10 глава
Jennie
Судьба преподнесла мне огромный подарок в виде красной вывески с надписью «Сдается в аренду»
Табличка была прикреплена на витрину крохотного магазинчика , расположенного между кафе и маникюрным салоном.
На обратном пути после очередного дня безрезультатных поисков квартиры я проехала мимо множества объявлений о сдачи в аренду, но по какой-то причине именно на нее я обратила внимание. Возможно, дело было в тихой улице, огромных окнах и оголенных кирпичных стенах, которые я заметила внутри. Или, может быть, это было мое разочарование по поводу застоя в бракоразводном процессе и желания что-то сделать.
Что бы это ни было, это заставило меня позвонить по номеру, указанному на вывеске, и оставить голосовое сообщение с запросом дополнительной информации.
Чонгук мог откладывать все, что хотел, но я больше не откладывала ради него свою жизнь. Юнги мог справиться с разводом, а я начала строить новую жизнь, в которой я могла бы контролировать свои финансы и будущее.
— Я свободна в любой день, — сказала я после того, как оставила необходимую контактную информацию. Это звучит слишком отчаянно? Нормальные люди не сидят целыми днями в ожидании телефонного звонка, верно? — В любой день между девятью и пятью, — добавила я. Намного лучше. — Я с нетерпением жду вашего скорого ответа. Спасибо.
С дрожью в руках я поместила трубку.
Это было оно. Мой первый шаг к независимости. Ну, кроме переезда, который в полной мере не учитывался, потому что своего жилья у меня еще не было и большая часть моих вещей все еще находилась в пентхаусе.
Ранний октябрьский воздух немного охладил мои нервы, когда я переходила улицу и направилась к квартире Джису. Два года назад я основала компанию Floria Designs из прихоти, и она превратилась в небольшой, но процветающий бизнес. Он не приносил миллионов или чего-то еще, но была солидная прибыль, и мне нравилась эта работа. Однако теперь, когда я решила стать самостоятельной, пришло время двигаться дальше.
Я хотела взять все в свои руки и создать свое будущее; я не хотела больше никогда ставить себя на последнее место.
Мой телефон зазвонил, когда я вошла в вестибюль дома Джису. Мое сердце екнуло, но вместо того, чтобы увидеть звонок риэлтора, я обнаружила знакомое имя.
— Ты не звонишь, не пишешь. Меня как будто больше не существует, — сказал Джин, когда я взяла трубку. Его дразнящий тон вызвал улыбку на моих губах. — Что случилось с сестринской заботой?
— Не я та, кто устанавливает невозможные кулинарные стандарты для богатых и знаменитых, — сказала я. — Как кто-то может съесть еще один стейк после того, как попробовал твой?
— Ах, лесть. Это будет действовать на меня каждый раз, — мой брат засмеялся. Он был всего на два года старше меня и уже был одним из самых знаменитых шеф-поваров Кореи.
Мы поговорили несколько минут о работе и о его потребности в отпуске, прежде чем он спросил:
— Когда ты снова приедешь? Я не видел тебя и Чонгука целую вечность.
Моя улыбка померкла. Я еще не рассказал семье о своем разводе. Во-первых, было достаточно сложно разыскать мою мать в обычный день. Во-вторых, я видела их только один или два раза в год. Они понятия не имели, что я несчастлива в браке, а у меня пока не было сил подробно описать причины расставания.
— Джендык? — спросил Джин, когда я замолчала. — Ты в порядке?
— Да, я... — мой ответ внезапно оборвался, когда двери лифта открылись.
О, ты, вы наверное, шутите.
— Я перезвоню, — сказала я, не отрывая глаз от зрелища, ожидающего меня возле квартиры. — Со мной все в порядке, но что-то... кое-что произошло.
Поправка: около сотни, судя по количеству букетов, занимающих почти весь холл. Розовые розы — в знак привязанности, белые лилии — для прощения, золотые цветы — в знак преодоления препятствий. Я старалась игнорировать смысл каждого букета, сосредоточившись на саде, взорвавшемся внутри здания. Не нужно было быть ученым, чтобы понять, от кого они.
