Псины

Свет ламп на потолке длинного коридора мягко разливался в проблесках окон второго этажа. Под иглой граммофона крутилась виниловая французская пластинка «Brigitte Bardot». Минувший поцелуй не покидал её голову, и при одной мысли о произошедшем щёки краснели, сердце билось быстрее, намекая, что кое-кто не желает останавливаться только на этом. Плавно подкрашивая тушью ресницы, нанося блеск на губы, темноволосая лёгким движением ладони перекидывает распущенные волосы на оголённое плечо.

– Воу! Воу! Я так понимаю, в ход пошла тяжёлая артиллерия?

– Между прочим, сегодня день рождения Йорки. Я не для него так нарядилась.

– О да, Полин. Верим не только мы, но и пацаны из «Универсама». Сколько будете прятаться по углам, как дети малые?

Ставя на рабочий стол бутылку ликёра вместе с рюмками, Маргарита осторожно разливает алкоголь. А ведь в сказанном была доля правды. Середина декабря пролетела незаметно. На удивление, взаимоотношения между ней и Турбо наладились. Парень не спешил, даже не налягал с поцелуями. Про секс речи не шло. С Лилей он порвал мгновенно, стоило Громове согласиться пойти с ним на свидание в театр. Можно сказать, сдержал данное ей слово. Официальных отношений между ними не было. Никакого контроля либо попыток приструнить Полину с её то характером. Приятное времяпровождение, разговоры за сигаретой, сидя на лавочке двора - этого вполне хватало для умиротворение души. Было порой интересно наблюдать за несчастными попытками Валеры подловить нужный момент для поцелуя, который Доберман рушила намеренно, чтоб вынудить его просто взять её за лицо и втянуть в поцелуй. Но с каждым днём уверенность угасала. И всё, что мог делать группировщик перед тем, как провожал девушку до квартиры, так это глядеть щенячьими глазами с надеждой, что та всё-таки сделает шаг к нему.

– А кто сказал, что мы прячемся?

– Понятно. Значит, пацана мучаешь, да?

Чокаясь рюмками, они одним глотком выпивают налитый алкоголь. Громова облокотилась на стол, подправляя край своего красного бархатного платье.

– Давай не будем бросаться из крайности в крайность. Я просто проверяю его надёжность и терпение. Некоторые после первого свидания уже под юбку лезут, а он..он даже поцеловать скромничает. Самое главное, когда раньше между нами было не пойми хуй что, так Турбо первее всех рядом крутился, зажимая где только можно. А сейчас, ей богу, как монахиня при исполнении. Ну ты посмотри на него! Ты хоть раз представляла его в рубашке?

– Ну, нет. Это уже твои фантазии, меня не впих..

– Я не об этом! Валера и рубашка - две несовместимые вещи, но когда я с ним на первое свидание пошла, то думала: ладно, не буду наряжаться. А этот чёрт припёрся в белой рубашке! Ну, в спортивных штанах, конечно, но в рубашке, блять!

– Ну всё, подруга, ты попала. Сегодня точно придёт в брюках, как на выборы. И ещё кольцо для тебя притащит! Будешь теперь не Громова, а Туркина.

– Очень смешно..

Закинув шоколадную конфету с привкусом коньяка, девушка складывает руки на груди, немного прикусывая губы в попытках игнорировать подколы Булатовой.

– Я просто его вовсе другим представляла. Он ведь хамло уличное. А сейчас..ходит такой рядом, как собачка. Внимательно слушает. То в кино поведет, то сумку понесёт. Если замёрзла, то давай я куртку отдам. Сука, он даже не харкается при мне!

– Не поняла. Ты щас на такого мужика ещё и жалуешься?

– Нет, нет, нет! Мне просто..просто кажется, что ему со мной хуже будет. Он так старается, а я..

– Оо, начинается. Прекращай хуйню морозить!

Недовольно пробормотала русоволосая и легонько шлёпнула её по щеке, чтоб немедленно себя в руки взяла. Наливая для поднятие настроения ещё ликёра, она придерживает подбородок Добермана, выливая ей в рот рюмку алкоголя.

– Ты слишком много думаешь. Про то, как найти убийцу. Про бар, доходы, безопасность. Постарайся хотя-бы сегодня вечером расслабиться. Во-первых, у малой праздник. Во-вторых, будет твой ненаглядный вместе с друзьями. А твоя кислая мина вообще не к месту.

– Да, пожалуй, ты права..просто странно себя ощущаю в последнее время.

– Снова нервные тики беспокоят?

– Мгм..не помню, когда в последний раз нормально спала или отдыхала.

– Таблетки пьёшь?

