статус: заражён

Джисон проснулся от какого-то шёпота, доносящегося рядом с ним. Ему уже надоело просыпаться из-за посторонних звуков, которые периодически издавали парни. То Бомгю со скейта упадёт, то Тэхён начнёт что-то бормотать себе под нос, то Хёнджин и Бан Чан начнут кричать от приступа. Слишком шумные у него сожители. Только на этот раз ему помешали не только голоса, но ещё и вспышка. Хан резко раскрыл веки и увидел прямо перед своим носом Минхо. Как? Почему? Когда? Джисон подскочил на месте и закричал во всё горло от испуга, а Хо начал орать из-за его вопля, чуть не порвав спальный мешок резким движением руки.

Бомгю и Субин заржали так сильно, что один из них даже выронил фотоаппарат из рук.

— Это что? — спросил Хан, подняв в руки полароид. — Вы где его отрыли?

Через секунду он держал в руках распечатанную фотографию, на которой медленно проявлялись они с Минхо, спящие в мешках. Довольно мило.

— Кто нас сдвинул? — грозно спросил Хо. — Я чуть не обосрался, когда его увидел.

— Ну спасибо, — фыркнул тот.

— Я, — гордо ответил Бомгю.

— Как, собственно?..

— У меня вторая нога-то целая. Я ей Минхо толкнул, его же всё равно только выстрелом разбудить можно.

— Короче, он теперь возглавляет вашу фан-базу, — улыбнулся Субин.

— Ага, круто.

Бомгю сначала посмотрел на Джисона, потом перевёл взгляд на Минхо, а затем заулыбался во всю силу. Он уже успел заебать этих двоих на целый день вперёд.

— Что?

— Поцелуйтесь.

— Нет! — хором прокричали они.

— Ну, попробовать стоило. О, Чанбин идёт! — сказал Гю, когда увидел приближающегося парня. — Чанбин, Чанбин, Чанбин! У меня опять нога развязалась!

— Опять?..

— Да. Я ночью сильно ворочался, видимо. Во, смотри, — он схватился за отрубленную ногу и показал бинт, с которого едва каплями не стекала кровь. — Щас борщ сварим.

— Фу… — протянул Хан и отвернулся. — Ты как ещё жив-то вообще?

— В душе не ебу, но очень этому рад. Чанбин, зашьёшь меня?

— Куда же я денусь? — вздохнул Со, оценивая всю серьёзность ситуации. — Минхо, дотащи его, пожалуйста.

Он кивнул и, когда вылез из мешка, поднял на руки Гю, который тянулся к нему как ребёнок. Хо принёс его в подсобку, а Чанбин уже подготовил всё необходимое. Он обработал руки, инструменты, надел перчатки и начал снимать окровавленный бинт.

— Ты где был, кстати? — спросил Минхо у Чанбина, внимательно рассматривая разошедшийся шов.

— С Феликсом разговаривал, — ответил он, когда остановил кровь. — Готов?

— Мгм, — промычал Бомгю.

Он весь скорчился от боли, когда иголка проткнула открытую рану. Гю начал отрывисто дышать и произносить: «ай-ай-ай, блять!», кое-как сдерживая слёзы.

— Так каждый раз? — спросил Минхо.

— Да, — Чанбин на секунду остановился, чтобы дать парню передохнуть. — В этот раз ещё хуже, походу.

Бомгю быстро закивал головой и потом опрокинул её вверх, чтобы не заплакать. Он думал, что после той боли, которую испытал во время ампутации, будет считать всё остальное укусом комарика, но сильно ошибался. Минхо не мог просто смотреть на это и отсиживаться в сторонке. Он взял Бомгю за руку и велел сжимать, чтобы хоть как-то помочь ему, но даже в такой ситуации не обошлось без шутки.

— Сначала ты просто женихом был, а сейчас достоин звания моего мужа.

— Это ещё почему?

— Мы как на родах.

— Чанбин, продолжай, — прыснул смешок Минхо и подготовил себя к тому, что его рука согнётся напополам.

Так и случилось. Хо сам кое-как сдерживал эмоции, пока Гю сжимал его ладонь так, будто и вправду рожал двойню. Слава богу, что Чанбин умел быстро накладывать швы, так что их совместные страдания закончились примерно через минуту. Он начал накладывать бинт, а Минхо в это время выкидывал окровавленные марли.

— Ты сказал, что разговаривал с Феликсом, — Хо схватил влажные салфетки и начал вытирать руки. — О чём?

— О тебе. Пытался объяснить, что людям свойственно меняться, но безуспешно. Сам чуть в глаз не получил.

— И почему Феликс так взъелся на тебя? — вступил Бомгю. — Ты же ничего плохого не сделал.

— Он считает, что из-за Джисона я расслабился и потерял хватку. И принципы предал.

— Какие принципы? Избивать геев?

— Что-то в этом роде.

— Я хуею с этого Феликса, если честно, — Бомгю поднял ногу вверх и начал рассматривать бинт. — Спасибо.

Чанбин кивнул.

— Так вот, о чём это я?... А, точно, я же с Феликса хуею. Короче, я считаю, что ему просто не хватает твоего внимания.

— В смысле?

— Ну, ты же его старший брат, так ещё и по совместительству единственный родственник. Он, наверное, хочет быть ближе к тебе, а ты переключился на Джисона. Ревнует тебя, короче.

— Никого он не ревнует. Не нужен я ему.

— Неправда, — возразил Гю. — Я по глазам вижу. Он просто хочет быть уверенным в том, что когда мы выберемся отсюда, ты не бросишь его.

