27
Ветер настойчиво обдувает голые ноги, упраздняя бурю, бушующую внутри. Небо успело покрыться звёздами, пока я, сидя на крыше, глядела на океан. Егор оставил меня здесь, когда еще было светло, и сказал никуда не уходить. Может, я бы и ослушалась, если бы ноги не отказались передвигаться.
То, что произошло всего парой часов ранее, сбивало с толку. Я будто попала в мыльную оперу, и не по своей воле сыграла в ней главную роль. Но, что самое худшее, положительные и отрицательные герои, какими они были в моей голове, оказались совершенно противоположными людьми. Не то чтобы я до сих пор считала Егора злодеем...
— Приятно это слышать, милая.
— Я что, сказала это вслух? — спрашиваю, переводя взгляд с прибывающих волн океана на Егора.
Парень стоит у входа с лестницы, облокотившись на дверь. Ответом на мой вопрос служит кивок и слабая улыбка.
— Как долго ты там стоишь?
— Достаточно долго, чтобы твой кофе из горячего стал тёплым. Как ты себя чувствуешь? Если не считать роли в мыльной опере, — добавляет он, отлепившись от стены.
Пока Егор с осторожностью охотника приближается ко мне, чувствую, как внутри слегка расслабляется узел, в который завернулась добрая половина органов.
— Будто мне нужно пойти в лес и покричать там часа полтора.
Егор опускается на матрас напротив и протягивает мне стаканчик. Сейчас он выглядит более расслабленным, чем был в автомобиле, когда вёз меня сюда. Хотя его волосы торчат так, будто он пытался вырвать их всё время своего отсутствия.
— Валь, я правда старался...
— Как долго ты считаешь, что Амелия держит меня рядом в роли своей тени?
— Со столкновения на вышке спасателей.
Сглотнув, перевожу дыхание. Давно.
— Но это не так, Егор, она...
— Валя. — Егор прерывает меня, сжимая свои ладони на моих вокруг стаканчика. — Она мне не подруга, ладно? Я говорю то, что вижу. С самого начала именно Амелия поливала меня дерьмом, и даже если я и правда дерьмо, она не имела права делать выбор за тебя. Она носит твои вещи, внушая, что ты можешь довольствоваться и заношенным топом. Почему ты решила, что именно она может уберечь тебя от будущего матери?
Черт! Егор говорит настолько убедительно, что хочется спрятаться назад в свою ракушку от того, насколько я была слепой. Это ли те перемены, в преддверии которых сжималось сердце во время нашей ссоры? Понимала ли я хоть на одном из подсознательных уровней, что превратилась в муляж живой девушки? А ведь мама толкует о чем-то подобном день ото дня.
— Я не... Не знаю, она ведь моя подруга! Она всегда знала, что для меня лучше. У нее есть Тим, он хороший парень.
Я виновато закусываю губу, Егор убирает свои ладони с моих. Нет, пожалуйста, верни их назад. Бросаю в него умоляющий взгляд, но парень стойко игнорирует его и поднимается с матраса.
— Так ты поэтому поклоняешься ей? Потому что у нее уже есть хороший парень? Ну конечно, я ведь не такой. Я подонок. А у подонков сердце из камня, а смысл жизни — грехопадение.
— А разве нет? — с привкусом горечи выдавливаю я. Отставив в сторону кофе, поднимаюсь вслед за ним. — С того момента, как я вернулась из Канады, в ушах только и стоят слухи о том, что ты переспал с половиной города. Сомневаюсь, что виной тому твое любвеобильное некаменное сердце.
— Дьявол, Валя! То, что ты боишься одиночества и решила, будто разгульный образ жизни по молодости — это фундамент, вовсе не значит, что так и есть. Если тебе хотелось переспать со мной, это вовсе не значило, что ты умрёшь в один день с котом, а не мужем! Проклятье!
