Пятый зверь. Рассказы

У Ройга Мак Рована сложные отношения с Дайре Мак Кормаком. Да у всех сложные отношения с Дайре :))

Надменные китайские лорды в украшениях очень хорошо подходят для кастинга на Ройга.

Ройг Мак Рован, Князь Камня, отличался поистине каменным спокойствием и выдержкой. Временами он искусно притворялся, но чаще испытывал полное равнодушие к предмету разговора или к тому, с кем разговаривал.

Сейчас он клокотал внутри, как вулкан. Лава, в конце концов, и есть расплавленный, доведенный до кипения камень.

Мало кто бесил Ройга так сильно, как Дайре Мак Кормак. Мало кто бесил Ройга вообще в принципе. Молодых лордов Туата Де, неотесанных и нахальных, он перевидал достаточно. Князя Стихий, только-только достигшего совершеннолетия, первым делом отправляли на воспитание к Наместнику Востока (дальше были возможны варианты). Все они покидали бруг Тир Тайрнгире шелковыми, любезными, приученными есть у Ройга из рук.

Только не сын Кормака.

Начал он с неприкрытого флирта с хозяином бруга. А ведь по закону воспитанник считался приемным сыном лорда! Да, предаваться утехам на ложе это не мешало, но строго после приглашения старшего. Младшему было немыслимо проявить инициативу, и никто не смел проявлять.

Кто вообще посмел бы даже взглянуть непочтительно на могущественного Князя Камня, Наместника Востока Ройга Мак Рована, родившегося еще в зеленых холмах Эрин, более шестисот лет назад? Кроме королевы Маг Туиред, конечно, и разве что Айлиля Мак Россы. Король Рофесса мог бы, и друг его, великий Нехтан, тоже мог бы, Ройг восхищался ими — в юности открыто, а потом по большей части тайно. Однако они не смотрели непочтительно на мужчин. Кроме друг друга.

Сын Кормака не просто смотрел. Не просто даже открытым текстом предлагал перепихнуться. Наглый юнец посмел хватать Ройга руками, здоровенными лапищами, похожими на раскидистые дубовые ветви, и от шока Ройг даже не сразу сломал ему руку. Промедлил лишнюю минуту, а то и больше, и тупой, как бревно, Дайре принял это за позволение.

Сломанная рука даже в юности была ему тьфу, плюнуть и растереть. День или два носил перевязь, а потом кость срослась. Он был Князь Леса, полный дурной, неуемной жизненной энергии. Которую решил направить на то, чтобы завалить Ройга в постель.

Это было бы смешно, если бы не привело к таким сложностям.

Беда была в том, что Князь Камня Ройг Мак Рован прекрасно умел уничтожать Туата Де словами, тяжелыми, как камнепад. Умел одевать тело каменной броней, неуязвимой ни для какого оружия. Умел поднять скалу мановением руки и обрушить на противника. Умел убивать, но не умел причинять нестерпимую боль, потому что камень не чувствует боли.

Все, что не было болью, Дайре Мак Кормак считал безобидной игрой в недоступность.

Когда он пробрался в спальню Ройга и попробовал взять его силой (точнее, наложить чары вожделения), Ройг использовал другое оружие: стыд. Он превратил Дайре в каменную статую и неделю продержал в пиршественной зале — прям так, голым, с торчащим членом, застывшим в аллегории тупой похоти.

Украшение получилось что надо. Дайре, надо отдать ему должное, отличался не только высоким ростом, но и красивым сложением. Тогда, в возрасте ста лет, он был еще строен и гибок, как молодой тополь, хотя уже начал обрастать мышцами.

Тогда Ройгу показалось, что идея хорошая. Когда он снял чары, Дайре повалился на пол, слабый, как щенок, потому что все тело его затекло, да и неделя без еды и питья даже для Князя Стихий не проходит бесследно. Ройг толкнул его носком сапога и пообещал превратить в статую на год, если Дайре не возьмется за ум.

Тогда до спесивого юнца немного дошло. Он с трудом привстал на колени и косноязычно извинился. Ройг ему, конечно, сразу не поверил, но Дайре и правда взялся за ум и бросил свои идиотские штучки: не поглядывал больше на Ройга похабно, не поправлял член в штанах и не задавал вопросов вроде: «А разве не принято всей этой хрени учиться в постели, милорд Наместник Востока?»

На какое-то время он стал почти образцовым воспитанником. Как Ройг и подозревал, его грубость была напускной. Прекрасно Дайре знал и вежливые обороты, и хорошие манеры, и классические скелы, и трактаты о магии, а тренировкам с оружием так вообще предавался страстно, как сексу. Ройг даже расслабился и вздохнул спокойно. В конце концов, с него первого спросят, если при дворе в Эмайн Махе появится неотесанный мужлан.

Зря расслабился, как оказалось. Проглядел.

Неужели Моранн положила на Дайре глаз еще тогда, когда он стоял обнаженной статуей в пиршественной зале? Было на что посмотреть, а как же, природа, а точнее, стихия не обделила Дайре Мак Кормака ни в чем. Но Ройгу казалось, что уж его сестра-близнец обладает куда более утонченными вкусами.

Проклятые слухи об их противоестественной связи расползлись именно потому, что Моранн была страшно переборчива. Связи у нее были, но долго не длились, и никого она не любила так верно и преданно, ни с кем не проводила так много времени, как с братом. Они были родные души, делить ложе им было совсем необязательно, их сердца и так бились в унисон, и слова одного, бывало, вылетали из уст другой, и наоборот.

