! — продолжил Женя и потер лоб, словно у него заболела голова. — Прекрати решать за меня, что лучше, а что хуже. Это моя жизнь, понимаешь? И я люблю того, кого хочу и как хочу!

Он отошел к окну и повернулся ко мне спиной. Я вскочила и приблизилась. Боль, нежность, жалость, грусть смешались и вызвали бурю в душе. Я обняла Женю за талию и прижалась лбом к его шее. Его волосы пахли так приятно, что я глубоко вдохнула их аромат и закрыла глаза. Он замер, затем его руки коснулись моих, наши пальцы сплелись. Мне хотелось стоять вот так вечно и ощущать его присутствие.

— Вы чего это тут обнимаетесь? — раздался сзади нас удивленный голос Тони. — Лишнего, что ли, выпили?

Мы отпрянули друг от друга и вернулись за стол. После разговора с «любименьким» Тоня раскраснелась, ее глаза блестели, но на нас она смотрела с явным возмущением.

— Лилька, ты ведь вроде замуж вышла! — укоризненно произнесла она и достала из холодильника вторую бутылку вина.

От неожиданности мы рассмеялись. И это ослабило напряжение.

— Чисто дружеское объятие, — весело сказал Женя. — А ты уже бог знает что подумала!

— Ну и хорошо! — беспечно ответила она. — Открывай бутылку!

Женя возражать не стал. Мы чокнулись. И я снова выпила до дна. Алкоголь уже проник в мозг, я ощущала опьянение, и оно было приятным. Тоня начала рассказывать о своем парне, но довольно скоро замолчала и пристала ко мне с расспросами о моей замужней жизни. Я врала напропалую, но когда ловила на себе лукавые взгляды Жени, начинала смущаться. Я знала, что он не верит ни одному моему слову. Однако Тоня слушала, открыв рот, и периодически шумно вздыхала. И когда вновь раздалось «это мой любименький звонит...», она даже поморщилась. Ей не хотелось прерывать мой рассказ.

— Вроде обо всем договорились, — недовольно сказала она, но начала краснеть. — Ни минуты без меня не может!

— Так это же прекрасно! — с воодушевлением сказала я. — Чего ты замерла? Отвечай скорее!

Тоня схватила телефон, лежащий на столе, и снова покинула кухню. От нее исходила такая сильная энергия любви, что даже после ее ухода она осталась висеть в воздухе. Я кожей ее ощущала. Наверное, поэтому по спине побежали мурашки. Я замерла и не сводила глаз с Жени. Он пристально смотрел мне в глаза. И вдруг я увидела, что его зрачки стремительно расширяются, словно он видит что-то такое, что приводит его в сильнейшее замешательство.

— Жень? — ласково позвала я и тронула его за руку.

— У тебя... твои глаза... — сбивчиво заговорил он и так сильно покраснел, что даже уши запылали.

«Я транслировала мысли? — дошло до меня, и я закрыла глаза. — Наверняка! Для Жени это шок! Бог мой, что же он увидел? О чем я думала только что?»

Жар прилил к щекам, так как я поняла, что только что представляла, как его губы целуют мои. Неужели он увидел в моих глазах именно это?! Я совсем недавно стала рысью и еще не научилась контролировать этот процесс. Да что говорить? Даже Влад, рожденный славом, в моменты сильного волнения не мог справиться! И я сама не раз наблюдала картинки в его глазах, словно кадры какого-то фильма.

— Скажи мне, что ты видел! — настойчиво попросила я. — Это очень важно! Мои глаза превратились в своего рода... экраны?

Женя кивнул, но его смущение лишь усилилось. Я заметила капельки пота, выступившие на его лбу.

— Понимаешь, это такое свойство рысей, — торопливо заговорила я. — Когда мы сильно волнуемся, наши мысли могут быть видны. И это очень опасно для меня! Ведь я стала славом совсем недавно и еще не научилась себя контролировать. Что это было? Четкая картинка? Или бегущие кадры?

— Ну... как будто бы кино, — тихо ответил он. — Знаешь, странно, что видишь все настолько четко, словно сидишь в кинотеатре. Наверное, это что-то наподобие гипнотического воздействия на зрителя. Твои мысли передаются на радужку в виде картинок, которые становятся живыми.

— Ужас какой! — прошептала я. — Влад предупреждал меня, что такое может быть... Мне нужно быть более внимательной! Я ведь в городе, и такая трансляция может меня выдать.

— Не волнуйся так! — увещевающим тоном сказал он и сжал мои пальцы. — Ты научишься контролировать себя! Я уверен. Ты всегда была очень способной и умной!

Мне безумно хотелось спросить, что именно отразилось в моих глазах, но я боялась, что Женя ответит откровенно, и это только подтвердит мои подозрения. Я была почти уверена, что он видел, как мы целуемся, ведь в тот момент я была поглощена этими мыслями.

— Не может без меня! — услышали мы голос Тони.

Она появилась на кухне, сильно взволнованная, прижимая телефон к груди.

— Слушай, Тонь, может, ты отправишься к своему другу? — предложила я. — Мы уже обо всем поговорили, все рассказали друг другу. А то чего вы оба мучаетесь? А мы по домам! Мне завтра рано вставать, утром самолет.

— Да? — отсутствующим голосом спросила она.

Мы переглянулись с Женей и заулыбались. Он встал. Тоня растерянно на нас посмотрела.

— Так и не посидели толком, — заметила она.

— А по-моему, все отлично! И я так рада, что повидалась с вами! — сказала я и тоже встала. — Давай, зови своего друга, пользуйся, пока предки в отсутствии. А мы пойдем!

— Лиля, ты не пропадай! — захныкала она. — А то мы скучаем! Все про тебя спрашивают, а я и не знаю, что говорить.

— Тонечка, я вышла замуж, — улыбнулась я и чмокнула ее в щеку. — И сейчас у меня совсем другая жизнь, ты уж пойми!

— Да-да, — кивала она, наблюдая, как Женя помогает мне надеть куртку.

— Созвонимся, — сказала я и вышла из квартиры.

Мне было странно от того, как ровно я воспринимаю то, что с Тоней наши пути разошлись. Я почти не скучаю о ней. А вот Женя волновал меня сейчас намного больше. Мои чувства к нему тревожили меня, я пыталась разобраться в себе, так как не видела никаких причин для такой реакции на него.

Когда мы вышли из подъезда, Женя предложил прогуляться. Было уже довольно поздно, снег перестал сыпаться, но подмораживало. На мне была короткая куртка, которую я даже не застегнула, но я ощущала себя вполне комфортно, так как стала более устойчивой к холоду. Однако Женя начал волноваться и даже пытался застегнуть на мне молнию. Я сопротивлялась, мы начали в шутку бороться, и кончилось тем, что упали в сугроб возле детской площадки. Мы барахтались в снегу, смеялись. Женя неожиданно навалился на меня, я увидела близко его расширенные глаза, красные улыбающиеся губы, русую челку, упавшую на лоб, ощутила волнующий запах его тела и с трудом сдержала желание припасть к его губам. Он замер, вглядываясь в мои зрачки, и я взяла себя в руки, старательно изгоняя все мысли о поцелуях. Затем оттолкнула его и встала, отряхиваясь от снега. Женя поднялся со смущенным видом, снял шарф и намотал его вокруг воротника моей куртки.

— Холодно, — сказал он и взял меня под руку. — А ты так легко одета.

— А мне морозы больше не страшны! — засмеялась я, прижимаясь к его плечу.

— Тогда погуляем немного? — снова предложил он.

Мы вышли из двора и направились по улице. Тусклые фонари слабо освещали ее, фары редких машин, едущих навстречу, били в глаза, под ногами было скользко, и я цеплялась за руку Жени. Мы завернули за угол нашего дома, прошли еще квартал. Я заметила кафе и замедлила шаг. Оно было явно новым, так как раньше здесь находился магазин хозяйственных товаров.

— Это что тут такое? — удивилась я, изучая светящуюся надпись над входом.

— Заведение называется «Чашка кофе на двоих». — Я повернулась к Жене.

— Пару недель как открылись, — сообщил он.

— Там прилично? — уточнила я.

— Вполне. Но очень дорого. Мы с ребятами один раз зашли, но платить за чашку кофе и пирожное немыслимые деньги показалось нам необоснованными тратами.

— Тогда я тебя приглашаю! — улыбнулась я и потянула его в сторону входа. — Раз для нашего района это такое дорогое заведение, значит, и публика там достойная.

— В этом можешь не сомневаться! — засмеялся он. — Только я и сам в состоянии тебя туда пригласить.

— Вот как? — лукаво спросила я. — И откуда у ученика одиннадцатого класса деньги?

— Ты забыла? Я подрабатываю в клубах! — с гордостью сообщил он.

Мы вошли в кафе. Там было очень уютно, и обстановка мне сразу понравилась.

Деревянные столики с керамическими вазочками, в которых я с изумлением заметила букетики живых цветов, приглушенный свет, мягкие удобные диванчики, вкусный аромат жареного кофе и свежей выпечки — все располагало остаться в кафе подольше. К моему удивлению, народу оказалось немало, и в основном влюбленные парочки.

Мы заняли свободный столик у окна, нам подали меню. Я снова ощутила приступ голода, поэтому без стеснения заказала себе горячие сэндвичи с курицей, сырную тарелку, пару пирожных и большой капучино. Женя взял только чашку эспрессо.

— Значит, ты по-прежнему выступаешь с песнями? — уточнила я.

— Да, я без этого не могу, — кивнул он.

— Ты ведь даже свою группу создал, я помню, — заметила я, изучая публику.

Это кафе действительно было словно создано для влюбленных. Я понимала, что здесь собрались исключительно парочки и они были заняты только собой. Я расслабилась и сосредоточила все свое внимание на Жене.

— Знаешь, не сложилось у меня с коллективом, — признался он. — Оказалось, что я законченный эгоист и в группе работать не могу. Мы без конца ругались, затем ребята решили, что такой солист им на фиг не нужен, ну я и ушел.

— Значит, снова с гитарой по клубам, — задумчиво проговорила я. — Свои песни исполняешь?

— Да, сейчас в основном только то, что пишу сам, — подтвердил Женя. — Правда, вставляю в некоторые программы песни на стихи твоего знакомого Грега. Не могу от них отказаться. Обожаю его творчество! Не знаешь, второй сборник он не выпустил?

— Понятия не имею, — пожала я плечами. — У меня только «Капли крови».

— Да-да, и у меня, — сказал он. — Я даже в Сети искал, думал, вдруг он выкладывает что-нибудь. Может, свой сайт есть или хотя бы на «Стихи. ру» завел страничку. Но ничего нет.

В этот момент принесли наш заказ. Мне было немного стыдно, но голод оказался сильнее, и я с жадностью набросилась на горячие сэндвичи. Женя слегка удивился, но замолчал, давая мне возможность насытиться.

— Прости, — торопливо говорила я с полным ртом, — никак не могу научиться справляться с приступами голода. Пока это самое трудное.

— И почему так происходит? — шепотом спросил он, наклоняясь ко мне.

— Как объяснил Влад, мне нужно начинать охотиться на дичь, когда я в облике рыси, — тихо ответила я. — Тогда все придет в норму. Но пока я ни разу не пробовала.

Я доела сэндвичи, вытерла рот салфеткой и ощутила, что мне намного лучше.

— Вес не набираешь с таким аппетитом? — уточнил он и улыбнулся.

— Неа, — сказала я, — вот что странно! Я ведь сейчас ем за троих. И куда все это девается! Видимо, мой обновленный организм работает в несколько другом режиме, обмен веществ изменился, и все калории сгорают.

— Зато не паришься по поводу диет, — тихо засмеялся он.

— Точно!

Я принялась за сыр.

— Так вы сюда зашли! — раздался веселый голос, и я чуть не поперхнулась, когда к нашему столику подошли Тоня и какой-то высокий длинноволосый парень.

Увидев за его плечом гриф гитары, я удивилась. Наверное, модно ходить на свидания с гитарой и петь своей девушке серенады на лавочке. Однако на улице стояла далеко не весенняя погода.

— Зайка, познакомься, — сказала Тоня. — Это моя подружка Лиля. Ну а Женьку ты знаешь.

— Очень приятно! — ответила я и ласково улыбнулась «зайке». — А как вас зовут?

Парень изумленно на меня глянул и баском ответил:

— Толя.

— Да у вас имена созвучные! — засмеялась я. — Присаживайтесь к нам! Или хотите побыть вдвоем? Здесь атмосфера вполне располагает!

— Да мы уж лучше с вами! — заявила Тоня и уселась рядом со мной. — Предки из театра вернулись, вот мы и ушли.

— А Толя играет? — уточнила я, глядя на футляр от гитары, который он аккуратно поставил возле диванчика.

— Так... балуюсь, — слегка смутился он. — С Женей не сравнюсь! Он у нас известная личность. Можно сказать, звезда.

— Ой, не надо! — скривилась Тоня. — Ты ничуть не хуже играешь, да и петь умеешь! Толик и песни сам сочиняет! — сообщила она и округлила глаза.

— Может, исполнишь что-нибудь для нас? — предложила я и сделала невинное лицо.

— Здесь?! — испугался он.

— А что? Давай! — поддержала меня Тоня. — Здесь можно петь. Вон и сцена имеется.

Я с недоумением обернулась. И правда, в самом углу кафе оказался небольшой полукруглый подиум со стойкой для микрофона.

— Мы один раз видели, как девушка пела, — смущенно произнес Толя.

— Чего ты ломаешься? — раздраженно сказала Тоня и нахмурилась.

— Еще не хватало, чтобы вы поссорились из-за такой ерунды! — встрял Женя и встал. — Ты позволишь? — спросил он и взял гитару.

Толя кивнул. Женя ловко расчехлил гитару и прошел на сцену. К нему уже спешил администратор. Женя что-то ему сказал, тот закивал и заулыбался. Они подключили микрофон, Женя сел на высокий стул и начал настраивать гитару. Мы замерли. Я очень любила, как он исполнял свои песни, и уже давно не слышала, так что испытывала своего рода восторг предвкушения.

— Сонет, — тихо проговорил он в микрофон.

Мне хотелось, чтобы он спел что-то свое, но при первых же словах поняла, что он выбрал песню на стихи Грега. Я много раз перечитывала сборник «Капли крови» и знала его содержание практически наизусть. Как только Женя начал петь, в зале выключили свет, а официантки разнесли по столикам зажженные свечи. Атмосфера мгновенно изменилась. Из милой и уютной она стала романтично-таинственной.

Вновь посадил я зернышко любви.

Оберегал пробившийся росток,

Чтоб незаметным вырос меж людьми,

Чтоб поломать его никто не смог.

Любовь росла, укрытая от глаз,

Вдали от злых бесчувственных сердец.

А я все ждал, храня... И пробил час.

Она бутоном стала наконец!

Твой взгляд, как солнце, озарил бутон.

Я не успел укрыть его, спасти.

От ласки взгляда вдруг раскрылся он.

И начала моя любовь цвести.

Она цвела лишь только для тебя!

А ты ее сломала, не любя...

Последнее двустишие он повторил несколько раз. Его голос выражал такую грусть, что у меня сжалось сердце. Когда затих последний аккорд, в зале пару минут стояла тишина. Затем раздались аплодисменты и одобрительные возгласы.

— Просим! Еще! — услышали мы, но Женя встал, поклонился и ушел со сцены.

