глава 31
Ава
– Скажи мне, почему мы должны опять смотреть этот фильм? – ворчит Тайлер. Он сидит на диване рядом со мной, скрестив руки и откинув голову на спинку.
Мы вчетвером – Тайлер, Морган, Мэтт и я – сгрудились перед телевизором и смотрим первый фильм о Капитане Америке. Это был выбор Мэтта, и хотя Тайлер не фанат супергероев, мы с Морган никогда не откажемся провести вечер с Крисом Эвансом без рубашки.
Я кладу локоть на подлокотник и подпираю подбородок рукой, глядя, как недавно ставший суперсолдатом Стив Роджерс поднимает над головой мотоцикл, отягощенный несколькими женщинами. Я смотрела этот фильм более чем достаточно, чтобы сохранить значительную часть диалогов в своем банке памяти, поэтому, когда мои мысли начинают уходить куда-то в сторону, мне плевать.
Я не слышала ничего от Оукли с момента нашего сегодняшнего разговора. К своему большому неудовольствию, я начинаю волноваться, но держу это при себе.
Я знаю, что глупо нервничать из-за всего лишь одного пропущенного звонка и нескольких оставшихся без ответа сообщений, особенно когда я знаю, что он занят, но что-то не так. Весь день.
Я ни в коем случае не собиралась говорить Оукли по телефону, что разделяю его опасения, ведь он уже и так нервничал, но это беспокойство никуда не делось, словно гнойник. Если бы здесь была моя мама, она бы сказала мне, что я заработаю язву, но я просто не могу успокоиться.
Мои пальцы барабанят по бедру, и я начинаю дергать ногой. Проверяю телефон, убавляя яркость, чтобы не ослепить нас всех в темной комнате, пока пролистываю уведомления.
Ничего. Я хмурюсь.
Тайлер поворачивает голову в мою сторону, когда я засовываю телефон обратно в карман худи.
– Ты чего такая нервная? Ведешь себя странно.
– Я в порядке.
Он выгибает густую бровь и продолжает равнодушно смотреть на меня. Может быть, поэтому я так легко сдаюсь. Потому что он не давит на меня.
– Просто у меня плохое предчувствие. Никак не могу от него избавиться, – признаюсь я вполголоса.
Он издает звук, который я принимаю за понимание, и возвращается к просмотру. Я собираюсь сделать то же самое, когда он, все еще глядя на экран, наклоняется в сторону и говорит:
– Я бы предложил тебе покурить, чтобы прочистить голову, но ты откажешься.
– Тебе правда пора бросать курить. Ты же спортсмен. Не хотелось бы повредить легкие, которые приносят тебе деньги.
Он тихо посмеивается.
– Деньги мне будут приносить не легкие, а кулаки.
Я пожимаю плечами:
– Как скажешь.
– Кроме того, я не могу бросить. Уже много раз пробовал и срывался.
– Когда ты начал?
Мне следует перестать задавать вопросы, прежде чем он закончит этот разговор и отморозится, но несколько минут покопаться в голове Тайлера – довольно приятное отвлечение от всех волнений.
– До того, как перестал переживать о том, что обо мне думают другие, – отвечает он.
– Это не настоящий ответ, – настаиваю я.
Уголок его рта дергается.
– Это единственное, что ты получишь, любопытная.
Я улыбаюсь.
– Прозвище. Какая честь.
– Может, перестанете болтать? Вы хуже, чем кучка школьников на задних рядах театра, – шипит Морган, перегибаясь через колени Мэтта и сердито глядя на нас.
Тайлер показывает ей средний палец, прежде чем встать и направиться к балкону. Его пальцы ныряют в передний карман черных джинсов, и он достает белую пачку сигарет.
– Ты куда, чел? Это лучшая часть, – говорит Мэтт.
Тайлер не обращает на него внимания и выходит.
– Хватит болтать, смотри кино, – шепчет Морган Мэтту.
Он слушается, и, как я и предполагала, отсутствие отвлечений заставляет мою голову снова загружаться. Я зажимаю губы между пальцами и мну их, переводя взгляд через комнату на мрачного мужчину на балконе. Тайлер опирается предплечьями на перила балкона, изо рта свисает зажженная сигарета. Я вздыхаю и направляюсь к нему на улицу.