Егор в мгновение ока оказывается так близко, что тепло его тела начинает распространяться внутри меня самой. Я думала, что могу ответить, но его взгляд никак не даёт ясно мыслить. А если уже нечего домысливать? А если он прав? Тогда почему мама одна, хотя девятнадцать лет назад тоже просто сильно хотела переспать с отцом?
— Валя, я понял ещё на вечеринке родителей, ладно? Ты тогда сказала, что не такая, как мать. Хватит думать!
Егор обхватывает рукой мой затылок и, приблизив к себе, мимолётно касается губами щеки. Черт, как он мог понять всю ситуацию после одной коротенькой фразы? Как Амелия не смогла понять этого за несколько лет крепкой дружбы?
— Попробуй хотя бы раз в жизни не думать, — его губы движутся к уху, — не думай о подругах, о матери и хороших парнях.
Этот хриплый шёпот творит невероятные вещи, заставляя коленки дрожать. Давай же, Валя. Легко сказать — отключи мозг. Гораздо сложнее это сделать. Хотя, наверное, в глубине души я чувствую, чего именно мне сейчас хочется. А раз голос остатков разума твердит, что это неправильно, значит, я должна сделать именно это. Положив руки на грудь Егора, отстраняю его от себя. Мне кажется, или он при этом выглядит так, будто готов меня пристрелить?
— Разве я недостаточно...
Пнув его в грудь, усаживаю парня назад на матрасы и вылезаю ему на колени. Вот теперь он выглядит так, будто у меня выросла вторая голова. Его расширенные доселе глаза прищуриваются, на губах расцветает усмешка. Вот так, хватит слов. Закинув одну руку ему на шею, другой приближаю его лицо к своему и касаюсь губ. По телу тут же разносятся вибрации его хриплого стона. Это самый сексуальный звук, который только мог издать его рот. Отметая все условности, Егор углубляет поцелуй и прижимает меня всем телом к себе. Раскрыв губы, пускаю его язык в свой рот и чувствую, как внизу живота раскаляется желание.
Эта волна слишком долго накапливалась внутри, чтобы сейчас, словно цунами, накрыть нас обоих с головой. Большие ладони Егора проникают под футболку, посылая дрожь вдоль позвоночника. Прикрываю глаза, наслаждаясь ощущением. В голове яркой вспышкой сверкает давно утерянная в памяти картинка.
— Ты спас меня, — выдыхаю, слегка остранившись.
Егор возмущённо стонет и перемещает губы на мою шею. Перед глазами вспыхивают звёзды, низ живота наливается жаром.
— Я собиралась искупаться, а ты утащил меня от воды. Мы ехали в такси.
Дыхание Егор щекочет шею, и он тихо угукает.
— Ты не назвала адрес, поэтому я отвез тебя к себе. Не скажу, что ты была трезвой, — как никак собиралась поплавать в ночном океане, — но и пьянее меня точно не была. А я всё помню.
Наконец он поднимает взгляд на меня. В зеленых глазах пляшут огни вечернего Сан Диего. Его пальцы вырисовывают узоры на моих лопатках, и я слегка выгибаюсь. Губы парня поддергиваются в самодовольной усмешке.
— Подозреваю, у тебя и на это есть своя гипотеза.
Он почти незаметно кивает.
— Думаю, твой мозг заблокировал воспоминания, — как ни в чем не бывало говорит Егор. Я слегка хмурюсь, не представляя, как мой мозг мог выбросить что-то подобное. — Подумай сама, ты считала меня подонком, но по пьяни поддалась искушению, — подмигивает он, — твоему затуманенному разуму было гораздо легче закрыть воспоминания грехопадения под замком, нежели принять факт, что я тебе понравился.
Фыркаю на словах о грехопадении. Никуда я не падала. Но в его словах есть логика, пусть блокировка воспоминаний и звучит для меня как: «У Вас биполярное расстройство». Наверное, именно психически больной я себя сейчас и чувствую, ведь внезапно накатившие воспоминания будто принадлежат кому-то другому. Закрываю глаза, пытаясь упорядочить события той ночи в логичную причинно-следственную связь.