– Как-то перестала. Они, кажется, только усугубляют галлюцинации. Мало ли чего натворю.

– Забей, это абсолютно нормальный побочный эффект. Ты тогда просто с дозой успокоительного переборщила, так ещё алкоголем запивала. Вот сколько ты выпила?

– Наверное, около трёх пилюль. Может, даже больше.

– Ну вот и результат! Если пить по одной таблетки в день, то всё нормально будет. Поэтому давай, чтоб сегодня без истерик. Выпей одну штучку и пойдём к остальным. Нужно ещё Наташке стол помочь накрыть.

Вытаскивая успокоительное из ящика, Громова просто глотнула таблетку под внимательный взгляд Булатовой. В последнее время она начала замечать, что её подруга странно себя вела. С того дня, когда между Валерой и Полиной завязались "отношения" Маргарита от неё не отходила ни на шаг. Конечно, они до этого были близки, всё-таки много чего пережили, но такая забота начала переходить грань. Поначалу ограничивалось слишком личными вопросами про их взаимоотношения с Туркиным. "Ну интересно ей просто. Может, переживает за меня" именно так думала темноволосая до того момента, когда на очередном свидании заметила неподалёку от них мелькнувший силуэт Марго. "Тебе просто показалось. Такого не было. Мне что, больше делать нечего, как за вами следить?" отвечала ей близкая подруга с привычной улыбкой.

– Подожди, у тебя тут смазалось..

Услышав шёпот рядом с собой. Она растеряно застыла на одном месте перед выходом из кабинета. Палец Овчарки мягко скользнул по уголку губ, вытирая вышедший за контур блеск. От этого движения холодок по спине пробежался. Казалось, просто вытерла блеск. Что такого? Они когда раньше вместе жили, то купались вдвоём и ничего. А тут макияж подправила. Но от немигающего взгляда стало не по себе. Видимо Булатова заметила отчуждённость в лице подруги, поэтому сразу же натянула улыбку, открывая дверь помещения.

– Так, девочки, давайте, помогайте шарики надувать! Сейчас, уже скоро мальчики Мирославу приведут.

Самой большой неожиданностью для многих оставалась Наташка. Украли девчонку, закрыли на два дня. В итоге каким-то чудом ещё и подружились. Пудель с ней особенно нашла общий язык. Всё-таки биохим, как тут мимо своего пройти и про хромосомы не заговорить. Ну, в медицине Полина не разбиралась, но именно так она слышала их беседы стоя в стороне. Конечно, Рудакова долго не могла поверить, что её брат занимался правонарушением. Так в придачу попытался Громову надурить. Но пришедший ухажёр Вова Адидас подтвердил слова девушек. Только поначалу афганец тоже имел желание убить Добермана за похищение любви всей его жизни. Но кто вообще знал, что мир настолько тесен? Успокоила кудрявая Вову мигом. Больше всего позабавили её слова "Даже не вздумай на девушку руку поднимать, иначе я тебе всё, что можно и нельзя отрежу!". Звучало это достаточно убедительно, а наличие кухонного ножа, которым медсестра резала тогда им хлеб, только добавил эффект уверенности.

– Рудакова, я вижу, ты быстро освоилась. – не удержалась Громова от своего комментария. 

– Не ёрничай!

– Бедный Вова.. – достаточно слышимо пробормотала Марго, чем и заслужила легкий шлепок по плечу от блондинки.

Вокруг царил настоящий праздничный хаос. Официантки бегали по бару, приготавливая заказанные блюда и сервируя стол. Альбина вместе с Наташей занимались украшениями, вешая нарисованный плакат Айгуль. Которая за этот период времени сдружилась с самой младшей из них.

Ахмерова до сих пор обходила стороной Полину, но уже не шарахалась. А это большое продвижение.

– Идут!

Воскликнула девочка, забегая с улицы в помещение. Каждая из них взяла по одной хлопушке, разбегаясь куда глаза глядят. Смех пацанов, которые вели Романченко с закрытыми глазами, был слышен, кажется по всему району. Как только дверь открылась, из угла выскочили девушки, громко закричав: "С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!" выстреливая хлопушками вверх. Сразу же заиграла песня Марии Пахоменко «Стоят девчонки». Подбегая быстро к шокированной Йорке, которой открыл глаза Зима. Вместе с Альбиной они по бокам подняли подругу, поднося её к шоколадному торту, где красовались свечи с цифрой 16.

– Девочки..

Чуть-ли не плача, сказала она, глядя на праздничную атмосферу вокруг себя. Дни рождения они праздновали тихо, средств не хватало. Анастасия часто экономила, откладывая деньги. Но всё-таки у Мирославы подобных праздников за всю жизнь не было. Поэтому они решили дружным коллективом это исправить. Знаете, видеть радостную улыбку близкого для тебя человек - одно удовольствие. И вовсе неважно, сколько на это ушло денег.