Тихий щелчок закрывшейся за мной балконной двери привлекает внимание Тайлера. Он смотрит на меня и вскидывает подбородок.
– Тебе правда-правда не следует курить.
Я присоединяюсь к нему у перил и смотрю вниз на движение транспорта, которое, несмотря на время, все еще не замедлилось. Машины сигналят, тормоза скрипят, люди кричат.
Мы живем в центре города, где дома жмутся друг к другу. Отсюда не видно океан, только кирпич и окна. Мне хочется когда-нибудь жить в уединенном месте, вдали от городской суеты и шума. Если я живу всего в нескольких минутах от воды, то хочу иметь возможность ее увидеть.
Тайлер делает еще одну затяжку и выпускает дым перед собой.
– Знаю.
Я хмурюсь:
– У тебя есть какая-то история.
Он стряхивает пепел с сигареты в пустую банку, которую Морган ранее поставила сюда.
– У тебя тоже.
– У всех есть.
Ему требуется несколько секунд, чтобы ответить.
– Твоя мама вернулась, да? – Он снова стряхивает пепел.
– Да. Внезапно захотела узнать меня. Или так она говорит.
– Возможно, она врет.
Я морщусь от его резкости.
– Не сдерживайся из-за меня.
Я не удивляюсь, когда он не извиняется за свои резкие слова, а просто продолжает дальше. Он смотрит на город с пустым выражением лица и говорит:
– Я не это имел в виду. Просто будь осторожна. Люди не бросают тех, кто им дорог, чтобы затем однажды решить вернуться. Мой биологический отец свалил еще до моего рождения. Чувак даже не знал, что моя мама беременна. Если бы он вернулся сейчас, я бы сказал ему поцеловать меня в задницу.
– Я не знала, что у тебя нет отца.
– Это не то, что приходится к слову. Моя мама наркоманка, а отчим любит поднимать руку на всех, кто дышит. Я никогда не говорю о них, потому что не люблю это делать.
Моя тяжелый вздох полон тысячи слов, из которых я, наверное, никогда не смогу составить что-нибудь стоящее, поэтому я выбираю что-то простое.
– Мне жаль.
Он делает последнюю затяжку, тушит окурок о перила и бросает его в банку. Потом вытирает руки о джинсы, прежде чем провести ими по волосам.
– Мне тоже. Ты стоишь большего, чем быть второстепенной, Октавия.
Грудь сдавливает до боли. Боже, я не ожидала этого сегодня вечером.
– Ты тоже. Ты совершишь великие дела в своей жизни, Тай. Я знаю это.
Он молча отталкивается от перил и неловко похлопывает меня по плечу.
– Нам лучше вернуться, пока Морган не обвинила нас в том, что мы пропускаем ее фильм.
Я киваю.
– Я сейчас приду. Хочу сначала кое-что проверить.
Он кивает и уходит внутрь. Как только балконная дверь закрывается, я достаю телефон и открываю историю звонков Оукли. Позвоню еще раз и, если он не возьмет трубку, отстану и подожду до завтра.
Я делаю глубокий вдох и звоню. Поднеся телефон к уху, я покусываю губу и жду знакомого звонка. Один, два…
– Вы позвонили на голосовую почту…
Голос обрывается, когда я кладу трубку.
Два гудка. Он переключил меня на голосовую почту.
Что это значит? Боже мой. Я похожа на психа. Настоящего психованного сталкера. Ну и ну, Ава.
Я засовываю телефон обратно в карман и расправляю плечи. И что с того, что он переключил меня на голосовую почту? Возможно, он все еще ужинает. Конечно, уже десятый час… а может, ужин затянулся или у него сел телефон?
Хватит.
Я открываю балконную дверь и вхожу обратно. Свет включен, а фильм поставлен на паузу. Мои вены наполняются ужасом.
– Почему фильм выключен? – спрашиваю я, и три головы одновременно поворачиваются ко мне.
У меня сводит желудок, когда я встречаюсь глазами с Морган. Сочувствие на ее лице невозможно не заметить.
– Что?
– Что ты там делала? – медленно спрашивает она.
– Э-э, опять звонила Оукли. Он переключил меня на голосовую почту. Какого черта, в самом-то деле?
