Иглы в сердце

Ари Порвати знала, что Гермиона Грейнджер врёт. Не потому что та косо смотрела или мямлила в ответ на прямые вопросы — наоборот, Гермиона была чересчур уверенной. Слишком собранной. А это всегда значило: скрывает что-то важное.

Особенно после того, как несколько раз Ари заметила, как Грейнджер исчезала с Малфоем. Курить. Курить! Гермиона Грейнджер и Драко Малфой. Вместе. Молча. В углу старой башни, где, по слухам, даже портреты отворачивались в сторону, чтобы не видеть, чем занимаются старшекурсники.

Ари не собиралась мириться с тем, что её соседка по комнате, одна из самых прямолинейных и принципиальных девушек Хогвартса, внезапно превратилась в закурившую молчаливую тень. И с кем? С Малфоем, слизеринским принцем! Тут было что-то большее. Ари это чуяла.

— Я тебе не помогу, — сказал Блейз Забини, опираясь плечом о дверной косяк. — Даже не проси. Если Малфой узнает, что я позволил тебе лезть в его... дымные тайны, он меня испепелит взглядом. А потом — палочкой.

— Ты боишься Драко? — насмешливо прищурилась Ари.

— Я боюсь скуки. А это, — он продемонстрировал маленький тёмный амулет на кожаном шнурке, — будет очень весело. Лови.

Амулет был зачарован на воспроизведение магического "отголоска" — слабой тени события, оставленного в определённой точке, если правильно активировать камень. Ари знала, как это сделать. И знала, куда идти.

На следующий вечер она стояла в том самом углу старой башни, прижав амулет к камню. Он слегка дрожал в её ладони. Магия вздохнула, потянулась... и появилась сцена.

Гермиона. Малфой. Они сидели на полу, спина к спине. Курили. Молча.

Иногда он поворачивал голову, как будто хотел что-то сказать, но не говорил. Иногда она закрывала глаза, будто пряталась от всего мира, и от него тоже. Между ними — сигаретный дым, и тишина, такая густая, что можно было порезаться.

Никаких объятий. Ни слов. Ни поцелуев. Ничего.

Только... покой?

Ари смотрела, пока отголосок не исчез. Потом ещё долго стояла в пустой башне. И впервые с третьего курса задумалась не о том, кто с кем спит, а — кто с кем молчит. И почему эта тишина казалась более интимной, чем любые поцелуи в коридоре.

— И что ты выяснила? — лениво спросил Блейз, когда она вернулась в подземелья.

— Что вы, слизеринцы, хуже всех прячете настоящие чувства, — сказала Ари.

Он поднял бровь.

— Ты хочешь их рассорить?

Ари усмехнулась.

— Наоборот. Думаю, пришло время слегка подтолкнуть их. Пусть наконец поймут, что между ними творится. Даже если им нужно будет закурить весь Хогвартс дотла, прежде чем они заговорят.

Блейз вздохнул, будто предчувствуя беду.

— Мерлин, спаси нас от гриффиндорцев с миссией...

***

— Народ, а давайте сыграем в «Правду или действие»? — громко заявила Ари, встав посреди гостиной, где уже собралось человек пятнадцать: гриффиндорцы, несколько слизеринцев, пара когтевранцев и Тео, который всегда появлялся в самых странных местах, как будто случайно, но вовремя.

Вокруг камина уже давно кто-то распивал горячий шоколад с чем-то явно не из школьных запасов, кто-то спорил, у кого самые удобные носки, а кто-то — вроде Драко Малфоя — просто молча сидел в углу на кресле с выражением человека, которому всё это глубоко безразлично. Или почти.

— Ты серьёзно? — Тео хмыкнул. — В пятницу вечером? Какое-то первое сентября, честное слово.

— Я за, — тут же влезла Лаванда, усаживаясь поближе. — Особенно если кое-кто перестанет вести себя, как будто у него венгерская хвосторогая вместо чувства юмора.

— Нет, — коротко бросил Драко, даже не поднимая взгляда.

— Иди спи, Малфой, — пожала плечами Ари. — Но потом не жалуйся, что жизнь проходит мимо.

— Мимо чего? «Правды или действия» с вами? Мечта всей жизни. — Но он остался. Поджал губы. И остался.

Некоторые действительно встали и ушли — в основном старосты, зануды и один смущённый пуффендуец. Но большинство остались. Смех, насмешки— всё это наполнило комнату, как пряный аромат вечернего зелья.

— Ладно, — сказала Ари. — Начнём.

Первые несколько кругов были забавными.

— Парвати, правда: ты целовалась с кем-то из слизеринцев?

— (закатывает глаза) Я не обязана это комментировать...

— Обязана.

— (тихо) Да. И нет, это не Блейз, отстаньте.

Смех. Секреты.

— Тео, действие: станцуй танец фестрала на столе.

— (вздыхает, встаёт) Фестралы вообще не танцуют.

— Вот и покажи, как именно!

В какой-то момент очередь дошла до Гермионы. Она всё это время сидела рядом с Гарри и Роном, тихо улыбаясь, будто просто наблюдает. Её кудри мягко сползали на плечо, губы были суховато поджаты — но глаза следили. Особенно за тем, кто молчал в углу.

Ари сделала Блейзу короткий знак. Тот с ленцой выпрямился:

— Грейнджер. Твоя очередь. Действие.

— Я ещё не сказала, что выбираю действие, — возразила Гермиона с прищуром.

— Но ты ведь не трус, да? — мягко улыбнулся он.

Она качнула бровью.

— Что мне делать?