– Быстрее свечи задувай!

Воскликнула Маргарита, хлопая ладонями по её плечам. Они сами пытались не расплакаться оттого, как быстро время летит. И вот десятилетняя девочка выросла, стоя перед ними в шикарном розовом платье, как настоящая принцесса, задувая свечи. На заднем фоне «универсамовские» радостно улюлюкали. Адидас уже открыл с грохотом бутылку шампанского, разливая по бокалам, и, как настоящий джентльмен, раздал девушкам.

– А ну-ка иди сюда! Я хочу ушки твои подёргать! – выскользнув из рук Марата, Ахмерова с хитрой усмешкой потянулась к ушам подруги.

– Только не уши!

Празднование дня рождения было в самом разгаре. Музыка, алкоголь, танцы. Вдруг она ощутила мягкий поцелуй в заднюю часть шеи. Чуть вздрагивая от неожиданности, девушка с удивлением приподняла бровь, поворачиваясь к довольному лицу Туркина. От него чувствовался запах выпитого коньяка, и, кажется, от этого прибавилась смелость.

– Где брюки раздобыл?

– У бати спиздил..

На ухо пробормотал кудрявый, скользя пальцами по её бедрами, притягивая к себе, пока губы целовали шею. Словив взгляд в их сторону от Вахита, Доберман легонько шлёпнула парня по рукам, чтоб немедленно прекратил.

– Что не так?

– Не на людях.

Услышав разочарованный вздох, девушка легонько чмокнула парня в нос, убеждая, что они обязательно продолжат, но чуть позже. Отходя в сторону, Громова присаживается рядом с Мирославой, которая выглядела поникшей для такого грандиозного праздника.

– Почему именинница грустит?

– Андрей не пришёл..

Тихо шепчет Йорка, допивая бокал шампанского. Многие из них убеждены, что это временная детская влюбленность. Но уже два месяца Романченко не могла угомониться, продолжая думать про Васильева. И никакой взаимности с его стороны не было, что сильно огорчало младшую.

– Ты в этом уверена?

Нежданно прозвучала мелодия пианино. Играющая до этого музыку затихла, позволяя звучать громче. Теперь многие взгляды были направлены в сторону Андрея, которого чудным образом удалось уговорить сыграть специально для Мирославы.

– А может ночь не торопить.

И все сначала повторить,

Нам все сначала повторить

О, как мне быть?

Стоило ей услышать юношеский голос, как улыбка вернулась на лицо. С волнением сжимая пальцами край платья, она не отводила своих горящих глаз ни на секунду. При завершение сыгранной песни Йорка подорвалась с места, подбегая к музыканту, крепко заключая в свои объятия и с волнением шепча благодарности.

– Идём за стол! Ты наверное голодный, да?

Вмешиваться в такой момент Громова не хотела, поэтому старалась без лишних комментариев допивать сок. А вот сидящий напротив Туркин уж очень сильно хотел внимание и нещадно тыкал в её туфли ногой, намекая на то, чтоб они отошли. Закатывая глаза, темноволосая встала со своего места, поднимаясь вверх по лестнице на улицу. После шумного, тёплого бара, где на всю мощность играл магнитофон, улица казалась особенно тихой и холодной. Стоило только повернуться, как возле неё очутился Валера, прижимая своим телом в стену.

– Вот смотрю на тебя в этом платье и глаз оторвать не могу. А знаешь, как больно, когда ты так просто не даёшься?

Он кладёт ладони на её ягодицы и целует шею так нежно и трепетно, что бросает в дрожь. Хватаясь за кудрявые волосы. А парень отрывается от кожи, прильнув к губам. Целует жадно, пробует каждый сантиметр, пытается прижаться сильнее и прочувствовать всё тело своим. Вдруг она испытывала резкую боль в голове. Слабость накатила на неё, будто захлёстывая огромной волной, потянув на самое дно. Приоткрывая глаза, девушка застыла, глядя ему за плечо.

– Всё хорошо?

Замечая, как Доберман испуганно замерла, он повернулся назад, куда девушка смотрела, но никого не увидел. Как-только парень отвернулся от неё, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте улиц, до него доходит тихий дрожащий шёпот "мама?". В этот момент стало жутко особенно, когда Громова пошатнулась в сторону еле держась на ногах. Его руки крепче схватились за неё, не позволяя упасть. Заметив текущую кровь из носа, Туркин подхватил девушку на руки, быстро спускаясь обратно в бар.

– Вызывайте скорую!