— Мы точно об одном человеке говорим? — усмехнулся Минхо и облокотился на стену, после чего вдохнул полной грудью. — Феликс никогда не горел желанием общаться со мной. Я пытался, но из этого выходили лишь ссоры. Ему никто не нужен. Даже я.

— В жизни не поверю, что у него вообще никакой привязанности к тебе нет. Это же… Ну, не должно же быть так.

Тот лишь пожал плечами в ответ. Видимо, Бомгю временами забывал, откуда прибыли Феликс, Хёнджин и Минхо. Только всё это отразилось на Феликсе в разы сильнее, чем на старших, ведь именно его чаще всех наказывали избиениями, общественными работами, издёвками и прочими средневековыми методами. Из него просто выбили желание проявлять эмоции и выставлять на всеобщее обозрение свои чувства.

— Поговори с ним сейчас, — после недолгой паузы сказал Чанбин. — Только без кулаков. По-людски.

— Постараюсь.

Минхо притащил Бомгю к остальным и посадил его на мешок, а сам подошёл к Ликсу, который зарисовывал что-то в блокноте, найденным в книжном. Хо прокашлялся, чтобы привлечь внимание, но, получив благополучный игнор, постучал брата по плечу.

— Выйдем?

— Только если в окно… — пробубнил Ликс и продолжил смотреть в блокнот, не убирая карандаш из рук. — Зачем?

— Поговорить.

— Как в прошлый раз?

— Надеюсь, что нет, — у Минхо аж синяк разболелся. — Бросай свои каракули и пошли.

Феликс не хотел разговаривать с ним, но понимал, что в покое его всё равно не оставят. Он положил блокнот на мешок и зашагал к выходу вслед за Хо, а Субин тут же схватил небольшую книжку и открыл её на странице с каким-то чертежом.

— Это что? — спросил он, показав разворот остальным. — Мне не нравится. На геометрию похоже.

Джисон забрал у него блокнот и начал всматриваться в кучу линий, буквенных обозначений и стрелочек.

— Похоже на планировку этажа. Наверное, «и» — это изолятор, «т» — туалет, «л» — лифт.

— А что значит «пл»? — спросил Бомгю.

— Может быть, пожарная лестница?

— О, точно, я там был, — сказал Субин, забрав блокнот назад. — Когда мы только пришли сюда и начали искать людей, то разбежались по всему этажу и я закрыл её, чтобы заражённые не пробрались.

— Прикиньте, что бы было, если бы он не закрыл, — прыснул смешок Чанбин. — В первую же ночь бы все вместе полегли.

Минхо остановился возле детского магазина, запрыгнул на подоконник и постучал по месту рядом с собой, но Феликс проигнорировал этот жест. Он не хотел даже сидеть рядом с ним.

— Говори.

— Феликс, я понимаю, что всё это странно и непривычно, но…

— Это противно. Прям мерзко.

— И я понимаю, почему ты так считаешь. Мы жили в месте, где не терпели никаких отношений, кроме военных, но ты должен понять, что здесь всё по-другому. Нас больше никто не контролирует, не грозится избиением за смех и слёзы. Ты должен это понять.

— Я не хочу этого понимать и не собираюсь.

— Но почему? Что мешает?

— Ты осознаёшь, что я теперь стал единственной опорой для отряда?

— Не для отряда, а для товарищей и друзей.

— Об этом я и говорю. Ты, видимо, решил положить огромный хуй на свои умения и слить их в канаву сопливой любви, да? Так вот, я не собираюсь делать то же самое. Им нужен человек, на которого можно положиться. В случае атаки ты ведь первым делом побежишь за своим Джисоном, а не выберешь защищать большинство. Я же выберу сначала спасти раненых и полезных, а уже потом приступлю к остальным. Вот чем твой Джисон полезен? Он медик? Он умеет обращаться с оружием? Какую пользу он может принести выжившим?

— Он мне нужен, — твёрдо произнёс Минхо.

— Так ты не о своих желаниях должен думать, а об общественных! У тебя даже это в голове с кадетки не отложилось…

— Да, представь себе, не отложилось! Потому что я не хочу вспоминать тот ад, через который мы прошли без права выбора.

— А ты бы предпочёл жить в детдоме, да?

— Да, потому что даже там условия лучше, чем в той казарме. Хотя бы не заставляют бегать до потери сознания и съедать то, что выблевал.

— В кадетке смазливых сопляков превращают в мужиков. Но с тобой, видимо, это не сработало. Ты же нормальным был, пока этого пидора не встретил… Почему ты изменился?!

— Да потому что понял, что меня воспитывали как сторожевую собаку. И тебя, кстати, тоже. Но тебя, похоже, всё устраивает!

Минхо тяжело вздохнул и опрокинул голову назад, коснувшись затылком окна. Их разговор опять перелился в ссору. Как всегда.

— Я просто хочу, чтобы ты стал человеком.

— А я кто, по-твоему?

— Военный, — Минхо моментально вспомнил, как говорил Хану похожие слова. — Ты ведь абсолютно всё держишь в себе, так нельзя. Феликс, ты же ребёнок.

— Ты тоже.

— Мне восемнадцать через месяц.

— Я перестал быть ребёнком ещё в тот момент, когда умерли родители и мы попали в кадетку. Жизнь вынудила, так сказать.

— Почему ты просто не хочешь быть счастливым? Зачем продолжаешь придерживаться военных принципов?

— И почему же ты решил, что я несчастлив? Моё счастье заключается в том, чтобы помогать людям и приносить пользу. Чтобы быть полезным и нужным.

