26
— Егор! — удивлённо восклицает мама, пропуская гостя в квартиру.
Брови ползут на лоб, и, отложив тарелку, я вопросительно машу головой. Парень молча переводит взгляд с меня на маму и неловко запихивает руки в задние карманы.
— Здравствуйте, Исламия. Я лишь... Валь, мой телефон остался у тебя в сумочке.
— О.
Мама переводит вопросительный взгляд с него на меня. На её лбу появляется глубокая морщина крайнего подозрения.
— Пойду... закурю, — внезапно говорит мама и, хлопнув Егора по плечу, уходит в свою комнату.
— Она не курит, — отвечаю на вопрос в глазах парня и наклоняюсь за сумкой.
Взгляд Егора с презрением прожигает диван. Мышцы его торса обтягивает новенькая черная футболка.
— У вас всё в порядке?
— Я же говорила, что всё нормально, — протягиваю ему телефон. Удивительно, но за все это время он ни разу не дал о себе знать. — Она даже позвонила папе.
— И он не забрал тебя?
— Я настояла.
— А он знает о?..
Егор кивком указывает на диван.
— Э-ээ, подозреваю, что да. Он был очень убедительным.
— Поехали со мной, — вдруг говорит парень, прикусывая нижнюю губу.
— Егор...
— Не потому что мне противно, и всё такое. Просто, — он делает паузу и покачивается на пятках, — я чуть не умер от одиночества за те пару часов, что просидел в квартире без тебя.
Слова застревают в горле. В животе снова начинает щекотать. Егор слегка хмурится, будто сам не до конца верит, что сказал это.
— У меня есть лимонное пиво, — спохватившись, добавляет он.
Смеюсь.
— Что ж ты сразу не сказал, тогда я вся твоя.
Губы Егора растягиваются в дьявольскую ухмылку, и я понимаю, насколько двузначно прозвучали мои слова.
— Ты... ты уверен?
— Более чем.
От уверенности в его голосе бабочки в животе начинают беситься. Чёрт, неужели я признала, что это бабочки? Обняв себя руками, оглядываю нашу гостиную. Пусть считает, что я хоть немного поразмышляла прежде чем принять решение.
— Дай мне пять минут. Захвачу некоторые вещи. Не приглашаю присесть на диван.
Из груди Егора вырывается истерический смех.
— Спасибо, постою.
Я полубегом направляюсь в ванную за зубной щеткой. Также, прихватив зарядное для телефона, я решаю не брать пижаму. Не думаю, что Егор откажется одолжить свою футболку и в этот раз. А мне в глубине души, как и каждой настоящей девушке, нравится таскать его большую мужскую одежду. На секунду замираю перед зеркалом. Что за день такой? Мы обедали с его родителями, а теперь Егор забирает меня к себе, просто потому что соскучился. Глядя на собственные покрасневшие щеки, признаю, что и сама постоянно улетала к нему мыслями, пока пыталась не довести родителей до греха. Остаётся лишь понять, хорошо это или плохо.
— Мам? — приоткрываю дверь её комнаты. — Я... вернусь завтра.
Мама поднимает взгляд над книгой и отставляет бокал с вином. Супер, значит её заначки распространяются не только на кухню.
— В твоём случае сказать это и прийти через неделю — не работает. Сначала дорасти.
Закатываю глаза.
— Повеселитесь, детки.
При виде меня Егор отлепляется от стены и вежливо открывает дверь. Пальцы рук и ног покалывает в преддверии сегодняшнего вечера. Сколько бы раз мы не просыпались вместе, с такого ещё не начиналось. Это что-то новое. И безумно волнующее.
— Чувствую себя, как школьник, — вдруг говорит Егор, следуя за мной по лестнице.
— Легче было, когда мы орали друг на друга, верно? — смеюсь я.
— Чем-то таким тебя уже не удивишь. Нет, я конечно мог подливать тебе что-то в сок на обеде, а потом увезти домой...
— Твой отец заценил бы.
Не знаю почему, но Егор вдруг начинает действительно громко смеяться. И как от такого не заулыбаться в ответ?
— Что?
Егор пытается отдышаться и, мотая головой, подталкивает меня к выходу.
— Скажи мне.
Перегородив собой дверь, пытаюсь вытянуть из него ответ, но Егор оказывается более хитрым, чем я думала. Приблизившись впритык, он сначала позволяет своему манящему теплу окутать мое похотливое тельце, и когда я уже готова запрыгнуть на него прямо здесь — Егор совершает непростительное. Положив свои ладони на мою талию, он начинает щекотать.