И тут Блейз, не отводя взгляда от Малфоя, медленно проговорил:

— Ложись головой на колени Поттера. А ноги — на колени Уизли.

Тишина.

Гарри задохнулся от неожиданности. Рон чуть не уронил свою кружку.

Гермиона посмотрела на Блейза, потом на Ари — и поняла. Что-то задумано. И, несмотря на внутреннее напряжение, она не отступила. Медленно, с достоинством, почти театрально, она поднялась с кресла и переложила голову на колени Гарри. Его уши начали краснеть, как будто кто-то поджаривал их изнутри. Потом вытянула ноги — и Рон, с застывшим лицом, поймал их себе на колени.

— Удобно? — спокойно спросила Гермиона, глядя в потолок.

— Угу, — пискнул Гарри.

Рон молчал. Его уши пылали. Драко тоже молчал. Но в его глазах — тень чего-то, что резко оживило скучающее выражение лица.

Ари улыбнулась.

Теперь игра началась по-настоящему.

Драко Малфой не шевельнулся.

Он смотрел, как Гермиона устраивается на Поттере и Уизли, будто ей действительно удобно. Она не смеялась, не строила глазки, не подыгрывала — она просто была. Спокойная. Сухо ироничная. Грейнджер.
Но в этом спокойствии было что-то вызывающее. Слишком спокойное, чтобы быть равнодушным.

Блейз мельком глянул на Драко — и, черт возьми, удовлетворённо усмехнулся. Он видел, как сжались пальцы на подлокотниках кресла. Как чуть дёрнулся уголок губ. Как глаза Малфоя стали темнее, чем обычно.

— Вернусь через минуту, — бросил Драко. Никто не остановил его.

Он вышел в коридор и, чуть дрожащими пальцами, достал сигарету. На улице было прохладно, воздух влажный от ночи. Он глубоко затянулся и смотрел на пустой внутренний дворик, будто в дыме мог найти объяснение, почему у него внутри всё сжалось, когда она опустила голову на Поттера.

Это ведь глупо, да? Всего лишь игра. И не его дело. Не его. Наверное не его.

Он затушил сигарету. Вернулся.

***

Пару кругов были достаточно скучными,почти все выбирали правду,только Ари из всех выбрала действие.Она танцевала под рок так сильно и энергично,что чуть не упала.

— Ты опять с нами? — спросила Ари, едва заметно приподнимая бровь.

— Не хотелось пропустить, как вы окончательно сойдёте с ума, — буркнул Драко и уселся на своё прежнее место.

А игра пошла по-крупному.

— Лаванда, правда: ты всё ещё хочешь поцеловать кого-то из комнаты?

— Может быть. –Смущенная улыбка поползла по лицу.

— И кто это?

— У него отличные руки. И... голос. Хрипловатый.
Она смотрела прямо на Тео.В упор.

Тео фыркнул, но чуть натянул ворот рубашки.

— Блейз, действие: поменяться верхней одеждой с кем-то противоположного пола.

— Грейнджер, давай сюда свою кофту.

— Ага, щас. Возьми у Лавгуд.

— Она в мантии.

— Вот именно. — Луна с восторгом расстегнула мантию и отдала её Блейзу, который завязал её на груди бантом, как вечернее болеро. — Очаровательно, — оценила она.

— Рон, правда: ты бы поцеловал Гермиону прямо сейчас, если бы знал, что никто не увидит?

Все замерли.

— Это тупой вопрос.

— Не уходи от ответа.

— Да. Наверное, да.– Тихо ответил он.

Гермиона молчала. Но ноги чуть шевельнулись у него на коленях.

— Гарри, действие: съешь жвачку, которую тебе даст Луна.

— Она у тебя есть?

Луна улыбнулась и достала из-за уха свернутую розовую резинку.

— Это жвачка с мятой и марсианской пыльцой. Но она немного липкая.

Гарри неуверенно её взял, покосился на всех, пожал плечами — и сунул в рот.

— Ого, щиплет язык!

— Значит, ты был не в порядке с космосом, — с серьёзностью сказала Луна. — Теперь — в балансе.

— Луна, правда: кого бы ты выбрала поцеловать в этой комнате?

— (всерьёз подумав) Драко. Он самый закрытый. Интересно, как звучит молчание до и после поцелуя с ним.

— Никак, — бросил Драко, но губы его дрогнули. Ему, кажется, польстили.

— Тео, действие: назови самую привлекательную девушку в комнате — и объясни, почему.

Тео пожал плечами, откинулся назад.

— Грейнджер. Потому что она умная, горячая и не пытается никому понравиться. Это бесит, но работает.

Кто-то присвистнул. Гермиона не изменилась в лице. Но Гарри и Рон оба замерли.

А Драко опустил взгляд, будто разглядывал узор на ковре, а не обдумывал, как прибить Тео взглядом. Или за шутки. Или всерьёз.

— Малфой, — теперь Ари смотрела на него прямо. — Правда или действие?

Пауза. Все ждали.

— Правда.

— Кого ты ревнуешь прямо сейчас?

Все замерли. Воздух стал плотнее.

Он медленно поднял взгляд. Секунда. Две. Три.

— Всех, — спокойно сказал он. — Кто к ней прикасается, когда я — нет.

Гермиона медленно приподнялась с колен Гарри, свела ноги с Рона — и, не глядя на никого, села обратно на подушку на полу. Её руки лежали в замке, как будто она удерживала себя изнутри.

Игра продолжалась, но теперь все взгляды то и дело возвращались к ним — к Гермионе и Драко. К молчанию между ними, к дыму, к взглядам. К отголоскам того, чего никто ещё не осмелился назвать.