— Ты и без пистолета в руках всем нужен.

— Кому? — прыснул смешок Феликс. — Единственная причина, по которой меня ещё не зарезали, так это умение держать себя в руках и защищать остальных. Я ведь прекрасно знаю, что меня все ненавидят. Даже Хёнджин.

— Это неправда.

— Ещё какая правда. Мне приходится держать образ бесчувственной мрази, потому что такой человек нужен в любом коллективе, ты это прекрасно знаешь. Раньше эта обязанность лежала на тебе, но ты же сдал позиции.

— Не строй из себя жертву.

— И не собирался. А что я не так сказал?

— Да хотя бы то, что ты никому не нужен. Я вот не понимаю, у тебя прикол такой — игнорировать моё существование?

— Ты-то здесь вообще каким боком?

— Самым обыкновенным. Ты мне нужен!

Ты мне нужен.

Ты мне нужен.

Ты мне нужен.

«Нет, не нужен», — подумал про себя Феликс.

— Ты же мне не чужой человек, — после секундной передышки продолжил Минхо. — Неужели ты не замечал все мои попытки сблизиться? Я хотел пообщаться с тобой, узнать о твоём состоянии, но потом перестал заниматься этим, потому что каждый раз получал посылы куда подальше. Но я до сих пор хочу наладить отношения.

Ответ Ликса можно было сравнить с ударом ниже пояса.

— Я с пидорами общаться не собираюсь.

Минхо не мог поверить, что Феликс и вправду это сказал. Он будто видел в Хо только его ориентацию, принципиально игнорируя всё остальное.

— Видимо, тебе невозможно что-то доказать…

— Наконец-то ты это понял. И я не собираюсь менять свою точку зрения. Я как презирал тебя, так и буду.

— Ты правда замечаешь только это? Что плохого в том, что я просто нашёл человека, который делает меня счастливым?

— Это ненормально.

— Ненормально — жить по-военным правилам.

Феликс не выдержал.

— Да я сам хочу избавиться от этого! Я тоже хочу стать нормальным человеком, который просто будет жить, но не могу! У меня обязанность такая — быть опорой.

— Ты можешь всё исправить.

— Нет. Даже не собираюсь.

— Опять принципы?

Он кивнул.

— Феликс, ты ведь реально хороший человек, который нужен людям даже без каких-либо особых навыков. Ты — это ты, а не винтовка, рядом с которой все чувствуют себя в безопасности.

Глаза Ликса заметно намокли, но он всё равно не обронил ни слезинки. Минхо поражался его стойкости.

— Давай прекратим все эти перепалки и начнём быть нормальными людьми, пожалуйста. У нас и так ситуация не из лёгких, а своими драками мы делаем только хуже.

Феликс снова промолчал. Хо спрыгнул с подоконника и подошёл поближе, но тот озадаченно нахмурил брови и сделал полшага назад.

— Можно?

— Что?

— Обнять.

Ликс отвёл взгляд в сторону и сглотнул ком в горле. Противно.

— С Джисоном своим обнимайся. Как раз он идёт.

Феликс развернулся и зашагал к магазину спорттовар, даже не посмотрев на Хана, который остановился посреди пути и таращился на него. Джисон не знал, что тут произошло, но на щеке Минхо сверкнула слеза, которая заставила парня сдвинуться с места и побежать к нему. Хан запрыгнул на подоконник.

— Что случилось?

— Он… Он не человек.

— А кто?

— Военный.

Немного странно услышать эти слова от человека, который сам относительно недавно был точно таким же.

— А почему плачешь? — спросил Джисон и смахнул большим пальцем слезу с его щеки.

— Феликс видит только одно — ориентацию. Ему насрать на всё остальное. Он считает себя оружием, которое нужно только во время вражеской атаки. Я пытался переубедить его в этом, но всё впустую. Феликс просто… блять, — всхлипнул Минхо и устремил взгляд в потолок. — Я сказал, что он нужен мне, а в ответ получил: «Я с пидорами общаться не собираюсь». Потом я спросил разрешения обнять его, а Феликс сказал, чтобы я с тобой обнимался. Он вообще не хочет со мной контактировать. Никак.

— Какая же он мразь… И не смей отрицать.

— Он не мразь, — всё-таки возразил Минхо, — просто не умеет общаться с людьми. Мне его жаль.

— Мне сейчас только тебя жаль, — вздохнул Джисон и заключил его в объятия, положил голову на плечо и поставил ноги на батарею. — Мне вот уже похуй, что он там думает. Феликс просто типичный гомофоб.

— Его так воспитали.

— Хватит его защищать. Вас воспитывали одинаково, но ты же вырос адекватом.

— В тот день, когда я только пришёл, ты бы также сказал?

— Нет, — не задумываясь ответил Хан, — но ты изменился. Я считаю, что в лучшую сторону, Феликс — в худшую. Ты никогда не сможешь угодить всем.

— Ты прав.

— Конечно прав, — улыбнулся Джисон. — Когда-нибудь Феликс обязательно всё поймёт. Ему просто нужно время.

Хан был уверен, что с Минхо и Феликсом всё будет в порядке. Про себя же думал обратное. Он знал, что в какой-то момент либо не выдержит сердце, либо его заразят. Оставалось лишь надеяться на лучшее. Хан не хотел думать об этом, он просто хотел наслаждаться тем, что имел. Уже через секунду Джисон примкнул к губам Минхо, положив руки на его плечи. Его не волновало, что в любой момент мог показаться кто-то из парней, все и так всё знали. Кроме двоих.