Из груди вырывается тоненький визг, и парень от чего-то считает, что это поощрение продолжать дальше. Заливаясь хохотом, он ускоряет движение своих проклятых пальцев, и я как ошпаренная вылетаю на улицу.
— Очень некрасиво с твоей стороны, так обращаться с женщиной, юноша!
Хватаю ртом воздух, пытаясь отдышаться. Выглянув из-за двери, Егор собирается ответить, но его останавливает что-то за моей спиной. Парень весь напрягается, и я неуверенно оборачиваюсь.
Первым в глаза бросается испуганный взгляд Авроры. Она действительно выглядит так, будто стала свидетелем убийства. Девочки застыли в метре от входа, неверяще глядя на нас с Егором. Я тоже замираю на месте, чувствуя, как улыбка сползает с лица. Официально. Вселенная ненавидит нас с Егором. Только на этот раз капля фортуны, которую мы делим на двоих, полностью на его стороне.
— Проклятье! — шепчет Аврора, прижимая ладонь ко лбу. Ее загорелое лицо выглядит неестественно бледно.
Амелия сверкает гневным взглядом.
— Ты тоже знала?!
Шарлотта испуганно оглядывается, а когда понимает, что Амелия обращалась к ней, запинается.
— Что? Нет.
По мере того, как эмоции отражаются на лицах подруг, чувствую, как сужается удавка на горле. Сожаление в лице Рорри. Испуг в лице Шарлотты. Отвращение в лице Амелии. Вероятно, Аврора узнала от Николаса. Егор позади меня тихонько прочищает горло. Удивлена, что он еще не сбежал. Скорее всего, я поступила бы именно так.
— Как ты могла? Ты и он... — Амелия машет рукой в нашу сторону. — Я думала, ты не такая, Валя.
Закусываю губу. Мысли отскакивают от черепной коробки, словно мячики для тенниса. Мозг нагло отказываться обрабатывать информацию.
— Я...
— Не какая?
Голос Егора дрожью прокатывается по позвоночнику. Холоден, как сталь. Он пользуется этим своим голосом лишь когда крайне раздражён. Внутренности сжимаются в испуганный комочек и это при том, что гнев его направлен вовсе не в мою сторону.
Я вдруг чувствую себя котёнком, брошенным в воду, на которого с двух сторон надвигаются смертоносные волны. Именно этого я боялась с первого совместного утра. Амелия перемещает свой острый взгляд на Егора, я с опаской оглядываюсь. Челюсть парня сжата до предела, кажется, кость вот-вот пробьется сквозь кожу. Если бы человек мог взглядом заморозить, этим бы он в данный момент и занялся.
— Егор... — Не смею сказать ничего больше, потому что парень затыкает меня взглядом.
— Что в твоём понимании означает не такая? В чём конкретно ты сейчас пытаешься обвинить её? — сквозь стиснутые зубы спрашивает парень.
— Не такая, как её мать.
Вот и он. Ещё один удар. Только теперь он почти сшибает с ног. Что? Шарлотта удивлённо ахает, меча взгляд между мной и Амелией. Язык отказывается двигаться, буквы не формируются в слова.
— За те пару лет, что мы дружим, Валя ясно дала понять, что боится стать такой, как её мать. Она почти всю жизнь загоняла себя в определенные рамки, и для чего? Чтобы пришел ты и перечеркнул всё?
— Что ты несёшь, идиотка? — шипит Егор, делая шаг вперёд. — Валя сильная, она никогда не сделает того, чего не захочет сама! Не она загоняла себя в рамки, а ты её. Хоть понимаешь, насколько заземлила её, подпитывая свое эго? У тебя ведь всегда всё должно быть лучше, да, Амелия?
Всегда лучшая — это определенно Амелия.
— Егор, не надо.
Не знаю, почему именно прошу его замолчать. Но внутри расцветает такое чувство, будто ещё буквально пара слов — и моя жизнь кардинально поменяется. Хочу ли я этих перемен? Не уверена.
— Что ты сказал?!
Возмущению Амелии нет предела. Её щёки приобретают пунцовый окрас, в тон платью, ладони сжимаются в кулаки. Уверена, её длинные ногти уже успели пробить кожу. Аврора до побеления сжимает губы и опускает взгляд на свои плетёные босоножки, а Шарлотта вообще закрывает глаза.
Егор делает ещё шаг вперёд.
