32
И прежде, чем обиженная Хэ Су успела что-либо возразить, он потянулся к висевшему на расстоянии вытянутой руки ручному фонарю, открыл дверцу и мгновенно задул дрожавший на ветру огонёк.
- Что это?|невольно вскрикнула родственница Мён Хи, испугано посмотрев в сторону погасшего фонаря, однако в окутавшем беседку мраке было довольно сложно что-либо рассмотреть. - Ваше Высочество?
- Я здесь,|послышалось совсем рядом с Су, а затем сильные заботливые руки проворно оторвали её от дощатого пола и понесли прочь из уютного павильона.
- Я же тяжёлая! |взволновано бросила кузина жены восьмого принца, обхватывая шею своего возлюбленного, чей приятный запах, она не спутала бы ни с чем другим.
- Ты лёгкая как пушинка,|смешливо фыркнул четвёртый принц, осторожно неся свою Небесную Фею сквозь снежную метель в её покои.
Хэ Су одиноко сидела за накрытым столом в одном из гостевых ханоков просторного имения восьмого принца Ван Ука и с задумчивым видом рассматривала селадоновую чашку, сделанную в форме распустившегося цветка лотоса. Бессонная ночь не прошла для неё бесследно, оставив после себя беспокойство и скверное самочувствие. Тянущая боль, словно шиповатый обруч, сдавила голову Су, а сердце, будто зверь в клети, отчаянно билось о рёбра.
- Тебе не следует быть настолько обходительной с прислугой|с лёгким укором проговорил Со, небрежно задув трепещущий огонёк лучины, когда наконец все свечи в покоях его Небесной Феи были зажжены.
- Иначе они отобьются от рук и начнут высокомерно полагать, что во многом превосходят тебя. А непокорные слуги ничем не лучше голодных шакалов, жаждущих вцепиться в глотку усталому путнику. Они не умеют быть благодарными за кров и пищу, любезно предоставленные их господином.
Его чарующий голос окончательно вернул родственницу Мён Хи к реальности, вырвав её из лап насевшей на неё тоски.
- Лучший способ завоевать доверие другого — довериться самому. И только лишь проявив заботу и уважение, можно заслужить верность слуги. Ведь мало кто захочет жертвовать собственной жизнью ради кровожадного тирана, чья власть зиждется лишь на силе и страхе, а не на благодарности и уважении.
- А разве тот, кто оказался в невыгодном положении, сможет выказать благодарность тому, кому повезло гораздо больше? Слуги всегда будут завидовать своим господам, потому что тем повезло больше. И только лишь страх сможет удержать их от желания отомстить за подобную несправедливость.
- В окружении мудрого и справедливого господина не бывает неблагодарных слуг. Посеешь бобы — вырастут бобы; посеешь фасоль — вырастет фасоль. Не стоит забывать об этом.
- Ведёшь себя так, будто тебе не известно, что избалованная собака не боится наказания. Избалованность ещё никогда ни к чему хорошему не приводила.
- А кто сказал, что провинившимся нужно всё спускать с рук? Наказание должно быть соразмеренным преступлению. Нельзя за косой взгляд отсекать голову.
- Вот как? Тогда отчего же воровство иголки заканчивается воровством коровы? Не потому ли, что наказание было слишком мягким?
- А может всё дело в неумении выбирать себе окружение? Зачем же такому господину голова, если он ею пользоваться не умеет? Неужели только затем, чтобы носить хвостик, а?!
Несколько мгновений четвёртый принц стоял неподвижно, изучая плясавшие в глазах своей Небесной Феи огоньки недовольства, а затем ошеломлённо заморгал и потрясённо отшатнулся. Горячее дыхание этой дерзкой девчонки обжигало кожу, а её предостерегающе вспыхнувшие глаза вызывали в его душе невольный страх.
- Ты! Что это только что было?
- Попытка отплатить вам той же монетой. Вам ведь можно запугивать меня каждый раз, когда вы в чём-то со мной не согласны. Тогда почему я не могу воспользоваться вашими же методами, а?
- Совсем меня не боишься, да? Как такое вообще возможно?
- И чего это я должна вас бояться, Ваше Высочество? Вы же постоянно заботитесь обо мне и оберегаете от всевозможных неприятностей. Как я могу бояться такого человека?
- Никакого уважения. И что же мне с тобой делать?
Су смешливо фыркнула, отводя взгляд в сторону, однако озвучивать это вслух не стала. Она ещё не настолько уверена в чувствах своего принца, чтобы так просто говорить ему нечто подобное.
- Что? Смеяться надо мной вздумала?
- С чего бы это? Я не имею дурной привычки над кем-либо насмехаться. Так что можете быть спокойны, Ваше Высочество. У меня даже и мысли такой не было.
- Раз так, тогда ладно. Теперь я могу со спокойным сердцем переехать во дворец, зная, что никто надо мной не смеётся.
- Счастливого… пути|как можно бодрее попыталась проговорить Хэ Су, однако получилось не очень правдоподобно. Голос её предательски дрогнул, что не смогло укрыться от внимания принца Ван Со.
- Кажется, кто-то не совсем рад тому, что отныне я могу свободно жить в столице.
- Вам показалось. Как я могу не радоваться тому, что кое-кто наконец-то прекратит постоянно подшучивать надо мной? Подобное не может не радовать.
- Охо! Можно подумать, ты никогда надо мной не подшучивала.
- А что, нельзя? Вам же можно. Тогда почему мне нельзя?
- Вот же негодница. Теперь специально каждый день буду навещать тебя, чтобы меньше храбрилась.