— Ну, что там? — спросил Чан, пытаясь увидеть происходящее в коридоре.

Изолятор был расположен в таком месте, что из определённых точек можно было увидеть любую часть коридора. Но в большинстве случаев таких точек было по единице, а Хёнджин как раз стоял на ней.

— Так, обнимаются, разговаривают… Эй… Эй-эй-эй!

— Да что там?!

Хёнджин внезапно повернулся к Чану с широко раскрытым ртом, схватил его за плечи и начал верещать от счастья, прыгая на одном месте.

— Что?..

— Они целуются! Целуются, мать твою!

Бан Чан сразу же побежал на точку, чтобы лично убедиться в этом, а потом начал кричать вместе с Хваном, схватившись за руки, и они стали кружиться, продолжая визжать. На этот звук прибежали Хан с Минхо.

— У вас приступ?

Они начали орать ещё громче. Джисон и Хо перекинулись озадаченными взглядами, стиснув зубы, старший положил руку на отсек с пистолетом. Так, на всякий случай.

— Да что с вами?

— Ничего, — улыбаясь протянул Чан. — Просто рады.

— Чему? Мозги от заражения отказали?

— Увидели кое-что, — прыснул смешок Хёнджин. — Очень интересное.

— Очень милое, — продолжил Бан Чан.

— И неожиданное.

— Пиздец, какое неожиданное.

— Понятно, — отрезал Минхо. — И как? Понравилось?

— Вы сами всё слышали.

— Минхо, я в шоке… — слегка приоткрыв рот, протянул Хван. — Не в том плане, что я против, это вообще не моё дело и возникать не могу, просто… Блять, не ожидал.

— Вполне хорошая реакция. Я сам немного в шоке, если честно.

— Вы мило смотритесь, — сказал Чан. — Ты прям защитник.

— Всё, хватит, — вступил Джисон, выставив ладони вперёд. — Прекратите нас шипперить.

Минхо устремил взгляд в пол и нахмурился брови, начав думать.

— Шипперить — это сводить, — с улыбкой на лице объяснил Хёнджин. — Ты как из пещеры, честное слово.

— Ну да, я неандерталец, и что?

Они увидели Субина, который из другого конца коридора позвал Минхо и Хана и снова убежал в магазин.

— Ладно, мы пошли. Удачи.

Бан Чан и Хёнджин снова заверещали, когда Джисон схватил Хо за руку и повёл за собой. Хоть что-то хорошее случалось в этом месте.

***

Патроны и медикаменты в аптечке заканчивались, так что было принято решение идти на вылазку. Вызвались Субин, Чанбин и Джисон. Такой состав был выбран из-за того, что Минхо и Феликс так сильно разукрасили друг другу лица, что раны до сих пор не зажили и воняло кровью. Чан и Хёнджин это подтвердили. У Джисона всё было не так страшно и небольшие царапины уже затянулись, Субин в принципе был готов к вылазке, но идти вдвоём слишком опасно, поэтому к ним присоединился ещё и Чанбин. Минхо не хотел отпускать их без него или же Феликса, но Хёнджин смог доказать старшему, что от обоих несло за три километра.

— Иди сюда, — Хо подозвал Джисона.

Как только Хан остановился перед ним, Минхо раскрыл его ладонь и положил в неё пистолет.

— А если я потеряю? Он же тебе дороже глаз.

— Нормально всё будет. Смотри внимательно, — Хо продемонстрировал, как пользоваться пистолетом, зарядив и разрядив его. — Запомнил?

— Да.

— Тогда идите. И чтобы все живыми и здоровыми вернулись, ясно?

— И со всеми конечностями, — добавил Тэхён и пошёл за ними, чтобы закрыть дверь и потом впустить их обратно. Сегодня он вёл себя вполне адекватно, а Минхо и Феликсу даже приближаться к первому этажу запретили.

— Ты бы ещё бронежилет на него одел, — фыркнул Феликс.

— Я бы одел, если бы он был.

Чанбин закрыл за собой дверь, Тэхён запер её изнутри, пожелал им удачи и сел на ступеньку. Они знали, какие нужны были патроны, а с медикаментами Чанбин знаком лучше всех их вместе взятых. Джисон шёл по центру с битой, перед ним — Субин с арматурой, а Со нёс в руках свою супербиту и был замыкающим. Первым пунктом являлся оружейный.

По пути они не встретили заражённых, что не могло не радовать. Хан и Чанбин пошли искать патроны, а Субин остался на шухере.

— Какие брать?

— Золотые. Феликс сказал, что все остальные серебряные.

— Эти? — спросил Чанбин, показав пулю.

— Это медная.

— Тогда сам ищи, раз я дальтоник.

Хан начал переворачивать ящики с патронами и только спустя пять минут нашёл нужные. Он положил их в рюкзак, до этого насыпав в мешок, закинул его на спину и кивнул, дав понять, что можно было идти дальше. Субин осмотрелся по сторонам, махнул рукой и они направились в другой конец этажа.

— Тихо, — притормозил их Субин. — Слышите?

— Да, — со страхом в глазах ответил Хан. — Это из продуктового, кажется.

— Давайте быстрее.

Они дошли до аптеки и Чанбин в спешке начал набирать бинты, марли, перекись, зелёнку, спирт, пластыри, вату, влажные салфетки, обезболивающие и жаропонижающие таблетки. Субин заметил в углу костыли, которые валялись рядом с разбитым стеклом.

— Мне Бомгю за такое отсосать должен, — улыбнулся он, взяв костыли в руки. — Отбиваться ими будет.