У меня комок стоял в горле. То, что он выбрал именно этот сонет, казалось неслучайным. Женя явно хотел дать мне понять, как на самом деле относится ко всему тому, что произошло между нами. Он приблизился к столику и замер. В зале зажгли свет. Я ощутила странное дуновение позади, вызвавшее неприятное волнение, словно ангел смерти пронесся за спиной.

— Мило! — услышала я знакомый голос и резко обернулась.

Возле нашего столика стояла Злата.

— Привет! — как ни в чем ни бывало сказала она и уселась без приглашения рядом со мной.

— Злата?! — хором воскликнули Тоня и Женя.

— А я что, так сильно изменилась? — ехидно поинтересовалась она.

— Н‑нет, — заикаясь, ответила Тоня и метнула на меня острый взгляд. — Просто странно снова видеть тебя в нашем городе.

Злата вздернула тонкие черные брови, ее глаза прищурились. Я с трудом выносила ее присутствие так близко. Энергия смерти исходила от нее, и я буквально задыхалась. Не выдержав, пересела на стул напротив. Толя тут же занял мое место к явному неудовольствию Тони.

— Может, меня все-таки познакомят с такой очаровательной девушкой? — спросил он и тут же представился: — Анатолий.

Злата обворожительно улыбнулась ему, он покраснел. Я наблюдала обычную картину: вампиры очаровывали людей с первого взгляда, и Толя не был исключением. Он не сводил глаз с бледного лица Златы и словно забыл о Тоне. Я помнила, как еще совсем недавно сама вот так же очаровывалась вампирами, ощущала притяжение к ним, восхищалась их красотой, казавшейся мне совершенной. Но сейчас я видела мертвенно-бледное лицо трупа с потухшими глазами, заполненными пустотой, ощущала мерзейшую энергию неживого существа, от которой меня мутило. И меня не могли обмануть ни утонченные, правильные черты лица, ни красивая фигура, ни обворожительная улыбка. Я застыла, с трудом удерживая себя в руках.

— Какими судьбами? — первым пришел в себя Женя.

Он сел рядом со мной и прижался плечом к моему плечу. Мне сразу стало легче.

— А ты неплохо поешь! — небрежно заметила Злата.

— Спасибо, — спокойно ответил он. — Но ты не ответила на мой вопрос.

— Так, случайно, — растягивая слова, проговорила Злата и потянулась, словно кошка.

Толя шумно вздохнул, не сводя с нее глаз. Тоня не выдержала и вскочила.

— Ребята, вы извините, но нам пора! — тороп‑ливо сказала она и схватила его за руку. — Пошли! — грозно добавила она.

Толя оторвался от созерцания улыбающейся Златы и словно вышел из‑под гипноза. Он виновато глянул на разозленную Тоню и тоже встал.

— Приятно было повидаться! — сказала та, обращаясь к Злате и, видимо, решив быть вежливой до конца. — Но мы пошли! А то слишком поздно! Лиля, созвонимся!

— Пока! — тихо ответила я.

Они торопливо покинули кафе. Злата закинула голову и громко расхохоталась, показывая белые острые зубы.

— А эта каракатица слишком ревнива! — заметила она, когда успокоилась.

— Вообще-то она моя подруга! — сухо заметил Женя. — Так что обойдемся без грубостей.

— И моя тоже! — добавила я, в упор глядя на Злату. — Ты чего тут забыла?

— Так, решила прогуляться, — непонятным тоном проговорила она и внимательно посмотрела на Женю. — А парень в курсе? — уточнила она.

— Моих дел — да! — после паузы сказала я. — Но про тебя я распространяться не собираюсь.

— И зря! — снова засмеялась Злата. — А вдруг я решу его укусить? Славный мальчуган. И так душевно поет! Лилю любишь? — резко спросила она и наклонилась к отпрянувшему Жене.

— Тебя это не касается! — угрюмо проговорил он и скрестил руки на груди.

— Смешные вы! — заметила Злата.

— Так зачем ты явилась? — повторила я свой вопрос.

— Говорю же, просто так... на тебя посмотреть... Здесь нейтральная территория, можно сказать. Кошек вонючих поблизости не наблюдается... кроме тебя, конечно, — добавила она и снова начала смеяться.

— Может, хватит?! — зло спросил Женя.

— Ой, как страшно! — насмешливо произнесла она. — Ты бы не зарывался! Или не знаешь, кто я?

— Черная рысь, — тихо ответил он, не сводя с нее глаз. — Насколько я понял из рассказа Лили, — мерзкий оборотень!

Но Женя не знал, что история имела продолжение. Злата вскинула брови. Внезапно ее лицо исказилось. Ее глаза выражали ярость и боль. Заметив, что ее губы начинают дрожать, я по-настоящему испугалась. Еще не хватало, чтобы она вышла из себя и покусала здесь всех, кто ей под клыки попадется.

— Пойдем! — быстро сказала я и встала. — Жень, попроси счет, а мы пока охладимся.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросил он. — Я не хочу отпускать тебя одну!

— Не волнуйся! — ответила я и схватила Злату за руку.

Лед ее кожи был мне неприятен, но я старалась не обращать на это внимания и упорно вела ее к выходу из кафе. Я знала, что Злата могла отшвырнуть меня одним движением, так как сила вампиров намного превосходит силу рысей, но она шла рядом без возражений.

Едва мы вышли на улицу, как я потащила ее за угол. Мы остановились в тупичке, заставленном большими пустыми картонными коробками.

— А ты не теряешься! — заметила Злата. — Пока Влад в селении, ты тут с симпатичным парнишкой развлекаешься. А я-то, дура, завидовала вам! Считала, что вы по-настоящему любите друг друга. Это всегда сводило меня с ума!

— Не собираюсь перед тобой отчитываться, — сухо ответила я. — Зачем ты сюда заявилась? Решила счеты со мной свести? И где Дино? Кажется, ты сейчас его подопечная?

— Кто тебе сказал? — удивилась она. — Дино, конечно, красавчик, но у них там с Ренатой шуры‑муры! Или это не так?

Ее глаза впились в мои. Но я знала, что только вампиры‑мужчины могут читать мысли, а девушки лишены такой способности. Поэтому могла быть спокойна на этот счет.

— Вообще-то вновь обращенные какое-то время находятся на попечении у опытных вампиров, — сказала я после паузы. — Это всем известно! А ты без году неделя вампирша и уже свободно разгуливаешь по земле?

— Никто мне не указ! — пожала она плечами. — Что хочу, то и делаю!

И Злата придвинулась ко мне. Мне очень не понравилось, что ее зрачки сильно расширились, а верхняя губа приподнялась.

— Конечно, голод тяжело переносить, — прошептала она. — Свежая кровь так притягивает! Но ты не бойся! — зло засмеялась она и отодвинулась. — Кошачью пить не буду! Меня от тебя воротит!

— Взаимно! — сухо проговорила я.

— Просто захотелось поговорить, — продолжила Злата после паузы. — Все так странно, не находишь? Ты была обычной девчонкой, в которую влюбился Влад, а стала рысью. Я была черной, затем умерла...

Ее лицо исказилось, из приоткрытого рта донеслось тихое угрожающее рычание. Я отступила на шаг и обдумывала, что мне сказать, чтобы прекратить наше свидание.

— И вот я вампир! — тихо произнесла Злата.

Ее лицо застыло, взгляд остекленел. Зеленая радужка напомнила мне осколки от разбившейся винной бутылки. Показалось странным, что еще недавно такие же зеленые глаза Дино казались мне прекрасными и я сравнивала их исключительно с прозрачными изумрудами. Это вызвало улыбку, но Злата восприняла ее на свой счет.

— Чему радуешься? — агрессивно спросила она. — И даже не боишься!

— Я вспомнила Дино, — стараясь говорить как можно приветливее, пояснила я, — несмотря на то что он вампир, я очень хорошо к нему отношусь. Он сейчас, наверное, переживает из-за тебя!

— А твое какое дело? — угрюмо сказала Злата. — И ничего он не переживает. Дино все видит на расстоянии. Ему и мобильный не нужен! Вот бы мне так! Но мои способности намного ниже, чем у мужчин. И это несправедливо!

То, что вампир рассуждал о справедливости, было настолько дико, что я передернулась. Разговор начал угнетать. Я поняла, что Злата, по всей видимости, действовала спонтанно и сама не знает, зачем нашла меня.

— Ты видела свою мать? — решила я пойти ва-банк.

— Нору? — явно удивилась она.

И я поняла, что Злата не в курсе.

— Да! — кивнула я, внимательно наблюдая за выражением ее лица.

— Но... разве вы оставили ее в живых? — нервно спросила Злата. — Я была уверена, что ее душу уже давно отдали хранителю и он сжег ее в кислоте. Это не так?!

— Рената не захотела расстаться с такой замечательной... игрушкой, — сообщила я. — Черная жемчужина твоей матери у нее. Как и сама Нора.

— Что?! — вскрикнула Злата.

И мгновенно исчезла. Я перевела дух. Опасность была устранена. По крайней мере на какое-то время. К тому же если Злата отправилась искать Ренату, то непременно встретится и с Дино. А уж он за ней присмотрит. И все равно ситуация оставалась крайне неблагоприятной. Злата-вампир была способна на что угодно. А я так надеялась, что она окончательно потеряет ко мне интерес, ведь я стала для нее всего лишь «вонючей кошкой».

Я направилась ко входу в кафе. Женя стоял на крыльце и озирался. Заметив меня, бросился навстречу. В этот момент мой острый слух уловил какой-то шорох, чутье предупредило об опасности, ноздри уловили запах смерти. Я вскинула глаза и увидела летящую прямо на голову Жене огромную острую сосульку. Ее движение словно замедлилось для меня, моя рука точным жестом успела отбросить ее в сторону, когда ее конец почти коснулся головы Жени. Я резко подняла голову и заметила бледное лицо Златы над краем крыши. Ее глаза сверкали злобой. Увидев, что никто не пострадал, она исчезла. Все произошло так быстро, что Женя не успел ничего понять. Он глянул на упавшую сосульку и заметил, что крыши плохо чистят и хорошо, что сосулька не упала на меня.

— Где Злата? — поинтересовался он, оглядываясь. — Странная она! Хотя я понимаю, что рысь...

— Ты не совсем понимаешь! — перебила я его и взяла под руку. — Пошли домой!

— И что я не понимаю? — после паузы сказал он.

Я мучительно раздумывала, сообщать ли ему о новой ипостаси Златы. Возможно, она больше никогда тут и не появится.

— Я тебя чем-то обидел? — осторожно предположил Женя. — Ведь и ты сейчас рысь, хотя это все еще не укладывается в голове. Но Злата — это нечто другое! Она — само зло!

— А тебе она кажется красивой? — с любопытством спросила я.

— Да, что-то в ней, несомненно, изменилось, — задумчиво произнес он. — Но ее красота слишком... слишком готична! Пожалуй, это определение подходит больше всего. Она словно мертвая. А я вообще-то никогда некрофилией не страдал! — с улыбкой добавил он. — И зачем такой белый цвет лица делать? Ей не очень-то идет! Помнишь, сколько на ней всегда было косметики? И то лучше выглядела!

— Теперь она вампир, — тихо проговорила я и прижалась к его плечу.

Женя замер. Я остановилась и повернулась к нему. Мы стояли уже почти возле нашего дома. Единственный фонарь отчего-то мигал, и его неровный желтоватый свет бросал отблески на лицо Жени. Но я увидела, насколько он побледнел. Ему явно было страшно. Это естественно, от такой новости испугался бы кто угодно.

— Точно? — прошептал он, не сводя с меня расширенных глаз.

— Точнее некуда! — со вздохом ответила я и поведала ему о последних событиях.

— Так вот почему она сюда заявилась! — задумчиво проговорил он, когда я закончила свой рассказ. — Тебя выслеживает! Будь осторожнее, Лиля! Я теперь с ума буду сходить от тревоги за тебя!

— Не нужно! — мягко произнесла я и сжала его руки.

Желание, ушедшее при появлении Златы, снова вспыхнуло, и это вызвало раздражение. Я отстранилась и направилась к дому. Женя молча следовал за мной. Когда мы оказались возле дверей моей квартиры, я неожиданно для себя пригласила его войти. Он смутился. Времени было уже около полуночи, и для визита, даже дружеского, было довольно поздно.

Я открыла дверь своим ключом и потянула его за руку. Он не стал сопротивляться и последовал за мной. В квартире было тихо. Я решила, что родители меня не дождались и улеглись спать. Но когда мы двинулись по коридору в мою комнату, мама выглянула из гостиной. Я заметила отсветы работающего телевизора и поняла, что они еще не спят.

— Как ты долго! — недовольно начала мама. — Ой, ты не одна?

— Добрый вечер, — вежливо сказал Женя.

— А, это ты! — явно облегченно ответила она. — А я не пойму, с кем моя дочка ночью заявилась! Она вообще-то замужняя сейчас! — с легким укором добавила мама.

— Я домой пойду! — пошел на попятный Женя. — Правда, уже очень поздно!

— Именно, что я уже взрослая и замужняя! — твердо проговорила я. — Так что могу поступать по своему усмотрению, мамуль! А мне хочется поболтать с Женькой, поэтому я его и пригласила. Но если ты так уж возражаешь, то мы можем и к нему уйти.

— Да, можно ко мне! — явно обрадовался он.

— Нет уж! — хмуро ответила мама. — Тут сидите! Хоть до утра! Только Лиле рано в аэропорт.

— Знаю, — сказал Женя.

— Чаю? — нехотя предложила мама, вспомнив о гостеприимстве.

— Только что в кафе пили, — улыбнулась я.

— Ясно! — пробормотала она и скрылась за дверью.

А я потащила Женю в свою комнату.

Плотно закрыв дверь, пригласила садиться. Он устроился на диване. Его лицо выглядело напряженным. Он будто следил за мной и пытался понять, что у меня на уме. Я точно знала, что в некоторых случаях слова не нужны. Что-то непередаваемое словами создавалось между двоими, какое-то напряжение, молчаливое взаимодействие, своего рода энергетическое поле, объединяющее и притягивающее. И сейчас такое же взаимодействие происходило между нами. И я понимала, что Женя чувствует то же, что и я. Биологи называют это «химией», многие люди принимают за проявление любви, а я была уверена, что это взаимная страсть. У меня она была будто вспышка, разум отказывался ей подчиняться, все внутри горело. И снова я задала себе вопрос: что происходит? Никогда раньше Женя так на меня не действовал. Мне было просто приятно находиться с ним рядом, нравилось слушать его голос, смотреть в его серые глаза, и ничего более.

— Неудобно перед твоими, — тихо произнес он.

И у меня мурашки побежали от низкого чувственного тембра его голоса. Я стояла у окна, так как боялась подходить к Жене.

— Ничего страшного! — после паузы ответила я. — Что, я не могу встречаться с друзьями? Я и так сейчас с вами не вижусь!

— Как Толя прореагировал на Злату! — задумчиво проговорил он, видимо желая сменить тему.

— Обычная реакция на вампиров! — пожала я плечами. — Их притягательность для людей одно из условий существования. Им же нужно приманивать жертв!

— Ужас какой! — прошептал он.

— Странно, что на тебя красота Златы не произвела никакого впечатления! — улыбнулась я.

— Я, кроме тебя, никого не вижу, — еле слышно ответил Женя и опустил голову.

