Оберег.

26 сентября.

Гермиона тяжело вздохнула и посмотрела на свою руку. Кожа на повреждённом месте не меняла цвет, всё так же оставаясь ярко - красной, края покрывались корочкой, небольшие волдыри блестели на солнечном свету — её виду оставалось желать лучшего.

Грейнджер перенеслась воспоминаниями в тот самый день, когда Кросс, виртуозно покрутив в ладони палочку, засунула её в карман и задержав внимательный взгляд на раненой руке Гермионы пару секунд, что - то недовольно бормотала себе под нос, отправляясь на своё место. Боль, пронзившая предплечье словно до кости, постепенно стихала, но не проходила до конца.

Джинни помогла гриффиндорке, накладывая охлаждающие чары, пытаясь сбить жар от ожога, и отвела её в школьный лазарет. После этого инцидента Гермиона не могла выкинуть из головы несколько волнующих для неё вопросов:

Первое. Почему насланное ею на Кросс заклинание никак не подействовало? Несмотря на то, что Гермиона была занята отображением Адского пламени, она точно видела, что Кассандра не применяла никаких защитных чар, дабы избежать травмирующего заклинания. Словно она не видела необходимости в этом, словно она знала, что эта магия не могла нанести ей вреда.

Второе. Как Кассандра одним словом смогла создать и даже остановить Адское пламя? Это заклинание относится к Тёмной магии, и пусть сама Грейнджер использовала Пытку, которая тоже является почти Непростительным, применение заклинания Адского огня именно с палочки Кросс прибавляет ещё одно зёрнышко в чашу сомнения Грейнджер.

Третье. Откуда такая мощь в заклинаниях слизеринки, которые в два счета пробили её защиту? Грейнджер казалось, что дело далеко не в долгой практике, а в самой Кросс: как бы долго и усердно не тренироваться, достичь такой силы заклинания в семнадцать лет почти невозможно, только если дело не в её крови, в её родословной. Тогда кто из её семьи владеет магией такой мощи, что передалась Кассандре, которая разрушила защитные чары, словно по щелчку пальцев?

Гермиона с удовольствием хотела бы отказаться от дикого желания «прижучить» Кросс, потому что эта гонка в кошки - мышки ей надоела, но подобные ситуации наталкивают гриффиндорку на новые подозрения.

Ей нужна какая - то веская причина или неопровержимое доказательство, которое подтвердит непричастность Кросс. Ей нужно больше уделять внимание на поиски крестража, а не на сомнительные личности.

Заметив изменившееся лицо подруги, младшая Уизли вывела девушку на разговор, заставляя её поделиться своими мыслями и приняв во внимание всё услышанное, она встала на сторону Грейнджер, но самой гриффиндорке от этого не стало легче, потому что чувствовала, что топчется на одном месте.

— Я разузнаю что - нибудь о ней.

— Я уже пыталась, Джинни, никто толком ничего не знает. А подходить к Снейпу — вариант так себе.

— Но ведь у неё есть друзья?

— Есть, Слизеринская четвёрка, — Гермиона встала с кровати, и взяв со стола написанную ещё вчера письмо, направилась к выходу, — Они нам ни слова не скажут.

— Их можно убедить. Или заставить.

— Если бы я была на месте Кросс, вы выдали бы какую - нибудь личную информацию обо мне людям, с которыми у вас обоюдная вражда?

Джинни молчит, сжав губы в тонкую полоску и откидывается спиной на постель, раскинув руки, выпуская тяжёлый вздох.

— И я о том же. Не поможешь?

Уизли помогла накинуть девушке на плечи тёплую мантию, ругая ту за принебрежение к согревающим чарам и поцеловав Грейнджер в щёку, пообещала прийти к ней сразу после уроков с «досье» Кросс и побежала на уроки, предоставляя Гермиону самой себе.

Девушка вздохнула смотря вслед подруге, подмечая то, какая же рыжая упёртая и когда внутрений голос посмеялся над ней, говоря что в этом они похожи, гриффиндорка закатила глаза и неспеша направилась в сторону совятни. В коридоре было пусто, лишь пара студентов с Когтеврана встретились на пути девушки, которые спешили на урок, но заметив её фигуру поздоровались пробегая мимо.

Вроде всё нормализуется, словно ничего и не было. Но не будет ли?

