Глава 7. Холодная вода
Утро начиналось, как будто и не было той ночи. Тело Лизы всё ещё вибрировало от воспоминаний, от его языка, пальцев, от его слов, которые были жестче оргазма. Она лежала рядом с ним, под его рукой, на его груди. Он ещё спал. А она уже — нет.
Она осторожно выбралась из-под его руки, не разбудив. Подобрала разбросанное бельё, натянула его на себя. Шагнула в кухню. Телефон. Уведомления.
27 пропущенных от “Марк”
Пальцы дрогнули. Она сжала телефон и быстро, почти беззвучно, отправила сообщение: "У меня всё хорошо. Потом расскажу."
Ответ пришёл мгновенно:
“Ты где, Лиза?”
Она не отвечала. Села за стол. Голову — в ладони. Воздуха не хватало.
Позади — шаги. Он проснулся.
— Ты ушла, а я подумал, что ты уже жалеешь, — голос Егора был хриплым, сонным, но тёплым. Он обнял её сзади, поцеловал в шею. — Доброе утро, малышка.
Она замерла. Не двигалась.
— Лиз? — он отстранился. Почувствовал, что она другая. — Что случилось?
Она медленно повернулась. Смотрела на него, будто не могла собраться. А потом — просто сказала.
— У меня есть парень, Егор.
Тишина упала глухо. Беззвучно.
Он не понял. Сначала. Просто моргнул. Потом его лицо застыло.
— Что?
— Я... — она выдохнула. — Я с ним уже почти год. Марк. Мы живём вместе.
Он смотрел на неё. Без слов. Просто... пусто.
— И ты... ты просто решила, что тебе скучно? Или я был слишком хорош в этой роли “лучшего друга с глубиной”? — голос Егора с каждой секундой становился тише. Опаснее.
— Нет, — прошептала она. — Всё не так.
— А как, Лиз? Как, блядь, всё? Ты голая стонала подо мной, кричала моё имя, я языком выворачивал тебе душу — и всё это время у тебя был какой-то Марк?!
— Это не “какой-то”, — резко сказала она. — Он — добрый. Он рядом, когда я ломаюсь. Он был, когда ты исчез на три месяца в Лос-Анджелес. Помнишь?
Он молчал. Сжал челюсть.
— Он любит меня, — продолжила она. — А я... я не знала, что всё так пойдёт. Я думала — мы играем. До поры. Что мы просто...
— Просто? — перебил он. — Ты серьёзно? Я держал себя, чтобы не трахнуть тебя, как хотел. Потому что уважал. Потому что думал, что ты — не одна из всех. А ты оказалась хуже.
Он подошёл ближе. Говорил тихо. Глаза — стеклянные.
— Ты могла сказать. До. Могла. Я бы понял. Или нет. Но хоть бы знал, в какую игру мы играем. А теперь — что, Лиз? Ты собираешься вернуться домой? К нему? После всего?
Она молчала. А потом сказала:
— Я не знаю.
Эта фраза была хуже, чем "да" или "нет".
Он рассмеялся. Горько. Грубо.
— Ладно. Значит, я тоже теперь не знаю. Не знаю, кто ты. Не знаю, зачем ты это сделала. И уж точно не знаю, что мне теперь с собой делать.
Он прошёл мимо неё, схватил футболку, натянул. Смотрел в окно. Потом — тихо, не оборачиваясь:
— Уходи, Лиз. Пока я не стал таким, каким тебе не стоит меня видеть.