Он вытащил меня из воды, вытерпел серию нелепых ударов и пару нечленораздельных ругательств. Свой адрес я не сказала из чистой вредности, ведь он без спроса забрал меня с вечеринки. За время поездки в такси мой мозг определенно немного проветрился, тем не менее, умнее от этого не стал. Я действительно полезла к нему в штаны уже дома, а Егор, как настоящий джентльмен, не смог отказать даме.
Чувствую, как краснеют щеки. Я полезла к нему, а не наоборот. И кто из нас противная потаскушка?
— Беру свои слова назад, из тебя выйдет ничего такой криминалист.
Воздух вибрирует от его грудного смеха.
— Представь, что будет, когда я стащу у какого-нибудь незадачливого полицейского наручники, — шепчет Егор, хватаясь за края моей футболки.
При мысли об этом щеки заливает румянец никак не связанный со стыдом. Егор стягивает с меня футболку и сканирует пристальным взглядом. Его пальцы скользят по позвоночнику, пока не добираются к застёжке бюстгальтера. Сглотнув, парень одним умелым движением растегивает его и спускает шлейки по моим рукам. Подушечки его пальцев почти оставляют ожоги на коже. Чувствую, как прерывается собственное дыхание. Снова тянусь к губам Егора. Даже сквозь футболку сосками ощущаю твердые мышцы его груди.
— Если продолжишь в том же духе, я не смогу остановиться, — стонет Егор, прикрывая глаза.
— Я и не прошу останавливаться, — шепчу, целуя его мощную шею.
Его кожа пылает под моими губами. Вена на шее пульсирует от ускоренного сердцебиения.
— Валь, презервативы остались в квартире.
— Я вроде как, — прочистив горло, закусываю губу, — после знакомства с тобой а, ну знаешь... на таблетках.
Всё же, иногда мамины истории для взрослых бывают весьма поучительными. На миг он замирает, будто пытается понять, что я только что сказала, после чего широко улыбается. Приподнявшись, Егор переворачивает меня и укладывает на спину. От столь резкой смены положения перед глазами мигают темные пятна.
— Тебе понравилось, что я тогда делал? — лукаво улыбаясь, Егор расстёгивает пуговку на моих шортах и стягивает их вниз.
Перед глазами снова темнеет, сердце пытается пробить себе путь сквозь грудную клетку. От его дыхания на внутренней части бедра в венах закипает кровь.
— Да, — выдыхаю, выгибая спину, когда он опускает ладонь на мой живот.
— Хорошо.
Когда его губы находят то самое место, я уже в первые секунды готова взорваться. Всё накопившееся за последнее время желание сосредотачивается под его губами, и я готова кричать. Нет, нет, нет, так я долго не выдержу. Хватаю Егора за ворот и тяну к себе.
— Почему ты до сих пор одет?
Стягиваю с него футболку и тянусь руками к поясу. Движения становятся беспорядочными и порывистыми. Когда последний предмет одежды улетает в сторону, с секунду разглядываю его рельефное тело. У утренней пробежки таки есть свои преимущества. Прижавшись ко мне, Егор издает хриплый стон, и я закрываю глаза от наслаждения одним этим звуком.
— Не хочу показаться занудой, но ты точно уверена?
Что-то он слишком часто изображает джентльмена.
— Решил снова поизображать неуверенного школьника? Когда ты в последний раз?..
Отвечая на мою провокацию, Егор, не теряя времени, врывается в меня, воруя громкий стон. От нахлынувших ощущений вжимаю пальцы в мышцы его спины. Если так будет продолжаться и дальше, то ему снова будет чем похвастаться перед кучкой своих друзей.
Выдержав небольшую паузу, Егор громко втягивает воздух и снова начинает двигаться. Его губы скользят по моей шее, подпитывая ощущения от каждого нового толчка. Чем быстрее он движется, тем сильнее становится давление внизу живота. Кожа покрывается испариной.