Гермиона заметила тень, которая проскользнула в совятню, когда она успела переступить последнюю ступень лестницы. У неё появилось странное предчувствие чего - то неладного, но игнорируя его, она вошла в обитель сов и облегчённо вздохнула, никого не увидив внутри. Грейнждер нахмурилась, думая что наверное ей это почудилось, но стоило ей оказаться в центре совятни, как дверь за спиной захлопнулась, заставляя её моментально обернуться.

Она его узнала. Не то, чтобы они общались, но она сразу узнала его по необычному цвету глаз — тёмно - синий, почти граничищийся с чёрным. Цвет глубокого сапфира, цвет жестокой власти, цвет тёмного моря.

Грейнджер твёрдо стоит на месте со спокойным выражением лица, когда парень делает шаг к ней. Бояться, казалось, нечего, но от него исходила странная тяжёлая аура, что её тело пронизывает холод, заставляя заметно вздрогнуть.

— Незачем было запирать дверь, Дамиен, — Гермиона расслабила плечи, пытаясь показать спокойствие, и бросает мимолётный взгляд на вышивку жилета парня.

Пуффендуй.

Юноша остановился в паре шагов от девушки и спрятав ладони в карманах брюк, выдохнул, будто всё это время задерживал дыхание.

— У меня и в мыслях не было ничего плохого, Гермиона, — Дамиен улыбнулся уголком губ, слегка сощурив глаза, становясь похожим на змею, — Я лишь хочу поговорить.

— Я тебя слушаю, — ответила Гермиона невербальной магией открывая дверь. Ей так спокойнее.

— Слышал о твоей дуэли с Кассандрой Кросс, — парень бросает взгляд на рану и гриффиндорка прячет руку под мантию, сжимая в ладони письмо, — Она удивительно сильна, не так ли? Ты не могла не заметить этого.

— Если ты точишь зуб на Кросс, то тебе стоит найти другую собеседницу.

— Не думаю, что победа Касси на дуэли была причиной твоих расспросов у студентов о ней. Уже нашла что - нибудь интересное?

«Касси?»

— Тебя это не касается.

Парень ухмыльнулся, качая головой.

— Отказываешься от разговора, значит, — Дамиен делает ещё один шаг к Грейнджер, но замирает, будто натыкается на невидимую преграду, и проводит взглядом по девушке с головы до ног, — А я хотел поделиться с тобой кое - какой информацией, но раз уж ты не хочешь...

— Что именно? — перебила его Гермиона, борясь с тяжёлым дыханием, как будто воздух смешался с чем - то вязким и колючим.

— Нет, я не буду вмешиваться, меня это не касается.

Грейнджер ухмыляется тому, что он повторяет её слова и аккуратно, не задевая больную кожу, она сцепила за спиной руки и уверенно сделала шаг к парню, заставляя его стушеваться всего на секунду.

Гермиона почувствовала, как прохладный ветерок словно отталкивает парня подальше от неё. Дамиен смотрит на девушку заинтересованным взглядом, ожидая её слов.

— Если то, что ты скажешь мне будет что - то ценное, то так уж и быть, и я отвечу на любой твой поставленный вопрос. Согласен, пуффендуец?

— По рукам, — парень выпрямляет спину, значительно возвышаясь над Гермионой, но разница в росте никак не напугала девушку.

— Что ты знаешь о её семье?

— Её мать — одна из сильнейших ведьм прошлых времён.

Тишина. Грейнджер подняла левую бровь, ожидая продолжения, но Соллер молчал.

— Это всё?

— Я дал тебе направление, дальше по течению ты плывёшь сама.

— Прекрасно, — Гермиона закатила глаза и подняла подбородок, как обычно делает пытаясь казаться выше или увереннее, — Твой вопрос?

— Знаешь, я тут подумал, — Дамиен поднял руку и потряс указательным пальцем в воздухе в утвердительном жесте, — Оставлю его на потом.

Гермиона слегка нахмурилась внимательно вглядываясь в тёмно- синие глаза. Слишком уж он странный.

— Почему потом?

— Я дождусь подходящего момента, — юноша сделал пару шагов назад и отвесив шутливый поклон, подмигнул, — До скорой встречи, гриффиндорка.

