Развеюсь в небе
Я вышла из мастерской, оставив за собой кипу тканей, блокнот с мерками и пару ошарашенных швей. Они явно не привыкли, чтобы их заставляли шить броню для принца из сказки и ещё при этом не жаловаться.
Вдохнула поглубже. Снова аромат бутика — кофейный, с лёгким оттенком парфюма и хлопкового текстиля.
И тишина.
На пять секунд.
Ровно до того момента, как я дошла до рецепшн.
— Тэ-эйт!! — как по команде завизжали девчонки.
Одна держала планшет с TikTok, вторая уже листала фан-страницу Кайла в Instagram.
— Ну как он? Скажи! Он в жизни такой же красивый, как на экране?
— Он тебе говорил что-то личное?
— Ты держала его за грудь?!
— А пахнет как?!!
Я приподняла бровь, облокотилась на стойку и со всей своей ледяной невозмутимостью выдала:
— Вы что, впервые видите мальчика 19 лет?
Словно в зале кто-то нажал на паузу. Тишина. Девчонки переглянулись. Я продолжила, не моргнув:
— Высокий. Улыбается. Волосы уложены. И что? Мне теперь в обморок падать, потому что у него скулы острые?
Одна из них, Лора, надула губы:
— Ну мы просто… ну он же Кайл Алессандро. Он звезда. Он на Евровидение едет!
— Прекрасно, — хмыкнула я. — А я коллекции по три в сезон выпускаю. Но чего-то никто визги не устраивает, когда я захожу в зал.
— Потому что ты нас пугаешь, — хихикнула вторая.
Я сузила глаза.
— Вот и не надо меня пугать своей истерикой. Он клиент. У него есть тело — я с него сняла мерки. Всё.
Никакой магии. Никакой романтики. Просто руки. И сантиметр.
— Но ты ему понравилась, сто процентов! — выдохнула Аня. — Он на тебя смотрел так, будто ты уже его финал Евровидения!
— Ну если финал — это угроза снять штаны ради точности выкройки, тогда да. Финал. — Я повернулась и бросила через плечо: — И вообще, девочки… Запомните.
Я остановилась, обернулась обратно и, чуть прищурившись, добавила:
🌟 Настоящая женщина не бежит за звёздами. Она — та, кто решает, кому светить.
И, пока они хлопали глазами, ушла обратно в свой кабинет.
Смешно. Но всё-таки... он правда смотрел.
Слишком внимательно.
---
Я включила свою любимую музыку — этот ритм, который всегда заводит меня изнутри, заставляет сердце биться быстрее, а мысли — очищаться. Каждый удар баса словно пульсирует прямо в солнечное сплетение, где что-то начинает гореть — сильное, горячее, живое.
Но это не про него.
Это про меня.
Не про эти странные взгляды и пустые разговоры, которые вечно лезут сзади, как назойливые муравьи. Не про обещания, которые так легко разбиваются, как стеклянные фигурки.
Этот огонь — мой.
Он — от работы, от страсти, от желания создавать что-то настоящее.
Я могу часами сидеть за эскизами, перебирать ткани, играть с линиями и цветами. Это не просто бизнес. Это моя жизнь. Это то, что не позволит мне потеряться в толпе.
Пока музыка играет, я становлюсь самой собой — без лишних слов, без оправданий.
Это не просто музыка — это мой щит и мой меч.
Да, иногда мир кажется слишком шумным. Слишком пустым. Но именно тогда, когда все кричат и бегают в поисках одобрения, я нахожу в себе тишину. И с этой тишиной приходит сила.
Сила идти вперёд, когда кто-то пытается тебя сбить.
Сила не сломаться от драмы и предательств.
Сила — быть тем, кто ведёт, а не тем, кто следует.
Я не ищу любви в чужих глазах. Я не прошу понимания.
Я создаю. Я строю. Я побеждаю.
И именно поэтому никакой Кайл, никакой успех или слава не могут меня отвлечь. Не могут заставить забыть, что я — Тэйт Гомес.
