Дело III. Тайна Чумного Доктора

Вскоре в локации чумной лечебницы собрались почти все актеры Подземелья. Всем хотелось посмотреть на место происшествия. Сам бутафорский труп, наполненный органами животного, вынесли несколько техников. Я слышала, они собирались бросить его в котельную, чтобы не осталось никаких следов, и я посчитала это верным решением.

Тем временем Пия почти лежала на одной из скамеек, дымя электронной сигаретой. Если бы происшествие не было таким ужасающим, то можно было бы сказать, что выглядит она смешно в своих средневековых одеждах, высокой чуть растрепанной прической и электронной сигаретой, которая совершенно не вязалась с остальным образом. Никто не спешил делать докторше замечание. Внимание присутствующих было приковано к незнакомому молодому человеку, возникшему из ниоткуда.

— А вы, собственно, кто такой? — подозрительно прищурившись, спросила его Неле Шмидт.

— Меня зовут Аарон Уэйт, и я частный детектив. Эрих Глёкнер попросил меня помочь поймать хулигана, подстраивающего несчастные случаи в вашем музее.

Я скептически изогнула бровь и бросила быстрый взгляд на Ханну. Та точно так же посмотрела на меня.

— Частный детектив Аарой Уэйт? — удивленно повторил контрабандист Гётц Ройтер.

— Американец? — без всякого смущения спросил Генри Штибер. Медсестра из Цухт-хауса пихнула его в бок локтем. — А что? В последнее время к нам зачистили американцы, разве нет?..

Но я сразу поняла, откуда этот парень, лишь услышав его первые слова. С таким акцентом я уже встречалась однажды, лишь однажды. Такой акцент был у Луи.

— Нет, я приехал из Англии, провожу свой отпуск в Германии. Однако когда мистер Глёкнер предложил мне новое дело, я не смог отказать. Поэтому, будьте уверены, совсем скоро я избавлю вас от вашего злодея.

Я с трудом сдержалась от саркастического комментария, но медсестра Хеллен будто бы прочитала мои мысли.

— Только вот что-то со своим открытием вы запоздали, сэр. Так и будете объявлять о происшествии или же всё-таки попробуете предотвратить его?

— Увы, сегодня я опоздал. В следующий раз этого не повториться.

Я осторожно подобралась ближе к Ханне и прошептала на ухо:

— Его что, правда нанял твой отец?
— Не знаю, папа ничего об этом не говорил. Мы не говорили уже достаточно давно, поэтому...

— Постой, ты ему вообще говорила о том, что я приеду?

— Ну конечно!

— А о том, что я попытаюсь раскрыть это дело?

— Я... Говорила, но... Может быть, не очень прямо. Может быть, он понял меня не совсем правильно...

— Ханна! — с упреком воскликнула я.

— Что? Ладно. Отец не одобрил мою идею. Сказал, что ты не должна работать у нас в музее и заниматься такими опасными вещами. Ещё сказал, что найдет детектива из своих знакомых. Но я же не думала, что он это серьезно! Я решила, он придумал это лишь для того, чтобы я отстала! Поэтому он ничего не знает.

— А если бы он пришел и увидел меня здесь, интересно, как бы мы это объяснили?

Немка усмехнулась.

— Шутишь? Отец никогда здесь не бывает. Тем более он не заявится в Подземелье в такое время, когда у каждого здесь к нему претензии.

Разговор наш был прерван выразительным голосом Клауса Хохберга, который тоже соизволил покинуть клетку в Цухт-хаусе и присоединиться к общему незапланированному собранию.

— Каков же план ваших действий, молодой человек?

— Извините, но я не буду раскрывать всех карт сейчас, — ответил Аарон Уэйт.

— Вы подозреваете кого-то из нас? — спросил Генри Штибер.

— Этого я вам тоже не скажу.

— Что же нам теперь делать? — раздраженно проговорила Хелен.

— Думаю, на сегодня лучше закрыть Подземелье. Конечно, больше одного происшествия в день наш шутник не устраивает, но всё же после пережитого стресса вы вряд ли сможете работать в полную силу. Но всё же постарайтесь не думать о произошедшем и поверьте в то, что теперь за вашей безопасностью буду следить я.

Аарон Уэйт окинул взглядом каждого из присутствующих, а затем хлопнул в ладоши. После этого все стали понемногу расходиться, но некоторые всё ещё неуверенно мялись на месте, поглядывая на деревянный стол, казавшийся слишком пустым сейчас. Я же тем временем попыталась изучить нового детектива.

Ему было около тридцати, но точно не больше тридцати пяти. Светлые волосы, идеально отглаженный и совершенно безупречный костюм, белоснежная рубашка, светлые глаза. Взгляд твердый, временами даже строгий, очень цепкий, изучающий, предельно внимательный. От такого взгляда невозможно ускользнуть ни одной мелочи. В том, что этот человек в самом деле частный детектив, у меня сомнений не было. Держался он спокойно, очень уверенно. Даже слишком самоуверенно, как и все англичане. Здесь он чувствует себя, как дома. Диктует людям, что делать, чувствует свою важность, будто бы уже воображает себя всенародным героем. Мне это совсем не нравится. И сам этот Аарон Уэйт мне тоже не нравится, а особенно его протяжное имя, которое сложно произносить. А ещё мне не нравится, что он будет вести это дело и следить за всеми, включая меня. Я не собираюсь раскрывать ему истинные причины моего пребывания здесь. Будем работать по-отдельности. В любом случае, так просто уезжать отсюда я не собираюсь. Посмотрим, кто из нас раскроет дело первым и выяснит больше. Частный детектив Аарон Уэйт...