Дамиен скрылся за порогом совятни, оставляя после себя тяжёлый аромат мужского одеколона и давящее чувство недоверия после сказанных им слов. Гермиона сжала губы, задумываясь: с чего вдруг новичок из Пуффендуя решил поделиться информацией о слизеринке именно с ней и какого именно момента он ждёт чтобы задать свой вопрос.

Дамиен определённо знает больше, чем говорит.

Что ж ты такого сделала этому парню, что он выдал небольшую информацию о твоей матери, Кросс?

Откуда он вообще знает о тебе?

* * *

Письмо было отправлено и ответ должен прийти не раньше, чем через неделю. Как никак, Австралия далеко не близкий континент, а её родители теперь не больше, чем знакомые. Гермионе чудом удалось завести с «бывшими родителями» дружеские отношения и поддерживать с ними связь, делясь в письмах не только о новых событиях в своей жизни, но и своими переживаниями. Поэтому, написав в письме о своих подозрениях, естественно в более скрытной форме, и отправив его, Грейнджер чувствовала в какой - то мере облегчение.

Она смотрела вслед удаляющейся сове и ни о чём не думала, пока в голове не повторились слова пуффендуйца.

Мать Кассандры одна из сильнейших женщин прошлых времён.

Тогда почему она ни разу о ней не слышала и   не нашла никакой информации?

Часы пробили ровно в час дня, когда Парвати Патил зашла в спальню девочек Гриффиндора и найдя спящую Грейнджер, осторожно потрясла ту за плечо. Гермиона зашипела, когда оборачиваясь, упавший с плеч край одеяла задел повреждённую кожу.

— Как ты?

— Рука на месте, значит, жаловаться не на что, — ответила девушка улыбаясь, — Что - то случилось?

— Мадам Помфри просила тебя спустится к ней в Больничное крыло.

После слов благодарности, Патил ушла так же незаметно, как и пришла, и пытаясь отогнать от лица сон, Гермиона пару раз быстро похлопала глазами и сонно вздохнув, аккуратно встала с кровати.

В окно бил прохладный ветер звонко дёргая затворки форточки. Погода была пасмурной, но с намёком на его положительную изменчивость.

Приведя себя в порядок, Гермиона вышла из спальни и спустя пару минут ходьбы по пустому коридору, наконец оказалась в таком же пустом Больничном крыле, где не покладая рук трудилась умелая медсестра. В воздухе витал слабый запах цитруса.

— Мадам Помфри, здравствуйте, — Гермиона прошла вглубь лазарета и заметила, как услышав её голос, женщина вздрогнула, — Вы хотели меня видеть?

— Да, золотко, как ты себя чувствуешь? — медсестра подошла ближе к девушке, посадила ту на кушетку и принялась осматривать руку, — Как я вижу изменении никаких.

— Абсолютно.

Мадам Помфри сожалеюще нахмурила брови, сжала губы и выпустив через нос тяжкий вздох, отвернулась к загруженной медицинской тележке. Спустя пару секунд копошения во втором отсеке, женщина повернулась к Гермионе держа в ладонях небольшую чёрную коробочку красиво обвязанная бело — синей ленточкой. Грейнджер непонимающе нахмурила брови и нерешительно протянула руки, позволяя мадам Помфри вложить в её ладони вещицу.

— Это подарок с факультета Слизерина, — Гермиона слегка недоумевающе посмотрела на медсестру и принялась аккуратно развязывать ленту, — Чтобы ты была спокойна, скажу сразу — я навела справки об этих лекарствах, так что без опаски могу отдать их тебе. Они пойдут тебе на пользу.

Открыв коробку, Гермиона увидела на шёлковой чёрной ткани хрустальную колбу в форме квадрата с блистящей жидкостью тёмно — серого цвета и обмотанную в пергамент, обвязанную ниткой, небольшую баночку.

— Это замечательно! — воскликнула гриффиндорка от изумления, пройдясь кончиками пальцев по склянке, слабый зуд прошёлся по краям ожога, — Но от кого?

— Отправитель пожелал остаться анонимным.

Гермиона молчала, вертя между пальцев колбу с волшебным лекарством, не зная принимать ей такой щедрый дар или же отдать его обратно, как никак речь идёт о факультете Слизерина, а друзей у неё там точно нет, только враги. Да и с чего вдруг неизвестному студенту из Слизерина совершать такой заботливый жест? Акция доброты?