— Ты всё взял? — спросил Джисон у Чанбина.

— Да, можем идти.

Они направились к лестнице. Парни шли в очень быстром темпе, так как звуки, доносившиеся издалека, невольно подгоняли их. Хан на секунду остановился и посмотрел назад.

— Чанбин…

— Что?

Джисон мотнул головой и Со, развернувшись, увидел позади себя молодого парня. Его кофта была измазана кровью, зрачки — мелкими, на лице светились красные пятна, а тяжёлое дыхание можно было услышать в радиусе двадцати метров.

— Какая стадия? — прошептал Джисон, уже схватив в руки пистолет.

— Вторая, — с полной уверенностью ответил Чанбин. — Нельзя допустить, чтобы он пошёл за нами.

Они думали, что парень сейчас нападёт, так резко сдвинулся с места и зарычал, но в итоге он лишь схватился за голову и рухнул на колени, а потом закричал во всё горло. Неожиданно. Субин услышал плач.

— Ребят, надо помочь.

— Куда?! — Чанбин схватил Субина за руку и оттащил назад. — Он заражён, понимаешь это или нет?!

— Он же плачет.

— Да пусть хоть обосрётся, надо валить отсюда.

— Эй, пацан, — крикнул Хан, чтобы привлечь внимание. Тот поднял голову и посмотрел на них уже нормальными глазами. — Как зовут?

Чанбин устремил на него удивлённый взгляд, будто спрашивая: «Ты чё творишь?», а Джисон кивнул в ответ, мол: «Всё под контролем».

— Нэн… Нэн Хи… — сквозь слёзы ответил парень, а затем всхлипнул.

— Чего ревёшь?

— Я… Я хотел напасть на вас, но одумался, — снова всхлипнул. — Я просто монстр. Я не хочу этого…

— Понятно, — вздохнул Джисон и сложил руки на груди. — А ревёшь-то почему?

Субин и Чанбин, кажется, мысленно улетели в стратосферу. Они не знали, зачем Хан разговаривал с заражённым, но приятно удивились его смелости и уверенности в себе.

— Я убил их… Всех.

— Кого?

— Свою семью. Маму, отчима, сестру… Я чудовище.

— И ты собираешься продолжить, напав на нас?

— Нет-нет, я не хочу…

— Тогда иди своей дорогой, а нас не трогай.

— Это на него так пистолет влияет? — спросил Чанбин у Субина.

— Да хуй его знает, но мне нравится.

Нэн Хи поднялся с колен и начал вытирать слёзы, но внезапно замер в одной позе и стал принюхиваться. Кровь. Первая группа. Как у его сестры и матери. Его зрачки тут же уменьшились, пятна вновь покраснели, а взгляд был схож с голодным зверем. Нэн медленно повернул голову в сторону парней и побежал. Уже через пару секунд он повалил на пол Субина, выбил из его рук костыли и начал отрывисто дышать, смотря на рану, которая кровоточила на ладони парня. Нэн Хи был умным парнем и знал, что его могут убить, поэтому схватил Субина за торс и взвалил на своё плечо. Стрелять точно не будут, а догнать не успеют.

— Блять…

Джисон побежал вперёд, а Чанбин мчал вслед за ним. Субин закричал.

— ЗАКРОЙ ГЛАЗА!

Субин тут же зажмурился и услышал два выстрела. Нэн Хи пошатнулся, но не упал. Ещё выстрел, за ним — два, и Субин рухнул на пол. Попал. Его оглушило, вокруг всё плыло, но парень смог почувствовать что-то липкое и мокрое под своей рукой. Субин понял, что держал ладонь в луже крови, вытекающей из спины Нэн Хи. Хан дважды попал в приблизительно одно и то же место.

— Нормально? — спросил Чанбин, пытаясь привести Субина в чувства слабыми хлопками по щекам.

— Да-да, нормально…

— Пошлите отсюда.

Они помогли Субину подняться, после неудачной попытки самостоятельно встать на ноги, перепачкавшись заражённой кровью, в которой парень успел измазаться целиком. Все трое выглядели так, будто пришли с минного поля. Слава богу, что костыли не забыли.

Тэхён впустил их внутрь, до этого примерно минуту таращась на них из-за двери, словно на зверушек в зоопарке, широко распахнув глаза. Они поднялись на второй этаж и тут же направились в туалет, чтобы смыть кровь.

— Эй! Подождите! — кричал Минхо, пытаясь догнать их. Сзади не спеша плёлся Феликс, который с недовольным лицом тащил на спине Бомгю. — Да стойте вы, мать вашу!

Они синхронно повернулись назад и заставили Хо мысленно перекреститься. Все в крови, Субин хромает, в его руках костыли. Вопросов возникло очень много.

— Ахуеть…

— Мы смоем всё это и расскажем, что произошло, — сказал Джисон, после чего они снова начали шагать в сторону туалета.

Ждать их было невыносимо тяжело. Бомгю сгорал от нетерпения, ожидая услышать интереснейший рассказ, а Минхо трясся от нервов. Феликс же спокойно листал книжку, сидя на стуле, а Тэхён играл с машинкой.

— Мы живы, — было первым, что сказал Чанбин, когда они приблизились к месту ночлега. — Там такое было…

— Кстати, Бомгю, лови подгон.

Джисон вручил парню костыли, который самолично оттирал от крови. Гю начал сиять от счастья. Он тут же потянулся к каждому из парней и обнял по очереди, сказал, как их любит и пообещал научиться пользоваться ими в ближайший час.

— Что с вами случилось?

