Соблазн
дневник Лили
Я не влюбилась. Короче, мне не с кем это обсудить. Сначала я хотела с Кариной поговорить, даже думала позвонить ей как-нибудь на мобильник. Потом мне дошло, что я не могу ей рассказать. Я же, типа, не должна с ним встречаться, если он подойдет, вежливо сказать отвалите и всё такое. Ну да, да, я виновата. Я не послушалась Карину и тетю Веру. Но просто это как вообще? Он держал меня за руку. А потом такой: наклонись ко мне ближе. И поцеловал. Это в мозгу не укладывается, сейчас Карина бы сказала, что у меня его вообще нет. Мне кажется, это не со мной происходит. И нисколько я за ним не скучала. Просто думала о нем целый день. Уже надоело даже. Застрял у меня в голове, уйди. Я всё время думаю, представляю какие-то дурацкие диалоги, разговоры. Потом сама себе говорю: стоп, ты сейчас одна. Через время опять, как будто мне хочется, чтобы встретились случайно. Но я ни за что туда не поеду еще раз одна. Это неприлично. Как только представлю, что снова увижу его, это капец, это даже не капец, это просто не знаю что. Вообще не понимаю, что со мной такое. Я нисколько за ним не скучаю, да он мне даже не нравится. Он же старый. А вдруг он хочет со мной, ну как бы замутить. Или он в меня влюбился? Лучше послушаю музыку.
Сомнения и желания продолжали терзать и на следующий день. Лиля долго не вставала с постели, пока бабушка не забеспокоилась.
— Не заболела ли? — Мария Сергеевна заботливо положила руку внучке на лоб, измерить температуру.
Лиля резко убрала руку и поднялась.
— Всё нормально, — заверила она, хотя далеко не всё было нормально.
Как иногда говорят, душа не на месте. Это выражение в данную минуту отлично характеризовало внутреннее состояние Лили. Странное ощущение, не достаточно сказать — необычное, будто из нее вынули что-то важное, то что раньше хранило покой, теперь же внутри полное смятение.
Она пыталась себя занять: слушала музыку, читала книги, смотрела телевизор, но мысли витали далеко, а именно в доме Константина. Ее тянул туда как магнитом. Иногда проскальзывала мысль — то, что потеряла, сейчас там.
Лиля дотронулась до кулона, тот покоился на месте. Тогда что потерянно? – гадала она.
С каждой минутой беспричинная тревога усиливалась, не давала сидеть на месте, заставляла бродить по дому из угла в угол в поисках чего-то. В конце концов вынудила уйти прочь.
Лиля надеялась, что прогулка поможет, но нет. Прошла пару сотен метров и вернулась. В состоянии сомнамбулы спустилась в подвал и достала велосипед. Вскоре неслась по улицам со скоростью ветра, покинула черту города и оказалась на той же проселочной дороге, по которой ехала вчера.
За холмом виднелся белый дом. Ее покинуло ужасное чувство беспричинной тревоги, как только она подошла ближе. Бросила велосипед в траве и зашла во двор. Вокруг ни души.
Солнце уже клонилось к закату. Облака внизу окрасились багряно-красным, весь мир вокруг казалось сменил цвета на алый. Лиля остановилась у бассейна, по его глади скользили оранжевые блики. Она залюбовалась на минуту и села на край.
Кто-то легонько дотронулся до плеча. Лиля вздрогнула и обернулась. Над ней склонился Константин, ничего не сказал, просто сел рядом.
— Почему сегодня никто не пришел? — удивленно и немного испуганно спросила Лиля.
— Почему никто? — в свою очередь задал вопрос Константин и посмотрел на нее лукаво. — Ты здесь.
Она отвела взгляд и тут же поинтересовалась:
— А где Анжелика?
— А ты разве к ней приехала?
Лиля растерялась, улучив момент он осторожно обхватил ее лицо ладоням и повернул к себе, заглянул в глаза.