Иногда Ройг чувствовал себя виноватым, когда Моранн жаловалась, наполовину в шутку, наполовину всерьез: «Что же никто из лордов Туата Де и близко не так красив, умен, любезен и обходителен, как мой собственный брат?» Может быть, зря он так защищал ее и оберегал от соблазнов. Зря они так много времени проводили вместе, зря жили в одном доме.

Но Дайре? Неумный грубиян Дайре, не обладающий ни особыми талантами, ни особой магической силой? Его зеленая коса, вечно растрепанная, едва достигла лопаток. Мышцы у него были такие заметные, бугрящиеся, вульгарные. Темная кожа цвета коры казалась испачканной. Только и было в нем примечательного, что животная сексуальность, но разве возвышенная, духовная Моранн могла на такое клюнуть?

Спасибо, что все-таки пришла к нему первой. Ройг бы не пережил услышать подобные новости от Дайре. Он и так-то еле поверил. Когда успели? Он их даже вместе не видел ни разу. Не видел, чтобы Моранн даже взглянула в сторону Дайре. Разве что часто наблюдала с галереи за их учебными поединками с мечом. Ройг думал, что она смотрит на него. Идиот.

— Ты не можешь за него выйти. Тебе и не нужно, Моранн, послушай, это просто опьянение материнства, инстинкт продолжения рода, у тебя просто крыша поехала, захотелось детей, и ничего страшного, ребенок получится сильный, пусть даже не очень-то умный. Мы вырастим его вдвоем в Тир Тайрнгире, зачем тебе сдался этот зеленый юнец, это... животное? — Ройг себя не узнавал, он никогда прежде не сыпал словами так нерасчетливо, торопливо.

— Ты говоришь об отце моего ребенка, — холодно отрезала Моранн. — Я сама его выбрала, и тебя это больше всего бесит. Твоя воля, так ты бы вообще меня запер в Тир Тайрнгире и никуда не выпускал. Хоть бы трахал иногда, что ли, я бы, может, и согласилась.

Он чуть не влепил ей пощечину. Моранн была сильной Княгиней Камня, почти как он сам, ничего бы ей не сделалось, но Ройг вовремя вспомнил о ребенке и удержался.

— Хочешь свой бруг, семью, детей — ладно! Я найду тебе мужа получше. С титулом, со способностями, с положением при дворе. Да любой согласится, только помани его пальцем!

— С титулом? Как Наместник Юга, например? — она иронически задрала бровь.

— До сих пор жалеешь, что я тебя отговорил? Была бы сейчас второй женой. Или даже третьей!

— Зато была бы женой! А ты все хотел породниться с великим Нехтаном, думаешь, я не знаю? Все ждал, все мечтал! Думал, самому не удалось залезть в его постель, так меня впихнешь?

Вот тогда он дал ей пощечину, но она успела перехватить его руку и сжать каменно-твердыми пальцами.

— Не смей меня трогать. Знаться с тобой не желаю, лучше под кустом буду с Дайре жить, чем с тобой в твоем бруге. У тебя никогда смелости не хватало взять то, что ты хочешь, вот и завидуешь Дайре! И его не смей трогать. Убьешь его — я сына выращу одна, чтобы он тебе отомстил!

Ройг редко чувствовал боль физическую, а душевную еще реже. Но что-то сломалось в нем в этот момент, что-то хрупкое, и стало трудно дышать, и глаза будто заволокло перламутровой пленкой. Он порывисто схватил Моранн в объятия и прижал к себе. Она дергалась сначала, пыталась вырваться, а потом разревелась, как девчонка, на его плече. Она была почти такого же роста, как Ройг, на полголовы выше многих лордов Туата Де.

— Думаешь, я сама прямо так уж хочу? — рыдала она. — Не знаю, что на меня нашло вообще, скука и недотрах, наверное. Он же на полтысячи лет младше меня, спасибо, что хоть ростом выше. Ты мне все Элату сватал, а как я за него выйду, он мне едва по плечо, при дворе все смеяться будут!

— Над Морриган не смеялись, — напомнил он привычно.

— Элата нежный слишком, а вот Дайре — настоящий мужик! И вовсе он не тупой и не грубый, ну разве немножко, а что коса, коса отрастет еще, все у него впереди, и титул получит, и бруг, ну не сразу, подумаешь. Ты вообще представляешь, что будет, если он не признает ребенка? У меня Князь Камня родится, я знаю. Все скажут, что он твой, Ройг Мак Рован. Если не дашь согласия на брак, я тоже так скажу. Что ребенок от тебя.

— Тебе ведь не нужно мое согласие, Моранн, — вздохнул он. — В Маг Туиред даже у отца и матери согласие не спрашивают уже, не то что у брата.

— Хочу, чтобы все официально было, по чести. И приданое не забудь обсудить, и свадебный пир, и подарки. Хочу твою алмазную диадему. Хоть на свадьбе дай потаскать!

Она усмехнулась, вытерла слезы и поцеловала Ройга в щеку. Ее сапфировые глаза, омытые слезами, сияли. Этим они и отличались — ростом немного и цветом глаз, у Ройга были аметистовые. Ну да, еще тем, что она женщина. Единственная женщина в Эрин, Ангайне и Маг Туиред, которую любит Ройг Мак Рован. Единственное существо, которое он любит.

Только любит не так, как ей надо.

Ройга посетила малодушная мысль: если бы не ребенок, он сдался бы и предложил наконец разделить ложе. Что, умения ему не хватит, что ли? Любого может в постели с ума свести, уж сестру тем более, он же знает ее всю насквозь, как самое себя.

Но она его тоже знает. И прекрасно видит, что он ее не хочет. И никогда не хотел.