И меня обдало жаром. Я приблизилась, села рядом. Его русые волосы блестели в свете торшера, упавшая прядь закрыла часть лица. Я отвела ее и погладила его по щеке. Касаться его гладкой кожи доставляло удовольствие, мои пальцы задрожали. Я на миг представила, как он целует меня, и постаралась избавиться от наваждения. Женя не шевелился. Видимо, он тоже боролся с желанием. Я чуяла запах его тела, он явно изменился. И я точно знала, что Женя изнывает от желания. Но ведь он любил меня. Так что удивляться было нечему. Но моя реакция на его присутствие требовала анализа.

В этот момент я ощутила внутренний дискомфорт, так как буквально кожей ощущала мертвящий холодок, идущий от окна. Оглянувшись, увидела бледное лицо Златы. Шторы не были задернуты. Она замерла за стеклом и не сводила с нас злобного взгляда.

— Черт бы побрал! — услышала я голос Жени и поняла, что он тоже ее увидел.

— Спокойно! — сказала я. — Ни один вампир не войдет в дом, если хозяин не пригласит его, а я Злату не приглашала. Правда, она один раз уже побывала у меня в комнате, но явилась самовольно, просто влезла в это окно.

— Бог мой! — прошептал Женя.

— Пыталась меня запугать, — продолжила я. — Она тогда не давала Владу прохода и, поняв, что он влюбился в меня...

В этот момент Злата размахнулась и врезала по окну.

— Тварь! — заорала я, так как стекло разлетелось вдребезги.

— Испугалась?! — расхохоталась она. — Не пригласишь?

— Ага, спешу и падаю! — ответила я и бросилась к ней. — Убирайся отсюда!

— Это что такое? — раздался голос отца, и он заглянул в дверь.

— Вы тут чем занимаетесь? — испуганно спросила мама и выглянула из-за его плеча.

Я встала спиной к окну. Родители вошли.

— Хулиганы, видимо, — поспешно ответил Женя и тоже встал. — Все-таки плохо жить на первом этаже!

— Да, мы сидели, разговаривали, — торопливо проговорила я. — И вдруг стекло кто-то разбил!

— Сколько раз говорить, что необходимо поставить решетки? — сердито сказала мама, поворачиваясь к отцу. — А вот так нас дома не будет? И забирайся любой!

— Да ладно, сколько лет живем, и ничего такого не случалось! — отмахнулся от нее отец.

Я схватила подушку с дивана и быстро заложила окно. Златы видно не было.

— Не поможет! — озабоченно произнес отец. — На улице далеко не лето! Завтра стекло вставлю, а сейчас пока заложу чем-нибудь. В кладовке фанера была!

— Мне пора! — решительно сказал Женя. — Но если хотите, могу вам помочь с окном.

— Нет-нет, что ты! Спасибо! — ответил отец. — Проем я сейчас заделаю, а Лиля в гостиной переночует. А ты иди! Поздно уже!

— Спокойной ночи! — улыбнулся Женя.

— Я провожу! — быстро сказала я.

Мы вышли в коридор. Пока Женя одевался, я раздумывала. Мне совсем не нравилось, что Злата все еще здесь. Я была уверена, что она умчится на поиски своей матери. Но, видать, я ее интересовала намного больше той.

— Будь осторожнее, — сказала я, когда Женя вышел в открытую дверь.

Он обернулся и замер в проеме. Его лицо выглядело грустным, мне даже показалось, что глаза повлажнели. И меня снова неудержимо потянуло к нему. На этот раз я сопротивляться не стала и крепко его обняла. Женя обхватил меня руками, я подняла лицо. И когда его губы припали к моим, желание настолько захватило, что я перестала думать о чем-либо. Я была, что называется, «здесь и сейчас» и наслаждалась этим мигом. Он целовал не отрываясь. И когда раздалось покашливание на площадке сверху, видимо сосед вышел покурить, мы отпрянули друг от друга. Глаза Жени были затуманены, лицо выглядело беззащитным.

— Понимаю, что с твоей стороны это проявление жалости, — прошептал он, — но я счастлив!

— Спокойной ночи, — прошептала я и скрылась за дверью.

В моей комнате слышался стук, отец заделывал проем окна фанерой, и я отправилась в гостиную. Мама сидела на диване с видом прокурора. Я устроилась в кресле напротив, но выяснять отношения не было ни сил, ни желания. Я зевнула, прикрыв ладонью рот.

— Спать захотела? — ехидным тоном поинтересовалась она.

— Вообще-то уже второй час ночи, — сказала я. — Мне скоро в аэропорт, хоть не ложись.

— Шляться меньше нужно было! — раздраженно проговорила она. — Не думаю, что твоему мужу, пусть и гражданскому, понравится, что ты тут гуляешь чуть ли не до утра!

— Мама! — засмеялась я. — Что ты накручиваешь? Я просто встретилась с друзьями! Вначале мы посидели у Тоньки, затем отправились в кафе... тут неподалеку. Что в этом такого?

Но мама погрозила мне пальцем и нахмурилась. Я встала, открыла шкаф, достала комплект постельного белья и начала застилать диван. Отец заглянул в гостиную.

— Мать, ты чего расселась? — засмеялся он. — Пошли на боковую!

— Заделал? — спросила она.

— Да, заколотил, завтра стекло вставлю. Лиля, я тебя утром отвезу в аэропорт!

— Нет-нет! Что ты! Ни в коем случае! Я такси уже вызвала. Тебе же на работу!

— Уже вызвала? — удивился он.

— Конечно! Так что зря беспокоишься!

— Ну так! — вздохнула мама и встала. — Она ж у нас сейчас взрослая, спасу нет! Все сама решает!

Они пожелали мне спокойной ночи и вышли из гостиной. Я улеглась, но, поворочавшись с полчаса, поняла, что спать совершенно не хочу. Я осторожно встала и отправилась в свою комнату. Окно было закрыто несколькими листами фанеры и оргалита. Я задернула плотно шторы. Так и казалось, что на улице затаилась Злата, и это было неприятно. Но я не чувствовала ее запаха, так что, скорее всего, она уже оставила меня в покое.

«Талисман! — подумала я. — Видимо, мне необходимо постоянно иметь его при себе».

Я достала коробочку и вынула из нее серебряный футляр, похожий на медаль. Помедлив, открыла. Украшение, состоящее их золотого ободка с прикрепленными к нему двенадцатью драгоценными камнями и жемчужинами, и являлось талисманом. Его мне дал Грег, когда я еще была обычной девушкой. Этот талисман обладал невероятной силой, ни одна иная сущность не могла даже приблизиться к тому, кто его носил. Это была могущественная защита, но в свое время она принесла и мне, и Владу немало бед. Я держала на ладони переливающееся украшение и раздумывала. На меня оно не влияло, однажды Грег рассказал мне о «противоядии», если можно так выразиться, специальном травяном настое. Если его выпить, то сила талисмана действовать не будет. Я заранее решила, что лучше мне принять настой в таком количестве, чтобы талисман не мог причинить мне вреда, ведь я теперь оборотень. Учитывая, что Злата стала вампиром и трудно даже предположить, что она предпримет в ближайшее время против меня, талисман был совсем не лишним. В свое время я дала настой и Владу, чтобы талисман не причинял ему вреда. Когда украшение находилось в серебряном футляре, его воздействие практически не ощущалось, серебро глушило его энергию. Но в селение я все равно его не взяла, а оставила в доме родителей. Мало ли! Такая вредоносная для любого оборотня энергия могла натворить немало бед. Я смотрела на украшение и вдруг подумала, что лучше всего отдать его Жене. Хотелось, чтобы у него была защита. Хотя навряд ли Злата явится сюда еще раз. Наверняка Женя ее мало интересовал, она следила за мной. Так и не приняв никакого решения, я убрала талисман в футляр.

«Женя... — думала я, невольно улыбаясь. — Какой он все-таки милый! Но что это такое со мной сегодня было? Ведь я точно знаю, что по-настоящему люблю Влада и не собираюсь ему изменять. Однако это невыносимое желание, которое я испытывала в присутствии Жени... Что это было? Внезапно вспыхнувшая страсть? Но ведь раньше, когда я была обычной девушкой... Стоп! Все дело в этом!» — дошло до меня.

И я удивилась собственной глупости, ведь ответ лежал на поверхности. Я столько читала легенд о внезапной и сильной любви славов к людям, об этой непреодолимой и не поддающейся контролю страсти, вспыхивающей буквально на пустом месте.

— Так все дело в этом! — пробормотала я и начала копаться в сумке. — Я теперь рысь, а значит, точно так же подвержена ненормальным приступам страсти к обычным мужчинам. Ужас какой!

Я достала сборник преданий и начала его перелистывать. Хотелось перечитать одну историю.

— Ага, вот она! — сказала я и уселась на диван.

Красные лилии

— Ты мой самый любимый цветочек! — шептал юный Вячеслав на ухо не менее юной девушке по имени Цветослава.

Ей только что исполнилось пятнадцать. Она сидела на высоком берегу реки и плела веночек из полевых ромашек.

— Ты самая красивая славушка в нашем селении, — тихо продолжил он и робко начал играть кончиком ее длинной косы.

— Только в селении? — лукаво спросила она и выдернула косу из его пальцев.

— Нет! Нет! — пылко проговорил Вячеслав. — Нет красивее тебя во всем мире!

Девушка удовлетворенно улыбнулась и встала. Вячеслав вскочил и остановился перед ней, загораживая тропу, ведущую в селение. Она засмеялась и положила венок на его голову. Русые волнистые волосы Вячеслава трепал легкий ветерок.

— Сейчас и ты самый красивый слав в мире! — ласково сказала Цветослава.

Вячеслав схватил ее в объятия и начал целовать. Она не сопротивлялась. Венок сполз с его головы и упал в траву.

— Я так люблю тебя! — страстно шептал юноша между поцелуями. — Так сильно!

— Ты мне нравишься! — прошептала в ответ Цветослава и покраснела.

Она отстранилась, увидела, что ее подношение валяется на земле, и укоризненно заметила:

— Но ты бросил мой веночек!

— Прости, прости, любимая! — торопливо ответил Вячеслав и поднял венок. — Я унесу его домой, повешу на видное место в своей комнате, буду целовать его перед сном и думать, что это я целую тебя, ведь ты так же прекрасна, как и эти ромашки. Недаром тебе при рождении дали имя Цветослава! Ты мой самый настоящий цветочек!

Она не ответила и побежала в сторону селения. Но Вячеслав не стал ее догонять. Он уселся на берег и устремил взгляд на бегущую воду реки. Улыбка не сходила с его раскрасневшегося лица. Это была его первая любовь, и то, что Цветослава не отвергала его, вызывало целую бурю в душе.

— Она меня любит! — шептал он и мягко теребил ромашки в венке. — Любит! Просто сама еще этого не понимает.

Лето закончилось. Цветослава уехала вместе с матерью в город. Старейшины племени не приветствовали, когда славы отправлялись к людям, но и не препятствовали. Мать девушки обожала вышивать разноцветными шелками, и в этом искусстве ей не было равных. Она изображала нитками целые картины, а так как шелк был тонким и блестящим, то готовые вышивки переливались яркими красками и казались настоящим волшебством. Ее работы украшали почти каждый дом в селении. Но художник не может оставаться в каких-то рамках, его искусство постоянно развивается. И мать Цветославы захотела получить новые впечатления. Она почти безвылазно жила в лесу, поэтому и вышивала только пейзажи, цветы, животных, одним словом, то, что видела. И вот захотелось ей пожить какое-то время в городе. Все отговаривали ее, убеждали, что там она не найдет ничего для развития своего таланта, что город, наоборот, высосет все ее творческие силы. Но она все-таки решила поехать на какое-то время к одному своему дальнему родственнику, который давно жил в городе.

— Я хочу изображать не только тайгу и славов, но и людей, — сказала она напоследок.

И это заявление еще больше не понравилось старейшинам. Но что они могли поделать? Упрямая женщина даже своего мужа не слушалась, хотя он тоже был против ее поездки. Она и дочку взяла с собой, так как не хотела оставлять ее без материнской заботы. Цветослава была на седьмом небе от счастья. Она еще ни разу не ездила в город и мечтала об этом. Вячеслав, узнав, что его любимая уезжает, впал в отчаяние. Он встретился с ней поздно вечером перед самым отъездом.

— Как я смогу жить без тебя? — шептал Вячеслав между поцелуями.

— Но ведь мы всего на пару месяцев! — торопливо говорила она, отвечая ему. — К ноябрю вернемся!

— Но зачем вам уезжать?! — со слезами на глазах повторял он, прижимая ее к себе.

— Мама хочет развеяться, походить по музеям, по выставкам, — сказала Цветослава. — Что в этом такого? К тому же в городе в сентябре откроется ярмарка товаров народных промыслов. Там и вышивка будет представлена!

— Понятно, — потерянным голосом ответил Вячеслав.

— И шелка нужно купить, — добавила девушка. — Я ведь тоже чувствую к этому призвание. Вот!

И она достала из-за пазухи носовой платок и протянула его удивленному Вячеславу. Он взял. В уголке довольно искусно была вышита бледно-розовая водяная лилия, священный цветок славов.

— Это я для тебя сделала, — пояснила Цветослава. — В знак нашей любви и чтобы ты не забыл меня за это время, — лукаво добавила она.

— Что ты говоришь? — возмутился Вячеслав и поцеловал платок. — Разве я могу забыть мою любимую девочку, мой нежный цветочек?

— К тому же мы можем перезваниваться хоть каждый день! — весело сказала Цветослава.

— И то верно! — начал успокаиваться он. — И все равно я тут умру от тоски по тебе! Никогда мы еще не расставались на такой длительный срок!

И вот уже октябрь, но ни мать, ни дочь пока не вернулись. Вячеслав изнывал от нетерпения. Он настолько истосковался по любимой, что даже исхудал, так как совершенно потерял аппетит, что для слава почти невозможно. Первый месяц они перезванивались ежедневно. Цветослава подробно рассказывала ему о жизни в городе. Она была в восторге, ей все нравилось. К тому же магазины оказались для нее новым и затягивающим развлечением. Она взахлеб описывала Вячеславу красивую одежду, которую купила. Цветославе было всего пятнадцать, и она наряжалась с удовольствием. Но влюбленный юноша сходил с ума, ему казалось, что она забывает о нем, новые сильные впечатления стирают из ее памяти их встречи. Мать с дочерью планировали вернуться в селение в конце октября, но и в начале ноября их все еще не было. Отец Цветославы собрался поехать проведать их. Вячеслав упросил взять его с собой.

— Я хочу привезти их домой, — пояснил ее отец. — Какой тебе смысл ехать со мной в город?

— А вдруг они решат еще остаться на какое-то время и не поедут с тобой? — возразил Вячеслав. — Я очень хочу повидаться с Цветославой!

— Моя жена упряма, — улыбнулся тот. — Так что все может быть. Хорошо, поехали. Да и вдвоем веселей будет.

И вот Вячеслав, с трудом сдерживая волнение, стоит у двери дома, где живет его любимая. Город, в который они приехали, был небольшим, провинциальным. Дом, где жили мать и дочь, стоял на окраине, где еще сохранились обычные деревянные деревенские дома. Открыла калитку мать Цветославы и сразу бросилась мужу на шею. Они оживленно начали переговариваться, а Вячеслав поспешил в дом. Однако любимой там не было. Он положил сумку в коридоре и вышел на улицу.

— А дочка недавно ушла, — сообщила мать Цветославы. — На соседней улице сегодня открылся большой торговый центр, так она туда направилась. Подожди! — крикнула она.

