Часть 9. Ромео и Джульетта
— Эу, Смирнову Катю знаешь? – окликал Зима каждого мимо проходящего школьника.
Вид курящего, побитого парня скорее отпугивал учеников и они торопились убежать, ответив быстрое: "Не знаю такую". Значит действовать надо было решительнее. Схватив очередного пацанёнка за шиворот, Зима начал настаивать:
— Как так, первый раз про Катю эту слышишь? А если напомнить? – говорил он дерзко и уверенно.
— Отпустите пожалуйста!! – просил испуганный мальчик, – Я знаю, вон там идёт! – жестом он указал в сторону.
И правда, по одному виду было понятно, что идёт та самая Смирнова, её расцарапанное, но очень гордое лицо, не давало в этом усомниться. Мальчишку Зима тут же оставил в покое и сменил маршрут. И Катя, кажется, поняла, кто к ней приближался, только уходить было уже поздно, она растеряно смотрела по сторонам, ожидая помощи. Но никто из её трусливых дружков и не думал защищать сплетницу.
— Ну привет, Катя, – Вахит подошёл к ней достаточно близко, чтобы выглядеть угрожающим, – Узнала? Не-е-ет? А чего тогда языком мелишь?
Катя и правда не знала, кто такой Вахит. Где-то видела, где-то слышала, но лично – никогда, да и никого из "универсамовских" она не знает. Понимая, в какой ситуации находится, Смирнова было дернулась бежать, как рука парня жёстко приземлилась ей на плечо.
— Извиняться будешь? – Вахит выдохнул сигаретный дым ей прямо в лицо, будто не специально, но на деле этими маленькими жестами он выражал всю злость и желание отомстить за тебя.
— Ещё чего, с тобой мой пацан разберётся, как только я скажу, – девчонка звучала так неуверенно, что заставила Вахита усомниться, а реально ли у неё есть пацан, с которым можно потягаться?
— И чё за пацан? Имя, группировка?
— Равиль из... – запнулась она, ещё раз усугубив своё положение, – Из "разъезда"!
Зима не сдержал свой громкий гогот. Не было в "разъезде" никакого Равиля, и он это прекрасно понимал. Покрепче схватив девчонку за плечо, он продолжал настаивать на своём:
— Беда, Катерина! Нет там Равиля никакого, – Вахит стряхнул пепел сигареты так небрежно, что чуть не попал на чистую, опрятную обувь Кати, – И не стыдно же врать? Тебя то я не трону, а с пацаном разобраться смогу. Пусть учит тебя потом уму-разуму, – он сверлил Смирнову взглядом, чтобы она наконец ответила, – Чё, лох какой-то на деле, раз даже говорить стыдно? Да не боись ты, лоха сильно не буду бить. Просто ноги сломаю.
Широкая улыбка Вахита в комплекте с такой фразой вызывала дикий дискомфорт, пусть он и не собирался ломать никому ноги. Очень хотел бы, но с недавних пор следит за своими действиями и не хочет тебя огорчать, но если бы ты попросила, Зима бы сделал всё, что в его силах.
— Всё, всё! Я извинюсь! – заистерила девушка и поспешила удалиться, но крепкая рука на плече снова сжалась.
— Сейчас извинишься, за мной пошли, – в приказном тоне пробросил Зима, понизив тембр. Рывком руки он как-бы подтолкнул Катю идти рядом, – И родителям скажешь, учителям, что тебя не бил никто. Ударилась, хрен знает, сама себя поцарапала в конце концов. Придумаешь!
--------
Ты проснулась довольно рано, чтобы сделать вид, как собираешься в школу, ведь Маме и Валере необязательно знать о прогулах. На деле же ты предвкушала встречу с Вахитом, который обещал прийти. Всё утро провела за наведением марафета, но каждый раз была недовольна тем, что получилось. То слишком ярко, то недостаточно подчеркивает глаза. И одежда, что не примеришь – всё не то! "Слишком нарядной быть нельзя, подумает, что он мне нравится, ну глупость же!" – ты всё убеждала себя в том, что не влюбилась, но уже понимала, что это наглая ложь. По классике жанра, все события твоей жизни происходили невовремя. Стоило только смыть косметику и примерить самый домашний и небрежный наряд, как с улицы раздался крик: "Снежная, выгляни в окно! Тут подарок тебе!".
