Оно чувствует меня.
Что-то в этом месте не даёт мне покоя.
Глэйд вроде бы спокоен: парни смеются, копаются в огородах, чинят постройки, таскают инструменты. Кто-то даже поёт. Но мне всё это кажется неестественным.
Слишком правильным. Слишком… натянутым.
Я сижу на ступеньках у деревянной хижины, где мне велели переночевать. Никаких дверей, просто занавеска. Кровать — из досок и мешков. Рядом кувшин с водой и что-то вроде хлеба. Я не ела. Аппетита нет.
Мой взгляд то и дело тянется к стенам. Огромным. Каменным. Они окружают Глэйд, как замок без выхода.
И вот оно снова — это чувство.
Будто стены… смотрят на меня.
Солнце клонится к закату.
Тени вытягиваются. Воздух становится тяжелее. И тогда я слышу звук.
Глухое гудение. Скрежет. Металл по камню. Где-то вдалеке — движется стена.
Я вскакиваю, иду вперёд, обгоняя глейдеров. Они уже останавливаются, замолкают, как по команде.
Где-то у дальнего конца поля, где траву вытоптали до земли, стоит каменная арка. Она больше остальных, внутри — пустота. За ней — проход. Только сейчас он начинает закрываться.
— Что это?.. — спрашиваю тихо.
Рядом появляется Алби.
— Ворота. Они закрываются на ночь. Всегда.
— Почему?
Он смотрит мне прямо в глаза.
— Потому что ночью из Лабиринта выходят монстры. Мы их называем гриверы. И никто, кто остался там в темноте, ещё не возвращался.
Мурашки бегут по коже.
Я поворачиваюсь к проходу — он почти исчез. Последний миг. Последний зазор.
И вдруг… я слышу визг. Глухой, жуткий, как будто что-то металлическое поползло по стенам.
Сердце падает.
— Тебе стоит уйти оттуда, — говорит Алби. Его голос твёрдый.
Но я не двигаюсь. Я не боюсь.
Я чувствую.
За этими стенами — что-то, что ждёт меня.
Не убить. Не испугать. А именно меня.
Я не знаю почему.
*********
Солнце уже исчезло за стенами, оставив после себя только рваное небо цвета золы. Глэйд становился другим — медленным, чуть тише, словно сам выдыхал, готовясь ко сну. Парни собирались вокруг большого костра в центре. Кто-то тащил бревно, кто-то хлеб, кто-то бутылку с мутной жидкостью. Смех. Переговоры. Шум.
Я стояла в тени, полуспрятавшись за колонной хижины, наблюдая. Я не знала, чего жду. Или кого. Я просто не хотела туда — туда, где все смеялись, будто ничего не происходит.
Как будто они не заперты в каменной коробке.
Как будто они не слышали визг за стенами.
— Мрачное выражение для такого красивого лица, — сказал кто-то сбоку, и я чуть не дёрнулась.
Парень. Светловолосый. Высокий, но с мягкими чертами. Его голос — спокойный, теплый, с лёгкой улыбкой. Он держал в руках одеяло, перекинутое через плечо.
— Я — Ньют. Один из старших здесь. Пока ты не начала шипеть и швыряться, знай: я просто пришёл позвать тебя.
— Куда?
— К костру. — Он посмотрел в сторону огня. — Мы собираемся когда приежает новенький,а в этот раз новенькая.
Я молча смотрела на него. Он не пялился. Не ждал. Не давил. Просто… стоял.
— Ты ведь не обязана говорить, — добавил он, мягко. — Но лучше быть среди людей, чем сгорать в одиночку.
Я колебалась. Всё во мне кричало: "Останься. Не доверяй."
Но было и другое — странное ощущение, что если я хочу выжить здесь, мне придётся знать этих людей. Пусть даже я им не принадлежу.
Я медленно кивнула.
— Ладно.
Мы шли молча. Он чуть впереди, но не торопился. Когда мы подошли ближе, я почувствовала жар костра и десятки взглядов. Кто-то перестал говорить. Кто-то — засмеялся громче, нарочно.