— Мы уже возвращались назад, но встретили заражённого, которого звали Нэн Хи, — начал рассказывать Хан. — Он был на второй стадии. Сначала хотел наброситься на нас, но потом рухнул на колени и начал рыдать. Я спросил, что с ним вообще, а он ответил, что всю свою семью сожрал. Ну, мы его немного успокоили, а потом он как газанул в нашу сторону. Нэн Хи повалил Субина, который порезался, когда костыли из осколков доставал. Этот уёбок чуть его не спиздил. Взвалил на плечо и потащил за собой. Я начал стрелять, но попал не с первого раза.

— Но попал же, — гордо улыбнулся Чанбин.

— Погодите-погодите, — перебил его Минхо. — Джисон, ты реально убил человека?..

— Он заражённый. К тому же, между рандомным парнем и Субином, я, естественно, выбрал Субина. Пришлось идти на крайние меры.

Минхо посмотрел на Феликса, без слов дав понять, что сейчас собирался сделать, и тот громко цокнул, после чего отвернулся. Хо налетел на Хана с объятиями и поцеловал в губы, из-за чего все начали радостно кричать, а Феликс — усердно сдерживать рвотные позывы.

— Господи, как же я тобой горжусь! — не отлипая от Джисона сказал Хо и ещё крепче прижал к себе. — Я и не думал, что ты реально можешь…

— Выстрелить? Убить? Я ведь уже пробовал, но безуспешно, — он посмотрел на Тэхёна, играющегося с картами. — И слава богу, что безуспешно.

Простил.

— Джисон, ну ты прям мужик… Спасибо, что спас моего долбаёба, — восхищённо произнёс Бомгю и начал обнимать Субина изо всех сил. — Ты рил чуть не сдох?

— Есть моментик, — усмехнулся тот. — Меня брат по крови спас. Только вот, есть одна проблема…

Субин отогнул штанину джинс и показал остальным укус.

***

Они долго думали над тем, как лучше поступить: сделать второй изолятор или же отправить Субина к Хёнджину и Бан Чану. Но Субин сам попросился к ним, сказав, что со скуки мог сойти с ума. По понятным причинам ему поверили.

Субин пока не был голодным, поэтому попросил парней выполнить лишь одну его просьбу — обняться с ним. Бомгю прямо-таки налетел на друга и повис на его плечах, говорил, что будет приходить к нему и рассказывать анекдоты. Тэхён подошёл к нему и посмотрел пустыми глазами, пытаясь понять, зачем Субин попросил его об этом. Тэ раскинул руки в стороны и обнял его, а Субин был готов заплакать. Он не хотел оставлять его без присмотра, ведь боялся за друга, как за собственного сына. Чанбин пообещал, что продолжит разрабатывать свою «чудо-таблетку» и не опустит руки, после чего прижал Субина к себе и похлопал по спине. Джисон обвил руки на талии парня и начал покачиваться из стороны в сторону, а Субин в это время начал чувствовать слабый голод, но не показал этого. Хан немного поранил щиколотку на вылазке, откуда каплями вытекала кровь, а Субин чувствовал её запах, но держался. Теперь он понял, почему Чанбин сказал, что некоторые заражённые предпочитали убивать людей со своей группой. Минхо сначала пожал ему руку, а потом заключил в крепкие объятия. Он попросил его присматривать за Хёнджином, который «любил творить хуйню», после чего пожелал удачи. Последним был Феликс. Парень уже подумывал развернуться и уйти, ни на что не надеясь, но Феликс внезапно протянул ему руку и заставил впасть в ступор не только Субина, но ещё и всех остальных. Феликс идентично повторил движения Минхо, но в конце ещё похлопал его плечу. Он пообщал присматривать за Бомгю и не дать ему сдохнуть от очередного падания со скейта.

Минхо не стал показывать свою обиду, но внутри его разрывало от чувства, что его предали. Почему Феликс обнял Субина, но не стал обнимать его? Неужели у Ликса и вправду не было никакой привязанности к нему?

Субин взял свой спальный мешок и ещё несколько цветных ручек с бумагой, которые отдал ему Бомгю. Все направились к изолятору, и Минхо начал снимать цепи с двери, а Хёнджин и Чан с непониманием смотрели на всё это, раскрыв рты. Субин вошёл к ним, бросил мешок рядом с Чановым и пожал им руки.

— Что-то много у меня соседей появилось, — с улыбкой на лице сказал Хёнджин. — За что сидишь?

— Вот, — Субин отогнул штанину и показал здоровенный укус. — Мы на вылазке были, там встретили заражённого и он попытался меня спиздить. Джисон застрелил его, но меня уже укусили.

— Погоди… — Хёнджин медленно повернул голову и устремил взгляд на Джисона. — Ты кого-то убил?!

— А ты думал, что я только ныть умею?

— Ну… да.

— Пизда.

Теперь взгляд Хёнджина перешёл на Минхо.

— Слышь, рядовой, ты что с этим мальчиком-одуванчиком сделал?

— Воспитал, — прыснул смешок Хо и закинул руку на плечо Хана. — Всё, можно в кадеты посвящать.

— Не дай бог, — тоже усмехнулся Джисон.

Они пожелали заражённым спокойной ночи и направились к магазину спорттоваров. Бомгю прыгал на своих костылях спереди, Чанбин и Тэхён подстраховывали его, а Феликс шёл вслед за Минхо и Джисоном. Возле входа он остановил Хана и попросил отойти.

— Что тебе опять нужно?

— Поговорить. В этот раз нормально.