Ёмко ругнувшись, ты бежишь к окну и коришь себя за такую нерасторопность, ну не в таком же виде встречать объект симпатии... Но все эти мысли исчезают, только ты видишь под окном счастливого Вахита, который держит твою обидчицу за ворот шубки. А ведь только вчера ты пожаловалась на сплетницу, а он на следующий же день бросился помогать. "Спускайся давай!" – выманивал тебя парень. И ты второпях надеваешь верхнюю одежду и обувь, в предвкушении спускаешься, даже не для того, чтобы разобраться с Смирновой, а чтобы отблагодарить Вахита! Дверь подъезда открывается и ты видишь, с какой же самодовольной ухмылкой стоит парень, и как напугана Катя, которую он подтолкнул.
— Извини меня... – робко произнесла она, но под строгим взглядом Зимы, продолжила, – Пожалуйста. Я скажу родителям, что это не ты была.
Не было в её голосе ни раскаяния, ни сомнений, а фраза была похожа на заготовленную речь, но видя её глаза стало ясно – она боится и этот страх действенный, он заставит её молчать.
— Хочешь, на колени её поставлю? – предложил Вахит в своей шутливой манере, но Катька вздрогнула, даже не предполагая, что это шутка.
И сейчас тебя переполняло грязное, ранее неизвестное чувство эгоизма и власти. Одно твоё "да" и ты сможешь самоутвердиться, унизить её так, как ранее она опозорила тебя. Как же тяжело бороться с этим ощущением, но ты справляешься и жестком просишь отпустить девчонку, которая тут же убегает. А может, не так уж и плох криминальный Татарстан, когда ты подруга "универсамовского"?
Пригласив парня зайти, ты решила поделиться переживанием:
— Странно так, я впервые очень сильно захотела отомстить, такую злобу почувствовала... – и снова ты боишься, что встала не на ту дорожку, открываешь в себе новые черты.
— Смотри мне, ещё не захочешь уезжать, привыкнешь к криминальному миру! – подкалывал Вахит, но резко переменился в настроении, завидев твоё понурое лицо – Льдинка, не переживай ты так, заметно же, что в тебе зло долго не держится. Бывает так, один раз на эмоциях чуть не сорвалась, но сдержалась же, – уже войдя в квартиру, он проверил карманы на наличие жвачек, но ничего не нашёл, – Я без подарков, не злись. Ты, кстати, очень красивая сегодня! Всегда, то есть. Но сегодня особенно.
— Я же в кофте просто, – комплимент ввёл тебя в недоумение, ты растрёпанная и поникшая, в одетой наспех старой кофте, которая больше напоминала холщовый мешок, о какой красоте идёт речь? – Зачем издеваешься...
— Издеваюсь? – Вахит, повесив верхнюю одежду, обошёл тебя, чтобы встать лицом к лицу, – Я обрадовался, что ты не стала штукатуриться, выделываться всячески. Ты же и без этого нереальная, – картавость заставила его немного запнуться на этих словах, но он всё равно звучал убедительно, что смутило тебя.
— Проходи на кухню, чай попьем, – поспешила сменить тему ты, – Ты голодный?
— Я всегда голодный, – только зайдя на кухню, Зима набросился на печенье и вафли, что лежали в вазочке на столе, – А ты от разговора не уходи, учись принимать комплименты.
Ты села рядом, пропуская всю похвалу. Не верила, что он правда считает тебя симпатичной, особенно в таком виде. И пусть раньше тебя это не заботило, но сейчас хотелось выглядеть "с иголочки". С другой стороны, может и не в этом дело? Вахит вот похож на уличного кота, которому выдрали клок шерсти в драке, но в твоих глазах он настолько притягательный, что даже сейчас, когда он чавкает вафлей, тебе хочется молча любоваться на него. Правда, идиллия длилась недолго.
— Фкуфные фафли! – с набитым ртом сказал парень и придвинул вазочку со сладким к тебе поближе.
— Ой, кушай сам, сколько хочешь! Я на них смотреть не могу уже, у нас окодовец по школе ходит, я его вижу, а он каждый раз вафли жуёт, гадость! – твоё искреннее недовольство заставило Вахита остановиться и с невинными глазами положить очередную сладость обратно, – Нет, ты нормально ешь, может тебе суп погреть?
