Вне закона

Сегодня ветра не было. Как не было и солнца, испепелявшего бы любого неосторожного прохожего, избегавшего тени. Лес был настолько спокоен и безмятежен, что казалось, будто мир замер, птицы уснули, и лишь изредка раздавалось чириканье воробьёв. По небу плыли тяжёлые тучи. Серовато-белые, они заполонили всю голубизну сплошным морем, подобные молоку, вылитому в неглубокую тарелку, и казалось, будто вот-вот они должны свалить на сонную голову ледяные капли, но нет, они все плыли и плыли, немые, по бесконечному небосводу.

Мне бы тоже хотелось взять и воспарить в небо, всё наполняясь и наполняясь влагой, а после выпустить, обрушить ещё на невинную землю, принести скорбь и удовлетворение, рассечь молнией весь небосвод, а после испугать громом. Да, всё это, конечно, было бы прекрасно, но также мне хотелось и отомстить.

Месть, сладкая месть, как её описывают ранее пострадавшие. Но в моём случае она была не сладкой, скорее солёной, со вкусом железа, с запахом дыма и с прилившими ко лбу от проступившего пота волосами. И болезненной. Весьма более болезненной, чем хотелось бы, но не настолько ужасной, чтобы покинуть этот бренный мир, так и не выполнив просьбы мальчика, за которого я отомстила.

Из-за смерти которого я валяюсь на влажной от росы траве, размышляя обо всём этом, но не о прошедшем бое. Не шевелясь, потому что конечности перестали работать от усталости и ран. Не комментируя уровень боли, который испытываю, пока друзья жертвуют энергией ради сращивания моих ран, а кто-то третий перевязывает укусы соперника.

Но, пожалуй, стоит всё же вести повествование о самом поединке до того, как я буду размышлять о нём и пытаться осознать произошедшее. Так что теперь, явно зная, что я пережила этот бой, хоть в это ещё слабо верилось, можете и узнать о нём подробнее...

***

за день до

Эмоции имеют свойство меняться. Печаль переходит в гнев, гнев - в злобу, и если не успеваешь справиться с чувствами, то злоба превращается в грусть, а после в безудержную тоску, которая захватила меня после минутной слабости.

Эмоции не рвались наружу. Я всё стояла над бездыханным телом малознакомого мальчика, дёргаясь от всхлипов. Горло будто кто-то сжал, я еле дышала, но иногда воздух всё же врывался в мои лёгкие, не принося никакого наслаждения от того, что я дышу, а лишь оставляя сиюминутно рассеивающуюся иллюзию, будто стало легче.

Нет. Легче не стало. И вряд ли станет когда-либо. Я буду смотреть в своё отражение и видеть такие же холодные, просто ледяные зачем-то сияющие глаза и помнить. Помнить, как в бездонную лужу крови по очереди капали то солёные слёзы, то словно паутина свешивалась из уголков губ слюна, то та же жидкость, в которой я погрязла, ещё не целиком покинувшая моё горло.

Глаза не открывались, мне казалось, что их облили бензином и подожгли, хотя ничего такого не случилось, всего лишь слёзы обволокли их, будто стараясь разъесть. Я не слышала стук сердца, но чувствовала, будто в нём образовалась дыра, такая, словно в меня не то что стреляли, а решили полакомиться важным органом, но отрыгнули застрявший в горле клочок. Или, может, это я его и съела, судя по нестерпимому дискомфорту в пищеводе.

Запах и мысли сводили с ума. В ноздрях будто застрял кусок подгнивающей плоти, а вместе с ним и склад металлолома. Руки уже дрожали, были на грани между отсутствием в них сил и ватностью. Я не чувствовала и ног. А голова была тяжелее, чем за всю мою жизнь, она вдруг стала весить с двадцатник килограмм, как если бы вместо мозгов оказался сплав на основе вольфрама.

Сколько я стояла? Не час. Не два. Может, сутки? Или всё же десять минут? Времени не существовало, были лишь навязчивые мошки, роящиеся в моей голове, которые вместо привычного раздражающего писка издавали "Убийца", "Сивый убил беззащитного мальчика", "Ты должна отомстить", "Или ты тоже убийца?". Я не могла ни с чем разобраться и, обессилив, рухнула вниз.

Голую кожу лизнула прохладная алая кровь. Лицо погрязло в луже, волосы не стесняясь слиплись друг с другом, а живот безнаказанно устроился на теле убитого мальчика, от которого почти ничего не осталось. Задерживать дыхание не было смысла, ведь из моей груди тут же после падения вырвался всхлип. Правая рука ударила кулаком и позволила на себя опереться, после чего лёгкие всё же смогли вдохнуть свежего воздуха.

Я чувствовала, что меня кто-то тянет вниз, будто я находилась в болоте, и я открыла слипшиеся глаза. Яркий свет заставил зажмуриться, но когда эффект прошёл, успеха особого не появилось. Весь мир был слишком размыт. Я почти не видела. Но и не хотела. Раз уж я увядаю, может, стоит мне лучше умереть?

Из раздумий вырывают две крепко обхватившие талию руки. Меня тянут назад, дальше от тела Фрэнки, а к ногам приклеиваются листья и иголки. Я не сопротивляюсь. А есть ли смысл? Или желание? Два раза "нет". Пусть тащат, куда хотят, мне уже всё равно. Абсолютно.

- Касс. Касс, очнись!

Остановились. Вижу перед собой пятно, которое медленно-медленно преобретает человеческие черты. Гейл. Да, это Гейл. Положил руку на мою щеку, но я отвернулась. Не хочу, чтобы они меня видели. Речь даже не о состоянии. Вообще. Пусть они меня не видят.

- Да жива она, Саш, жива, - пробормотал кареглазый, глубоко вздыхая. Руки на моей талии чуть расслабились, и тут же я ощутила, как меня укутали в плед.

- Знатно ты нас напугала, - на выдохе произнёс Алекс, ещё придерживая меня, чтобы не упала. Сознание потихоньку возвращалось, как и желание жить. И что-то ещё, характер чего я ещё не поняла.

- Чем? Тем, что на трупе лежала? Да вроде не редкость... - хрипло съязвила я, но оказалась перебитой:

- Нет, вызов бросила, а потом утром не объявилась. Забеспокоились. Видимо, не зря, - продолжал бурчать Гейл, и я видела, как он отрешённо смотрел в одну точку.

- Ты как себя чувствуешь? - прошептал на ухо Саша, и я снова зажмурилась.

- А как себя чувствуют после убийства? - только и смогла вымолвить я, ставя точку в разговоре.

Несколько стуков сердца, и я ощутила прилив сил, вставая на ноги. Страховало лишь дерево, о которое я и опёрлась. Ноги подгибались, но лучше уж стоять, чем оставаться на земле. Иначе зачем меня оттащили от Фрэнки.

Слёзы уже высохли, как и чужая кровь, коркой покрывшая половину моего тела. Волосы не были похожи на то, чем были раньше, но это не имело значение. В памяти всплыло обещание, которое я себе дала. Отомстить.

- Ходить сможешь? - с корточек поднялся Гейл и взял меня за руку, но я одёрнула её, - Извини.

- Могу, ноги ещё есть, - я фыркнула и глубоко вздохнула. Горло потихоньку освобождали прежние тиски, и лёгкие вновь пировали.

- Тогда пошли, чего время терять, - кивнул в сторону Саша, отряхиваясь от осыпавшейся хвои, подходя ближе, а Гейл шикнул на него.

- Дай ей хоть в себя прийти, - с упрёком посмотрел на друга он, но я качнула головой.