Это уже было слишком, слишком быстро.
— Значит так, — дрожащим голосом смело заявила Лиля и отшатнулась. — Если вы думаете, что я одна из этих, то вы очень сильно ошибаетесь. Я не одна из этих. Я просто так приехала. Даже не думайте, что между нами может что-то быть.
Константин пару коротких мгновений внимательно рассматривал ее, затем прыснул со смеху. Лиля чувствовала себя настоящей идиоткой, вспыхнула, щёки покрылись румянцем, быстро вскочила. Константин удержал ее за руку и осторожно, но настойчиво усадил обратно.
— Ты невероятная, — прошептал он.
Лиля смотрела как завороженная и не могла пошевелиться. Радужка глаз мужчины приобрела кровавый оттенок, возможно, закатные лучи сыграли злую шутку, окрашивая темно-карие глаза багровым. Это пугало и завораживало одновременно. Лиля сжалась и инстинктивно отпрянула назад. Он не позволил ей отдалиться, притянул к себе еще ближе; убрал непослушные пряди с лица, спрятал их за уши и продолжал рассматривать каждый миллиметр с обожанием. Никогда и никто так прежде не смотрел.
— Даже не представляешь насколько ты красива, — шептал Константин, поглаживая лицо и волосы. — Особенная.
Его пальцы аккуратно сжали мочки ушей.
— Ты не носишь серьги. Хочешь?
Лиля неуклюже пожала плечами.
— Это, наверное, больно, — ответила тихо.
— Нет, — с улыбкой заверил Константин.
Она слегка наклонила голову набок и подозрительно осмотрела его мочки ушей. Они тоже были нетронутыми.
— Откуда вы знаете? — последовал резонный вопрос.
Константин рассмеялся и уверенно заявил:
— Если говорю, значит знаю.
Лиля не стала спорить. Его руки опустились ей на плечи.
— Поехали, — прозвучало мягко, но в то же время настойчиво.
— Куда? — спросила напряженно.
— Выберем тебе серьги.
Константин подал ей руку и помог подняться. Лиля колебалась. Это не казалось хорошей идеей, принимать дорогие подарки от мужчины неприлично. Повторялась та же история с платьем и не хотелось выглядеть в глазах близких людей обманщицей; как объяснишь появление столь дорогих подарков бабушке или Карине.
Константин приобнял ее ободряюще за плечи, прогоняя тем самым сомнения, и уверенно повел к машине. Как кукла, она безропотно подчинилась его воле.
Он выбрал самые дорогие серьги из белого золота с ярко зелеными изумрудами. Лиля боязно дотронулась до украшения, внутри боролись две стороны — темная и светлая. Первая желала забрать серьги домой, плевала на расспросы близких, чужие пересуды, а вторая приказывала отказаться от подарка. Разумные доводы и благочестивое воспитание всё-таки брали вверх.
— Я не …
Константин не дал ей закончить, слышать возражений не желал. Он непринужденно достал кожаное портмоне и купил серьги. Затем ненавязчиво усадил Лилю в авто и привез к себе.
У дома взял за руку и повел за собой. Она ходила за ним, ощущая себя маленьким беспомощным ребенком, не в силах и слова молвить поперек.
— Выпей, — прозвучала команда.
Налил ту же мутную жидкость, которой в прошлый раз угощала Анжелика.
— Спасибо, я не хочу, — слабо сопротивлялась Лиля.
— Один глоток.
Константин поднес стакан к ее губам и надавил на подбородок, заставил приоткрыть рот. Она судорожно проглотила горьковатый напиток, пару капель упали мимо, стекали по подбородку, он заботливо вытер его большим пальцем.
— Пей.
Стакан оказался в ее руке. Лиля сделала пару глотков против своей воли, не понимая как это работает. Может быть гипноз?