Не дожидаясь ответа, ты пошла к холодильнику за кастрюлей. Смотреть на бедного и голодного Вахита было просто невозможно, в тебе просыпалось желание заботиться о нём. Не прислуживать, нет. На пример такой семьи ты насмотрелась в детстве, до развода родителей, поэтому давала себе обещание не выходить бездумно замуж и не быть прикованной к кухне. Но сейчас тебе искренне хотелось сделать что-то хорошее для Вахита, показать, что ему здесь рады.
— А чё за окодовец, Кончевич этот? – кажется, не оговорился Зима.
— Кто-кто? Это чем он такое прозвище заслужил?
— Вот похабщина, это он слова "конченный", – удивлённо отчеканил он. – Хрупкий ангел, боюсь спросить, о чём ты подумала!
А ты и правда не о том подумала и поставила себя в неудобную ситуацию. Вместо того, чтобы как прилежная хозяюшка и пай-девочка встречать друга – ты в домашней одежде помешиваешь суп и не пытаешься выглядеть хорошенькой. Шутка про окодовца и "чем он заслужил прозвище?" была не совсем девичьей, что и вогнало тебя в краску.
— Да что ты будешь делать! – Вахит не переставал обращать внимание на твоё настроение и был готов каждый раз поднимать его, – Я же тебя не ругаю, а ты к себе относишься строго. Лучше бы ко мне так относилась, держала бы в ежовых руковицах. А тебе всё можно! Ты ж девушка, тем более такая...
— Какая "такая"?
— Ну... такая растакая. Очень много хорошего делаешь, такой можно всё простить.
Вахит аккуратно встал из-за стола и подкрался к тебе со спины. Руки его нежно обвили твою талию, даря успокоения. Он продолжал держать дистанцию, не прижимал тебя очень близко, но ты всё равно ощущала тепло. Носом парень уткнулся в твои волосы и ты поддалась моменту, забыла про суп и просто расслабилась. "Прекрати себя ругать" – шептал он, – "Ты замечательная, да и день сегодня хороший". Ты непроизвольно выгнула шею, надеясь, что он оставит там такой желанный поцелуй. В его глазах ты неземная, независимо от одежды, причёски и макияжа. Он бы свернул горы, лишь бы ты была счастлива и доверила ему свою душу. Вахит склоняет голову, ты уже чувствуешь его тёплое дыхание и предвкушаешь момент, который так долго прокручивала в своих фантазиях.
— У тебя суп сгорит скоро, – игриво шепчет он тебе на ухо и вся романтика момента развеивается.
По наглой улыбке Зимы видно, что он был очень доволен своей шуткой, но глаза его горели, взгляд прожигал тебя, он был таким напряжённым, что, кажется, моментами жалел, что не сделал первый шаг. Но суп и правда уже больше горячий, чем тёплый. Так что же, он специально так сделал, чтобы разрядить обстановку и спасти еду? А может струсил и захотел поиграть с твоими чувствами? В любом случае, ты всем видом пытаешься показать, что всё хорошо, а слова поддержи и правда помогли. У тебя всегда были высокие требования к самой себе, зато окружающим ты была готова всё спустить с рук. И Вахит был первым человеком, который решил не пользоваться твоей добротой, а направить её в нужное русло.
Вы продолжили есть и общаться так, будто минуту назад в воздухе не повисло напряжение и никто из вас не ожидал сближения. Вахит сам не до конца понимал, зачем так сделал. Сначала он и впрямь желал прильнут к твоей шее, а потом испугался. И ведь испугался не ответственности, а твоей реакции. Не хотел бы слишком рано переходить границу дозволенного, пусть от влюблённости уже сносит крышу. Каждый раз, прикасаясь к тебе, Вахит превращается из наглого парня в робкого подростка, который не знает, как нужно себя вести. И в этом его плюс – он не хочет показать себя жестоким завоевателем или красавчиком-сердцеедом. Он просто такой, какой есть. И ты по уши влюблена в него, для тебя это – мужчина, настоящий, не скрывающий себя за образом. А то, какой образ принято сейчас считать за "идеал" ты считала пугающим и никогда не понимала, откуда, например, у грубияна Валеры столько обожательниц?
------
Окончательно разобравшись с едой вы перешли в твою комнату, где и договаривались почитать ту самую книгу, которую приносил Вахит.