Но Вячеслав уже ничего не слышал. Он выбежал из калитки и помчался в сторону высящегося вдалеке здания из стекла и бетона.

Подойдя к крутящимся стеклянным дверям, Вячеслав остановился. Он поднял голову. Здание было высоким, в пять этажей. Он подумал, что ведет себя глупо, достал телефон и набрал номер. Цветослава ответила не сразу. Она понятия не имела, что он собирался приехать с ее отцом, так как Вячеслав решил сделать ей сюрприз.

— Ой, привет! — весело сказала она. — Я сейчас немного занята! Можешь позже перезвонить?

— А что ты делаешь? — уточнил он, чувствуя, как падает настроение.

— Я?.. Ну... я тут маме помогаю... — явно солгала она.

И это поразило Вячеслава настолько, что он словно в мгновение ока очутился в преисподней. Он закрыл телефон. Постоял какое-то время, стараясь прийти в себя, затем решительно направился внутрь. Его обострившееся чутье точно привело его к любимой. Она оказалась в одном из магазинчиков молодежной одежды. Вячеслав вошел внутрь и затаился за кронштейнами, наблюдая за ней. Девушка находилась в примерочной, и это поначалу его успокоило. Вполне можно было объяснить то, что она не захотела с ним разговаривать, увлеченная какой‑нибудь новой модной вещицей. Все-таки Цветославе было всего пятнадцать.

Она выглянула из примерочной. Вячеслав чуть не ринулся к ней, но она помахала кому-то рукой и попросила принести ей другой размер. К примерочной подошел молодой черноволосый парень.

— Я же сказал тебе, что нужно взять на размер меньше! — со смехом ответил он, беря из ее рук юбку.

— Ну Глеб! — капризно проговорила она. — Я думала, что я толще!

— Ты самая стройная девушка на свете! — с улыбкой заметил он и чмокнул ее в щеку.

Вячеслав не верил своим глазам. Было ясно, что они увлечены друг другом. Но этот Глеб обычный парень! Вячеслав знал о запрете в их племени на отношения с людьми и в то же время не раз слышал рассказы о невыносимой страсти славов, которая возникает словно помимо воли. И это как-то оправдывало Цветославу в его глазах. Она была еще так юна и неопытна... Вячеслав какое-то время понаблюдал за парочкой. Сомнений не оставалось — они были влюблены.

«Куда ее мать смотрит? — спрашивал себя он. — Я не могу это так оставить! Сколько они встречаются?»

И когда парочка вышла из магазина и, весело болтая, направилась в зону фастфуда, он двинулся за ними. Цветослава явно была не в себе, раз даже не слышала запаха рыси, которая следовала за ними. Они заняли столик у окна, Глеб отправился за едой, а Вячеслав подошел и уселся напротив замершей девушки. Цветослава будто оцепенела, ее глаза сильно расширились, и то, что увидел в них Вячеслав — а она от волнения не смогла контролировать передачу мыслей — повергло его в шок. Глеб страстно целовал ее возле какого-то забора. Садящееся солнце заливало их золотым светом, их тела тесно сплелись, губы не отрывались друг от друга. У Вячеслава не было с ней физической близости, так как она была слишком юна и он ждал. И сейчас, увидев такие страстные объятия, он мучительно спрашивал себя, была ли у них близость. Цветослава, заметив, как исказилось его лицо, моргнула и опустила глаза.

— Привет, — прошептала она, не поднимая головы.

— Я все видел в твоих глазах! — сухо проговорил он. — Отрицать бесполезно! Как ты могла?!

— Сама не знаю, что на меня нашло! — залепетала она. — Мы встретились случайно... уже больше месяца прошло... Это было на выставке. Глеб работал там куратором... Он подошел к маме, начал говорить о ее вышивках... А я пропала. Вячеслав! Это сильнее меня. Он только глянул на меня своими черными глазами, и все! Словно стрела пронзила мое сердце и убила чувство к тебе. Прости!

— Но ты же знаешь, что запрещено любить обычных парней! — сурово напомнил он. — Почему ты сразу не убежала, почему позволила развиться этим отношениям?! И куда твоя мать смотрит?!

— Она ничего не знает! — прошептала Цветослава. — Она так занята вышивками, новыми знакомствами, открывающимися перспективами, что ей ни до чего!

— Ясно. И ты тут предоставлена сама себе. Но я положу этому конец!

— Не надо! Я умру без Глеба! — нервно ответила она и сжала руки.

Ее глаза наполнились слезами. В этот момент к столику подошел Глеб с подносом в руках. Он с изумлением посмотрел на Вячеслава.

— Привет! — спокойно произнес тот. — Глеб, кажется? А меня зовут Вячеслав, и я ее жених. Сообщаю так, на всякий случай, если ты не в курсе!

— Но... — начал Глеб.

Он поставил поднос на стол и переводил взгляд с Цветославы на «жениха» и обратно. Его лицо выглядело растерянным. Цветослава, уже не скрываясь, плакала.

— Вижу, она тебя не поставила в известность, — заметил Вячеслав. — В общем, я ухожу, а вы попрощайтесь!

Он встал и, не оглядываясь, ушел. Вячеслав был уверен, что неверная скоро окажется дома, и направился туда. По пути он решил, что не стоит ничего говорить родителям Цветославы, что лучше им все решить между собой.

— А вы разве не встретились? — удивилась мать Цветославы, увидев хмурого Вячеслава, входящего в комнату.

— Не знаю, где ваша дочка пропадает, — ответил он. — А торговый центр оказался очень большим. Телефон она не берет.

— Не огорчайся так! — улыбнулась она. — Дочурка никогда не жила в городах, магазинов не видела, вот и развлекается сейчас. Ее можно понять.

Вячеслав ничего не ответил. Он послонялся по комнате, затем вышел на улицу. Он был уверен, что Цветослава бросится за ним, но ее все не было. Уже темнело. Он в душе ругал себя за то, что так поспешно ушел, оставив любимую с этим парнем. Надо было сразу увести ее оттуда. Он вышел за калитку и втянул носом воздух. Рысью не пахло. Тогда Вячеслав направился в сторону торгового центра. Ему казалось, что случилось что-то нехорошее, волнение начало сжигать изнутри и мешало думать.

Уже возле входа в центр, несмотря на обилие запахов, он ощутил аромат волос Цветославы и направился по следу. Он завернул за здание и увидел узкую улочку, ведущую в город. Он старался не выпускать тонкие свежие тона аромата, к тому же изучал улочку, по которой шел. Вячеслав отлично помнил забор и часть возвышающегося за ним дома, который увидел в глазах Цветославы, и машинально искал именно это место. Он был уверен, что это жилище Глеба. И не ошибся. Запах усилился, Вячеслав уже почти бежал. Завернув за угол, сразу заметил целующуюся парочку, сидящую на скамейке под большим деревом, которое росло возле уже знакомого Вячеславу забора. Цветослава и Глеб крепко обнимали друг друга. Он принял решение, благо место было безлюдным и выглядело уединенным. И вот уже разъяренная рысь стоит перед скамейкой. Глеб так испугался, что запрыгнул на скамью и вжался в забор. Цветослава оцепенела. Рысь рычала, ее шерсть встала дыбом, глаза горели лютой яростью.

— Что это? — бормотал Глеб. — Кто это?!

От страха он так побледнел, что лицо выглядело серым, его зубы стучали. Рысь приблизилась вплотную к скамье.

— Не надо! — вскрикнула Цветослава. — Я все поняла!

Но рысь прыгнула, Глеб завизжал и увернулся от ее пасти. Когти оцарапали его поднятую руку, оставив глубокие раны, которые мгновенно начали кровоточить.

— Умоляю! — закричала девушка и бросилась к рыси.

Вячеслав пришел в себя и принял человеческий облик. У Цветославы уже одна рука превратилась в лапу, она резким движением ударила его. Вячеслав настолько опешил, что не уклонился. Куртка была расстегнута, и когти разодрали его свитер в области груди. Глеба продолжало трясти. Он не сводил расширенных глаз с Вячеслава. Из его пораненной руки хлестала кровь. Цветослава пришла в себя и приняла нормальный вид. Она, всхлипывая, начала копаться в клатче, но у нее не оказалось даже влажных салфеток. Вячеслав молча достал носовой платок и протянул его ей. Она взяла. Но, увидев вышитую розовую лилию в уголке, вздрогнула и попыталась вернуть его обратно.

— Ты ранен! — жалобно проговорила она и прижала платок к его свитеру.

— Перевязывай своего дружка! — сухо сказал Вячеслав. — А то он истечет кровью. Сама знаешь, каковы раны, нанесенные нашими когтями.

Она снова всхлипнула, кивнула и попыталась помочь Глебу. Но он трясся от страха и не давал ей приблизиться.

— Кто вы? — охрипшим голосом спросил он и попятился от Цветославы, попытавшейся перевязать ему руку.

— Мы славы, люди-рыси, — спокойно сообщил Вячеслав. — И лучше тебе не знать этой тайны. Обычно мы убиваем на месте тех, кто оказывается в курсе. А ты еще и посягнул на мою невесту!

— Я не знал! — прошептал он.

— Он не знал! — крикнула Цветослава. — Это я виновата!

Вячеслав не смог сдержать рычание. Глеб попятился, затем развернулся и бросился прочь. Он исчез в темноте переулка. Цветослава разрыдалась, потом бросилась к Вячеславу и прижала платок к разорванному свитеру. Но парень резко отодвинулся. Она глянула на платок, на нем краснели пятна. Они оказались прямо на лилии, и казалось, что это она кровоточит.

— Это мое сердце, — глухо сказал Вячеслав. — И это ты ранила его.

Цветослава больше никогда не видела Глеба. Он не пытался найти ее и навсегда исчез из ее жизни. Вячеслав никому не рассказал о преступной страсти Цветославы. В скором времени мать и дочь вернулись в селение. Но, к удивлению славов, свадьба Вячеслава и Цветославы расстроилась, хотя все были уверены, что они обязательно поженятся. Пара рассталась без каких-либо видимых причин. Это было редкостью для славов, ведь обычно они были верны своей любви всю жизнь. А через какое-то время Вячеслав решил покинуть селение. Он больше не мог выносить непроходящей боли от измены любимой, не мог видеть Цветославу. Он взял вышитый платок, который бережно хранил, и, перед тем как покинуть селение, пришел к священному озеру лилий. Он стоял на берегу и смотрел на раскрытые розоватые цветы. По обычаю слав, который хотел признаться в любви, приходил на это озеро и срывал одну из лилий, а потом дарил ее своей второй половинке. Цветослава вышила такую лилию на платочке, и он в свое время воспринял это как признание в любви и знак того, что их связь нерушима. Вячеслав достал платок, вышитая лилия была в пятнах засохшей крови. Он опустил платок в воду, прошептал: «Прощай, моя любовь», — и ушел. Раны все еще жгли его сердце, но Вячеслав надеялся, что они со временем заживут.

С тех пор между водяных лилий иногда начали появляться красные цветы. Старейшины только качали головами, глядя на будто окрашенные кровью священные лилии. В народе говорили, что это кровь раненых сердец славов.

Я закрыла сборник. И решила, что впредь не буду давать волю своим страстям. Я представила лишь на миг, что Влад вот так же откажется от меня, не в силах простить моей страсти к обычному парню, и содрогнулась. Разрушить все из-за мимолетной интрижки! Мне нужно было крепко задуматься о том, что происходит с моим организмом, научиться отслеживать его реакции и противостоять им. Я хорошо помнила, какое сильное желание охватило меня при виде Жени, и понимала, что натура рыси дала о себе знать. Все дело было именно в этом.

— Ну ничего! — шептала я. — Теперь я, конечно, наполовину зверь, но это не значит, что я вот так легко буду идти на поводу физического влечения. Я научусь бороться с ним!

Я убрала сборник в сумку и посмотрела на часы. Ложиться спать смысла не было. Мне уже скоро нужно ехать в аэропорт. Я снова взяла в руки талисман и глубоко задумалась. Затем все-таки решила взять его с собой. Мысли о Злате не давали мне покоя, и пренебрегать защитой от нее было недальновидно.

Родители встали, чтобы проводить меня. Когда пришло такси, я расцеловалась с ними в коридоре, пообещала, что буду звонить как можно чаще, и вышла из квартиры. Было еще очень рано, около половины седьмого утра. Сильно потеплело, и сырой воздух заполнял двор сероватым туманом. Наверное, поэтому я не сразу заметила Женю, хотя четко уловила его запах. Он сидел нахохлившись под грибком на детской площадке. Такси стояло возле подъезда. Я бросила сумку на заднее сиденье, попросила таксиста, чтобы он подождал пару минут, и направилась к Жене. Увидев, что он странно выглядит, замедлила шаг, тщательно принюхиваясь. Алкоголем не пахло. Однако я ясно видела, что он сильно пьян. Я приблизилась. Женя поднял голову. Его растрепанные спутавшиеся волосы упали на глаза. Я отвела пряди и увидела, как сильно расширены его зрачки.

«Черт! — дошло до меня. — Это же дурь! Но травкой тоже не пахнет. Чего же он наелся?»

— Жень! — сказала я и села рядом. — А ты чего тут? Иди домой, поспи!

— Я тут... это... играю... — заплетающимся языком сообщил он и наклонился.

И тут же упал. Я заметила валяющуюся под грибком гитару без чехла.

— Женька! — жалобно проговорила я. — Вставай! Ты чего?

Я подняла его и усадила, привалив спиной к ножке грибка. Таксист начал сигналить. Я глянула на часы. Мне было пора в аэропорт.

— Я тут для тебя песню сочинил... — пробормотал он. — Сейчас тебе спою.

— Мне нужно уезжать! — сказала я. — Иди домой!

— Я хотел напиться... — не слушая меня, продолжил он, — с горя... Я не могу всего этого выносить! Я так люблю тебя! Но ты... больше не ты! Моя любимая девочка стала рысью... Мало этого, она любит другого! А тут еще вампирша... настоящая! Это все ужасно! Это какой-то дикий перевернутый мир!

Я видела, что он становится все более возбужденным.

— Но я не стал пить водку, — сообщил он и засмеялся. — Когда я был в группе, мы кое-чем баловались... Колеса — это вещь! Так помогает в творчестве...

— Колеса? — испугалась я.

— Да так... безобидные... не думай... Это ж просто экстези!

И он расхохотался.

— Так ты и сейчас? — дошло до меня.

— Ага! У меня еще было немного. Супер! Так вставило! И я написал песню!

Я увидела, что таксист вышел из машины, и замахала ему рукой. Он быстро пошел к нам.

— Девушка, мы едем или нет? — немного раздраженно поинтересовался он, с любопытством глядя на Женю, и тут же добавил. — А парень-то как надрался!

— Я вас очень прошу, помогите мне довести его до дома! — умоляющим голосом проговорила я. — И потом поедем! Заплачу двойной счетчик. Идет?

— О'кей! — обрадовался таксист. — Куда доставить?

— Да он тут, в этом подъезде живет, — сказала я и взяла гитару.

Таксист подхватил Женю под руки. Тот начал смеяться.

— Ну, вашему приятелю явно хорошо! — весело заметил таксист. — Музыкант, что ли? Они вечно пьяные!

— Да-да, — бормотала я, не желая вступать в объяснения.

Мы довели Женю до квартиры. Я позвонила. Долго никто не открывал, затем появилась его заспанная мать.