— О, королева пожаловала, — кинул кто-то.
— Не трогай её, Галли, — бросил Ньют резко. — А то я тебя снова в яму засажу.
Галли. Так его зовут. Я запомнила. Он с ухмылкой посмотрел на меня, но замолчал.
Ньют подвёл меня к самому краю круга и опустился рядом, жестом показав: садись. Я села.
Некоторое время просто смотрела в огонь. Пламя плясало, трещало, искры поднимались в небо. И это — единственное место, где было по-настоящему тепло.
— Тебе тяжело, — сказал Ньют негромко, — но здесь ты не первая, кто чувствует себя чужим.
— Я единственная. Не путай.
Он чуть улыбнулся.
— Может. А может, ты просто первая, кто не врёт себе.
Я повернулась к нему. Его глаза были спокойными, но не пустыми. Он знал боль. Видел больше, чем говорил. И я вдруг поняла: ему можно доверять. Хоть чуть-чуть.
— А если я не собираюсь тут оставаться? — спросила я.
— Тогда тебе нужно будет узнать, с кем ты пойдёшь. Или против кого.
На том конце круга, у костра, мелькнул знакомый силуэт. Минхо. Он молча смотрел на нас, глаза прищурены, будто он пытается прочитать мои мысли.
Огонь трещал, свет бросал резкие тени на лица. Глейдеры расселись по кругу, кто-то ел, кто-то смеялся, кто-то спорил — обычный вечер, будто не за стенами что-то шевелится, нечто, что может вырваться в любую ночь.
И вдруг — грохот.
Галли.
Он выскочил в центр круга, размахивая палкой, будто мечом. Громкий, шумный, с самодовольной ухмылкой.
— Эй, ублюдки! — заорал он. — Кто следующий? Кто хочет выйти в круг?
Глейдеры оживились.
— Клинт вчера чуть не выбил зуб!
— Точняк! Давай, Зарт, иди!
— Ньют, ты в деле?
Ньют покачал головой, устало отмахиваясь. Минхо молча сидел чуть поодаль, глядя на пламя, не вмешиваясь.
Галли рассмеялся, пнул что-то в сторону, потом резко повернулся…
Прямо ко мне.
— А может… — его голос стал нарочито тянущим, — может, хочет попробовать наша новенькая королева? Хм? Давай, Лейджер, покажи, что не только глазки строить умеешь.
Он раскинул руки, будто пригласил меня в бой. Его лицо — насмешка и вызов.
Толпа загудела. Кто-то захлопал. Кто-то зашикал.
Я медленно встала.
Вокруг сразу стало тихо. Галли расправил плечи, уверен, что сейчас будет шоу.
Я посмотрела прямо ему в глаза.
— Это меня не интересует. Как и вы.
Молчание. Мгновенное.
Костёр потрескивал. Кто-то перестал жевать. Кто-то выронил кружку. Галли моргнул, будто не понял сразу.
— Что?.. — он шагнул ближе. — Ты что сказала?
— Ты глухой? — холодно бросаю. — Ни ты, ни твои игры — не стоят даже плевка. Если тебе нечем самоутверждаться, кроме как махать палкой в костре, то мне тебя жаль.
Толпа зашепталась. Кто-то прыснул. Галли напрягся. Его кулаки сжались. Лицо налилось красным.
— Ты…
— Не смей, — перебивает Ньют, резко вставая. — Хватит. Она сказала — нет.
Галли смотрит на него, потом на меня. На мгновение кажется, что он кинется — но сдерживается. Зубы стиснуты.
— Это ещё не конец, — шипит он мне в лицо.
— Нет, Галли. — Я улыбаюсь. — Это только начало.
Он отступает. Неохотно. Толпа рассасывается. В воздухе — напряжение, будто сейчас гроза, но так и не ударила молния.
Я снова сажусь на своё место.
Ньют пододвигается ближе.
Просто смотрю в пламя.
Внутри — пульсирует злость.
И что-то ещё. Что-то глубже.
Лабиринт наблюдает. Он ждёт. И я чувствую: мне придётся выйти за стены. Рано или поздно.