— "Ромео и Джульетта"! Я ж говорил уже, что читал? Только не помню ничего, будешь объяснять, – Зима сразу приметил знакомую книгу на столе. На этом же столе продолжали лежать твои рисунки, в этот раз новые, – Какой кайф, а меня не начала рисовать?
Ты шутливо отмахнулась, но не сказала правду, потому что стеснялась показать рисунок, который уже был готов. Ждала момента, но его можно ждать вечность. В голове обычно был один вариант – отдать рисунок перед тем, как уехать в Москву, ведь его решение отправиться в столицу вместе всё ещё казалось тебе ненастоящим и принятым на эмоциях. А что, если ты сама не захочешь уезжать?
Ты запрыгнула на кровать, облокотившись на спинку призвала Вахита сделать так же, но тот отнекивался: "Я ж в уличной одежде, а у тебя чистенько всё!".
— Ты не помнишь, как побитый тут лежал? – саркастично подметила ты
— Да? Я помню, как уходил и тебя обнимал, и как по лицу получал. А всё, что было между – как-то не особо, – задумчиво почесал он голову и всё же прилёг рядом, – Только ты начинай, у тебя голос красивый.
— Неа, ты читай, мне нравится, как ты картавишь, – немного смущённо прозвучала эта фраза, – Из тебя бы мог получиться неплохой актёр, был бы нарасхват, как горячие пирожки. И голос, и внешность...
Вахит расплылся в улыбке, не часто он слышал похвалу, поэтому в таких редких случаях краснел и отводил взгляд, будто речь шла не про него.
— Ну ладно, уговорила, – любезно согласился парень и так начал читать так наигранно по-аристократически, что отвести взгляд было невозможно, –
"Две равно уважаемых семьи
В Вероне, где встречают нас событья,
Ведут междоусобные бои
И не хотят унять кровопролитья..."
Речь Вахита напоминала тебе треск камина в уютную зимнюю пору. Он явно был не глуп, не запинался и читал текст разной интонацией, не монотонно. Всё бы хорошо, если бы не одно но:
— А смысл читать то, если нам в прологе почти весь сюжет пересказали?! – вставил он свои пять копеек.
— Чтобы ввести читателя в курс дела. Давай не будем отвлекаться каждый раз, хорошо?
— Понял, давай дальше,
".... Помилостивей к слабостям пера –
Их сгладить постарается игра"
"Не отвлекаться" не получилось, снова тяжелый вздох Вахита и очередной вопрос:
— А нахрена писать книгу, а потом говорить "не судите строго"? – он посмотрел на обложку, чтобы вспомнить автора, – Уильям Шекспир... Думаешь он жив ещё? Я бы спросил с него.
Ты легонько толкнула парня в плечо, чтобы он не отвлекался или хотя бы не угрожал поэту. "Ну а чё? Посмотри, тут так и написано!", – будто специально он придвинулся поближе и ты воспользовалась возможностью, положив голову ему на плечо. Дальше Вахит старался читать тише, чтобы не орать тебе на ухо, а ещё стал меньше двигаться и жестикулировать, вдруг ты начнёшь засыпать, а он помешает?
-------
Но засыпать начала не ты. Ваш литературный кружок растянулся аж до вечера из-за того, что Зима отвлекался то порассуждать, то покривляться. Роль остроумного Меркуцио ему особенно нравилась, её он отыгрывал на все "сто", погрузившись в историю. Но на моментах, когда любимого героя не было, парень уже начинал зевать. Ты перехватила инициативу и продолжила читать сама.
— "... Хотела бы, но я бы умертвила
Тебя своими ласками. Прощай!
Прощай, прощай, а разойтись нет мочи!..."
Читать долго не пришлось, на фоне ты услышала сопение. Бедный Вахит отключился почти сразу, причём в той же неудобной позе, в которой сидел всё это время.
— «...Так и твердить бы век: "Спокойной ночи"» Как же ты вовремя заснул... – ты оглядела парня и задержала взгляд на его милом лице, если не считать вечные ссадины и синяки, то черты его были притягательными и даже уникальными, нетипичными. Ты, словно привороженная, мягко касаешься его предплечья и гладишь. Он не просыпается и ты боязно, одним только пальцем, проводишь по его шее. Такая приятная кожа, но такая холодная, – Как котёнок прям, бедненький.