— Ой, Лиля! — удивилась она. — А я-то думаю, с кем мой сынок ночь провел!

— Мне пора! — быстро проговорила я и отдала ей гитару.

— Забирайте сынка! — рассмеялся таксист.

В аэропорт мы приехали, когда уже началась регистрация. Я увидела обеспокоенного Тина, стоящего в очереди у стойки, и помахала ему рукой. Он заулыбался, но, когда я подошла, начал выговаривать мне за опоздание.

— С друзьями до утра засиделась! — пояснила я. — Но ведь успела!

— Я отвечаю за тебя, — сердито ответил он.

— Да все в порядке! — улыбнулась я, глядя в его зеленые раскосые глаза. — Повидался с родителями?

— У них все благополучно, — сказал он и погрозил мне пальцем. — А ты не переводи разговор на другую тему! В самолете буду пытать, как ты провела вчерашний день! А потом все доложу Владу!

— Да я и сама ему все по телефону расскажу! — засмеялась я. — Тайн никаких нет!

Мы прилетели во Внуково около полудня, хотя покинули Благовещенск в десять утра.

Восемь часов в самолете и разница во времени давали о себе знать. Я чувствовала себя уставшей, а Тин, наоборот, выглядел бодрым. Несмотря на то что на календаре значилось начало декабря, на улице было аномально тепло. Как только мы вышли из здания аэропорта и направились к стоянке такси, пошел самый настоящий дождь. Тин начал отряхиваться. Он был в модной замшевой куртке светло‑бежевого цвета, украшенной неизменным лисьим хвостом. Его сморщенный нос и недовольный вид вызвали у меня улыбку. Всегда забавляло, что Тин придавал такое значение раскрученным брендам. Но он был лис во всем и любил покрасоваться на публике в стильной одежде.

— Чего ты плетешься? — раздраженно спросил он и потащил меня за руку к свободному такси. — Дождь усиливается! А у меня куртка светлая!

— Да ничего с ней не случится! — засмеялась я.

— Ага! Дожди-то тут наверняка небезобидные! Мегаполис, не забывай! — ответил он.

Мы сели в такси. Я назвала адрес квартиры, в которой жили братья, когда бывали здесь.

— Хочешь сразу туда? — озабоченно спросил Тин.

— Конечно! — удивилась я. — А ты куда сейчас?

— Ну, я, как обычно, в гостинице остановлюсь, — задумчиво проговорил он. — Или в квартиру поехать? Только там наверняка полное запустение! И в холодильнике давно «мышь повесилась»! Тина не заботится о пропитании. Она привыкла по ресторанам.

— Твоя сестра по-прежнему ведет свободный образ жизни? — уточнила я.

— А чего ей! — пожал он плечами. — Веселится. Иногда я думаю, что по сути своей она скорее бабочка. Порхает себе с цветка на цветок...

— Хочешь сказать: с одного поклонника на другого? — не удержалась я от колкого замечания.

Тин стал серьезным. Он сам, несмотря на то что был оборотнем, очень любил учиться и получал уже второе высшее образование. Правда, на этот раз решил выбрать заочную форму обучения, чтобы быть более свободным в своих передвижениях. А Тин являлся весьма активным молодым человеком, страстным до жизни, любопытным ко всему, и буквально не мог усидеть на месте. Хотя я подозревала, что сейчас свобода ему нужна исключительно из-за любви к Велеславе. Он последнее время довольно часто стал бывать в селении славов.

— Знаешь, ты скоро сама ощутишь, насколько люди падки на оборотней, — на ухо сказал он мне. — А моя сестрица обожает кружить головы.

Я вспомнила Женю, вздохнула и не ответила.

— Но вообще я думал, ты сразу направишься к Грегу и Ладе, — сказал он. — Насколько я понимаю, дело не терпит отлагательства.

— Ох, не терпит! — быстро ответила я. — А ведь Злата...

Я глянула на затылок таксиста и замолчала.

— Я просто хотела привести себя в порядок, передохнуть, перекусить, а потом уже звонить Грегу, — после паузы сказала я.

— Перекусить — хорошая идея! — тут же оживился он.

— Давай так! Ты поедешь вместе со мной, возле дома мы купим что-нибудь, курицу‑гриль или пиццу, и поедим, — предложила я.

Он облизнулся и закивал.

Квартира находилась неподалеку от метро «Добрынинская». Хорошо, что дождя здесь не было, сыпалась какая-то морось, но мы даже не обратили на нее внимания. Тин подхватил мою сумку и быстро двинулся в сторону палаток возле метро. Его нос так забавно двигался, что я с трудом сдерживала смех, хотя голод ощущала сильный. Тин явно шел на запах жареной курицы. Он даже и спрашивать меня не стал, купил две и попросил завернуть их в несколько слоев лаваша. Прихватив по пути пару батонов хлеба, большой кусок сыра и три литровых пакета молока, он двинулся в сторону дома. Я едва поспевала за ним.

Как только мы очутились в квартире, Тин бросил сумки на пол и ринулся на кухню. Я услышала, как он шуршит фольгой, улыбнулась и сняла куртку. Но запах курицы ударил в нос, я ощутила, что сейчас упаду в обморок от голода, и бросилась на кухню. Тин уже развернул фольгу, налил молоко в кружки. Мы молча уселись за стол и накинулись на еду. Когда первый голод был утолен, мы уже не так рьяно поглощали мясо, лаваш и молоко и могли разговаривать.

— А это правда, что такой сильный голод возникает из-за того, что мы не охотимся на дичь? — поинтересовалась я, облизывая жирные пальцы.

— Правда! — ответил Тин, дожевывая прожаренную куриную кожу. — Только теплая кровь и пока еще полное энергии мясо убитого животного дает насыщение.

— А ты охотился?

— А как же! — засмеялся он. — Я же лис с рождения! У меня мама лиса, я тебе говорил!

— Да, помню, — закивала я. — Человеку трудно устоять перед очарованием оборотня.

— Ты просто не представляешь, какова натура лисиц! — ответил он. — Моя сестрица полностью переняла обольстительность и притягательность от мамы. Ни один мужчина не может устоять перед ее красотой.

— Но ведь твоя мама, насколько я знаю, в долгом браке с твоим отцом, — заметила я.

— Это да! — подтвердил Тин. — Лисицы таковы, что когда влюбляются по-настоящему, то из гулен превращаются в верных и заботливых жен. Эта же участь ждет и мою сестру. Но пока она порхает по жизни и развлекается вовсю.

— А тебя угораздило влюбиться в рысь, — тихо проговорила я.

Но Тин не ответил. Он явно поскучнел. Мне стало неудобно за свою бестактность, и я вернулась к теме охоты.

— Я ни разу не загоняла дичь, — торопливо сказала я. — И вообще не представляю, как это.

— Подожди! — усмехнулся Тин. — Это еще в тебе проснется. Но сразу хочу предупредить...

Он замолчал, словно раздумывал, стоит ли говорить дальше. Я подождала, выпила стакан молока. Тин сидел неподвижно с недовольным видом.

— Ты чего? — удивилась я. — И о чем ты хотел меня предупредить?

— Курица все-таки... дрянная, — сказал он. — Это тебе не свежатина!

— Нормальная! — улыбнулась я. — Ты же сам только что лопал за обе щеки.

— Голод не тетка! — задумчиво ответил он. — Подумал, что не мое это дело — поучать тебя, — другим тоном заговорил он. — Влад должен все тебе объяснять.

— Да что объяснять-то? — начала я раздражаться.

— Понимаешь, когда ты начинаешь охотиться по-настоящему, то потом происходит странное дело, твои две сущности как бы начинают взаимодействовать, и охота приобретает для тебя большое значение, не только когда ты облике зверя. Вот о чем я хотел тебя предупредить.

— Что ты имеешь в виду? — напряглась я.

— Мы, лисы, умные и можем себя контролировать, — серьезно продолжил Тин. — Суть в том, чтобы не давать двум своим сущностям переплетаться. Когда ты зверь, то ты только зверь, но когда становишься человеком, контролируй себя, чтобы звериные инстинкты не брали верх над человеческой сущностью. Даже нам, рожденным оборотнями, бывает трудно с этим справиться. А уж тебе! Могу себе представить! Ты совсем недавно стала полноценной рысью. Ничего такого еще не замечала?

Я задумалась. Тин был, несомненно, прав. Я вспомнила, что сейчас намного чаще стала доверять не разуму, а внутреннему чутью. А уж вспышка истинно звериной страсти к Жене вообще была выше моего понимания. Тин внимательно наблюдал за мной.

— Вот-вот, — удовлетворенно произнес он, — вижу, в каком ты замешательстве. А ведь это ты еще и не охотилась! Свежая кровь совсем особый продукт, уверяю!

— Ну не буду же я бросаться на людей! — заулыбалась я, желая разрядить обстановку.

— Кто знает! — тихо поговорил он. — Бывали такие случаи. И особенно часто это встречается у волков. Самое примитивное племя оборотней, звериные инстинкты преобладают над человеческим разумом. Да что говорить! Ты же сама довольно тесно общалась с летунами! Они, конечно, не волки, но, думаю, близки к ним.

Я поежилась, вспомнив, как Вой похитил меня и утащил на одну из баз летунов

Это племя обитало в основном в лесах и строило свои жилища на самых верхушках сосен, сплетая ветви и образуя своего рода огромные гнезда.

— Да, Вой был почти что зверь, — сказала я. — Но он полюбил меня и изменился. К тому же летуны своего рода симбиоз собак и летучих мышей. Бедный Вой! Погиб, можно сказать, из-за меня!

— Что поделаешь? — пожал плечами Тин. — Он пытался тебя спасти от этой ненормальной Златы. Если бы он знал, что его смерть ни к чему не приведет и Злата словно феникс воскреснет!

— Мало того, станет вампиром! — добавила я. — Но думаю, он все знает!

— В смысле знает? — изумился Тин.

— Я сама видела, как из тела Воя выбежал забавный рыжий песик, — пояснила я. — Конечно, он выглядел как призрак. Это был дух Воя. За ним пришел Лай, прародитель ордена Летучих Псов. Он забирает дух умершего летуна с собой. Видимо, в их рай. Это было совсем не страшно. Два пса, весело помахивая хвостами, убежали в тайгу. Так что дух Воя где-то существует и, возможно, все знает обо мне. Ведь при жизни Вой любил меня по-настоящему. В этом я уверена.

— Ну и хорошо! — сказал Тин. — Однако с летунами лучше дел не иметь. Все знают, насколько они агрессивны и жестоки.

— Да они и не лезут больше в мою жизнь! — ответила я. — К тому же я теперь и сама оборотень! Но вот с блестяшками пообщаться хотелось бы!

— Милые создания! — улыбнулся Тин.

— Всегда удивляло, что до превращения они были просто блохами в шерсти Лая. А сейчас это такие переливающиеся хорошенькие маленькие существа, способные летать. И служат летунам верой и правдой. Скучаю по неразлучной троице Искорке, Капельке и Лучику. Сейчас, когда мы в этой квартире, так и вспоминаю, как они жили здесь. И сильно мне помогали!

— А у тебя не осталось никакой связи с ними? — поинтересовался Тин. — Хотя к чему она тебе теперь?

— Знаешь, есть волосок Искорки, — улыбнулась я. — И он своего рода антенна, через которую Искорка может выходить со мной на связь. Но после моего окончательного превращения в рысь Искорка ни разу не появлялась. Я храню волосок в коробочке для кольца, и он всегда со мной.

— Кто знает, может, и пригодится! — заметил он и потянулся.

— Сыт? — спросила я, оглядывая обглоданные куриные косточки.

— Ага, — вяло ответил он. — В сон сразу потянуло.

— Ну так ложись! Вздремни немного. А я пока с Владом свяжусь.

— Со стола сама уберешь? — просительным тоном проговорил он и мило мне улыбнулся.

— Конечно! Иди уже! — засмеялась я.

И Тин быстро покинул кухню.

А я первым делом набрала номер Влада. Он ответил сразу.

— Девочка моя любимая, — взволнованно говорил Влад, — я так соскучился! Так хочу тебя скорее увидеть! Просто места себе не нахожу! Как ты? Как долетели?

— Все хорошо! — ласково ответила я и вкратце рассказала о родителях и перелете.

Но о встрече со школьными друзьями умолчала. Как и не стала говорить о Злате. Решила, что не буду зря его волновать, а решу все сама.

— У Грега еще не была? — спросил Влад.

— Нет, мы пока в квартире. Тин спать пошел. Плотно поели, вот его и сморило. Да и перелет восемь часов. Знаешь, теперь как-то хуже переносится высота... когда я стала рысью.

— Да?! — разнервничался он. — Ты себя плохо чувствуешь? Что болит?

— Ничего! — мягко проговорила я. — Не волнуйся! Я себя отлично чувствую! Просто в самолете было несколько дискомфортно. И поэтому я удивлена, как много вы гастролируете. Наверняка тоже не переносите самолеты.

— Есть такое, — ответил Влад. — Но, как ты помнишь, по стране мы стараемся путешествовать на микроавтобусе. Тебе сейчас нужно отдохнуть. Недаром Тин спать отправился! Ты бы последовала его примеру!

— Но я хотела как можно скорее встретиться с Грегом и рассказать ему о возникших проблемах, — возразила я.

— Это никуда не уйдет! — настойчиво произнес Влад. — Поспишь и тогда займешься делами.

— Хорошо, хорошо, — мягко проговорила я, понимая, что его не переспоришь. — У меня параллельный звонок. Это мама!

— Тогда до связи! — торопливо ответил он. — Привет от меня родителям.

— Люблю тебя! — сказала я и переключилась. — Мам, привет! Все хорошо! Долетела нормально!

— Привет! — ответила она непонятным тоном. — Вот и хорошо! А то мы с отцом волновались.

— Да я только что хотела звонить вам! — пояснила я. — А тут ты!

— А муж где? — настороженно спросила она.

— Влад лег вздремнуть... перед выступлением, — на ходу придумала я. — А что такое?

— Нет-нет... я так...

И она замолчала.

— Мама? — позвала я, так как пауза затянулась.

— Лиля, мне очень хочется поговорить с тобой, — серьезным тоном начала она. — Но я понимаю, что по телефону это делать бессмысленно.

— В чем дело? — напряглась я.

— Мне очень не понравилось твое поведение в этот приезд! — строго сказала она. — Ты ведешь себя так, словно все еще не замужем. Гуляла чуть ли не полночи, да еще и Женю притащила!

— И что такого? — стараясь не раздражаться, заметила я. — Он же мой друг с детства!

— Да я не об этом! Дочка, ты как-то изменилась. И я даже не пойму, в чем дело. Стала какая-то чересчур раскованная, что ли... слишком независимая. Что-то в тебе не так! Это из-за Влада?

— Да я все та же, мамочка! — ласково ответила я. — Тебе просто показалось! И Влад тут ни при чем!

— Как же! — вздохнула она. — Сразу было видно, что он тебе не пара. Такой красивый, видный, эффектный. Вот ты теперь и пытаешься соответствовать. Лиля, ты явно меняешься! У тебя даже взгляд стал другой! Этакой уверенной в себе... хищницы. Ты уж прости за такое сравнение!

— Ладно, я подумаю над твоими словами, — сказала я. — И постараюсь понаблюдать за собой.

— Договорились! Ты всегда была у нас умницей! — обрадовалась она. — Ну вот и все, что я хотела тебе сказать!

Мы поговорили еще несколько минут, затем распрощались.