А музыка… музыка напоминает мне: всё в моих руках.
И пока она играет, я — не остановить.
---
Кайл.
Вернёмся немного назад, к тому моменту, когда Тэйт взялась за мои измерения.
Честно говоря, это было волнительно и забавно одновременно. С одной стороны — обычная примерка, ничего особенного. Но с другой... она была настолько остра на язык, что каждый её выпад ощущался словно порез от кинжала.
— Раздевайся, — сказала она как будто играя роль командира на поле боя.
— Так быстро? — спросил я, пытаясь поймать шутливый тон.
Но она без малейшей доли сомнения вытащила эту длинную цыганскую иглу и махнула ею передо мной, будто готовясь вот-вот нанести решающий удар.
Всё её поведение — смесь профессионализма и стальной уверенности — заставляло меня одновременно бояться и восхищаться.
Каждое её слово — словно укол, но такой, от которого невозможно отвести взгляд.
«Не двигайся, — говорила она, — я тут волшебство творю».
И правда, наблюдать, как она работала, было похоже на настоящее волшебство.
С одной стороны, я понимал, что она делает свою работу, и надо просто терпеть её острый язык. Но с другой — мне начало казаться, что за этой железной маской скрывается что-то большее. Что под этим острым сарказмом прячется огонь, который горит сильнее, чем любой костюм, который она могла мне сшить.
И пусть у неё был взгляд, который мог разрезать как лезвие, я не мог отвести от неё глаз.
Это было... необычно. И как ни странно — приятно.
---
Пока я выходил из её кабинета… хотя, мягко сказано, это было уже не просто кабинет — это был целый мир, целая мастерская. Манекены стояли словно солдаты на страже стиля, одетые в полузаконченные творения. Ленты и кружева свисали с потолка и стола, мягко переливаясь в свете ламп, создавая атмосферу творчества и некоторой загадочности.
Но что по-настоящему бросалось в глаза — это иглы. Везде. В пучках, в подушечках, торчали из тканей, будто охраняя этот замок. Мне показалось, что теперь она будет пугать меня этими иглами так же легко, как кто-то пугал меня в детстве комарами.
Эта женщина — целая королева своего дела, вооружённая сантиметровой лентой и острым сарказмом. Это было одновременно пугающе и захватывающе. Мне казалось, что за этой внешней непреклонностью скрывается настоящий огонь, который она бережно поддерживает — огонь, что питает её страсть к творчеству.
Я спустился вниз, к рецепшн, где меня уже встречали милые девушки. Они улыбались, обменивались между собой короткими взглядами и, кажется, тихо обсуждали меня. Я благодарно кивнул, слегка смутившись от такого внимания, но внутри чувствовал, как в голове всё равно вертелась мысль о Тэйт и её бескомпромиссном стиле.
Я вышел из бутика, почувствовал свежий воздух и шум улицы. Этот «замок» остался позади — место, где мода была не просто одеждой, а настоящей битвой за индивидуальность, характер и стиль.
И пока я шел по тротуару, не мог перестать думать:
С такими женщинами лучше не связываться, — думал я с улыбкой. — Они не просто создают костюмы — они создают оружие.
Вместе с этим мыслью во мне проснулась нечто новое — интерес, который нельзя было игнорировать. Что-то, что обещало перевернуть всю мою подготовку к Евровидению с ног на голову.
---
Я вернулась в свою квартиру — почти пустую, но уютную в своём минимализме. Никого и ничего лишнего. И, слава богу. Одиночество — это мой тихий островок среди бури бесконечных дел и шумных ожиданий. Здесь я могу снять с себя броню, надеть удобную толстовку и просто быть.
Села на диван, вытянула ноги и позволила себе на секунду расслабиться. Именно в такие моменты понимаешь, что сила — это не только умение держать удар, но и искусство отпускать всё, что не нужно.
И тут звонок. Телефон на экране показывает имя Элис — моей самой мягкой, самой весёлой, самой светлой подруги.