- Я в порядке. Куда идём? - задала вопрос я, понимая, что цель точно есть, и мы не просто уходим в сторону.

- Как минимум, тебя в порядок привести. Драться ты так не сможешь. И выглядишь страшновато, - на лице Саши появилась кривая усмешка, и он направился в какую-то сторону, - А пока надо рассказать тебе правила поединка, не оставаться же тебе в неведении.

- Почему Фенрир обратил Фрэнки? - фраза вырвалась из моих уст и заставила Алекса остановиться.

- Хочет, чтобы ты была как все, - за него ответил Гейл, глядя в сторону, будто избегая моего взгляда, - Своего рода обряд посвящения. Знаешь же, что мы все хоть раз убивали? Вот тебе и ответ. Только с тобой он заморочился, - фразу продолжать он не стал, вместо этого догнал Сашу, который снова начал идти, и мне пришлось отстать от дерева.

На возмущения уже не было сил. Я просто шла за мальчиками, ожидая, что кто-нибудь из них начнёт перечисление правил. О Фрэнки старалась не вспоминать. И так много времени потрачено на его оплакивание, а слезами дело не совершишь. Сначала нужно отомстить. Потом лишь горевать. По крайней мере, мне это казалось правильным.

- Бой проводится, когда луна доходит до середины неба, так что у нас ещё достаточно времени, - наконец начал Саша, и я прислушалась, - Обычно он происходит на поляне, посередине которой есть невысокое дерево. Такое место обычно находят заранее, этим, скорее всего, сейчас и занимаются. Есть трое судей, один - на твоей стороне, второй - на стороне соперника, а третий выбирает между ними победившего. Обычно это глава стаи, но у нас тут форс мажорная ситуация, - Саша напряжённо усмехнулся, - Бьются до потери сознания. Обычно победивший - тот, что остался и вырубил другого. Да, а ещё по краям поляны разжигаются костры, границы площадки. В них можно толкать, но нельзя удерживать там соперника, поджигая его. Дерутся без одежды, в одних коротких штанах, только в этой области нельзя друг друга трогать. Как и за волосы на голове. И поскольку те должны быть распущены, их коротко стригут, - Алекс вздохнул, глядя на меня. Я не повела и бровью. Волосы не имели значения, они всегда смогут отрасти.

- Поэтому, кстати, некоторые считают, что чем длиннее волосы - тем человек важнее, ведь ему давненько не бросали вызов и нет нужды стричься, - добавил Гейл, и я глянула на него и Сашу. У первого всё ещё был колючий ёжик, а у второго волосы отросли до конца уха, - Но, в моём случае, это просто дело вкуса. А вот Саня - да, дерётся частенько. Пару лет назад он всё лето лысым щеголял.

- Так, всё, хватит. Пришли, - остановил друга Алекс, и я глянула вперёд, стирая с губ появившуюся улыбку.

На широком пне и рядом с ним лежали кучи трав и крапивы. Рядом кружили трое мелких детей, которых я не раз видела в стае. А чуть поодаль, склонившись над кучкой сухих веток, стояла девушка, которую я тоже не раз замечала, но не знала, кто она.

Ей было лет двадцать, но взгляд был не таким уставшим, как у большинства оборотней. Внешность её была типичной: каштановые волосы, карие глаза, чуть вытянутое лицо, худоба; но девушка отличалась от остальных. Все движения её были наполнены грацией и уверенностью, а взгляд был совершенно безмятежным и спокойным.

- Сар, мы пришли, - окликнул девушку Саша, и та подняла на нас взгляд.

Она встала и пошла так воздушно, что казалось, будто она летит, а не идёт. Худоба ничуть не портила её фигуру, обтянутую подтёртыми шортами и майкой, а наоборот красила, выставляя напоказ все её изгибы. Да, девушка была очень хороша собой.

- Боже, что вы с ней сделали?! Как сделаю замеры - бегом отмываться! - Сара выглядела настойчиво, а как подошла, аж выпучила глаза, глядя на меня, - Мальчики, вы что, укутали её в плед и оставили без одежды?.. Где вас манерам учили?! Шагом марш за нарядом, пока мы тут примеряемся! - руководящим тоном произнесла девушка, указав за друзей, и те, переглянувшись и обменявшись улыбками, поспешили выполнить поручение, - И ты сама хороша! Чего не требуешь с них простых вещей? - девушка налетела уже на меня, и я чуть смутилась под её ругающим взглядом.

- Я... А что с них требовать? - я наклонила голову налево, не зная, что ещё ответить, чем вызвала некое возмущение у Сары.

- Что с них требовать? Как минимум, базовых знаний манер. Они обязаны были не только тебя одеть, но и позаботиться о твоём удобстве и красоте, что они также не сделали. Хорошо, что хоть привели ко мне, а я уж точно смогу сделать из тебя красавицу. На будущее, деточка, не бойся требовать то, что заслуживаешь, - Сара показала мне указательный палец, взяла мою руку и повела в сторону, стягивая с меня плед, который я старательно пыталась вырвать из её рук.

Всё же победила девушка и с тоненькой травинкой стала измерять все мои пропорции нижней части тела, совершенно не стесняясь, но при этом смущая меня. Когда пришли мальчики, я уже была снова укутана пледом, и Саша поспешил надеть на меня хотя бы подаренную им куртку, поскольку Сара сказала, что одеваться мне рано, следовало ещё искупаться.

- А прежде надо ей ещё волосы обстричь. Александр, будь добр, - попросила Сара, и через секунду я заметила, как Саша взмахнул палочкой и превратил небольшой протянутый ему камень в острые ножницы. Хоть тихий отголосок магии, дошедший до меня... - Спасибо! Я бы и сама могла, была бы палочка...

- И я бы мог, было бы семнадцать, - в том же тоне ответил Гейл, усмехаясь, а я удивлённо глянула на него.

- Тебе нет семнадцати? Выглядишь старше, - я получила ответную улыбку.

- Да, мне семнадцать только пятого сентября будет, - кивнул Гейл, а я мысленно определила его знак зодиака, - У Саши двадцать четвёртого марта, он на год меня старше. Саре двадцать один исполнилось шестого февраля.

- Запомнила, - я усмехнулась и глянула на Сашу и Сару, в упор глядящих на мои волосы, - Резать будете?

- Да, я, - девушка не глядя попыталась взять ножницы из рук Алекса, но тот вовремя отвернулся и отбежал на пару метров, - Дай мне. Ты не умеешь.

- Сань, да не пререкайся ты... - безысходно произнёс Гейл, глядя на друга с тяжёлым вздохом, но тот стал "играть" с Сарой в догонялки, не отдавая той ножницы, - О, Мерлинова борода... - он потёр переносицу, - Вот иногда в нём включается какой-то щенок, хотя вроде серьёзный парень.

- Ничего, подождём. Саша говорил, ещё много времени, - я усмехнулась, глядя на то, как Сара безуспешно пытается отобрать у моего друга ножницы, а тот действительно отпрыгивает от неё, как какой-то маленький мальчик.

- Было бы славно, да от тебя кровь отмыть сложно будет...

К счастью, спустя пять минут Саша всё же отдал Саре ножницы, и та обкорнала меня так, что я почувствовала пьянящую лёгкость. Ничто не тянуло вниз, слипшихся прядей осталось немного, и вот мы уже заходим в ручеёк.

- Тут, конечно, неглубоко, лишь по колено, но хватит, чтобы отмыть тебя. Давай, заходи. Мальчики, кыш отсюда, возвращайтесь с заходом! - сказала Сара, заходя в воду.