Слова мамы встревожили меня. Это была информация к размышлению. Я понимала, что остаться прежней «милой и хорошей девочкой» после превращения мне навряд ли удастся, но не думала, что это уже так заметно проявляется.

«Необходимо научиться себя контролировать, — размышляла я. — Наблюдать за своим поведением как бы со стороны. Иначе я могу себя чем-нибудь выдать на людях. Одна трансляция мыслей на радужку чего стоит! Бедный Женя!» — вспомнила я и решила позвонить ему.

Он взял трубку не сразу, голос был вялый, но это меня не удивило. После вчерашнего он не мог чувствовать себя хорошо.

— Привет, — глухо сказал он.

— Я хотела отругать тебя, — сурово начала я.

— Не надо, — жалобно попросил Женя, — голова и так тяжелая... мне плохо... Я тебе все написал, зайди в почту. А я спать!

В трубке раздались короткие гудки.

— Бедный! — сказала я и пошла за ноутбуком.

Включив его, открыла почту. Действительно, письмо от Жени имелось. Я начала читать.

«Дорогая моя, любимая Лиленька!» — начиналось оно.

И я нахмурилась, хотя губы невольно улыбались. Всегда приятно, когда тебя так сильно любят, несмотря ни на что.

«Не знаю, с чего начать, я в растерянности. Я всегда любил тебя. И ты с недавнего времени это знаешь. Но мне было проще, когда ты думала, что я люблю тебя всего лишь как друга. Ведь это тянулось на протяжении многих лет, и я привык к такому состоянию. Я видел тебя ежедневно в школе, мы встречались во дворе, в компаниях. Мы легко общались, ты была постоянно рядом, и я думал, что так будет всегда. И вот ты уехала! То, что предшествовало этому, все еще не укладывается у меня в голове. Понимаю, ты открылась из-за отчаяния, не представляю, как можно было жить и притворяться, что ты прежняя девочка, стараться не выдать себя. Тебя, видимо, в какой-то момент просто прорвало, и ты все вылила на меня, так как я оказался рядом. Если бы это была Тоня, ты бы открылась ей, так мне кажется. Хотя ты уверяла меня, что рассказала все о своей тайной жизни лишь затем, чтобы из-за шока я разлюбил тебя. Признаюсь, шок был сильнейшим. Узнать, что любимая девушка общается с оборотнями, влюблена в парня‑рысь, что за ней охотится летун, что она знакома с Грегом! Было отчего сойти с ума. Когда после того памятного разговора я вернулся домой, то не мог заснуть до утра. Все рассказанное тобой не укладывалось в голове. Помню, что я тогда достал с полочки сборник «Капли крови» и начал лихорадочно перечитывать такие знакомые стихи. Грег! Он всегда занимал меня. Ходили слухи, что он бывший вампир. Я сам читал в Инете про это, но никогда не верил. По правде говоря, я даже решил, что это сам поэт запустил подобные слухи, чтобы пропиарить свой сборник, ведь он выпустил его за свой счет. Но после твоего рассказа я уже не сомневался, что все это правда. Я завидовал тебе, что ты познакомилась и с ним, и с его женой Ладой. Какая судьба! И какая личность! И то, что он сумел пройти этот путь, вызывало восхищение. И ты вставала с ним на одну ступеньку. Неужели ты сама не понимаешь, Лиля, что, рассказав о себе все, ты лишь подняла себя в моих глазах, и моя любовь переросла в благоговение и восхищение? Я начал буквально боготворить тебя. Ты и так всегда казалась мне необыкновенной, но то, что ты стала рысью, лишь вознесло тебя в моих глазах.

Честно, я пытаюсь забыть тебя! Я понимаю, у меня нет никаких шансов, ты «другому отдана и будешь век ему верна». Вот и Пушкин пригодился!))))) Но разве я не вправе любить тебя на расстоянии? Ничто не может мне помешать! Но вот ты приехала. Лиля! Я в смятении! Ты так изменилась! Ты даже не представляешь, как ты сейчас выглядишь! Ты стала настоящим зверем, прекрасным, сильным, независимым. Мне кажется, что теперь ты легко идешь на поводу своих желаний и выполняешь все свои прихоти. Или я не прав? Тебя потянуло ко мне физически. Парню не нужно объяснять такие вещи, мы это моментально чувствуем. Ты хотела меня! Я это ясно читал в глазах, ощущал в твоих руках, обнимающих меня, в твоих губах, охотно отвечающих на мои поцелуи. Меня не обманешь. Хотя ты и не скрывалась. Но не думай, я не питаю никаких надежд. Я знаю, что ты любишь не меня, а это была всего лишь прихоть. Или акт жалости, что для меня, конечно, хуже. Но оставим эту опасную тему!

Милая, милая Лилечка! Что бы ни случилось, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я видел Злату, и я знаю, что она так просто не оставит тебя в покое. Будь предельно осторожна, это настоящее исчадие ада. Я теперь постоянно буду думать, где она, что готовит для тебя, какие зловещие планы вынашивает. Отныне мне нет покоя! Умоляю, не забывай звонить мне! Иначе я тут сойду с ума! Целую тебя!

Твой Женя».

Я закрыла файл и удалила его. Не хотелось, чтобы случайно это письмо попалось на глаза Владу или его братьям. Я была растрогана. Любовь Жени была искренней, на душе стало тепло от его признаний. Но то, что он почувствовал мою страсть, пугало. Значит, животные желания рвались из меня наружу так сильно, что Женя все понял. Правильно он написал, что парней не проведешь. Внутри они всегда остаются самцами и какие-то вещи просекают на подсознательном уровне.

«Мне нужно избегать подобных проявлений рысьей натуры! — сказала я сама себе. — Держать все это внутри. Из легенд я уже знаю, что славам трудно противостоять своей страсти к людям и это всегда кончается плачевно для обоих. Так что нельзя идти на поводу своих желаний. Я, конечно, зверь, но прежде всего существо разумное, а не похотливая мартовская кошка, какой себя ощутила при встрече с Женей. Буду контролировать себя, чего бы мне это ни стоило».

Но правильно говорится, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Одно дело что-то решить для себя, и совсем другое следовать этому.

Через пару часов мы с Тином отправились к Грегу. Он пригласил нас домой. Мы поехали на метро, так как Грег и Лада жили в Замоскворечье, совсем недалеко от квартиры Влада. Пока мы ехали, я думала только о том, что расскажу о Злате, старалась подобрать убедительные слова, чтобы Грег сразу проникся серьезностью положения. Я знала, какое сильное влияние он имеет на Ренату. По правде говоря, она могла прислушаться лишь к нему, все остальные были для нее пустым местом. Кроме Дино, конечно. Но тут была несколько другая история. И Рената скорее капризничала в присутствии Дино, чем прислушивалась к его советам.

И вот мы поднялись на нужный этаж, дверь открылась. На пороге стоял улыбающийся Грег. И мое сердце куда-то ухнуло. Никогда в жизни я не видела такого красивого парня — это первое, что я подумала.

Стройный, высокий, с утонченным прекрасным лицом, обрамленным черными блестящими волосами, с обаятельной улыбкой, Грег стоял в дверях. Все словно замедлилось для меня, в моих ушах стоял гул, кровь стучала в висках. Вот он широким жестом пригласил нас пройти, я видела его темно-голубые глаза, окаймленные длинными черными ресницами, слышала его низкий чувственный голос, но абсолютно ничего не понимала. Это была буря, целый вихрь желаний бушевал внутри, у меня перехватывало дыхание, я видела только Грега, только его необычайную красоту и притягательную мужественность.

«Спокойно! — сказала я сама себе. — Держи себя в руках! Дыши ровнее!»

Вспомнив мои занятия тайцзицюань, я успокоила дыхание, украдкой надавила на точки на руках, отвечающие за выравнивание эмоционального состояния, и вошла в квартиру.

Лада вышла нам навстречу. Она приветливо улыбалась, ее милая красота всегда нравилась мне, но сейчас я поймала себя на мысли, что вижу в ней только соперницу. Это было неприятно. Грег остро на меня глянул. И тут я вспомнила, что он обладает паранормальными способностями, в том числе легко читает мысли. Значит, я для него — открытая книга. То, что он знает о моих недостойных желаниях, вызвало приступ стыда. Я невольно покраснела и окончательно смешалась.

— Ну, чего мы застряли в холле? — спросил Грег. — Проходите в гостиную!

— Да, да, прошу! — сказала Лада. — Лиля, ты отлично выглядишь!

— А я?! — встрял Тин.

— Ну ты всегда был красавчиком! — засмеялась она.

— Покушать бы! — вздохнул он.

— Сейчас накрою на стол, — с улыбкой ответила Лада и скрылась.

Мы уселись на диван. Грег пододвинул стул и устроился напротив нас, сев на него верхом и опираясь на его спинку локтями. Он положил подбородок на скрещенные руки, его глаза буквально сверлили нас.

— Вот, мы приехали! — выдал Тин довольно глупую, на мой взгляд, фразу.

— Хорошо, — ответил Грег.

Я ощутила все возрастающую неловкость. Он смотрел на нас так, будто сканировал. И я была уверена, что он именно этим сейчас и занимается.

«Может, хватит?! — мысленно спросила я, глядя на него в упор. — Я знаю, что ты умеешь читать мысли. Но это крайне неприятно!»

Грег вдруг улыбнулся и превратился в милого парня.

— Когда ты была обычной девушкой, мне давалось это намного легче, — тихо сказал он.

— Вы о чем? — удивился Тин. И задвигал носом. Он уже отвлекся от разговора, так как из столовой запахло ветчиной и сыром. Тин сглотнул слюну и встал. — Прошу прощения, — начал он.

Грег рассмеялся и сказал, что он может идти к Ладе.

— Мы попозже присоединимся, — добавил он. — Если, конечно, Лиля так же не умирает от голода, как и ты.

— Потерплю! — ответила я, не двигаясь.

Тин уже скрылся в столовой. Мы невольно рассмеялись.

— Но вообще-то я его сейчас очень хорошо понимаю! — заметила я. — У меня такие же приступы голода. И они довольно мучительны.

— Так, может, пойдем и мы? — мягко предложил Грег.

— Вначале хотелось бы поговорить, — задумчиво ответила я. — Как я понимаю, ты уже все знаешь! И про Злату в том числе!

— Ужасно, что все получилось именно так! — после паузы ответил он.

Я ощутила какое-то движение возле своего уха и резко отклонилась. Но это была всего лишь большая синяя бабочка, на вид тропическая. Она, тяжело махая крыльями, пролетела мимо моего лица и уселась на плечо Грега.

— Питомицы Лады, — улыбнулся он. — Не обращай внимания. Их у нас полон дом! Но мне нравится твоя реакция! Ты стала настоящей рысью. И как ощущения?

— Вполне! — сказала я. — К тому же мой организм уже давно начал перестраиваться, так что никаких резких и некомфортных ощущений у меня не возникало. И даже приятно по своему желанию или в случае необходимости приобретать звериный облик. Я ощущаю себя сильной, быстрой, грациозной и невероятно... сексуальной.

На последнем слове я запнулась, так как снова почувствовала сильнейший приступ желания. Красные, безупречной формы губы Грега притягивали, хотелось впиться в них. Я моргнула и опустила взгляд.

— У тебя так со всеми? — поинтересовался он. — Ты же понимаешь, о чем я?

Я вскинула глаза. Но он был серьезен.

— Я только вчера оказалась в городе впервые после превращения, — собравшись с духом и решив говорить только правду, ответила я. — И мой школьный друг Женя сразу же...

Я смешалась. Показалось неправильным вот так все открыть Грегу. Я всегда восхищалась им, он не раз помогал в трудных ситуациях и даже спасал от неминуемой гибели, но тогда я не видела в нем мужчину. Вернее, я отдавала дань его красоте, но это было отстраненно. А сейчас я буквально изнывала от желания. Флюиды, исходившие от его тела, запах его волос, низкий тембр его голоса будоражили так, что я с трудом сдерживалась. Я теряла голову и думала лишь о том, как он обнимает меня, целует.

— Подожди! — вдруг сказал он и встал.

Я с удивлением наблюдала, как он вышел из гостиной. И в то же время, пока он находился в поле моего зрения, любовалась его гибкой фигурой, упругой походкой, сильными плечами и крепкими ягодицами. Я даже невольно облизнулась, провожая его взглядом. Грег вернулся почти сразу. Он нес какой-то флакончик и стакан с водой. Несколько капель окрасили воду в зеленоватый цвет. Остро запахло валерианой и еще какими-то травами. Грег протянул мне стакан. Я, не задавая вопросов, выпила.

— Тебе станет легче, — сказал он, внимательно наблюдая за мной. — Это сбор трав, он снимает половое возбуждение. А оно у тебя сейчас просто зашкаливает. Я понимаю, все дело в твоей новой природе рыси. А как нам известно, ни один слав не может устоять перед привлекательным для него человеком. Это заложено в вас от природы. Итак? Что там твой друг Женя?

Я глубоко вдохнула и кивнула на флакончик, который он поставил на стол.

— Может, еще пару капель? — попросила я.

— Настойка очень сильная, — улыбнулся он. — Но если ты считаешь...

Грег принес воды и накапал сбор. Я выпила с жадностью. Мне хотелось как можно скорее избавиться от этого жутчайшего возбуждения, которое владело мной в присутствии Грега. Я могла думать только о сексе. Представив, что юная рысь, встретившись с понравившимся ей парнем, сразу испытывает такое, я отчетливо поняла, какой силы чувство возникает между ними. Подобная страсть, да еще и замешанная на истинной любви, — это действительно что-то фатальное. И сейчас легенды, предания и истории из жизни славов уже не вызывали недоверия.

— Могу тебе дать рецепт, — предложил он. — Пока ты еще не владеешь собой до конца, будешь принимать сбор. Иначе беды не миновать. От тебя исходит такое сильное животное желание, что навряд ли хотя бы кто-то из мужчин в состоянии устоять. И что Женя? — снова вернулся он к теме разговора.

— Он тоже почувствовал эту страсть, — тихо проговорила я. — Едва я увидела его, она вспыхнула. Представляешь, как я изумилась? Ведь я люблю только Влада и уверена в этом! И вдруг такая реакция организма на друга детства! Женя милый парень и всегда мне нравился, но ведь мы только друзья и не более!

— Бедный парень! — прошептал Грег. — Тяжело ему дался вечер в компании с тобой!

— Да! Но я держала себя в руках до последнего! Правда... позволила себе поцелуи... Но и то, когда уже совсем башню снесло. А еще я видела Злату.

— Вот как? — удивился он.

Я была уверена, что он все знает, поэтому пристально вгляделась в его лицо. Но Грег и правда будто не ведал, что Злата встречалась со мной в Благовещенске.

— Она появилась неожиданно в кафе, где мы тихо-мирно сидели с друзьями. Кроме Жени там еще были моя подружка Тоня и ее новый парень. Он, кстати, сразу запал на Злату, чему я совсем не удивилась. По опыту знаю, как притягивают вампиры, какими кажутся прекрасными. Слава тебе господи, что я уже вижу их истинное лицо! Они мне противны!

— Ну, оборотни и вампиры никогда не были особо дружны! — заметил он. — И что ей было нужно?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Она пыталась поговорить со мной наедине, но создалось впечатление, что Злата действует импульсивно. Вот что ей взбрело в голову в тот момент, то она и делала. Захотелось оказаться в Благовещенске, она и появилась. Пыталась сбросить огромную сосульку на голову Жене, да я вовремя заметила и отбила ее прямо на лету.