— Извините, но я не приму это, — Гермиона закрыла коробку и протянула её медсестре, — Как бы сильно мне не хотелось быть предвзятой, но я не доверяю слизеринцам.

— Этот подарок был сделан без корыстных намерений, золотко, — Мадам Помфри накрывает ладони девушки своими, толкая коробку обратно к ней, — Уж мне - то поверь, я за всю свою жизнь видела многих людей и с уверенностью могу сказать, что видела в глазах этого человека искренность в своих поступках. Тебе стоит принять это, не пожалеешь.

Грейнджер опустила задумчивый взгляд на сине — белые ленты и решив отодвинуть все свои сомнения подальше ради своего здоровья, всё же оставляет себе лекарства, покрепче сжимая коробку в руках. Тем более, если мадам Помфри заранее удоставерилась в пользе этих лекарств, то смысла боятся у неё нет.

— Вот и славно, — мадам Помфри принялась диктовать метод применения лекарств, — Зелье нужно принимать два раза в день по три капли — ни больше, а мазь......

А мазь жгла хуже некуда. Гермионе даже показалось, что ей приложили раскалённую кочергу на рану; до того было больно, что она на какое - то время засомневалась в словах медсестры. Взволнованные Гарри и Рон, пришедшие навестить свою подругу, отвезли её к мадам Помфри, но та сказала, что так и должно быть, что это нужно только перетерпеть. Скрипя зубами и вытирая со лба пот рукавом рубашки, золотое трио вернулись в башню Гриффиндора и уложив девушку в постель, попросили Джинни присмотреть за ней и если Гермионе станет хуже - немедленно сообщить им об этом.

По глазам парней, в которых плескалась решимость и злость, было видно, что они что - то задумали и заметив это, Гермиона, борясь с желанием содрать кожу с раненой руки, взяла с них слово не вытворять глупостей. Досадливо сжимая губы, парни вышли из спальни, пока Джинни вытирая пот с лица Гермионы, крепко держала ту за руку.

Ночь обещает быть долгой.

То ли это было видение образовавшегося из - за неожиданного запаха — мяты и чего - то сладкого, чего - то пряного; то ли это были галлюцинации на почве принятых лекарств, но ей показалось, что в комнате есть не только заботливая Джинни.

— Потерпи немного, дорогая, — прохладные пальцы ласково прошлись по виску Гермионы, — Тебе полегчает.

Она не могла распознать голоса, да и не особо находила сил даже на то, чтобы вдохнуть лишний раз: каждая попытка набрать побольше воздуха в лёгкие заканчиваются острой болью. Ближе к трём часам ночи Гермиона чувствовала, что горит не только рука, но и всё тело, этот жар был готов сжечь её до состояния пепла и Гермиона чертовски этого хотела. Ей казалось, что кто - то насылает на неё Круцио, но она понимала, что непростительное заклинание куда хуже, обычной болезненной агонии. Голос продолжал шептать слова успокоения, чья - то ладонь крепко держала её и можно сказать, только благодаря этому она смогла оставаться хоть и в затуманенном, но в сознании.

И когда наконец - то боль прошла, в спальню башни Гриффиндора через узкую щель шторок врывались первые солнечные лучи.

* * *

          На завтрак Рон пришёл без опозданий, волоча за собой сонных Гарри, Невилла и Симуса, недовольно бормочащие о своём раннем пробуждении. Парни сели за стол и дабы разогнать сонливость Уизли завёл разговор о квиддиче, зная, что эта тема непременно заставит его друзей подключиться к обсуждению, когда рядом с ними присела Джинни с сияющей улыбкой на лице.

Гарри пошевелил бровью, таким способом спрашивая в чём дело, и младшая Уизли просто довольно посмотрела в сторону дверей Большого зала, где на пороге появляется Гермиона. Грейнджер подходит к своим друзьям, которые тут же бросаются обнимать свою подругу.

— Ну наконец - то ты пришла! — на удивление первыми к девушке добрались Симус и Невилл, едва не снося её с ног, — А то Рон достал просить домашку.

— Стукачи, — рассмеялся рыжий парень оттаскивая тех от Грейнджер, — Не верь им, Герми, я добросовестно ждал твоего возвращения.