Гейл с Сашей ушли, а я сбросила плед на землю. Вытянув ногу вперёд, я почувствовала, как прохладная вода лизнула носок моей ноги, и погрузила её в ручей. Вокруг сразу, словно дым, поплыл песок, перемешанный с землёй. За первой ногой пошла вторая. Шаг, другой, я захожу всё глубже, чувствуя, будто вода смывает с меня не только грязь и часть крови, но и что-то ещё. Ощущение, что произошла трагедия. Оно пропало сразу, как я окунулась с головой, чувствуя, как прохлада обволокла всё тело.

Следующий час Сара смывала с меня кровь, а я просто сидела, наслаждаясь тем, как моя спина рассекает поток воды. Всё, что произошло раньше, осталось на берегу, либо вовсе смылось водой вместе с усталостью. Я чувствовала, будто наполняюсь силами, хоть с меня почти сдирали слой кожи вместе с въевшейся кровью.

После этого мы просто сидели, глядя на небо, в воде. О чём-то безмятежно болтали, и я почувствовала лёгкость, исходившую от Сары. Там, когда мы только встретились, она была другой. Может, раздражённой чем-то, может, уставшей, но сейчас она, казалось, была собой. Улыбалась, делилась увлекательными историями и опытом, а её смех был мягче пуха.

Но всему приходит конец, как пришёл конец и этому дню. Мы смотрели на закат, сидя на утёсе, который нам показала Сара. С него просматривался почти весь лес и озёра. Кто-то пролил краски на небо, а чуть правее дымились костры на небольшой полянке. То место, где мне предстоит сражаться перед всей стаей. И у меня не будет права про...

- Кассиопея, я всё узнал!

Земля затряслась, и мы все вскочили, а Сара сделала пару шагов вперёд. Из чащи выбежал Бенджи, хлюпая носом. Он помчался ко мне, и я даже не успела дёрнуться, как оказалась зажатой его мощными руками и поднятой над землёй. Плечо тотчас промокло из-за его слёз, скатывающихся с лица, уткнувшегося в мою одежду. Из-за его всхлипов я невольно то прижималась к нему, то чуть отстранялась, и вскоре стала задыхаться.

- Бенджи, задушишь же! - обеспокоенно произнесла Сара, положив руку на плечо мужчине. Тот тут же глянул на меня испуганными глазами и резко отстранился, ставя меня обратно на пол. Отдышка не заставила себя ждать, и я стала глубоко дышать, пытаясь восстановить запас воздуха.

- Прости, Касси! Прости меня, пожалуйста! Я просто всё узнал! Это так... Трогательно! - он снова зарыдал ещё сильнее, и Сара подала ему откуда-то взявшийся нотовой платок, в который мужчина тут же высморкался. Девушка приобняла Бенджи и стала его успокаивать, как мама ребёнка, ударившегося мизинцем, пока меня за плечи держал Гейл, - Я буду... На твоей стороне! Ты всё сможешь!

Как ни странно, эти слова вернули меня в реальность. С этими мыслями я сидела, когда уже стемнело, дожидаясь луны. По обеим сторонам от меня были мальчики, пока Сара и Бенджи были среди остальных, осматривая площадку. Пахло дымом и ягодами. Сочетание странное, но оно таким и было. Сашин дым, запах, который исходил от него всегда, оказываясь даже сильнее пота и грязи. И ягоды Гейла, которые тот так любил и собирал где только можно. В особенности любил землянику и жалел, что та не растёт круглый год.

Сквозь деревья виднелся пляшущее пламя и валящий дым. Слышался беспорядочный говор стаи, в который я не вслушивалась. Сердце бешено колотилось и норовило выскочить через горло, пока я ждала нужного часа. Я была будто в отдалении от происходящего, меня никто не трогал, звуки доносились сквозь толстый слой ваты, слышала я лишь треск ближайшего костра, за которым и следила.

Мне нужно было сконцентрироваться на произошедшем, но не получалось. Все мысли о Фрэнки вырывались, как скользкая рыба из рук, и я не могла ни о чём думать. Я лишь бессмысленно следила за плясками огня, не шевелясь и не отводя взгляда. Казалось, что мне и не нужно думать, всё произойдёт само.

Нас позвали. Колени заболели, как только я встала, от неподвижной позы, в которой я пребывала, но я не обратила на это внимание. Откинув в сторону повешенную на плечи куртку, я прошла между деревьями к поляне. Друзья что-то говорили, но я не слушала.

Какое-то время я осматривала поляну и зрителей, но затем посмотрела прямо перед собой и увидела метрах в десяти от себя его. Фенрир стоял уже без своей копны волос, увлечённо усмехаясь. Я не смогла оторвать от него взгляда. Волнение пропало, я знала, что сделаю. Я заставлю его сожалеть о произошедшем.

- Да начнётся поединок, - послышался чей-то смех, и я перепрыгнула пламя, полоснувшее подошву моих ступней.

Всё, что оказалось за кострами, будто действительно было отгорожено от поляны невидимой стеной. В левой половине поля боя стояла сосна. Всё, как и говорил Саша. А спереди сияли два алых огонька и виднелись жёлтые когти. Я почувствовала, как мои человеческие клыки заменились на более острые, царапая губы, а когти выросли, становясь острыми, как лезвие.

- Ещё не поздно передумать, Черныш. Сдавайся, - донеслась до меня первая фраза Фенрира, но я сделала шаг вправо, заставляя его повторить движение. Круг запущен.

- Не поздно было тебе, когда ты обратил беззащитного ребёнка, зная, что обрекаешь его на мучительную гибель! - ответ последовал незамедлительный, и вместе с ним вырвалось рычание, на что Фенрир отвечал той же усмешкой.

- Какое тебе дело до одного мальчика? - сказал Сивый, и я фыркнула.

- С чего ты взял, что он один? Если ты спокойно обратил ребёнка, который из-за тебя погиб, то как знать, причиной скольких ещё мучительных смертей ты станешь? Может, ты вовсе загрызёшь кого-то из своей стаи? - перешла в нападение я и заметила, что Фенрир понемногу приближается ко мне вместе с обходом по кругу. Значит, разговоры будут не вечными, и стоит готовиться к атаке.

- Если ты не можешь с чистой совестью убить умирающего мальчика, то какой смысл держать тебя в стае, ты же не сможешь защитить её от простых людей, которые нас боятся, - прорычал Фенрир.

- Какой от меня толк? - я почувствовала волну чего-то иного, пробудившегося во мне, и рассмеялась, - Ответь мне. Зачем я здесь, чтобы убить одного мальчика, которого ты мне подкинул? Признай, что ты заставил его страдать просто для того, чтобы изменить мой цвет глаз! Тебе нужны только убийцы.

- Конечно, - согласился Фенрир, - Я должен знать, что они смогут приставить к стене тех, кто ограничивает нас, - он был уже совсем недалеко.

- Весь этот цирк ради мести? - я усмехнулась, - Неужели ты так раним внутри?

- Это не цирк. Это война, - отчеканил Сивый, приоткрывая рот и обнажая сверкающие клыки.

- Война? - я не поверила своим ушам, - Против кого?

- Против тех, кто считает нас монстрами и ежедневно выслеживает, вносит в реестр.

- И как ты с этим борешься? Заставляешь их считать нас ещё большими монстрами? Ухудшаешь их мнение о нас каждую полную луну. Чего ты добиваешься? Точки невозврата, когда они пойдут на нас с оружием?

- А мы ответим им клыками и когтями. Армией, - он произнёс это не без гордости. Поляна превратилась в два метра, и было ясно, что скоро придётся атаковать, - Или ты не хочешь отомстить работодателям, которые увольняли Римуса? Родителям учеников, из-за которых он ушёл из школы? Тем, кто забрал у него возможность на счастье.

