Глава 11. На грани
Осень окутала Хогвартс туманом и пряным холодом. Листья с деревьев сползали, как старые чувства, оставляя только то, что действительно имеет смысл.
А смысл для Тайбера становился всё очевиднее.
Но всё изменилось за одно утро.
Новенького звали Райден Дрейвс.
Он перевёлся из Дурмстранга - высокий, с лёгкой тенью на скуле, в манере говорить - что-то французское. Глаза цвета морской воды. Спокойный, сдержанный. И с первого дня - пристально вглядывался в Гермиону.
Она не сразу это заметила. Но Тайбер - с первого взгляда.
- Грейнджер, ты выглядишь очаровательно в этой мантии. Признаться, в Дурмстранге я никогда не встречал девушек с такими глазами, - Райден стоял слишком близко, слишком гладко говорил.
Гермиона отступила на шаг, натянуто улыбаясь.
- Спасибо. Но, честно говоря, глаза у меня обычные.
- Только для тех, кто слеп, - ответил он с легкой полуулыбкой. - Позволишь проводить тебя до Большого зала?
- Она не пойдёт с тобой, - раздался голос позади. Твёрдый. Резкий. Ледяной.
Тайбер.
Он стоял сзади, скрестив руки на груди. Его глаза вспыхивали стальным светом. Райден усмехнулся, но отступил.
- Ты что, её охранник? - бросил он.
- Нет, - ответил Тайбер. - Но я тот, кто сломает тебе челюсть, если ты продолжишь в том же духе.
Гермиона догнала его уже в коридоре башни.
- Ты с ума сошёл? - прошептала она. - Это просто слова! Он вежлив.
- Он трогал тебя взглядом, - резко ответил Тайбер, и в его голосе звучала ярость, сдерживаемая только из уважения к ней.
- И что? Я не твоя собственность, Тайбер Малфой.
- Ты - не моя собственность.
Он сделал шаг ближе.
- Но ты - моя. Хоть ты этого до сих пор не хочешь сказать вслух.
Она затаила дыхание.
- А ты? Ты скажешь?
Он подошёл к ней вплотную.
- Скажу.
Его руки оказались на её талии. Он склонился к ней, их губы столкнулись - и всё остальное исчезло. И когда он шептал ей, уже касаясь её шеи, её уха, её губ:
- Ты доводишь меня до безумия, Грейнджер. Я не могу дышать, когда кто-то смотрит на тебя так, как будто ты свободна.
Она ответила только поцелуем. И этот поцелуй больше не прерывался.
Ночь.
Комната для старост. Гермиона сжала пальцы в простынях, когда он осторожно расстёгивал её мантию. Не спеша. Почти с благоговением.
- Уверена? - прошептал он.
Она кивнула.
- Если и быть уверенной - то с тобой.
Он был нежным. Не таким, каким его видели на поле или в классе. Он смотрел на неё, будто она - его единственная магия. Его руки скользили по её телу, касаясь не только кожи - касаясь души.
Он не торопился. Целовал её шею, её ключицы, её запястья. Каждое движение - как клятва. А когда она выгнулась навстречу ему, прошептав его имя, он понял: она стала для него смыслом.
И этой ночью они не спали. Они говорили, молчали, касались и смотрели. Они принадлежали друг другу - без страха, без притворства, без слов "потом".
На утро Гермиона лежала, положив голову на его грудь, а Тайбер смотрел в потолок, легко касаясь её плеч.
- Ты не представляешь, - сказал он, - как долго я хотел просто остаться с тобой. Без масок.
- А я, - прошептала она, - как долго хотела, чтобы ты не уходил.
Он поцеловал её в лоб.
И не ушёл.