— Пошли завтра развеемся, — бодро предложила она своим звонким голосом. — Выйдем в люди. Как настоящие иконы моды, а?
Я не могла не улыбнуться. В её голосе — та лёгкость, которой мне иногда так не хватает. Тот свет, который разбивает все мои серые мысли.
— Конечно, — ответила я, уже представляя, как мы вдвоём устроим настоящий мини-показ на улицах города, с куражом и дерзостью. — Нужно выдохнуть. Отвлечься от всей этой драмы и бесконечной работы.
В глубине души я знала — завтра будет не просто вечер. Это будет моё маленькое спасение. Вихрь смеха, разговоров, взглядов и новых историй, которые я буду складывать в свой внутренний дневник, чтобы потом не забыть, как это — просто жить.
Элис — моя крепость и мой свет в эти суматошные дни. И я благодарна судьбе, что именно она рядом.
Пока телефон лежал у меня в руках, музыка тихо играла из колонок. Я вдохнула глубоко и почувствовала, как внутри разгорается огонь.
Завтра — новый день. И я готова прожить его на полную.
---
На утро я проснулась… без будильника, без срочных звонков, без хаоса. В квартире было тихо, только ленивый свет тянулся сквозь шторы. И впервые за долгое время я позволила себе не вскакивать, а просто… лежать. Целых пять минут.
Но, конечно, долго в тишине я не выдержала.
Вечер — с Элис. Значит, утро и день — мои. И у меня, чёрт побери, накопилось столько дел, что пора сносить их с этого внутреннего списка, как домино.
Я встала, собрала волосы в небрежный пучок и пошла делать то, что откладывала уже днями и ночами. Разобрала полку с тканями, где лежал абсолютный хаос (в моей голове он назывался "творческим складом"). Привела в порядок эскизы, которые валялись по всему дому, будто им самим нравилось быть брошенными.
Разобрала почту. Ответила на пару забытых писем. Нашла ткань, которую заказывала полгода назад и уже почти поставила ей памятник как пропавшей.
Поставила кофе — крепкий, как мои нервы.
И поняла, как приятно иногда просто разгрести жизнь.
Без истерик. Без мужчин. Без лишнего.
Где-то ближе к обеду я проверила эскизы будущего костюма Кайла.
Пока всё шло по плану, но…
Этот парень всё ещё сидел у меня в голове.
Не как объект. А как вопросительный знак. Как вызов. Как… черновик, который хочется дочертить, но не сразу.
Я закрыла папку и сказала вслух, сама себе:
— Тэйт, соберись. Ты — не девочка с фанатским билетом. Ты — дизайнер. Ты делаешь броню для сцены, а не свадебный костюм.
Никакой романтики. Только стиль.
Я улыбнулась, и кофе показался вкуснее.
А вечером будет развлечение. Наряды, город, Элис, взгляды, музыка.
Сегодня я не в чьей-то тени.
Я — свет.
---
Я подошла к зеркалу и на секунду замерла.
Улыбнулась своему отражению — такой, как надо. Такой, какой меня знают, какой уважают, и, давай будем честны, какой иногда боятся. Но ведь я и не стараюсь быть удобной. Я стараюсь быть собой.
Сегодня у меня был план: показать миру, что дизайнер — это не та, кто прячется за тканями, а та, кто умеет носить то, что сама создаёт.
Образ родился быстро. Я, как всегда, не шла по правилам.
Откровенно? Возможно.
А если кому-то не нравится, пусть отводят взгляд.
— Я дизайнер. Я так вижу, — пробормотала я себе с усмешкой, поправляя серьгу.
Дополнила всё это короткой курткой с асимметричным кроем и кольцом на среднем пальце — символично, конечно.
Посмотрела на себя в зеркало ещё раз.
Вышло дерзко. Как я и люблю.
На губах — победная улыбка. Та, от которой у слабых мужчин перехватывает дыхание, а у неуверенных женщин начинаются сомнения.
Я схватила клатч и направилась к выходу.
Сегодня вечер наш.
Сегодня я — центр.