Сердце стучало чаще и неразборчивее. Последние слова Фенрира утонули в потоке противоречивых мыслей, лишь одна из которых была одобрена всеми сторонами. Мысль, которая завела внутри меня мотор и пробудила ярость. Я знала точно, что хочу мстить, но не им.

- Право на счастье отнял у него ты, когда убил двух детей-магглов и оказался пойман. Как и право на счастье Фрэнки, который погиб лишь по твоей вине! - голос сорвался на крик, улыбки на лице уже не было. Но она была на губах Фенрира, и всё, что я хотела - это стереть её любым способом, даже если придётся оторвать его губы.

Он не успел ничего ответить, потому что я сделала выпад к нему, сокращая дистанцию в два метра до нуля и полоснув его грудь, в ответ на что получала следы от когтей на плече. Отскочила назад, но, не почувствовав боли, ринулась обратно в бой, чувствуя, как меня поглощает ярость. Что-то внутри кричало "убей его", побуждая к драке, и я повиновалась. Всё исчезло, кроме силуэта, из груди которого текла кровь, чей запах опьянял.

Ещё несколько ударов, по скуле Фенрира стекает та же красная жидкость, и я продолжаю цепляться за него когтями, не чувствуя ничего, кроме злости. Но неудачно, ведь быстро оказываюсь под Сивым, полощущем мои бока когтями. Я вонзила в его плечо клыки, а под рёбра - когти, чувствуя его кости и кровь, липкой струйкой стекающей вниз на траву. Вкус железа заполнил рот, но в этот раз принёс удовлетворение, и мне хотелось ещё больше. Стон боли, и Фенрир теряет бдительность, за что я перекатываюсь с ним и сажусь сверху, нанося удар кулаком по его лицу.

Он тотчас перехватывает мои руки и впивается в них, но я оставляю на его локтях укусы, заставляя отбросить себя в сторону. Встаю, как ни в чём не бывало, но тотчас падаю на спину, придавленная тушей Фенрира. Пот как сок стекает по вздымающейся груди, а лёгкие вдруг перестают нормально вдыхать воздух, потому что я чувствую на своей шее твёрдую удушающую хватку.

Инстинктивно попытавшись убрать руки Сивого, я терплю поражение. Даже когда деру его кожу, заставляя проливаться алую кровь. Горло колет, а голова начинает гудеть, я судорожно глотаю воздух ртом, но не могу вдохнуть. Собрав все оставшиеся силы и поняв, что всё не может закончиться так быстро и просто, я сгибаю ноги в коленях, пропихивая их между нами, и сталкиваю с себя Фенрира, тут же отходя на пару метров в сторону.

Воздух со свистом проникает в мои лёгкие, я пытаюсь отдышаться, чувствуя, как в глазах темнеет. Из-под ног уходит земля, а раны начинают сильнейше жечь. Боль наконец даёт о себе знать и затмевает разум, я вижу, как поднимается Сивый, и кидаюсь к сосне.

Надеясь на лучшее, я цепляюсь за кору когтями и лезу вверх до первых веток. Руки ноют, но я продолжаю подтягиваться на них и наконец висну на первой веточке, надеясь, что мгновенно придуманный мной план сработает. Время замедляется, я группируюсь и готовлюсь шевелиться как можно быстрее. Слышится треск, и я падаю вниз.

Тупая боль раздаётся во всей области спины и в животе, на который упала ветка. Фенрир подбегает, и я мигом встаю, забыв о боли, ломаю ветку ещё раз, чтобы получить острый конец, но не успеваю направить её в нужную сторону и сиюминутно чувствую, как мой живот рассекает что-то объёмное и острое.

На пару секунд я замираю, чувствуя, как к горлу подступает кровь, а всё тело раздирает от боли так, будто меня дерут собаки. На меня смотрят два усмехающихся красных глаза, уже празднующих победу. Время замедляется, я чувствую острое желание осесть на пол и не встать. Но расслабляться рано, я резким движением достаю палку из тела и, собрав все силы, притягиваю к себе Фенрира, пронзая его спину той же веткой.

Ненадолго он теряется, и я пользуюсь этими мгновениями, чтобы повалить его на землю и, воспользовавшись остатками прежней силы и ярости, ударяю кулаком голову Фенрира. Раз. Второй. Мой рот открывается, я тяжело дышу и не замечаю как начинаю кричать. Третий. Четвёртый. Заношу кулак, но вижу, что Сивый перестал сопротивляться.

Со лба градом стекают капли пота. Я выдыхаю и опускаю руку. Глаза Фенрира тухнут, а я смотрю наверх. Лунный свет озаряет полянку, бессовестно заставляя жмуриться. Я моргаю всё реже, и вдруг падаю, не чувствуя опоры. Под спиной оказывается хвоя и мокрая трава. Теперь можно. Можно отдохнуть.

Все руки и лицо стали липкими, острое желание всё смыть немедленно захватывает меня, но тотчас отпускает, оказываясь заменённым усталостью. Всё произошло слишком быстро, но, видимо, всё решило. Я сделала то, что хотела, я исполосовала его тело ранами и, возможно, победила. Хотя победа меня не так сильно заботила.

Последнее, что я вижу - надо мной склонились три пятна, которые бьют меня по щекам, но я не смотрю на них, а лишь на свет между ними. Какой-то ангел спускается с неба и уносит меня за собой, в спокойную безмятежность, прикрывая мои веки.

***

неделю спустя

Саша и Гейл много рассказали мне о том, как успели распереживаться за меня во время драки. И не умолчали они о том, как Бенджи готов был кинуться на Фенрира, когда тот пронзил мой живот палкой. И да, кстати, оказалось, что ветка прошла насквозь, но, к счастью, меня успели вовремя подлечить, иначе моя дерзость унесла бы мою жизнь. Как, собственно, и Фенрира, потому что тот тоже потерял немало крови.

Что-то изменилось. Не только цвет глаз. Мир стал иным, он перекрасился и потерял прежнюю безобидность. Нет, я не стала ждать подвоха от любого, но всегда была готова напасть. Именно напасть, а не защищаться. Появилось чувство свободы и желание крови, драк и манипуляций. Казалось, что для меня законы не писаны. Я понимала, что это не так, но никак не могла прочувствовать то, что должна соблюдать правила. Они будто испарились.

С Сивым мы не виделись. Но я и не горела желанием после того, что он сделал. Да и без него мне не было покоя из-за споров, не решённых жюри. Гейл и Саша могли возмущаться по поводу этого часами, но всегда приходили к одному и тому же: жюри считай что нет, они посажены для вида и совсем не содержат в составе своей головы ни грамма мозга.

Впрочем, с ними можно было согласиться. Никто не установил, кто всё же победил в бое. Одни считали, что это была я, потому что всё же отключился первым Фенрир. Другие оправдывали вожака, говоря, что я нанесла первый удар и вообще решила воспользоваться посторонним предметом. Правда, они терялись, когда им на это говорили, что на самом деле сосна - не посторонний предмет, а вот если уж считать её ветки таковыми, то первым им воспользовался Сивый. Меня же это всё бы не волновало, если Фенрир не был вожаком. А если ты победил вожака... Это может сильно сказаться на твоей репутации от того, что ты сам станешь новым альфой до изгнания или вовсе смерти от рук стаи.

Возможно, поэтому я обычно была в компании четырёх друзей, отлучаясь от них лишь изредка. И у меня совершенно не было сомнений в том, чтобы называть их друзьями. Один спас меня от пожара, другой чуть не порвал за и вместо меня Фенрира, третья давала дельные советы, а четвёртый просто был рядом всегда. Они все были рядом всегда, когда нужно было, особенно в моменты вспышек неконтролируемой энергии, когда я хотела сломать всё, что меня окружало.