Тайлер стискивает зубы и смотрит на Морган:
– Ты или я?
– Что ты или Морган?
– Дорогая, может, тебе стоит присесть, – шепчет она.
Я понимаю, что будет больно, но все равно сажусь между ней и Тайлером. От Морган исходит тепло, а от Тайлера, наоборот, веет холодом, отчего я пытаюсь сдержать дрожь в теле.
– Прежде чем я покажу тебе, я правда хочу, чтобы ты пообещала, что сначала хотя бы выслушаешь его. Оукли не такой парень…
– Показывай, – приказываю я холодным тоном.
Вокруг моего сердца на гиперскорости возводятся новые стены. Все мои мысли только об одном: это уже было. Именно. Это.
Морган молча вытаскивает свой телефон откуда-то из-под ноги, куда, должно быть, сунула его, когда я вошла. Стоит ей разблокировать экран, как на нем появляется серия фотографий под заголовком, который я не хотела бы читать.
«Оукли Хаттон уже привязан к Миннесоте? Эти фотографии создают впечатление, что нас всех держали в неведении относительно его планов после драфта. Фу.
Вероника Андерсон – дочь Харви Андерсона, генерального менеджера «Миннесота Вудмен». Ни для кого не секрет, что «Миннесота» пошла на все, чтобы обеспечить себе шанс на успех, но выглядит не очень красиво. Поскольку Вероника собирается заменить своего отца в ближайшие годы, является ли совпадением, что она оказалась так близко с главным кандидатом этого года?
Мы обратились за комментариями к агенту Оукли Хаттона Дугласу Треликсу, но не получили ответа».
Кислота обжигает мой желудок. Я хватаюсь за колени, когда мир сходит со своей оси. Фотографий достаточно, чтобы мои глаза застлало пеленой.
На первой в центре внимания Оукли, его красивое лицо сияет под ярким освещением над столом. Он в костюме, две верхние пуговицы его темно-синей рубашки расстегнуты, как всегда. Никакого галстука. И все же я не могу сосредоточиться на нем, как обычно. Ведь он сидит плечом к плечу с эффектной секс-бомбой в рискованном платье, которое я никогда не смогу надеть.
Блондинка, которая, полагаю, и есть Вероника Андерсон, неприкрыто пялится на моего парня, ее веки полуприкрыты, длинные густые черные ресницы касаются гладкой кожи под ними. Левая рука с длинными красными ногтями держит бокал с вином, а левую не видно.
– Следующее фото, – рявкаю я.
Морган листает на следующее.
Правая рука Вероники лежит на колене Оукли, стоящего возле стола. Я хмурюсь при виде его лица. На нем выражение неподдельной неловкости.
– У него такой вид, будто он вот-вот обоссытся, – отмечает Мэтт.
Я игнорирую его, и Морган листает на последнее фото. Вероника схватила Оукли за руку, ее пальцы наполовину переплетаются с его. Он отвернулся от стола, и его глаза слегка прищурены.
Меня тошнит. В голове бьется слишком много мыслей, чтобы разобраться в них. Часть меня чувствует себя преданной, как будто моя автоматическая реакция на это – увидеть очевидное и поверить, что он заинтересован в этой женщине. Что он игнорировал меня ради нее и лгал о причине поездки. Но другая часть знает, что он не поступил бы так со мной – с нами. Возможно, несколько месяцев назад я бы поверила в худшее о нем, но этот мужчина любит меня. Он не стал бы этого делать.
Я прикусываю щеку изнутри, когда одна повторяющаяся мысль стучит сильнее остальных.
Подходит ли мне такая жизнь?
Морган блокирует телефон и бросает его Мэтту. Затем она обнимает меня и притягивает к себе. Она думает, что я заплачу (наверное, все они так думают), но мне не хочется.
– Мне надо поговорить с ним, когда он вернется, – бормочу я.
– Оукли любит тебя, – говорит она.
– Думаешь, с ним все в порядке?
Я закрываю глаза, вспоминая, каким растерянным и расстроенным он выглядел на тех фотографиях.
Морган обнимает меня крепче.
– Думаю, будет в порядке, когда он вернется домой и увидит тебя.
Я киваю. Хоть один из нас будет в порядке.