Сегодня мы с Элис будем сиять так, что электричество в городе мигнёт.
И пусть весь этот город знает — Тэйт Гомес снова вышла в свет.
---
Я только вышла из такси, как тут же встретила её взгляд.
Элис стояла у входа в ресторан, будто только что сошла с обложки журнала. Уверенная, сияющая, в облегающем пиджаке цвета шампанского, с волнами золотистых волос и тем самым прищуром «я знаю, что я хороша».
Вот она — моя вторая половина без истерик и драмы. Подруга, сестра, соратница.
Я подошла, мы встретились глазами и почти одновременно рассмеялись.
— Ну что, — сказала я, дерзко закидывая сумочку на плечо и оглядывая толпу перед входом. — Закадрим сегодня Осло?
Элис усмехнулась, стрельнула ресницами:
— А может, весь Нордик? Нам же скучно мелко мыслить.
— Справедливо, — протянула я, уже сканируя публику как хищница в вечернем образе. — Только давай найдём не просто лицо. А интеллект, харизму… и желательно — грудные мышцы.
Всё-таки баланс должен быть во всём.
Мы вместе засмеялись, и в этот момент я уже чувствовала — вечер будет именно таким, как надо. Без бывших. Без драмы. Только мы, музыка, стиль и энергия, от которой у людей кружится голова.
Я обвела взглядом улицу, где толпились люди у входа в заведение.
Сразу нашлась пара интересных целей. Один в кожанке с гитарой, другой — в чёрной рубашке с расстёгнутым воротом и наглой ухмылкой.
Я повернулась к Элис:
— Ну что, кого первым?
Элис только подмигнула:
— Я тебе помогаю выбирать. Но сегодня — ты охотник.
Осло, прячься. Тэйт Гомес вышла на охоту. И настроение у неё огненное.
---
Мы с Элис вошли в самый популярный клуб Осло — и тут же почувствовали, как энергия этого места захватывает. Музыка — мощный, пульсирующий ритм — била в грудь, как удар молота. Световые лучи пересекали клуб, создавая калейдоскоп из красок и теней, а воздух был пропитан ароматом дорогих духов, спиртных напитков и нескончаемой смеси вечерних страстей.
Все взгляды мгновенно устремились к нам. Не знаю, как это происходит, но когда ты с Элис — даже без лишних усилий — ты становишься центром внимания. Это и приятно, и немного забавно. Ты чувствуешь себя одновременно и охотницей, и добычей.
— Взгляни на них, — шепнула мне Элис, скользнув взглядом по танцующим, — все как на выставке, только ты — главный экспонат.
Я усмехнулась, поправила локон волос и решила: пусть завидуют. Пусть смотрят. Пусть мечтают быть на моём месте.
В голове крутилось одно: Как было бы здорово встретить кого-то интересного. Не просто знакомого, а того, кто сможет заставить этот вечер запомниться не только яркими огнями и музыкой, а настоящей искрой.
— Считаю до трёх, — сказала я, подмигивая Элис, — и один парень точно свернёт шею, глядя на меня.
Элис рассмеялась и сделала шаг к бару, заказывая нам коктейли.
— А может и больше, — подмигнула она, — мы же иконы, не меньше.
Я разглядела в толпе разношерстную публику — студенты с пивом, местные модники в ярких нарядах, парочки, что пытались выглядеть влюблёнными, и, конечно, одиночки, ищущие веселья на ночь.
И тут я заметила его.
Знакомый силуэт, который почему-то казался здесь чужим и одновременно очень важным.
Моё сердце забилось чуть быстрее — или это была музыка?
Я вгляделась и поняла: этот вечер точно не будет обычным.
Мы с Элис обменялись взглядом — она сразу поняла, что случилось.
— Ну что, — тихо сказала она, — вечер только начинается.
Я отпила глоток коктейля, улыбнулась и позволила себе немного расслабиться.
Пусть музыка играет, пусть свет меняется — я готова к тому, что принесёт эта ночь.
Всё возможно. И это чувство — невероятное.
---