— Мистер Уэйт правильно сказал, Джулия, настало время отдохнуть, — Ханна потянула меня за руку в сторону выхода. Мне пришлось оторваться от созерцания мощной фигуры детектива и последовать за приятельницей. — Сегодня и так много всего произошло. Мы заслужили отдых. Особенно Пия. Бедняжка, ей сейчас, наверное, так нелегко...

Я вспомнила тот ужас в глазах девушки и то, каким отрешенным был её взгляд после прихода мистера Уэйта, и когда она курила сигарету. Даже странно вспоминать, какой жизнерадостной и веселой она была в момент нашей первой встречи.

— Нам очень повезло, что Пия обнаружила подмену уже после ухода группы туристов. Иначе... Это было бы крайне неприятно. Не знаю даже, как бы мы выкручивались из этой ситуации...

Стоило Ханне договорить эти слова, как мы заметили, что актерская труппа снова выстроилась в круг. На этот раз они окружили Доминика, который держал в руках новый листок пожелтевшей бумаги.

— Если не оценили зрители спектакль на площади, Приходится его переиграть и сделать зрелищным, — зачитал молодой человек напечатанные слова.

Среди актеров снова прошелся неприятный шепоток. Затем кто-то возмутился вслух, а кто-то другой решил поддержать это восклицание. Так, всего через секунду вся комната отдыха заполнилась недовольными звучными голосами.

— Сколько можно! Когда всё это прекратится? Что всё это значит? Неужели снова что-то произойдет? Когда мы сможем работать спокойно?! Это когда-нибудь кончится? Почему всем наплевать на нашу безопасность? Пора уходить отсюда! Что мы вообще здесь делаем? Это не стоит того, чтобы рисковать своей жизнью и нервами! — вот, что кричали люди.

Ханна была в ужасе. Она даже не пыталась успокоить коллег. Что касается меня... Я сделала несколько попыток убедить богему успокоиться, однако все мои слова были проигнорированы.

— Будет вам! — раздался голос Йонаса Альбрехта. Я была искренне удивлена, услышав его, ведь до сего момента единственным разом, когда он что-то говорил при мне, был тот случай в тени зала инквизиции. Кстати, это была не лучшая наша встреча. — Хотите уйти — так идите, никто не держит вас здесь насильно. Только куда вы пойдете? Можно подумать, кто-то возьмет вас в театр!.. Не хотите остаться без работы — так молчите лучше.

— Что без работы, что с этой работой... Всё одно! О зарплате мы всё равно только на словах слышим, — отмахнулась Нелле.

— Но что-то ведь держит вас здесь! — воскликнул Леннат. То, что он всегда старается заступиться за начальника, вызывает недовольство у окружающих.

Лишь после этих слов крики чуть подутихли. Многие задумались о том, что же на самом деле держит их в этом месте. У каждого были свои причины, никто не решался назвать их вслух. Но на этом великий спор прекратился. Некоторые с недовольным бормотанием покинули комнату отдыха, кто-то продолжал задумчиво допивать свой кофе или чай. Доминик ещё раз пробежался глазами по тексту записки, а затем бросил её на столик у дивана и вышел. Я, конечно, подобрала её чуть позже, чтобы не привлекать этим внимания.

После этого мы с Ханной тоже выбрались из Подземелья и стали негромко обсуждать произошедшее.

— У тебя есть какие-нибудь предположения, что всё это значит?

— Всё это очень странно. Я никак не пойму, для чего этот Чумной Доктор оставляет записки о том, что именно он собирается учудить? Почему он предупреждает? Ведь тогда мы можем предотвратить несчастье. Ему нравится само чувство власти над людьми?

— Помнишь, в последней записке он говорил про спектакль? Такое чувство, будто эти происшествия, которые он подстраивает, и есть для него спектакль...

— Верно. А это значит, что завтра нас снова ждет что-то неприятное. Чумному Доктору не понравилось, что его фокус с органами животного не увидело достаточное количество зрителей. Он сделает всё, чтобы теперь его трюк увидели все.

Ханна нахмурилась и тяжело вздохнула.

— Это просто ужасно... Поверить не могу, что кто-то делает всё это нарочно. И ещё, я просто не представляю, откуда этот ужасный человек взял органы животного. Неужели он сам...

— Помнишь, что сказал мистер Уэйт? Нужно постараться не думать об этом.

Девушка медленно покачала головой, а затем слабо улыбнулась:

— Вообще-то, это я должна была сказать тебе это. Ведь гость здесь ты, а не я. Мне так неловко, что я даже не дала тебе время на отдых. Всё завертелось так быстро, это новое дело... У тебя, наверное, нет времени даже на то, чтобы поговорить с семьей и друзьями?

Я задумалась. Кто знает, может быть, это и к лучшему?