Рон крепко обнимает Гермиону, обхватывая руками её спину, прижимая к груди и девушка отвечает ему таким же крепким объятием.

— Всё - всё, хватит, — влез притворно - недовольный Гарри, подходя к обнимающейся паре, — Я вообще - то тоже скучал.

Уизли сощурил глаза и смотря на Поттера поцеловал Гермиону в висок, отворачиваясь, когда Гарри пытался подойти ближе, заставляя всех рассмеяться. Обнявшись с Гарри, объятия которого были не менее крепкими, Грейнджер вместе со всеми села за стол, попутно здароваясь с другими студентами, которые замечали её.

Джинни подмигнула и принялась накладывать подруге в тарелку завтрак, под закатывание глаз кудрявой.

— Как ты себя чувствуешь? — Гарри закинул в рот пару виноградин, внимательно наблюдая за реакцией девушки, — Тебе легче?

— Определённо, — Гермиона улыбнулась и закатила рукав блузки, обнажая руку, — Всё намного лучше.

— Волдыри лопнули! — радостно воскликнула Джинни, — И покраснения проходят.

— Мадам Помфри наконец - то смогла найти нужное лекарство? — поинтересовался Невилл, отодвигая свою пустую тарелку.

— Не совсем, — замялась Гермиона и натянула рукав обратно, принимаясь за еду, — Она сказала что, лекарства которые мне даёт — подарок.

— Подарок? — переспросил Симус.

— Кто именно неизвестно, но это с факультета Слизерина.

В зале был шум, но тишина, что воцарилась за столом Гриффиндора над этой компанией была оглушительна. Парни перестали жевать, а Грейнджер проглотила первый кусок омлета.

— Знаю, это странно, — прервала тишину Гермиона, — И даже очень странно, но мадам Помфри проверила эти лекарства, так что, они мне не навредят.

— Ну если так, то хорошо, — Рон сделал глоток со своей кружки и слегка отодвинушись назад, провёл ладонью по спине Гермионы, путая пальцы в кончиках её волос, — В любом случае, мы рады что ты идёшь на поправку.

— Похоже, не все разделяют нашу радость её возвращения, — проговорил Гарри бросая взгляд исподлобья за плечо друзей, — У него сейчас стакан треснет.

Гермиона оборачивается и лишь на миг встречается с ледяными глазами Малфоя, который тут же опускает взгляд на свою ладонь сжимающая стакан до трещин. Сидящий рядом Блейз Забини хлопает его по плечу, качая головой, пока Теодор Нотт заливисто смеялся над парнем, прикрыв глаза рукой. Блондин недовольно что - то говорит, смотря на парней, которые пытались сдержать нарывающиеся улыбки и послушно кивают, словно соглашаясь с его словами.

Малфой поднимается с места, сжав ладонь в кулак, которая пару минут назад чуть не разломала стакан, и бросив мимолётный взгляд на Грейнджер и всё ещё лежащей на спине девушки руку Уизли, вышел вон из Зала.

Что - то внутри Гермионы затрепетало, и это заставило её неожиданно улыбнуться.

— Ты чего? — спросил Рон, не понимая, почему та улыбается, и этот вопрос развеивает появившееся мимолётное тёплое чувство у Гермионы.

— Да так, — ответила девушка выпрямляясь так, что рука Уизли упала с её спины, — Не думала, что скажу это, но я рада снова видеть как его настроение портится при виде нас.

Парни просто пожали плечами и всё оставшееся время они проводили обсуждая совершенно разные темы, только взгляд Грейнджер то и дело возвращался к высоким дверям Большого зала. Гермиона медленно опустила глаза, чувствуя толику внезапной грусти внутри.

— Мне нужно отойти в уборную, подождёте?

— Да, конечно.- в унисон произнесли мальчики.

— Всё в порядке? — заволновалась Джинни, готовая идти за своей подругой, — Тебе нужна помощь?

— Я в состоянии самостоятельно справить нужду, Джинни, — Гермиона рассмеялась, смотря как рыжая закатила глаза.

Встав с места, гриффиндорка двинулась к выходу из Зала. Но стоило ей пройти не больше двух метров, как перед ней возник Малфой, будто бы поджидая, выглянув из - за одной из высоких колонн.