Именно из-за напряжной политической обстановки в стае мы пришли к достаточно нестандартному решению. И для его осуществления, мы целый день лазали по деревьям, высокой траве, высматривали друг на друге клещей, отбирали самые большие камни у ручья и просто старались держаться от остальных подальше.

Смеркалось. Для нашего нового костра - а именно его мы и решили соорудить, - было уже почти всё готово, и мы направлялись на поиски хвороста. Разбившись на две группы, мы пытались найти сухие ветки и поленья, не отсыревшие после вчерашнего дождя. Точнее, пыталась скорее я, используя свои глаза оборотня, а Сара...

- Тьфу! Отлепись от меня! - Сараделла стала будто отмахиваться от чего-то, а затем, открыв глаза, вскрикнула и подпрыгнула. Вздохнув и скрестив руки на груди, я наблюдала за тем, как девушка смахивает со своего лица что-то невидимое, - Паутина! Чёртовы пауки!

- Боишься маленьких миленьких паучков? - я слегка улыбнулась, глядя на Дел, сжавшую пальцы в кулаки.

- Они не миленькие! Что, если один меня укусит?! Или заберётся в ухо?! - раздражённо-испуганно произнесла Сара, а я хмыкнула, делая вид, что пристально смотрю на её волосы.

- О, ну тогда тебе стоит поторопиться, у тебя один на голове, - я показала пальцем на макушку Сараделлы и услышала второй истошный крик, наслаждаясь тем, как Сара прыгает и пытается смахнуть с себя несуществующего паука, лохматя волосы.

К будущему костровищу возвращались молча. Я несла двойную порцию хвороста, потому что Сара боялась, что на среди веток могли скрыться пауки. Ну и просто обиделась на меня, как-то же она вяжет одежду из трав и вроде не опасается, что там кто-то и похуже паука есть... Но зато свежие веточки сосны девушка взять не побоялась и не поленилась. Всё ради эстетики и красоты - так она сказала.

- Мы думали, вы уже не вернётесь, - усмехнулся Гейл, принимая из моих рук веточки и пытаясь сложить из них домик, пока Саша рвал на мелкие кусочки кору берёзы, а Бенджи эту самую кору отрывал от увесистых полений.

- Я не виновата, что моё лицо постоянно попадало в паутину! - нахмурилась Сара и села на положенное полено, служащее скамейкой.

- И поэтому она решила порвать все паутины на своём пути, невзирая на мои слова о том, что это не поможет, потому что пока Сара рвёт последнюю, первый паук уже доплетает новую, - улыбаясь, я глянула на подругу, закатившую глаза. Но, не выдержав занудства со своей стороны, Сара всё же улыбнулась в ответ.

- Думаю, коры будет достаточно, Бенджи. Теперь самое сложное - зажечь... - пробормотал Саша, махнув рукой мужчине. Он достал палочку и встал на колени перед пока что небольшим шалашиком, посередине которого была кора, которая должна загореться быстрее всего, - Инсендио.

Взмах палочки, и вот кора занялась. Правда, пламя потухло так же быстро, как появилось, когда подул ветерок. Вверх потянулась тонкая струйка дыма, но Саша был не намерен сдаваться. Я опустилась к будущему костру и глянула на оранжевые мельчайшие угольки, которые вскоре слились с темнотой.

- Попробую ещё раз. Инсендио, - Алекс снова взмахнул, но огонь снова долго не протянул. Я села спиной к ветру, загораживая костерок, и кивнула Саше, замечая, как пристально все смотрят на костерок, - Инсендио!

Я подалась вперёд, ладонями прикрывая горящую кору. На этот раз нам повезло, и вскоре загорелись и мелкие палочки. Улыбаясь ребятам, я осторожно расположила ветки потолще, стараясь не опрокинуть конструкцию. Все сидели как завороженные, опасаясь, что огонёк снова погаснет, но он всё горел, даже когда мы с Сашей сели на брёвна.

- Думаю, можно объявлять наш костёр открытым! Или зажжённым, как правильнее... - Гейл почесал затылок, стоя и держа в руке глиняный стакан. Никто не ждал речи, но пару слов услышать хотелось, и настроение сразу поднялось даже несмотря на неловкую ошибку друга, - Думаю, стоит выпить за это. Бенджи, раздай дамам их стаканы...

В наших с Сарой руках оказались такие же стаканы, как у парней, которые мы раньше не заметили. Сразу было ясно, кем была сделана посуда, и я с улыбкой повернулась к Саре, впечатлённая её умением делать даже посуду. В чашке что-то плескалось, и я поспешила понюхать, что это.

- Нет, не вино и не шампанское. Даже не сливочное пиво. Не волнуйся, это всего лишь ягодный морс, - усмехаясь, произнёс Гейл, подмигивая нам. Саша подкинул палочек, а Бенджи поставил несколько брёвен поближе к костру, видимо, чтобы просохли.

- Да, он их весь день собирал, пока мы камни таскали, - рассмеялся мужчина, поправляя воротник кофты, - Но зато как приятно...

- Спасибо вам всем, ребята. Идея с костром прекрасная, Бенджи. И реализация тоже, - я поднялась на ноги, невольно увлекая за собой и Сару, - Давайте выпьем этот... Хоть и не алкогольный, напиток за дружбу, нестандартные идеи и за прекрасное будущее костерка.

Смеясь, мы чокнулись друг с другом и сделали по несколько глотков. По рту разлилось сочетание малины, ежевики и шиповника, заставляя глаза морщиться от удовольствия. Я глотнула и почувствовала пикантное послевкусие шиповника и загадочность ежевики, смешанную с мягкостью малины.

- Гейл, это... Прекрасно! - только и смогла произнести я, садясь обратно на бревно и выпивая ещё пару глотков. Я заметила, как Сара и мальчики тоже улыбаются и поняла, что морс понравился всем.

- Да. Не знала, что ты так хорошо морсы готовишь, - улыбнулась Сара, кивая. Гейл выглядел счастливее всех людей на свете.

- Правда?

- Да, очаровательно получилось. Продолжай в том же духе, - Саша положил руку на плечо другу, но быстро отвлёкся, видя, как быстро разгорается костёр.

- Голодный какой, быстро кушает, - усмехнулся Бенджи, глядя на огонь, - А по поводу морса: да, Гейл, даже моя жена так вкусно не готовила.

Мы с Сарой переглянулись, понимая, что сейчас будет. Да, действительно понеслось. Один рассказ за другим, который мы слышали и без того множество раз, но всегда внимали с трепетом. Вокруг постепенно загорались и другие костры, хоть их было и не так много.

Всё же костровища сильно друг от друга отличались. Около одного смеялись, у другого грустили. Где-то сидели в тишине, а где-то яро спорили. Они были как отдельные комнаты, даже дома, в которые приходили разные гости. Всего костров было четыре. А наш был пятым. Тот костёр, вокруг которого разложены обтёсанные брёвна, по краям которых лежат сосновые веточки. Тот костёр, за которым сидят и никого не осуждают.

И к нам потянулись другие.

***

Пролетела ещё неделя. Костры знатно сближают, и сразу понимаешь, кто тебе друг, а кто - нет. В наш круг общения пытались втиснуться новые личности, но мы пока не были готовы пускать никого слишком близко, потому что ещё друг друга не до конца знали. Однако на заметке всё же были три человека, которые могли бы стать и ближе, но только в будущем.