Отвечая на мои прикосновения, Егор глухо рычит и ускоряется ещё сильнее. Опустив свои шероховатые пальцы по груди, вниз к месту соприкосновения наших тел, он надавливает на сладкую точку сосредоточения всех нервов. Перед глазами вспыхивает фейерверк. Больше нет сил сдерживать волны накатывающего давления, и я сдаюсь. Из груди вырывается громкий удовлетворённый звук, ногти впиваются в спину парня. Егор продолжает движение, пока по его телу не пробегает та же судорожная волна.
— Последний раз был с тобой, Валя, — хрипит он, делая последний толчок.
Не знаю, собирался он это говорить, или вышло случайно, но я была готова разрыдаться. Последней была я? Чёрт, первый бабник в списках всех сплетников не спал ни с кем с той ночи, которую я даже не помнила? Это не может быть правдой. Замерев в той самой позе, мы пытаемся отдышаться. Приподнявшись на локтях, Егор облизывает губы и устремляет на меня взгляд своих прекрасных глаз.
— Только попробуй завтра утром сказать, что ничего не помнишь.
Начинаю смеяться и обхватываю ладонями его лицо.
— Это было бы варварством.
— И ударом по моему эго.
Егор поднимается с меня и садится лицом к океану. Подтягиваюсь к нему, укрывая нас пледом.
— Знаешь, я ведь даже не думал об этом, когда воровал тебя у матери, — говорит он, обнимая меня рукой.
— Кажется, в глубине души я хотела, чтобы это случилось.
— Валь, — Егор наклоняет лицо к моему, — если ты хочешь трахнуть меня, не нужно думать об этом где-то глубоко в душе, нужно просто делать.
Тут уже я смеюсь в голос.
— Попробую в следующий раз.
— А мне нравится направление твоих мыслей.
— Знаешь что? — я переворачиваюсь на живот, чтобы смотреть прямо на него. — Кажется, мы исполнили первый пункт нашего с девочками списка дел на лето.
— Трахнуть Егора Кораблина? — со смешком спрашивает он.
— Найти мне парня. Ну, вернее, я думаю, что в этот пункт можно защитать уже и это, — пожимаю плечами, представляя, как бы выглядело лицо Амелии, если бы она узнала, с кем я исполню этот пункт, когда писала список.
— Милая, я считаю, что мы можем защитать не только это, — склонив голову на бок, неожиданно ласково говорит парень. — В смысле, ты знакома с моей семьёй, и наоборот. В последние дни мы проводим действительно много времени вместе, пусть и не всегда приходим к этому осознанно. К тому же, мне на самом деле нравится быть с тобой. Ты мне нравишься, Валя. Возможно, если бы я спас тебя от утопления, перед этим не обидив Аврору, мы бы уже давно, ну знаешь... начали встречаться.
Смеюсь, наблюдая за неуверенностью, с которой он говорит об отношениях.
— Я серьезно, Валь. То, что я прослыл бабником, вовсе не значит, что мне не хочется постоянства. Просто до этого я не встречал кого-то вроде тебя. Мы можем хотя бы попробовать?
— Ты что, умоляешь меня стать твоей девушкой? — спрашиваю, чувствуя, как губы растягиваются в ухмылке.
— Ну, умоляю — это слишком громко, — тянет он, подняв глаза к небу.
— Ну, раз слишком громко, тогда я воздержусь.
— У тебя нет выбора, — прицокнув, говорит он, опуская взгляд с пушистых ночных облаков на мои губы. — Больше никому не позволено касаться этих сладких губ. Точка.
Приподняв пальцами мой подбородок, Егор целует меня. И снова в животе танцуют бабочки. Внутри зарождается незнакомый трепет. Поставив финальную точку, Егор кусает мою нижнюю губу.
— А теперь поднимайся. Не хочется, чтобы миссис Хадсон застукала наши голые задницы здесь завтра утром.
Хихикаю, представляя, как бы это выглядело. Не думаю, что старушка слишком бы расстроилась.
__________________\\
интересненькая ночь вышла🌹🌹
как ваши дела??
как на учебе??
сладких снов🖤 до среды!!