Грег нахмурился, но промолчал.

— А потом я сообщила ей, что ее мать жива и сейчас находится в руках... Ренаты, — я украдкой глянула на Грега, но он остался невозмутимым, — и Злата сразу сгинула. Как я понимаю, отправилась сюда. Где Дино? Где Рената и Нора? Ты видел Злату? — торопливо спросила я.

— Рад, что настойка уже действует, — мягко заметил Грег, — и ты больше не одержима плотскими желаниями.

— И правда! — обрадовалась я, понимая, что могу спокойно с ним разговаривать и не думать исключительно о поцелуях и объятиях. — Вот спасибо! А то я тут чуть с ума не сошла!

— Возьми! — сказал Грег и протянул мне флакон. — Здесь еще хватит на какое-то время. Запишешь рецепт и сделаешь себе еще. Но не злоупотребляй, так как сбор вызывает заторможенность и ослабляет внимание. А тебе это не нужно. Отвечаю на вопросы, — добавил он.

— Лиля, ты есть не хочешь? — раздался мелодичный голосок Лады, и она заглянула в гостиную.

— Да! — сказал Тин, выглядывая из-за ее плеча. — Лада сделала необычайно вкусные горячие бутерброды. И я съел уже целую гору.

— Грег как раз рассказывает мне про Злату, — недовольно ответила я. — А ты, прожорливый лис, только едой и занят!

Тин тут же вошел в гостиную и уселся возле меня на диван.

— Я отлично подкрепился, так что готов выслушать все! — сказал он. — А ты можешь вообще с голоду умереть, это дело твое! — добавил он и подтолкнул меня плечом.

Я глянула на его хитрое улыбающееся лицо и невольно засмеялась.

— Лиля? — спросила Лада. — Хочешь, пиццу разогрею?

— Я хочу! — быстро сказал Тин.

— Хорошо! — засмеялась она. — Приготовлю две!

— Совсем загонял хозяйку! — недовольно проговорила я. — Ни стыда ни совести!

— И не говори! — весело ответил Тин.

— Насколько я знаю, — серьезным тоном начал Грег, — братья просили тебя приглядывать за Лилей.

— Да-да! — закивал он. — А я и так с нее глаз не спускаю! Все свои дела отложил!

— Мне не понравилось, что Злата навестила ее в Благовещенске! И где ты был?

— В Белогорске! — растерянно ответил он. — У родителей. Но Лиля сама меня отправила! Сказала, что встретимся утром и вместе полетим в Москву. Так я и сделал! Чертова Злата! Но почему ты мне ничего не сказала? — повернулся он ко мне.

— А смысл? — пожала я плечами. — Злата смылась, больше я ее не видела. Зачем я буду зря тебя тревожить? Все равно мы решили, что поедем сюда.

— Так что Злата? — хором спросили мы и посмотрели на Грега.

— Явилась к Ренате, — хмуро ответил он.

— Нора там? — уточнила я.

— Ох уж это упрямство моей сестрицы! — вздохнул Грег. — Но я не удивляюсь! Вампирам все время скучно. И чем дольше они живут, тем сильнее скучают. Сам был таким! Я сразу предложил ей отдать душу Норы хранителям славов и покончить со всей этой опасной историей. Но она и слышать ничего не хочет! Нашла себе новую игрушку. Ночью она отправилась на одну сходку местных вампиров, своего рода тусовку, и прихватила с собой Нору. Вела ее на поводке, заставив принять облик черной рыси. А все знают, что вампиры в принципе не могут держать домашних животных... кроме ядовитых змей, конечно. И тут такое эффектное появление моей сестрицы с роскошным зверем на поводке. Она произвела фурор и была счастлива... пару минут. Мне Дино все это рассказал, он тоже там присутствовал.

— Кошмар какой! — прошептала я. — Злате все это не может понравиться!

— Рената сейчас живет в своей квартире... тут неподалеку, — продолжил Грег. — Но ведь ты там была!

Я молча кивнула, припомнив, как приходила в ее дом. Это было и правда рядом, в десяти минутах ходьбы. Квартира Ренаты выглядела огромной, она занимала половину этажа высотного дома. Наверное, там она и прятала Нору.

— Да, — сказал Грег, глядя мне в глаза, — Нора находится в будуаре, любимой комнате моей сестрицы. А жемчужину она не выпускает из рук. Подвесила ее на колечко и постоянно носит на браслете.

— Что же делать? — спросила я.

— Ждать, — пожал он плечами. — Я отлично знаю Ренату. Ее ничто после потери дара не может заинтересовать надолго.

— Она даже не берется за кисти? — уточнил молчащий все это время Тин.

Я посмотрела на картину, висящую на стене гостиной напротив дивана. Там был изображен летний солнечный день. На цветущем лугу кружились, взявшись за руки, Грег и Лада, а сверху на них сыпались разноцветные лепестки цветов. Но это была компьютерная копия, сделанная с фотографии. Раньше Рената рисовала, но потом отдала свой дар Сатане, чтобы помочь Грегу. И все ее картины выгорели прямо в рамах

Но остались на пленке, и Грег сделал копии.

— О чем ты? — хмуро произнес Грег. — С этим покончено на веки вечные. Никогда она уже не сможет рисовать. У вампира в принципе не может быть такого дара! Они же лишены души. Поверьте, это ужасное ощущение. И я понимаю, что Нора для моей сестры что-то вроде адреналина. По крайней мере в настоящий момент. Надеяться, что она добровольно расстанется с ней, не имеет смысла.

— А если выкрасть у нее жемчужину? — предложила я и тут же поняла, какую глупость сказала.

Похитить у вампира его любимую вещь? Это было нереально. Тем более Рената никогда не спала.

— Злата тоже вынашивает такую же мысль, — после паузы сказал Грег. — Я в этом уверен. А пока она ластится и к Дино, и к Ренате. Они подыгрывают ей, но видят ее насквозь. Злата имеет один фатальный недостаток: она уверена, что все окружающие глупее ее. Видимо, природа черной рыси дает о себе знать. Если ты с раннего детства знал, что принадлежишь к могущественным оборотням и обладаешь некоторыми способностями, недоступными обычным рысям, то поневоле начинаешь ставить себя выше окружающих. А уж став вампиром, пусть и против своей воли, Злата вообще вообразила себя чуть ли не самим дьяволом.

— И она продолжает ненавидеть меня, — прошептала я. — Какого опасного врага я себе нажила! Вампиры превосходят оборотней во многом. К примеру, они могут перемещаться в пространстве мгновенно и появляться в тех местах, где ты их совсем не ждешь.

— И в то же время они не могут попасть в дом без приглашения хозяина, — с улыбкой сказал Тин, видимо желая меня приободрить.

— Лиля, можно тебя на минутку? — спросил Грег и повернулся к Тину. — Ты уж нас извини, дружище!

Тот кивнул. Грег направился в сторону кабинета. Я пошла за ним. Он плотно закрыл дверь и достал из шкатулки серебряный футляр. Я с недоумением за ним наблюдала. Это был точно такой же футляр, как и у меня. В нем хранился талисман. Грег молча открыл его и пристально вгляделся в меня. Я не шелохнулась.

— Так, понятно! — удовлетворенно заметил он и спрятал талисман обратно в шкатулку. — Раз сила талисмана на тебя не действует, а ведь ты оборотень, это значит одно: ты приняла травяной настой.

— Да, — подтвердила я, — причем такую дозу, которая навсегда избавила меня от действия этой вещи.

— Хорошо, ведь талисман — стопроцентная защита и от Златы, — задумчиво проговорил Грег. — Но почему ты не носишь его? Я не вижу цепочки на твоей шее, не ощущаю энергии талисмана.

— Он со мной, — призналась я. — Но в футляре и в сумке. Я ведь сейчас постоянно среди рысей, так что не рискую открыто его носить. К тому же...

Я замолчала, так как все еще не решила для себя, стоит ли отдавать талисман Жене. За него я сильно беспокоилась, так как мне не понравился интерес Златы, который она к нему проявила. Зловещий интерес, если можно так выразиться. Ведь зачем-то она сбросила огромную сосульку и явно метила в его голову. Или хотела продемонстрировать мне, на что способна?

— Ты хотела отдать его своему другу, — констатировал Грег.

Я вздрогнула. Все-таки было крайне неприятно, что кто-то копается в твоих мыслях. Привыкнуть к этому невозможно.

— Я беспокоюсь за Женю, — после паузы ответила я. — И думаю, он ему нужнее.

— Из-за Златы, — сказал Грег. — Но она пока под присмотром.

— Ты же понимаешь, все это так ненадежно! — пожала я плечами. — Злате никто не указ.

— Но ведь должна же она испытывать хоть какие-то дочерние чувства! — резонно заметил он. — У вампиров они сохраняются. К тому же кланами выживать намного проще. А раз ее мать здесь, в большой опасности, то и Злата должна быть рядом и особо не удаляться. Не думаю, что твоему другу хоть что-то угрожает. А для тебя талисман важнее. Хотя решать, конечно, тебе!

— Я подумаю, — после паузы ответила я.

— Главное, не быть безрассудной, — мягко проговорил Грег. — А то после превращения твой характер будет меняться... сама скоро поймешь, что ты уже не та Лиля.

— Уже понимаю, — улыбнулась я.

— Долго пробудете в Москве? — другим тоном спросил Грег и открыл дверь кабинета.

— Я хотела прояснить ситуацию со Златой и Норой, только поэтому приехала раньше, — пояснила я. — Братья сейчас в Питере. У них там три выступления. И через неделю они приедут сюда.

— Что ж, отлично! — улыбнулся он.

Мы вошли в гостиную. Тин сидел на диване с потерянным видом. Лады не было, но из столовой неслись вкусные запахи.

— Пойдем подкрепимся? — предложил Грег.

— Не мешало бы! — сразу заулыбался Тин. — Лиля вообще голодная!

— Да мы же недавно курицу слопали! — засмеялась я.

— Пошли! — сказал Грег и двинулся в столовую.

Мы вышли на улицу примерно через час. Тин был сыт и доволен, по этой причине чрезмерно болтлив.

— Еще только начало декабря, — сказал он, вертя головой во все стороны, — а город‑то как уже украшен! Можно подумать, что не сегодня завтра Новый год.

Действительно, почти в каждой витрине стояли переливающиеся гирляндами елочки, фонарики украшали улицы, постеры с новогодними персонажами пестрели на домах. У меня словно глаза открылись. Я на миг ощутила новогоднюю атмосферу и забыла о своих проблемах. Захотелось праздника, беззаботного веселья, приятных сюрпризов.

— Где будешь Новый год встречать? — спросила я.

— Родители хотели, чтобы мы с сестрой к ним приехали, — сообщил он. — И я только за. Все-таки семейный праздник. Но Тина категорически против. Она с очередным поклонником собирается встретить Новый год в каком-то пафосном ночном клубе. Тоже мне удовольствие! — скривил он нос. — А вы где будете?

— Родители тоже хотят, чтобы мы к ним приехали, — сказала я. — Но Влад настаивает, чтобы в селении, вместе со всеми славами. И мне хочется. Я ведь ни разу не была на праздновании Нового года у рысей. Это должно быть замечательно! Славы — большая и дружная семья, они очень тепло относятся к соплеменникам, искренне любят друг друга. А ты не приедешь в гости на это время? — лукаво добавила я.

Тин зарделся. Потом сказал, что Велеслава его приглашала.

— Так что, возможно, увидимся на новогодних праздниках, — весело сказала я и взяла его под руку. — Тин, а ты у меня останешься?

— Нет, что ты! — торопливо ответил он. — Мне с сестрой необходимо встретиться. К тому же я свою миссию выполнил: доставил тебя в Москву, сопроводил к Грегу.

— Так тебе же велели приглядывать за мной денно и нощно! — засмеялась я.

— А я чем занимаюсь? — улыбнулся он. — Ты под моей охраной!

— Да ладно! Я пошутила! Вот что, давай немного погуляем, а потом по домам. Что скажешь?

— Можно и так! — ответил он. — В квартире ты будешь в безопасности, ведь вампиров вы туда, насколько я знаю, не приглашали. А завтра утром созвонимся и решим, что делать дальше. Грег вроде ничего определенного нам не сказал.

— А что он скажет! — пожала я плечами. — Он тут бессилен! Рената делает то, что ей нравится. По крайней мере я уверена, что и Злата сейчас там, где она, ведь ее мать в плену у Ренаты. Ей сейчас точно не до нас!

— Согласен! — ответил Тин. — Вон магазинчик сувениров! Не хочешь что-нибудь присмотреть для новых родственников? Их у тебя сейчас ох как много!

Он засмеялся, а я толкнула его в бок. Мы отправились через дорогу к магазинчику.

Когда вышли оттуда, нагруженные пакетами, уже стемнело.

— Тебя проводить? — уточнил Тин.

— Зачем? Тут же рядом! Я сейчас прямиком в квартиру, больше никуда заходить не собираюсь. Поем и спать. Разница во времени сильно чувствуется.

— Точно! — закивал он. — Я тоже ощущаю повышенную вялость. Тогда до завтра!

— До завтра! — ответила я, чмокнула его в щеку и быстро двинулась в сторону дома.

А Тин нырнул в метро.

Я довольно быстро дошла до дома. Правда, по пути забежала в магазин и купила кое‑какие продукты. Но когда входила во двор, то ощутила странное беспокойство. Какая-то неприятная мне мертвящая энергия исходила от моего подъезда. И когда я мгновенно обострившимся зрением увидела на лавочке Злату, то уже не сомневалась, кого я учуяла. Я остановилась, размышляя. Злата явно ждала меня, но был ли смысл мне появляться? Я была одна, без защиты. Талисман находился в квартире, в моей сумке. И я понятия не имела, что у нее на уме. Двор был довольно темным, она, по всей видимости, меня пока не заметила, так что я вполне могла скрыться. Но я ошиблась. Легкое дуновение побежало по моему лицу, и прямо передо мной возникла Злата. Я невольно оглянулась. Рядом с нами никого не было.

— Привет! — как ни в чем не бывало сказала она.

Инстинктивный страх сжал сердце, ничего хорошего от этой встречи я не ждала. Мне захотелось врезать ей что есть силы, при этом выпустив рысьи когти. Но я понимала, что это приведет к плачевным результатам. Вампир мог убить одним ударом, ведь я была сейчас в человеческом теле.

«Спокойно! — сказала я сама себе. — Главное, не терять голову!»

Я мило улыбнулась ей и вежливо поздоровалась. Злата приглядывалась ко мне, видимо хотела понять мой настрой.

«Если хочешь навсегда избавиться от своего врага — сделай его своим другом», — пришла на ум восточная поговорка. И я решила попробовать быть приветливой и исподтишка выяснить, чего ей от меня нужно.

— Ты домой? — спросила она.

Я кивнула.

— Не пригласишь? — уточнила Злата.

— Сама понимаешь, что нет, — улыбнулась я. — Можно было и не спрашивать! Только ты пойми! — торопливо добавила я. — Ничего личного! Просто нам с Владом необходимо иметь надежное убежище. А ведь для тебя сейчас дверей не существует.

— Да-да, понимаю! — заулыбалась она. — Гнездышко влюбленных голубков должно оставаться неприкосновенным. Но ты бы уже могла понять, что к Владу у меня не осталось никаких чувств.