— Здравствуйте. Чон Дженни? — Курьер протянул мне ручку и планшет. — Можете ли вы подписать, пожалуйста? У нас есть еще внизу, но мы не можем разместить их всех в холле.
Я не прикоснулась к ручке.
— Как Вы сюда попали?
Джису была в отъезде, и охрана здания не пропускала никакие посылки без предварительного уведомления получателя.
Курьер пожал плечами.
— А... — он проверил свой телефон. — Господин Чон Чонгук позвонил и договорился. Он сказал, что знает владельца здания.
— Спасибо, но мне не нужны цветы, — сказала я. — Можете ли вы вернуть их в магазин? Я не хочу, чтобы они пропали даром.
На лице мальчика отразилась паника. Он обменялся взглядами с другими сотрудниками цветочного магазина, и у всех на лицах было такое же потрясенное выражение.
— Наш босс сказал, что мы должны выполнить свою работу. Когда мы вернемся, он проверит Вашу подпись.
Я подавила стон.
Парню не могло быть больше восемнадцати или девятнадцати лет. Вероятно, он делал это в качестве подработки, и не его вина, что Чонгук был таким... таким невыносимым. Если он думал, что задаривая меня цветами, заставит отказаться от развода, то он меня совсем не знает.
— Как насчет этого? — я взяла планшет. — Я подпишу, но вместо этого вы отнесете цветы в ближайшую больницу. Вашему боссу не обязательно знать, что я не оставила их себе.
Через время после уговоров, в конце концов парень уступил и согласился с моим планом. Однако, уходя, он вручил мне записку, прилагающуюся к цветам, и ушел, прежде чем я успела возразить.
Я вошла в квартиру, ни мой взгляд остановился на знакомом неразборчивом почерке Чонгука.
«Мне жаль, что я пропустил ужин в нашу годовщину и многие другие ужины до этого. Одними цветами это не восполнишь, но дай мне возможность загладить свою вину лично, и я это сделаю. В тысячу раз больше.»
Под конец его почерк стал почти неразборчивым, но я его поняла. Я всегда его понимала.
Крошечная капля влаги размазала чернила. Мое сердце грозилось вырваться из груди, когда слова Чонгука перенесли меня в прошлое.
«Настанет день, и я смогу купить тебе тысячи настоящих роз. Клянусь.»
«Я не забуду. Даю слово.»
«Мы все преодолеем. Я обещаю.»
Я проигнорировала боль в груди, когда сжала челюсть, скомкала записку и выбросила ее в мусор. Быстро приняв душ, я открыла дверцу шкафа и начала искать подходящий наряд.
Слишком много вечеров я просиживала дома, в ожидании Чонгука, в то время как должна была наслаждаться жизнью, и пришло время наверстать упущенное.
Начиная с сегодняшнего вечера.
****
— Ты прекрасна.
Я повернула голову, рассматривая говорящего сквозь гул после трех джин-тоников и одного яблочного мартини. Он выглядел так, будто ему было около двадцати пяти лет.
— Спасибо, — сказала я с легкой улыбкой.
— Я Енджун, — он протянул руку.
— Дженни.
Он не интересовал меня ни в романтическом, ни в сексуальном плане. Я все еще была замужем, и, несмотря на мое разочарование из-за упрямства Чонгука, я не была изменщицей.
— Итак, Ёнджун, чем ты занимаешься? — я по умолчанию перешла к простой светской беседе.
К счастью, Ёнджун обладал энтузиазмом новорожденного щенка и вел разговор самостоятельно. Время от времени он вспоминал, что нужно задать мне вопрос о себе, и с каждым ответом придвигался ближе, пока его колено не коснулось моего.
— Это здорово, — сказал он после того, как я дала ему краткий обзор того, что сделала для Floria Designs. — Итак, ты свободна на этих выходных? У меня есть билеты на игру Дусан Беарз. Места в ложе. — В его тоне прозвучал намек на хвастовство.