Джисон посмотрел на Хо, тот кивнул. Он пошёл поднимать Бомгю, который всё-таки свалился, не сумев справиться с костылями, а Феликс и Хан остались в коридоре.

— Говори, — на выдохе произнёс Хан и запрыгнул на подоконник.

— Короче, сердечник, ты это… Ну, ты молодец. Я и не думал, что у тебя хватит духа на убийство заражённого.

— Спасибо. Это всё?

— Нет, подожди, — Феликс толкнул его в плечо и не дал спрыгнуть с подоконника. — У тебя с сердцем как?

— Это в честь чего такая забота?

— Просто ответь.

— Ну, пока что не болит. Утром ныло, но сейчас всё в норме. А тебе зачем?

— Минхо сказал, что когда у тебя останется одна таблетка, то он пойдёт за новыми. У тебя их сколько?

— Три, кажется… Так, стоп. Я не собираюсь никуда его отпускать!

— А он и не спросит. Просто пойдёт и всё.

— Тогда я пойду с ним.

— Ну уж нет, — фыркнул Феликс. — Если эти твари появятся, а они точно появятся, то он начнёт спасать тебя и его в лучшем случае заразят. Я не хочу этого.

Джисон медленно натянул широкую улыбку, а Феликс закатил глаза и громко цокнул.

Сейчас начнётся…

— Значит, ты его всё-таки не возненавидел, да?

— Блять… — вздохнул он, опрокинув голову назад. — Как я могу его возненавидеть? Он же мой брат. Вот тебя и твою болячку я ненавижу.

— Сделаю вид, что не слышал.

— Я тебя ненавижу.

— Спасибо за повтор, но сейчас не обо мне. Почему ты не скажешь это Минхо лично? Он переживает.

— Да срал я на его переживания. Пускай помучается.

— Садист.

— Чуток.

— Феликс, я серьёзно. Он даже заплакал, когда ты его не обнял. Хоть представляешь, что он чувствовал, когда видел, как ты делал это с Субином, а ему отказал?

— Мне самому не в кайф было с Субином тереться. Просто хотел Минхо поднасрать.

— Ты сейчас серьёзно?...

— Вполне.

У Джисона не было слов. Он ещё раз убедился в бесчеловечности этого парня.

— Ты просто… Если честно, то я в ахуе с тебя, Феликс. А ведь Минхо ещё умудрялся защищать тебя… Скажи, тебе совсем его не жалко?

— Нет, — холодно отрезал он. — Пускай расплачивается за свои поступки.

— За какие, блять, поступки?! Я бы понял, если бы ты подъебнул его разок-другой, но это уже слишком. Ты совсем границ не видишь.

— За то, что он сам себе противоречит. Минхо был гомофобом похуже меня, пока мы здесь не оказались… Вот нахуя ты всё испортил? Тебя кто просил?!

— Я не собираюсь всё это выслушивать, — Джисон спустился на пол и сделал несколько шагов, но потом остановился и посмотрел на Феликса перед тем, как пойти к остальным. — Знаешь, у меня хоть сердце и больное, но зато оно есть. Такое чувство, что ты — робот, у которого ничего нет, кроме чёткого плана действий. Любить надо научиться, Феликс, а не держать обиду на весь мир и размахивать кулаками в разные стороны.

Хан оставил его наедине с самим собой. Опять. У Феликса создавалось ощущение, что он всегда был один, но это было неудивительно. Ликс сам был виноват в этом, ведь выставлял себя человеком, которому никто не нужен. На самом деле Феликс просто не умел правильно общаться с людьми, но и не спешил учиться, поэтому и получилось то, что получилось. Но обида на весь мир, как и сказал Джисон, действительно присутствовала. Даже не то, чтобы присутствовала, а била фонтаном и вытекала через края в виде агрессии. Нужно куда-то её вылить. Феликс направился в магазин детских игрушек, пробежал мимо изолятора, где уже спали все его три обитателя, зашёл внутрь и опрокинул первый попавшийся стеллаж. По полу рассыпались коробки с машинками, а вслед за ними полетела детская одежда. Он громил всё на своём пути и переодически вскрикивал.

Почему? Почему всё так? Почему ты изменился, Минхо?! Ты же был моим примером и наставником, а стал ёбаной тряпкой! Ты же… Ты же не сможешь выжить с таким характером…

Именно это было причиной, по которой Феликс так сильно взъелся на своего брата. Он боялся за его жизнь сильнее, чем за что-либо другое. Ликс видел, как Минхо с каждым днём всё больше «слабел» из-за Джисона, становился менее чёрствым и терял былую силу.
Людям свойственно меняться, но, видимо, Феликса это не касалось. Он не мог принять факт того, что Минхо стал более открытым и добрым. Ликс считал это показателями слабости.

Когда Джисон пришёл на место ночлега, все парни уже лежали в своих спальных мешках и сопели. Им хватало и трёх минут для того, чтобы вырубиться. Хан тихонько залез в свой мешок и повернулся лицом к Минхо, который ждал его прихода.

— О чём говорили? — прошептал он, чтобы не разбудить парней. Грохот из другого конца этажа уже прекратился.

— Опять наезжать начал… — таким же шёпотом отвечал Джисон. — Зато могу порадовать тем, что Феликс не возненавидел тебя. Но поступил просто отвратно.

— Ты о чём?

— Он обнял Субина только для того, чтобы позлить тебя. Мол, тебя он обнимать не собирается, а человека, с которым толком и не общается, готов. И не смей опять выгораживать его. Феликс — последняя мразь, и это факт.