— Да кто тебя знает! — хмуро проговорила я и поставила сумки на скамью.

— Лиля! — расхохоталась она, запрокинув голову и обнажив белоснежные зубы.

Я невольно глянула ей в рот и поежилась, ясно представив, как отрастают клыки. На миг мне стало страшно.

— Не глупи! — весело сказала она, когда успокоилась. — Во-первых, я стала вампиром. А тебе отлично известно, что мы плохо относимся к оборотням. Как, впрочем, и вы к нам. Тут ничего не поделаешь. Вечное противостояние! И Влад сейчас кажется мне даже противным. Во-вторых, я думаю, что утратила способность любить.

— Почему это? — заинтересовалась я.

Злата выглядела вполне искренней, хотя трудно даже представить искреннего вампира. Эти понятия являлись взаимоисключающими, и я это отлично понимала, поэтому оставалась настороже.

— Мне довольно сложно объяснить мое нынешнее состояние, — задумчиво проговорила она и уселась на скамью, закинув ногу на ногу и отбросив с лица волосы.

Но я продолжала стоять, чувствуя все большую неловкость от этой странной беседы.

— Ты уж постарайся, — мягко сказала я.

— Я же умерла, — продолжила Злата после паузы. — И ты, несомненно, этому поспособствовала. Но я тебя не виню, нет! — торопливо добавила она. — Так и нужно! Око за око! Я ведь проходу Владу не давала, да и тебя старалась изничтожить всеми доступными средствами, при этом остаться в стороне. Сейчас мне кажется ненормальным такое чувство к парню-кошке!

— Рыси! — недовольно поправила я.

— Хорошо, рыси! Если тебя это так задевает! — согласилась она. — Когда мое тело восстановилось, оно осталось без души. Очень неприятное состояние, скажу я тебе!

— Но ведь ты лишь получила то, что заслужила! — не выдержала я и начала быстро ходить вдоль скамьи, чтобы успокоиться. — Разве не ты лишила Влада души? Разве не ты отнесла его жемчужину в Долину Мертвых? И каково ему было?! Догадываешься?

— Но все это в прошлом! — сухо ответила она. — И вот я сама без души... Знаешь, я раньше никак не могла понять, как живут вампиры. Но сейчас чувствую себя просто отлично! Так даже проще. Никаких страстей, угрызений совести, полная вседозволенность, к тому же власть над людьми.

Я остановилась и внимательно вгляделась в ее лицо. Но Злата и правда выглядела весьма довольной своей новой сущностью.

«А чего я хотела? — мелькали мысли. — Она ведь была черной рысью. А они, возможно, еще похуже бездушных вампиров. Я же не знаю, как себя ощущают черные! Но то, что они всегда являлись носителями зла, не вызывает сомнений».

— Значит, ты не испытываешь никакого дискомфорта? — уточнила я. — То-то ты разгуливаешь все время одна. Тебе и попечитель-вампир не нужен. А я думала, что им стал Дино! Насколько я знаю, после инициации вампиры, обращенные из обычных людей, какое-то время адаптируются и не могут без сопровождения. И тот, кто их обратил, является чем-то вроде няньки при них. Но, думаю, Рената тебе не очень-то нравится!

— Она держит мою мать на коротком поводке и в прямом, и в переносном смысле! — злобно произнесла Злата. — Я хочу отправиться на одну тусовку, чтобы посмотреть, как все это выглядит. И уже знаю адрес очередной сходки! Но меня ловко водят за нос и Дино, и Рената. Они просто не допускают меня к матери!

— Знаешь, ты тоже водила Влада на поводке! — быстро сказала я. — Или забыла?! Когда его душа-жемчужина была в твоих лапах! Ты осмелилась выйти на подиум с рысью. Все это видели! Даже телевидение снимало. Удивительно, как тебе все возвращается! Буквально бумерангом!

Злата застыла. Ее глаза сильно расширились. Я испугалась, что снова не выдержала. Дело было прошлое, и не стоило сейчас напоминать Злате об этом. Тем более я не знала, чего от нее ожидать.

— Давай все забудем? — после паузы миролюбиво предложила она. — Может, посидим где-нибудь в кафе? Здесь много малолюдных уютных заведений.

Я просто не знала, что делать. Злата выглядела странно, она словно и не была вампиром. По крайней мере, особой злобности по отношению ко мне не проявляла.

— Подожди, я сумки с продуктами отнесу, — сказала я.

— А ты точно спустишься? — не поверила она. — А то сейчас забаррикадируешься в квартире, вызовешь братьев...

— Они в Питере. У них выступления, — опрометчиво сообщила я.

— Ну, тогда позвонишь Грегу, а он подошлет Ренату, которая меня терпеть не может.

— Да успокойся ты! — раздраженно ответила я. — И жди!

Злата кивнула и замолчала. Я поднялась в квартиру, отправила продукты в холодильник, надела на шею талисман в плотно закрытом футляре и сразу почувствовала себя увереннее.

«Надеюсь, я не совершаю страшной ошибки! — мелькнуло запоздалое опасение, когда я спускалась в лифте. — Мы просто посидим в кафе... где-нибудь неподалеку. Злата не выглядит агрессивной. И по-моему, ей просто одиноко, хоть она и стала вампиром. Они, судя по всему, ее не приняли. Мало того, Рената превратилась в ее врага, так как держит Нору у себя. Надо воспользоваться моментом и выяснить, что у Златы на уме. К тому же у меня при себе мощная защита!»

Я потрогала талисман, спрятанный под кофточку.

Но несмотря на все эти рассуждения, подсознательно я понимала, что втянулась в игру. Если бы я была обычной девушкой, то никогда не поступила бы подобным образом, сразу бы прекратила общение и именно «забаррикадировалась» в доме и немедленно позвонила тому же Грегу. Но я была рысью и хорошо помнила, как Влад однажды мне сказал, что для оборотней, как и для любых зверей, главное — интересная игра. Он даже привел пример кошки и пойманной ею мышки. Даже если кошка голодна, она все равно не будет сразу пожирать добычу, а вначале поиграет с ней. И вот сейчас я начала понимать всю прелесть игры. Так было интереснее жить.

«Надеюсь, я не заиграюсь! — подумала я, идя рядом со Златой. — Но все-таки нужно было позвонить Грегу и рассказать, с кем я отправляюсь на прогулку».

Я даже остановилась. Злата в недоумении на меня посмотрела.

— Ты передумала? — спросила она. — Но мы просто посидим в кафешке, поболтаем.

— Неподходящую ты выбрала для себя компанию, — с сомнением ответила я. — Странно все это! Ты же была моим заклятым врагом.

— Но ведь я тебе все объяснила! — сказала Злата. — Пойми, мне не с кем общаться. Я вдруг оказалась в вакууме. А я всегда вращалась в обществе. Когда была моделью, то находилась постоянно на людях. Приезжая в селение, общалась со славами. Как ты знаешь, часто ездила с братьями на гастроли. Я привыкла, что все крутится вокруг меня, такой прекрасной и необыкновенной!

Последние слова, мне показалось, Злата произнесла с легкой издевкой.

— И вот сейчас я вампир, но почему-то осталась одна. Ни Дино, ни тем более Рената не очень-то стремятся к общению со мной. Я вообще считаю, что она обратила меня из прихоти, от скуки. Ведь никакой необходимости лично для нее в этом не было. А потом потеряла ко мне всякий интерес, бросила на произвол судьбы, что называется. И Дино с ней солидарен. Как я поняла, ему я также неинтересна. А ввести меня в вампирское общество они даже не удосужились, так что я осталась в одиночестве.

— А все твои многочисленные поклонники? — задала я глупый вопрос и тут же поняла, какую несу чушь.

— Лиля! — расхохоталась она. — А вроде умная девушка!

— Но ведь вампиры общаются с людьми, — попыталась я вывернуться. — Взять хоть историю Грега и Лады! Они полюбили друг друга! И таких пар в наше время немало!

— Возможно! — задумчиво проговорила она. — Но такие варианты сейчас не для меня!

— Почему? — не поняла я.

— Потому что прошло слишком мало времени после обращения. И я испытываю дикий голод. Поэтому рассматриваю людей исключительно как резервуары с восхитительно свежей кровью! — страстно проговорила она. — Тут не до романтических связей! Не бойся! — засмеялась Злата, глядя на мое, видимо сильно изменившееся, лицо. — Ты рысь, и твоя кровь мне противна! Так что как добычу я тебя не рассматриваю. Вот и получается, что я сейчас могу общаться только с тобой.

— Так ты поэтому появилась в Благовещенске? — дошло до меня. — Но ты вела себя отнюдь не дружелюбно.

— Просто разозлилась, увидев тебя с друзьями, — сухо ответила она. — Вон кафе! И там явно нет публики.

Мы приблизились к полуподвальному ресторанчику и заглянули в низкие окна. Белоснежные скатерти, позолоченные приборы, скучающие официанты и всего пара занятых столиков.

— И главное, там нет зеркал на стенах, — добавила Злата.

Мы спустились по лестнице. Нас встретили как принцесс крови. Управляющий чуть ли не в пояс кланялся, провожая за столик в углу, который мы выбрали. Правда, как только мы появились, шпиц, сидящий на руках стандартной гламурной блондинки, потерял сознание. Ни разу не видела, чтобы собаки падали в обморок. Обычно они при виде таких, как мы со Златой, выли, испытывали ужас, старались убежать. А эта крохотная собачонка, разодетая, как и ее хозяйка, в блестящие модные вещицы, вначале вытянула шею, глянула на нас безумными глазами, затем молча обмякла на руках девушки. Та запричитала, начала ее обмахивать. Ее спутник вызвал управляющего, но тот лишь пожимал плечами. И пара быстро расплатилась и покинула кафе. Я видела, что Злату вся эта сценка забавляет.

— Хорошо, что это был не какой‑нибудь огромный дог, — заметила она, беря меню. — Он бы тут все разнес при нашем появлении.

И она начала изучать блюда. Я улыбалась, глядя на нее.

— Ты ведь сейчас уже не питаешься обычной пищей, — заметила я.

— Но привычки еще остались, — улыбнулась она. — И доставляет удовольствие вспоминать вкус любимых блюд. Закажу‑ка я себе стейк с кровью! — решила она. — Хотя лучше бы сырой. Но, боюсь, меня не поймут.

Мы сделали заказ, официант записал, любезно улыбнулся и ушел.

В этот момент в кафе вошла компания молодых ребят, на вид студентов. Они немного испуганно оглядели пустые столики со сверкающими приборами и попятились. Злата усмехнулась, окидывая их взглядом.

— Да ладно! — весело сказал один из них, холеный, модно одетый блондин. — Я угощаю!

И ребята заняли столик неподалеку от нас. Я увидела тонкую улыбку на губах Златы, и это мне не понравилось.

— Аппетитный парнишка, — тихо заметила она и облизнула нижнюю губу.

Заметив, что она начинает подрагивать, я напряглась и машинально потрогала талисман. В крайнем случае я могла прибегнуть к его помощи и открыть футляр. Я знала, как он действует на Злату. Правда, тогда она еще была черной, но, как уверял Грег, вампиры также безумно боялись его энергии.

— Охотишься на людей? — прошептала я.

— Легко, — улыбнулась она, как мне показалось, плотоядно. — Но понимаю, что в городе этого лучше не делать. А так как переношусь без проблем в любое место, то и выбираю жертв где-нибудь в глухих селениях.

Она сглотнула слюну. И снова ее губы задрожали.

— Может, нам лучше уйти? — спросила я, с тревогой глядя на ее начавшее меняться лицо.

Зрачки уже настолько расширились, что заполнили зеленую радужку, и глаза выглядели непроницаемо черными, лицо застыло, только губы подрагивали и раздувались ноздри.

При моих словах Злата быстро взяла себя в руки. Она снова выглядела как обворожительная и утонченная, правда очень бледная, девушка. Я посмотрела на парней. Они уже сделали заказ и явно скучали. Заметив, что мы на них смотрим, сразу оживились. Я отметила худощавого черноволосого парня на вид лет двадцати. Мне понравились его длинные разметавшиеся по плечам кудри и чувственные красные губы. Ощутив прилив страсти, я не стала обращать на это внимание, понимая, что со мной происходит. Открыв сумочку, достала флакон и быстро глотнула травяной настойки. Злата повела носом.

— Что это за дурь? — с любопытством спросила она. — Чую оттенки валерианы. Похоже на полнолунный настой, который употребляют все славы в полнолуние, чтобы не сходить с ума. Но оно ведь уже прошло!

— Знаешь, после обращения я немного не в себе, — призналась я. — А это своего рода успокоительное.

Злата глянула на меня с веселым изумлением и громко расхохоталась. Парни повернулись в нашу сторону.

— А можно нам узнать, над чем так заразительно смеются очаровательные девушки? — спросил блондин.

— Можно, — кокетливо ответила Злата, несмотря на то, что я с силой пнула ее ногой под столом.

Блондин тут же пересел к нам.

— Алексей, — сказал он и протянул руку.

— Злата, — ответила она и легко пожала кончики его пальцев, хотя он стремился поцеловать ее руку.

— А вас как зовут? — спросил меня черноволосый, подходя к нашему столику.

Он без приглашения уселся рядом со Златой напротив меня и впился в мое лицо черными глазами. И снова желание охватило меня.

— Лиля, — тихо ответила я.

— Очень приятно! — встрял Алексей. — А это Леша!

И он засмеялся.

— Так вы тезки? — улыбнулась Злата.

— Ага, — кивнул Леша, не сводя с меня глаз. — Мы учимся вместе в юридической академии. Ребята с нашего курса, — и он махнул в сторону парней, оставшихся за их столиком.

— Чего же вы все к нам не пересели? — лукаво поинтересовалась Злата.

И я буквально увидела в ее глазах мелькнувшую мысль: «Сколько свежей крови!»

— А зачем? — пожал плечами Алексей. — Две девушки и два парня! Логично!

— А может, они любят группу? — с непонятным выражением заметил Леша.

— Это точно! — развеселилась Злата. — Мне чем больше, тем лучше! Я последнее время стала ненасытной!

— Вот как? — наклонился к ней Леша и окинул взглядом ее распущенные волосы. — Вы без парня?

— Почему на «вы»? — удивилась она. — Или я так взросло выгляжу?

— Нет-нет! — пошел он на попятный. — Это от восхищения.

Я заметила, что Алексей весьма недоволен, что его друг оказывает внимание «его» девушке. Он явно нацелился именно на Злату. Однако тот тоже переключился на нее. Но меня это не удивляло и уж тем более не обижало. Я знала, как притягательна вампирша для парней. И они сами не понимали магнетизма Златы, просто шли на поводу своих желаний.

В этот момент официант принес наш заказ. Я не постеснялась и заказала довольно обильный ужин. Перед Златой поставили лишь тарелку со стейком, покрытым лужицами крови. Она облизнулась. Парни с недоумением изучали наши тарелки. Я видела, как они переглянулись.

— Девушки, вижу, сильно проголодались, — вежливо проговорил Алексей. — Не будем вам мешать ужинать.

— Хорошо! — ответила Злата и снова облизнулась, не сводя глаз с мяса.

— Можем присоединиться, когда вы приметесь за десерт, — предложил Леша.

— Там видно будет! — отмахнулась Злата и, наклонившись, слизнула выступившую на стейке кровь.

Ребята встали и вернулись за свой столик. Я уже вообще ни на что не обращала внимания, так как поглощала огромную и сочную телячью отбивную.