Снова ночь. Снова приятный дым. Снова голова на плече Саши и смыкающиеся от усталости глаза. Снова плохое предчувствие, не дающее идти спать. Но ещё ни разу не случилось ничего, о чём стоило бы сильно беспокоиться. Стоило об этом подумать, как послышался ехидный смех.

- Я возьму, - скорее констатируя факт, чем задавая вопрос, произнёс голос, и его обладатель взял горсть собранных в тару Гейлом ягод и быстро проглотил их.

Его появление меня немного напрягло, учитывая, что стоял он прямо за нашими с Сашей спинами. Струпьяр. Его непредсказуемость и пассивная агрессия вызывали настороженность, особенно когда он стоял за спиной, и я не знала, что ему нужно.

Разговоры стихли. Саша встал и повернулся к подошедшему лицом, молча глядя на него, и я поднялась за ним, только так ощущая себя увереннее. Я понимала, как он напряжён, потому что у самой даже кончики пальцев вытянулись в струну, что уж говорить о нервах. Друг выглядел спокойно, но было ясно, что это лишь маска.

- Ммм, вкуснятина. Где достали? - протянул Струпьяр, явно чувствуя себя как дома. В принципе, он дома и был, Бета же. И почти что его стая.

- В лесу. Весь день собирал, - сухо ответил Гейл, стоявший левее нас, рядом с которым обнаружилась и вставшая с бревна Сара, а вот Бенджи отошёл ещё пару минут назад.

- Да? А ты мастер, - усмехаясь, мужчина снова опустил руку в тару и явно шевельнул ей внутри, поскольку та тут же с глухим стуком опрокинулась на землю, а ягоды рассыпались по земле, - Упс.

Струпьяр даже не пытался выглядеть виноватым. Он лишь приоткрыл глаза и поднял брови, но озорной блеск в его глазах так и остался, не уступая досаде. Гейл достаточно громко выдохнул, скрещивая руки на груди, чтобы не показать, как его пальцы сами сжались в кулаки. Нет, собрать ягоды можно, но упали они именно в то место, где совсем недавно высохла лужа. Только если промыть их в речке, но желания собирать все мельчайшие ягодки явно ни у кого не было.

- Зачем ты пришёл? - не выдержав, спросила я, неотрывно смотря на лицо Струпьяра, который, услышав мой голос, сразу оторвал взгляд от земли и Гейла и вернулся к нам с Сашей, который всё ещё не шелохнулся, будто был неживым и лишился эмоций.

- А что, Бете нельзя посмотреть, что происходит в его стае? - со странным нажимом спросил мужчина, складывая брови домиком, но его ответ не вызвал разрядки напряжения, - И в особенности, как себя чувствует та, что победила моего вожака.

- И как я себя чувствую? - перебила его я, фыркнув. Струпьяр подошёл почти вплотную, он возвышался надо мной на половину своей головы. С каждым его словом я всё больше понимала, что он недавно ел рыбу, и не самую приятно пахнущую.

- Не знаю про тебя, но я чувствую себя оскорблённым. Маленькая девочка победила моего лучшего друга и предводителя. Вот только я в это не верю, - он расплылся в улыбке.

- Ты видел всё сам. Или думаешь, что я сжульничала? Обвиняешь меня в лжи? - сделала словесный выпад я, надеясь, что это сойдёт за нападение, но мужчина явно продумал диалог до того, как заявился.

- Думаю, что ты тогда и меня сможешь победить. Чтобы доказать свою силу. Или боишься? - заметив моё изменившееся выражение лица, Струпьяр усмехнулся.

- Бросаешь мне вызов? - уточнила я и получила ответный кивок и улыбку.

Он вогнал меня в угол. Я не могла согласиться, потому что понимала, что второй раз точно победить не смогу. В тот раз удача действительно была на моей стороне. Были эмоции, мотивы, небольшая стратегия. Я знала любимые удары Фенрира, но не знала ничего такого о Струпьяре и совсем не видла смысла драться. Ну выиграю - и что? Может, в стае даже беспорядки начнутся: чего это у нас такие слабые вожаки. А если проиграю - опозорюсь. Тогда уж точно вернуться не смогу, хотя хотелось. Не знаю, почему, но я уже привыкла к этой атмосфере и мне явно хотелось бы вернуться. К Гейлу, к Саре, к Бенджи, к Саше. Даже к вечно потным сорокалетним мужикам, которые весь день сидели на одном месте, как их не застанешь.

Я повернула голову к Саше, чувствуя его взгляд на себе. Сразу видно оказалось и Сару с Гейлом. Все три покачали головой, да и я понимала, что соглашаться не стоит. Вот только за моим взглядом проследил и Струпьяр, не стесняясь снова усмехнуться.

- Это твоя шайка? Те, что качают головой. Послушаешь их? - на одном дыхании произнёс он будто с издёвкой, и я вернула взгляд к нему. Между нами будто уже можно было метать молнии - настолько чувствовалось напряжение, но я понимала, что это не конец, - Чего они боятся? Твоего проигрыша?

- Касс, игнорируй его, это провокация, - пробурчал Саша, по голосу было понятно, что он еле сдерживается, чтобы не рычать. Его уши подняты вверх - так он всегда рефлекторно делал, когда ему что-то не нравилось.

- Советник нашёлся. Правда будешь слушать их? Может, они просто в тебя не верят? - он наклонился прямо к моему лицу, а я все смотрела затуманенным взглядом в пустоту перед собой, будто никакого Струпьяра не было, а был только его голос. Который выводил меня из себя, и я понимала, что пара неверных предложений - и я не сдержусь, - Может, потому что ты слабая? Ты никто. Не только здесь, ты просто никто.

- Гейл, нам нужно это остановить, - прошептал голос Сары где-то на фоне. Но это было на фоне. Я закрыла глаза и стала реже дышать, чтобы остановить частое сердцебиение, но получалось всё хуже. Сердце полезло в горло.

- И не только ты. Вы одинаковые. Они слабые. Даже слабее тебя.

- Так, всё, достаточно, - вступил голос Гейла, но поздно.

Мои глаза открылись и впились взглядом в Струпьяра. Нет, сейчас это был не он. Сейчас это был просто субъект, который оскорбил моих друзей. Пальцы, сжавшиеся в кулаки, уже онемели и явно не могли бы быть разжатыми, а по ладони по привычке потекла струя крови, оповещая о том, что частичное обращение прошло успешно.

Мне хотелось стереть усмешку с лица Струпьяра. Его план удался, я вышла из себя. И в следующую секунду шагнула к нему, собираясь ударить, но он увернулся, уклоняюсь и от следующих ударов, заставляя меня выглядеть глупо, но только до тех пор, пока не упал на землю, прижав левую руку к виску, и не потянул меня за ногу за собой.

Он навис сверху, но короткий удар головой о голову заставил его пошатнуться, хоть и меня на пару секунд вывел из строя. В голове пульсировала кровь, я знала, что его глаза зажглись голубым, но мир будто побагровел, земля стала коричневой, а бледная местами грязная кожа мужчины будто налилась кровью.

Удар за ударом. Его. Мой. Царапина. Укус. Перевернулись. Удар. Пощёчина. Сломанное ребро. Всё это могло продолжаться бесконечно, Струпьяр тоже вошёл в раж. Не нужно было ждать дуэли, всё решится здесь и сейчас. Кто победит? Выведенная из себя девчонка или опытный усмехающийся мужчина? Мой запал начал кончаться, и он оказался сверху, применив неведомый мне ранее удар.