Нет, спасибо. Я никогда не понимала увлечения бейсболом. Большую часть времени я даже не видела мяч.
Я открыла рот, но ледяной голос прозвучал между нами, прежде чем я успела ответить.
— Она не свободна, — чья-то рука легла на мою поясницу, сопровождаемая прикосновением мягкого шерстяного костюма и запахом знакомого одеколона. — У нас с женой есть планы.
Все мое тело напряглось, когда Ёнджун резко вскочил со стула, его лицо покраснело, а глаза загорелись.
— Господин Чон! Вау, я ваш большой фанат. Я Чхве Ёнджун. Мы узнали о вас на моем уроке финансов...
Я подавила стон. Конечно, он сразу узнал Чонгука. Все любили истории о богатстве, а Чонгук был практически легендой для каждого начинающего бизнесмена Кореи.
Похоже, фанатизм Ёнджуна его не впечатлил. На самом деле он выглядел так, словно был готов разорвать его на куски голыми руками.
Ёнджун, должно быть, тоже это понял, потому что его голос в конце концов затих. Я точно определила момент, когда до него дошло откровение Чонгука о том, что я его жена. Его лицо побледнело, и в его выражении появилась паника, а глаза метались между нами.
— Она Ваша жена? Я не знал... Я имею в виду, она не носит...
Три пары глаз впились в мой обнаженный безымянный палец. Выражение лица Чонгука потемнело, а температура упала еще на десяток градусов.
— Теперь ты знаешь, — если раньше его голос был холодным, то теперь он был арктическим. — Я верю, что тебе есть где побыть в другом месте. Не так ли, Ёнджун? — В спокойном произнесении его имени прозвучало больше угрозы, чем в любом прямом высказывании.
Ёнджун не стал отвечать. Он сбежал, оставив меня одну с разъяренным мужем и угольками гнева, тлеющими в моем животе.
Я стряхнула руку Чонгука и повернулась к нему лицом.
— Серьезно? Что с тобой не так? Ты напугал этого бедного мальчика до полусмерти!
— Этот бедный мальчик приставал к моей жене, — глаза Чонгука сверкнули. — Чего ты ожидала от меня? Что я похлопаю его по спине?
— Он не знал, что я замужем, — я покачала головой. — Что ты вообще здесь делаешь? Не говори мне, что преследуешь меня.
— Бар находится дальше на соседней улице моего офиса, sweetheart. У меня здесь была встреча с клиентом.
— Ой, — верно. Я выбрала этот бар из списка «лучших мест для счастливых часов в городе» и совершенно забыла, что он находится так близко к работе Чонгука.
Выражение его лица смягчилось.
— Спроси меня еще раз в другой день, и мой ответ будет другим. Я бы преследовал тебя, если бы это означало, что ты снова заговоришь со мной.
— Как романтично.
— Я перестал быть романтиком, Джен. Я в отчаянии.
Мне необходимо уйти. Каждая секунда, проведенная в компании Чонгука, была для него еще одной возможностью разрушить мои стены, а я еще не полностью доверяла ему, особенно когда в моем организме было так много выпивки.
— Ты получила мои цветы?
— Да, — я подняла подбородок, хотя кожу покалывало. Мне не следовало пить этот мартини. Алкоголь всегда снижал мою сдержанность, что было нехорошо, когда Чонгук был рядом. — Я отдала их в ближайшую детскую больницу.
Если он и расстроился из-за того, что я пожертвовала цветы на тысячи долларов, он этого не показал.
— Уверен, что они это оценили.
Улыбка мелькнула на его губах, когда я вздохнула, и я увидела крошечный проблеск того мужчины, которым он был раньше — того, кто нес меня в гору под проливным дождем, потому что у меня сломался каблук, который целовал меня перед сном каждую ночь, независимо от того, насколько поздно он пришел домой.
Укол сентиментальности выжал из меня все силы. Я снова вздохнула, уже уставшая от необходимости держать себя в руках в его присутствии.
— Подпиши бумаги, Чонгук.