— Как здоровье, Грейнджер? — саркастично спросил Малфой, ухмыляясь.

— Прекрасно.

— Давно твоего вороньего гнезда не было в зале, — с издёвкой произнёс он. — Я уж думал, что вся твоя львиная храбрость испарилась и ты спряталась, поджав хвост.

— Тебе было мало одного удара на третьем курсе, Малфой?

Гермиона попыталась пройти дальше, но Драко хватает девушку за руку, не собираясь оставлять последнее слово за ней, разворачивает к себе, но не расчитав силу, впечатывает её тело в своё.

Буйные каштановые кудри падают на мужские плечи.

Девичьи лёгкие вмиг заполняются нотками шоколадa, мяты и чего - то пряного.

Горячая лава сталкивается с морским айсбергом. И кажется, что проходит целая вечность или секунда, когда Грейнджер узнаёт знакомые нотки запаха, шепчет.

— Кофе.

— Нравится? — усмехнулся Малфой.

— Терпеть не могу, — довольное лицо Драко медленно превращалось в надменное, — Мне больно. Отпусти мою руку, Малфой.

Драко, не понимая о чём говорит девушка, хмурит брови и опустив глаза, видит как его ладонь крепко держит за левое предплечье, сильно давя на рану, что начала кровить. Он оттолкнул от себя Гермиону, смотря как на ладони остались мазки её крови, и скривив губы прошипел.

— Я просто… Я, — не находя слов он просто взглянул в карие глаза Гермионы и сделал то, что заставило её сердце дрогнуть.

Он вытащил из кармана своих брюк белый носовой платок и брезгливо, тщательно, с остервенением начал вытирать испачканную ладонь, выплюнув единственное слово.

— Мерзость.

Гермиона резко вздохнула и бросив на парня презрительный взгляд, ушла на второй этаж.

В женской уборной никого не было и это дало возможность Грейнджер без свидетелей позволить слёзам скатиться по щекам.

Он обзывал её все школьные годы, и хоть она и выработала иммунитет к его колкостям по поводу её внешности и ума, оскорбления о её происхождении причиняли боль так же, как и в первый раз. Глупо было полагать, что Драко Малфой изменился, повзрослел, образумился. Он оставался всё таким же маленьким мальчиком с раздутым самомнением и картонной короной, который класть на всех хотел, потому что знает, что его властный и влиятельный отец прикроет его аристократический зад.

Белобрысое недоразумение. Два метра высокомерия. Мерзкий, отвратительный, грязный таракан!

— Гермиона Грейнджер? — нежный женский голос прервал процесс самообичевания и мантру ненависти, — С тобой всё в порядке?

— Да, всё нормально, — Гермиона поспешно вытерла дорожки от слёз и намочив руки под прохладной водой, приложила пальцы к горящим щекам, — Не обращай внимания.

Девушка, чуть ниже ростом Гермионы, прижимая к боку небольшую стопку книг, вытащила из кармана мантии носовой платочек и протянула его Грейнджер.

— Я Жаклин Лайт, — представилась студентка, поправляя на плечах мантию, — Я новенькая на Гриффиндор.

— Припоминаю, — Гермиона приняла платок и вытирая лицо, спросила, — Так это за тобой Финниган ухаживает?

— Нет - нет, мы просто друзья. — смущённо улыбнулась Жаклин.

— Да, конечно, — Грейнджер довольно улыбнулась, — Невилл с Луной тоже самое нам говорили.

Девушки негромко рассмеялись, но вскоре их голоса стихли и Жаклин тревожно прошептала.

— Твоя рана…

Гермиона опустила взгляд на руки поджала губы от неприятной картины. Кровь тонкими ручьями стекала вниз, проникая в трещины ладони и пачкая белую раковину. Сползающая кожа выглядела отвратительно, по её мнению.

— Ничего страшного, я обработаю.

         Она включила кран и несколько раз полоснула рану водой, стиснув зубы от шипения, пока Лайт нерешительности топталась на месте, плотнее прижимая к себе книги.

— Хорошо, ну, я тогда пошла.

— Да, до встречи на уроке.

Обменявшись дружелюбными улыбками, Жаклин прижимает к себе книги, выходя из уборной, пока Гермиона вытаскивала из рюкзака баночку мази, чувствуя отдалённый запах кофейных зёрен.