Но успел он только замахнуться, как его руку сзади удержали и потащили за неё подальше от меня. Я уже было вскочила, чтобы преследовать утаскиваемого прочь мужчину, как и меня перехватили, но уже под руками, тоже оттаскивая назад. Я еле успевала перебирать ногами, и вот я уже не могла вырваться из чьей-то крепкой хватки, видя, как прямо передо мной так же бьётся Струпьяр в захвате Саши.

Мне хотелось лишь вырваться и надрать ему зад, и вот это свершилось, меня отпустили и бросили к Саше одновременно, как друг оттолкнул Струпьяра, но мы не успели сцепиться в середине, лишь стараясь не оступиться и прилететь прямо в цепкие руки тем, кто так старательно хотел нас разнять. Тогда я, оказавшись спиной к Алексу, увидела, как противнику заломил за спину руки сам Фенрир, и поняла, что изначально была у него, а затем эти двое, видимо, решили всё же обменяться "пленными", которых выхватили без разбора.

- Касс, спокойно, - передо мной возникло размытое лицо Сары, но я стала шевелить головой, стараясь увидеть Струпьяра и прорваться к нему, но тут же меня обхватила вторая пара мужских рук, и я поняла, что выбраться - не вариант.

Никогда нельзя разминать собак во время драки. Так часто говорил Римус, когда мы, бывало, проходили мимо ферм или деревень, где было больше одной собаки. И он объяснял, почему. Да потому что оба пса запомнят последнюю встречу и в следующий раз, когда увидятся, продолжат начатое. Но мы же не собаки? Или всё же сходства есть?

Не знаю, как долго меня удерживали на месте, пока Фенрир оттаскивал Струпьяра, что-то ему бормоча и явно давая понять, что задаст ему, как только отойдёт подальше. Вначале я думала, что Сивый всё и подстроил, но оказалось, что нет. А это значило, что стоит с ним поговорить. Спокойно. Треск дров в костре стал успокаивать, и вот я уже почти обмякла в руках парней.

- Что я пропустил? - из кустов вышел Бенджи, невинно хлопая глазками, как ребёнок. Сара лишь усмехнулась и потрепала его по плечу, пообещав рассказать позже, а Гейл и Саша, видя моё спокойствие и наверняка потухшие глаза, - потому что мир снова обрёл привычные краски, - всё же пустили меня.

- Спасибо, конечно, что решила нашу честь защитить, но в следующий раз обойдёмся без драк. А пока было бы неплохо подлечить тебя, вся в крови. Дрались, как кошки в деревне, я боялся уж, глаза друг другу выцарапаете, - Гейл хмуро глянул на меня и взял мою руку. Раны защипало, но вскоре от них не осталось и следа. Только шрам от укуса.

Очередной шрам, который никогда не сможет зажить и будет до конца напоминать об этой короткой драке, после которой каждый сделал свои собственные выводы.

***

На плот грузили пару удочек и огниво. На самом деле вещей много не было, бояться можно было только за палочку или Сашину куртку, которые могли промокнуть в воде. Я бросала гальку в ручей, пытаясь подобрать правильные камни, чтобы они отскочили от воды прежде, чем уйти на дно, но пока всё было тщетно.

С Фенриром поговорили и даже всё уладили, что завершило и споры в самой стае. На самом деле, это было немного удивительным. Как мы могли сойтись после того, как он изменился в моих глазах? А вот никак. Просто нашли компромисс. Хотя это тоже казалось немыслимым. По крайней мере, порешили, что я теперь официально член стаи, правда, простая омежка, но для меня это не имело значения. Хорошо, что я могла вернуться.

Но на душе было неспокойно. И это было даже не из-за предстоящего пути... Хотя, кому я вру, всё именно так и было. Утро двадцать девятого августа, мы готовим плот к отплыву и собираемся вернуть меня в магический мир, чтобы я смогла пойти в школу. Тоже казалось немыслимым, но я всё же не была пленницей, и это радовало. Волновало меня, правда, почти всё. От того, как объяснить близким, почему я не подала ни весточки о себе до того, какие у меня могут возникнуть проблемы с превращениями и самоконтролем. Потому что последняя неделя показала, что удерживать гнев становилось всё сложнее, монстр рвался наружу. Хотя не я ли в начале каникул разрешила ему мной владеть?

Всё было слишком сложно, внутренности разрывались на части, а мысли путались. Вроде было прохладно и пасмурно, но ощущение было такое, будто палящее солнце в тридцатиградусную жару плавило мои мозги. У меня всё ещё оставалось много вопросов. Слишком много вопросов, чтобы покинуть это место, не задав их, но я знала, что не имею право задерживаться. Меня ждут. Меня ждут родственники и те, кого я считаю друзьями. Но почему-то крались сомнения. Они ли мои друзья?

- Касс, Сивый просил передать, что он хочет с тобой встретиться на утёсе, - грациозной походкой Сара подошла к берегу. Она иногда напоминала мне лань, такая красивая, рослая, уверенная. Слов было мало, чтобы описать. Есть девушки в британских стаях...

- Надеюсь, он не сбросить меня оттуда хочет, - я усмехнулась и встала, отряхивая штаны от пыли и песчинок. Гейл и Саша о чём-то разговаривали, не обращая на нас внимания. В ответ я лишь получила полуулыбку и взгляд, означающий только "плохая шутка", - Если не вернусь до полудня - можете искать меня снизу. Или на деревьях. Интересно, я поломаю ветки или так и останусь на верхушках?

Преследуемая тем же взглядом подруги, я пошла в лес, встретив на полпути Бенджи и лишь обменявшись с ним взглядами. Прощаться будем потом, и мне стоило надеяться, что я всё же смогу добраться до плота и не окажусь задохнувшимся трупом, лежащем около воды. Но это всё шутки, сарказм. На самом деле в голове была туча, которую я пыталась спрятать за жизнерадостными нотками.

- Звал меня?

Я сказала это быстро, как только вышла из зарослей на почти голый камень и увидела фигуру Фенрира, стоящую вполоборота. Короткий кивок послужил приглашением, и я подошла ближе, чувствуя, как ветер ерошит мою небрежную стрижку, которую я решила чуть изменить после ножниц Сары, но получилось только хуже.

С минуту мы стояли в тишине. Сивый не шевелился и смотрел вдаль. Я даже не знаю, куда. На вершины сосен у горизонта или, быть может, одинокую заброшенную хижину, спрятанную среди этих самых сосен. Правда, её не было видно, мы лишь знали, что она есть. Фенрир наверняка её видел вживую, а мне вот ещё не удалось отходить так далеко.

- Я обещал тебе помочь с поисками матери, - вдруг заговорил он, и от его хриплого голоса я даже немного дёрнулась, засмотревшись на просветы в облаках.

Фенрир полез в карман и протянул мне небольшой клочок бумаги, сложенный вчетверо, на котором с обратной стороны проступали чернила. Я развернула бумагу и увидела семь строчек, на каждой из которых было три-четыре слова и на некоторых числа:

"Великобритания, Лидс, Скот Холл, дом 5, квартира 66

Великобритания, Бангор, Шервуд Роуд, дом 8

Великобритания, Харвуд (замок)

Германия, Бад-Лангензальца, Фельсенкель, дом 1, квартира 7

Румыния, Лапусна (замок)

Россия, Петрозаводск, 4-й усадебный проезд, 4

Россия, замок у озера Таймыр"

- Она живёт где-то среди этих адресов. Удачи, Черныш, - только и сказал Сивый, на последок одарив меня улыбкой, и скрылся, оставив меня думать с клочком бумаги в руке, который я ни за что не должна была потерять.

***

Мы были готовы отплывать. На душе по-прежнему было неспокойно, но я загнала сомнения в себя и встала перед друзьями. Минут тридцать мы вспоминали о том, что успели прожить за эти два месяца, а затем пришло время прощаться. Со всеми, кроме моей личной охраны, Саши.