Константин потянул ее в спальню и велел сесть на кровать. Лиля смутно ощущала опасность, но послушно села на край; голова кружилась. Он сел на колени перед ней, достал из-под кровати небольшой продолговатый ящик, похожий на футляр.
Глаза Лили расширились от ужаса, когда перед лицом сверкнула огромная острая игла. Она резко отшатнулась и закрыла уши, понимая к чему всё идёт.
Константин обхватил ее тонкие запястья и ласково произнес:
— Не бойся.
— Нет, пожалуйста, — взмолилась Лиля.
Он лишь улыбнулся, надавил на запястья, убрал ладони от ушей.
— Это не больно, — его голос звучал спокойно и тихо.
— Нет-нет, — Лиля в ужасе мотала головой, представив как эта огромная игла сейчас проткнет ей мочки.
Всё произошло быстро, даже пикнуть не успела; Константин резко завел ей руки за спину, придавил своим телом и прошептал:
— Замри.
Тело перестало слушаться, она и правда замерла, не могла и пальцем пошевелить, только быстро моргала и дышала судорожно.
Игла прошла сквозь мягкую плоть; левое ухо, правое. Боли почти не было, разве что первые несколько секунд жжение и неприятное покалывание.
— Готово, — торжественно произнес Константин.
Лиля хотела было вскочить и бежать от него, как от прокаженного, но не смогла даже подняться с постели; голова потянула своим весом обратно и отключилось сознание.
Очнулась от резкого запаха. Константин склонился над ней. Лиля спрыгнула с кровати и попятилась к выходу, прижавшись спиной к стене.
Константин вытянул руки и плавно поднимал их то вверх то вниз, будто поглаживая воздух. С легкой насмешливой улыбкой повторил несколько раз:
— Успокойся.
— За что вы так со мной?! — голос Лили срывался на крик, глаза пощипывали, вот-вот брызнут слезы.
— Что вы со мной сделали?!
— Глупенькая, — рассмеялся Константин и посмотрел на нее с нежностью и заботой, обычно так смотрят хозяева на своих питомцев. — Я ничего плохого не делал. Ты потерял сознание от шока. Прости, не хотел тебя пугать.
Только сейчас Лиля почувствовала непривычную тяжесть на мочках, потянулась к ним пальцами и обнаружила серьги.
— Вы не имели права! — воскликнула обиженно.
Лиля ощущала себя поруганной, словно над ней поглумились и ее тело ей вовсе не принадлежит; внутренне содрогалась от несправедливости и унижения. Она топнула ногой от негодования и досады, слёзы посыпались градом.
— Прошу тебя, успокойся.
Константин шагнул к ней; Лиля вжалась в стену, отгородилась руками. Он привлек ее к себе, прижал к груди, гладил по спине и приговаривал:
— Тихо-тихо.
Она залила его футболку слезами, долго всхлипывала. Лилю опять разрывали на части неопределенные чувства: обида и благодарность. Первое, потому что, он причинил ей боль, пусть и незначительную, и не спросил разрешения; благодарность, возможно, потому что она бы никогда добровольно не согласилась на подобную экзекуцию.
— Боль пройдет, — продолжал успокаивать Константин, нежно поглаживая волосы и спину, — а серьги остануться. Ты не видела, как они красиво подчеркивают цвет твоих глаз.
Он подтолкнул ее к выходу.
— Идем, посмотришь.
В прихожей за дверцей шкафа пряталось зеркало. Константин подвел к нему Лилю. Обнимал за плечи и смотрел на ее отражение.
— Взгляни.
Лиля подняла глаза и увидела заплаканную испуганную девочку. Он мягко встряхнул ее; камни засверкали, переливаясь всеми цветами радуги, от того глаза, казалось, стали глубже, больше и ярче в стократ.
— Ни о чем не жалей, — прошептал Константин и бегло поцеловал в висок. — Знай, я никогда не совершу то, чего ты не хочешь…. разве что, ты сама меня попросишь об этом.