Хо ничего не ответил. Он устремил взгляд в потолок и провёл руками по лицу. Не хотелось верить в то, что твой родной брат был такой сволочью.

— Я больше не буду пытаться увидеть в нём хорошее. Я хотел, но в Феликсе, видимо, из хорошего только целеустремлённость.

— Вот и правильно.

Джисон вытащил руку из мешка и положил её на грудь Минхо, придвинулся чуть ближе, а потом два раза подряд поцеловал его в щёку. Он чувствовал, как сильно Хо был разочарован в Феликсе, поэтому пытался хоть немного отвлечь его и успокоить. Минхо перевернулся на бок и стал смотреть в глаза Джисона, которые отливали жёлтым из-за света гирлянды, висящей над ними, положил ладонь на его макушку и пробрался пальцами до корней волос парня.

Они оба понимали угрозу и опасность обстановки, поэтому пытались наслаждаться существованием друг друга при каждой возможности.

Минхо и Хан в один момент приподнялись на руках и вылезли из мешков, а потом сели поверх них. Хо потянулся к губам Джисона, обхватил их своими и начал целовать, положив руки на тонкую талию парня. Чанбин два раза подряд перевернулся в мешке, а потом начал храпеть.

— Нет, так нельзя, — сказал Хан, прервав поцелуй. Он начал осматриваться по сторонам и увидел палатку. Джисон тут же побежал за ней. — Собирать умеешь?

— Обижаешь.

Уже через пару минут палатка была собрана и поставлена в дальнем углу. Они положили туда свои мешки, Хан взял один из светильников в форме улыбающегося полумесяца, оба залезли внутрь и впервые за столько дней почувствовали личное пространство. Минхо закрыл палатку изнутри, сел рядом с Джисоном и они продолжили заниматься тем, от чего их отвлёк храп Чанбина. Было слишком хорошо, чтобы потерять всё в один миг.

— Подожди, — внезапно остановился Хан, оторвавшись от губ старшего.

— Что такое?

— А если Феликс придёт?

— Просто забей хуй. Он всё равно дежурит.

Минхо снова примкнул к губам Джисона и, не отрываясь от поцелуя, посадил к себе на колени, а тот обхватил его ноги своими и положил руки на крепкие плечи старшего.

— Я ожидал большего, — разочарованно вдохнул Бомгю, смотря на палатку, где из-за света ночника чётко виднелись силуэты Хо и Джисона, словно в театре теней. — А ты?

— Я? — переспросил Тэхён.

— А кто ещё?

— Не знаю… Что ты хотел увидеть?

— Ну-у-у… Джага-джага, например. Всё, ложись спать, а я ещё посмотрю.

— Тебе на другой сайт, — улыбнулся Тэхён и зевнул. — Спокойной ночи.

— И тебе.

Минхо и Хан целовались до момента, пока в их лёгких не закончился кислород. Они обессиленно свалились на спальные мешки и начали дышать полной грудью, пытаясь нормализовать дыхание.

— Так круто, у нас теперь есть своя однушка, — посмеялся с самого себя Джисон. — Эй, ты чего?

Минхо выглядел таким грустным, что лишь взглянув на него захотелось плакать. Хан придвинулся поближе и уложил голову на его грудь, обвил рукой торс Хо и начал смотреть на него такими же грустными глазами. Эмпат, что уж тут поделаешь?

— Джисон, а если кто-то из нас не выживет?

Вот надо тебе было, да? Мне теперь ещё грустнее…

— Не думай об этом, — Джисон провёл щекой по его груди, словно кот. — Мы оба выберемся, как и все выжи…

Он резко поднял голову и сел, положив руку на сердце, начал надавливать, чтобы снизить боль. Не помогало.

— Тихо-тихо… — успокаивал его Минхо, пока искал таблетки в рюкзаке, который Хан, слава богу, взял с собой. Он распечатал ячейку и протянул ему капсулу, но Джисон выгнул два пальца, а затем вскрикнул. Пришлось доставать ещё одну. Хан закинул таблетки в рот и запил их водой, а Минхо обнял его со спины и начал произносить протяжное «тс-с-с», чтобы ожидание эффекта не было таким тревожным. Они просидели так около двух минут. Отпустило. — Всё хорошо?

— Да-да, — закивал головой Джисон. — Спасибо.

Хо рассматривал пластину, не показывая страха, который пришёл вместе с осознанием ужаса ситуации.

— Одна осталась.

— Как?! — Хан выхватил у него упаковку, а потом, убедившись в правдивости этих слов, провёл ладонью по лицу. — Блять…

— Не бойся, я завтра за новыми схожу. Тут аптека через дорогу.

— Этого я и боюсь. Там же куча заражённых.

— А ты во мне сомневаешься? Вернусь целым и невредимым.

— Это слишком опасно. А если тебя укусят или вообще загрызут?!

— Тихо, успокойся, — Минхо накрыл его руку своей, чтобы не дать Джисону разнервничаться ещё сильнее. — Давай ты не будешь сейчас тратить последнюю таблетку, хорошо?

— Я пойду с тобой. Таблетки же мне нужны.

— А мне нужен ты. Я, конечно, ценю твои способности, но признай, что их недостаточно для такой серьёзной вылазки.

Хан кивнул.

— Не бойся, я с собой Феликса возьму. Всё будет хорошо. Давай ложиться спать, завтра всё обсудим.

Минхо положил одну руку на торс Хана, а второй массировал его макушку. Им обоим было страшно, но по разным причинам: Джисон боялся, что с Хо могло что-то случиться, а Минхо боялся оставить его одного.