- Возвращайся обязательно. Ты только осторожно там. И не давай диктовать себе правила. Запомни: выпрямилась, улыбку нацепила и пошла! - не очень разборчиво что-то бормотала Сара, давая какие-то странные советы, пока Бенджи вытирал слёзы носовым платком.

- Усекла, - я кивнула и увидела едва проступившие слёзы на глазах подруги, - Эй, ты чего, мы же не навсегда прощаемся. И ты не на съедение тиграм меня отдаёшь, - я усмехнулась и щёлкнула её по носу, после чего оказалась в крепчайших объятиях Сары. Она обнимала иначе, чем Бенджи. Да, стискивала изо всех сил, но намеренно, потому что не хотела отпускать, - Всё, задохнусь!

Всё же меня пустили, и мне пришлось уже с улыбкой на лице выслушивать нытьё самого взрослого из нас, который так же подхватил меня и прижал к себе, но старался осторожничать, чтобы не сломать мне чего. Последним был Гейл, который улыбался мне по-тёплому, будто мы не расставались, а только встретились.

- Если возникнут проблемы - пиши, я буду на связи, правда, из другой страны. Через пару дней отправлю тебе сову, когда дома буду. В письме адрес прикреплю. Если тебе только Джаспера не жаль, - Гейл звонко рассмеялся, - Ну иди сюда.

Я обвила его широкий корпус руками, чувствуя запах вишни. А он в ответ обнял меня, по-дружески зарываясь лицом в мои уже короткие волосы. Но обнимались мы недолго, потому что нас прервал голос Саши, которому явно надоели все эти сопли, и мне пришлось сказать последнее "пока" и плюхнуться на плот, берясь за весло.

Когда начали отплывать, я невольно обернулась, видя, как Бенджи прижимает к себе Сару. Хотя, скорее было наоборот, ведь волю чувствам дал именно мужчина. А Гейл стоял, совсем на них не похожий, с грустной улыбкой помахивая рукой. Последний взгляд - и их уже не видно из-за резкого поворота ручья.

***

Темнело. Ботинки неприятно хлюпали под ногами, в отличие от земли, которая, казалось, была суше песка в пустыне. Ноги ныли от непрерывной ходьбы, а одежда вся промокла под прошедшим дождём и теперь пахла свежим потом, не говоря уже о крови, которую она успела в себя впитать. Радовала лишь вечерняя прохлада, правда, и она не особо помогала, ведь жар чувствовался в каждой клеточке организма.

Наконец мы были там. Прямо перед нами был забор и табличка "Нет прохода", за которыми стояла Воющая хижина. Никогда я ей не радовалась, как сейчас, когда я вся грязная, уставшая и мокрая перемахнула через этот забор. Остался последний рывок, я на финишной прямой. Казалось, что я дома. Меньше, чем через полчаса я буду уже в замке, рядом с друзьями, профессорами. Но что-то казалось мне не тем, неправильным. Будто я уже не принадлежу этому месту.

- Я тебя провожу до выхода из тоннеля, но не дальше. Переночую в хижине и рано утром уйду, так что ты меня больше не увидишь, - сказал Саша, пролезая за мной через окно на первый этаж скрипящей хижины.

Я кивнула, не осознавая пока, что придётся расстаться, и отодвинула люк, спускаясь по лестнице в проход. Короткий "Люмус", и мы, к счастью, знаем, куда идём. Как приятно было снова почувствовать тепло палочки в руках, творящую заклинания. Уже было можно. Можно снова вернуться в мир магии из мира выживания. Я уже видела перед собой огни Большого зала, как вдруг показался свет, и я обернулась к Алексу.

На глазах проступили слёзы. Саша, хоть и скрывал от меня поначалу правду, стал уже совсем родным. С ним прощаться было сложнее всего. В голове заиграли минорные аккорды, и я кинулась ему на шею, прижимая к себе, и ему пришлось ответить на мои объятия.

- Я буду скучать, - вырвалось с моих губ.

У меня будто забирали частичку меня. Того, кто знал всё. Знал, когда мне плохо, когда нужно помочь. Да, бывали заскоки, но это уже другой разговор. И я не представляла, как продолжу без него. Я будто бы снова стала волком-одиночкой, не нашедшей стаю, но теперь это было не так. Я нашла её. Просто пришлось на время с ней расстаться. Но это не умоляло того факта, что я уже заранее чувствовала себя одиноко, хоть знала, что у меня есть и Гермиона, и Римус, и отец. Но они будто были не теми людьми. Они не могли заменить мне Сашу.

- Я тоже, Пеюш, - ласково сократил Алекс, выдыхая и проходясь рукой по моим волосам, - Но тебе нужно идти.

Последнее предложение не выбило из колеи, наоборот, вернуло. Я отстранилась и с благодарностью взглянула в его глаза. Слова не были нужны, и я развернулась к нему спиной, зная, что не имею права оборачиваться. Нужно было идти. И я пошла.

Улица встретила меня той же прохладой, что и проводила. Ничего не изменилось. В замке ничего не изменилось, только Гремучая ива вся порыжела. В Большом зале по-прежнему был виден свет, и я устремилась ко входу в замок, зная, что он открыт. И не прогадала, выбрав нужный и оказавшись внутри.

Пахло тем же, что и раньше. Портреты были те же, что и раньше. Голоса были теми же, что и раньше. Только я не была. Я была другой, и от этого менялось ощущение пространства. Я не чувствовала себя чужой, но и не своей, проходясь по коридору к Главному Холлу.

На пол падал свет от тысячи левитирующих свечей. Двери в Зал были настежь открыты, и к стене подле них прислонился Филч, около чьих ног кружила миссис Норрис, которая при виде меня чуть ли не зашипела. Это настолько я плохо выгляжу? Из зала доносился голос профессора Дамблдора, который был прерван кем-то более писклявым и совершенно мне незнакомым. Правда, так мне показалось в начале.

- А это ещё что за розовая жаба? - на выдохе произнесла я, встав в проходе и глядя вперёд, туда, где только что стоял директор, а теперь была полноватая женщина, вся укутанная в розовые одежды. Филч дёрнулся, но я не обратила внимание.

Сердце стучало, как не в себе. Я будто явилась без спроса, но знала, что всё было наоборот. Из-за учительского стола встала Минерва, и я была уверена, что смотрела она в мою сторону. Это стало своего рода сигналом для меня, я, собравшись с силами, сделала первый шаг в зал, с каждым метром замечая прикованные ко мне взгляды.

Как там Сара говорила? Выпрямила спину, улыбнулась и пошла? Правда, спина болела, как не в себе, а вместо улыбки наверняка получился оскал, и я поспешила заменить его на уставшее выражение. Женщина действительно прекратила говорить, Минерва заторопилась ко мне, как и Дамблдор, заметив меня. Стоило мне дойти до середины зала, как рядом оказались близнецы Уизли, которые налетели на меня и чуть не сбили с ног.

- Касс! Касси! Жива! Нашлась! - без разбору кричали они, но недолго, лишь пока на шею не прилетела Гермиона, которая стала говорить почти то же самое, а затем уже и МакГонагалл, на эмоциях обхватившая меня руками.

Я должна быть рада. Дорогие мне люди, Хогвартс, сейчас мне наверняка устроят встречу с Римусом и Сириусом. Но лицо всё осталось таким же. Взгляд - отстранённым и холодным. А мир будто был окутан туманом, в то время как в ушах были ватные диски.

Да, я вернулась к друзьям и волшебникам. Но к своим ли?