— Да ты же жить ей не даёшь! Ограничиваешь каждое движение, навязывая свои собственные мысли касательно окружающих её вещей. Держишь при себе, словно она твоя тень, используя Исламию, как причину. Мне вот любопытно, ты хоть заметила, как окрылённо она выглядит в последнее время?
Что будет, если я сейчас упаду в обморок? Потому что в глазах уже начинает темнеть от того, что они бросают друг другу в лицо. Амелия меня не использует. Открываю рот, чтобы прекратить этот вздор, что слетает с губ Егора. Он просто снова погорячился. Мы уже проходили это.
— Я заметила.
Шарлотта густо краснеет от волны внимания, что на нее обрушивается. Сжав в пальцах подол нежно-розового топа, подруга облизывает губы и слабо улыбается. В последний раз я видела ее такой неуверенной, когда Шарлотта защищала меня перед моим же отцом. Эта робкая улыбка говорит о том, насколько на самом деле твердо ее мнение. Пусть с виду и не скажешь. У Амелии начинает дёргаться глаз — насколько пристально она вглядывается в Шарлотту.
— Прости, Ами, но это правда. Не знаю, насколько давно у них всё это началось, но Валя изменилась. В ней действительно бурлит энергия, чёрт, да она почти светится. Только слепой не заметит.
— Но ведь она этого не хотела! — Голос Амелии срывается на крик. — Ты ведь сама создала эти рамки, чтобы не пойти по следам матери распутницы! Скажи, что я права!
Сердце сжимается до размера горошины. Да, я всегда боялась стать точной копией мамы, но не из-за её порочной молодости. Не полностью. Скорее, я боялась, что это может навредить мне в будущем. Как навредило ей. Всё же, мне приходится наблюдать за мамой на протяжении вот уже девятнадцати лет, чувствовать её отчаяние, скрытое за маской безразличия. Переживать каждую унцию боли, утопленную в бокале вина. Моим самым большим страхом в этой жизни является одиночество. И Егор понял это. А Амели, кажется, нет.
— Слушай, сходи к психотерапевту. — Егор подхватывает меня под руку, заставляя дернуться на ровном месте. — Научись чувствовать своих близких. То, что ты нашла себе тихого, хорошего парня, вовсе не значит, что Валя не может хотеть бабника вроде меня. Она живая девушка со своими желаниями, а не твоя тень.
Впитываю всё, что он говорит, словно губка. Почему девочки молчат? Почему никто из нас не пытается опровергнуть его слова?
— Пойдем, Валя.
Егор слабо сжимает мою ладонь. Поднимаю взгляд на подруг. Аврора отсутствующим взглядом смотрит на Егора, будто пытается что-то понять для себя. Шарлотта с горечью поглядывает на Амелию, а та в свою очередь предостережительно мотает головой.
— Хватит ей указывать! Валя, — Егор переводит взгляд с Амелии на меня, и его лицо смягчяется, — ты такая, какая есть. Хватит считать, что делаешь что-то неправильно.
Я уже ничего не считаю. У меня в голове образовался вакуум. Кровь в венах кипит от количества адреналина. Егор терпеливо ожидает, пока колёсики в моей голове переживают короткое замыкание. Пока разум пытается справиться с количеством информации, поступившей за последние пять минут, пальцы в ладони Егора дёргаются. В большем он и не нуждается.
Крепче сжав руку, Егор тащит меня к своему автомобилю.
— Ох, Аврор, прости, что обозвал тебя в тот вечер, — остановившись на полпути, говорит Егор. — Нужно было найти способ помягче, чтобы объяснить, что ты не в моем вкусе.
Из алых губ Авроры вырывается смешок, и подруга переводит взгляд с него на меня. Её карие глаза в лучах заходящего солнца переливаются, словно расплавленное золото.
— Я простила ещё в тот вечер, потому что ты был прав. Я облила тебя специально, — пожав плечами, выдает Аврора.
Продолжая глядеть мне в глаза, Аврора подмигивает и вызывающе улыбается. Шарлотта за ее спиной заходится в приступе кашля. Если Рорри таким образом пыталась перетянуть внимание Амелии с нас на себя, то у неё получилось процентов на тридцать.
— Я же говорил, что она таким образом привлекала мое внимание, а ты не верила, — почти обиженно бормочет Егор, открывая мне дверцу.
Кажется, вселенная решила окончательно убить меня.
__________________
теперь их главный секрет - рассекречен.
а это значит - скоро эпилог😱
всех люблю!!
сладких снов❤️❤️