Ты накрываешь Вахита пледом и он расслабляется, ложась поудобнее. Так хочется прилечь рядом, даже не обязательно обниматься. Ещё какое-то время ты не встаёшь, а просто погружаешься в свои мысли и фантазии, чтобы не разбудить Зиму. Но поддавшись уюту и спокойствию засыпаешь и ты. Тебе снится сюжет пьесы, которую вы читали.
Ты - Джульетта, которая умоляет Ромео отречься от семьи, либо же наоборот, взять тебя в жёны, чтобы примкнуть к роду Монтекки и перестать жить, боясь своей любви и скрывая её. Как бы Вахиту не подходила роль Меркуцио, во сне он всё же был Ромео, готовым на всё, лишь бы стать твоим избранником.
Из сна тебя вырывает громкое "Эу!", кажется, домой вернулся Валера и сейчас он стоял в твоей комнате, наблюдая странную, по его мнению, картину. Проснулись вы с Зимой лицом друг к другу, ты сжималась в клубочек от холода, а он – обнимал тебя, согревая. Вы были так смущены, но смотрели друг на друга с нежностью. С этого момента голове Вахита засела мысль о том, что он хочет каждый день видеть твоё чудесное личико, когда просыпается. Сейчас даже ругань брата на фоне не кажется важной.
— Я с кем разговариваю? Нет, я разрешил вам общаться, а вы чё творите?! – кажется, Валера всё не мог отучиться контролировать тебя, даже если до этого яро пытался перестать так делать, ваша с Зимой дружба и правда всё больше напоминала сюжет пьесы, – А чё не раздетые то? Я так посмотрю вы не стесняетесь особо.
Брат явно начал перегинать палку и игнорировать это было уже невозможно. Вроде бы Вахит уже доказал свою надежность в драке, но нет, нужно в очередной раз объясняться. Как же это надоело вам обоим!
— Турбо, хватит, – вставая с кровати, твёрдо сказал парень, – Тебе что нужно? Мы уснули, да, я каждый раз должен доказывать, что не лез к ней? Я не такой как ты, девчонок уважаю и руки не распускаю. Читали мы, – он берёт книгу и грубо вкладывает её в руки Валеры, – И ты попробуй, вдруг умным станешь.
Валера остался стоять с книжкой в руках, абсолютно растерянный. Он не находил слов, понимал, что погорячился, но и признавать этого не желал. Он с надеждой смотрит на тебя, чтобы ты не злилась, но вместо этого ты разочарованно проходишь мимо, отвешивая брату подзатыльник. И он даже не сопротивляется, пусть и унизительно, но принимает его, потому что нарушил обещание меньше опекать тебя.
Гостя приходится выпроваживать, иначе конфликта было бы не избежать.
— Снежная, я пытался с ним поговорить, но сама видишь, что он придурок. Ещё потом расскажет всем, что я книжки "бабьи" читаю, тьфу ты. Но мне понравилось, интересно было... – активно жестикулируя, он начал пересказывать самые запомнившиеся моменты, –... Вот эта твоя культура не такая уж и скучная. О! Хочешь, я куплю себе пиджак и брюки? Ну в натуре, мы с тобой в театр сходим потом! Идёт?
Тебя так обрадовала эта мысль, ты вспоминала, как в начале общения Вахит отрицал любое творчество, хотел и читать, и писать стихи, но опасался, что засмеют. А тут он проявляет искренний интерес, пытается поддержать твои увлечения. Вместо слов ты встаёшь на носочки и целуешь его в нос. Быстро и немного неловко, но этого хватает, чтобы Зима покраснел. Учитывая то, каким он был бледным, это было очень заметно. Его глаза расширились от удивления, он смотрел на тебя, как на сокровище. Но это же был исключительно дружеский поцелуйчик, так что он в ответ ласково треплет твои волосы, не сильно, чтобы ты не ругалась на испорченную прическу, а потом целует в макушку, по-доброму, выражая так всю благодарность за сегодняшний день.
— Ты, по-моему, ещё красивее выглядишь, чем утром! Пока, снежная, увидимся скоро! – попрощался он, оставив тебя наедине с бабочками в животе.
Сам же Вахит поверить не мог, что ты сделала первый, хоть и маленький, шаг к сближению. "Так дело не пойдет! Дальше дело за мной. Снежная, ну какая же ты шикарная! С ума сводишь меня..." – мысли о тебе занимали его голову не только по дороге домой, но и всю бессонную, мечтательную ночь.