Симуляция
Никто так хорошо не знает ее тело, как он.
Жанна вздрагивает,когда его горячие, чуть шероховатые ладони, медленно скользят по ее талии,а затем выше, к груди. Все так, как ей нравится. Осторожно, будто он изучает ее тело по сантиметру.
Очерчивая каждый изгиб, он заставляет ее плавиться в его руках, как масло на солнце, как глину,смоченную водой.
Жанна задыхается,когда он наконец-то сжимает ее сосок,так мучительно, так сладострастно, что она просто не может дышать. Это все слишком, слишком хорошо, у нее такое чувство, что она может кончить только от его рук ласкающих тело. Ему даже ненужно касаться ее низа, не нужно дразнить клитор или раздвигать влажные губы пальцами, чтобы толкнуться в разгоряченное нутро — достаточно всего того, что он делает сейчас.
Делает и не спрашивает — «так хорошо?», «тебе приятно?», «мне продолжать или остановиться?» — все те дурацкие, сбивающие настрой вопросы, что ей задавали предыдущие любовники, он никогда их не задает. И правильно делает.
О, небеса, он касается кончиком языка ее потемневшего,твердого соска и обводит его по кругу.
— Чертвозьмичертвозьми...
Только и остается шептать ей, чтобы не сорваться на слишком уж громкий стон. Она ненавидела быть громкой, но в тоже время, понимала, что долго сдерживать себя не сможет. Может быть, еще пару предварительных ласк выдержит, но как только он толкнется в нее членом, это будет финалом. Остается только надеяться, что она не сорвет свой голос, как в прошлый раз.
— Жанна, — хрипло шепчет он, обдавая жаром своего дыхания ее влажный сосок, — ты великолепна...
Закусив губу,она выгибается дугой — ох уж этот его хриплый баритон, его голос, словно мед,ласкает ей уши. Во время секса он говорит редко, но именно тогда, когда это больше всего необходимо, чтобы довести ее до предела.
— Все, не могу больше, —как же жалко она хнычет, как же бесстыдно качает бедрами навстречу его твердому члену, — войди в меня...
Просить его дважды не нужно, он улыбается ей самой ослепительной улыбкой, на какую способен,еще раз прихватывает губами сосок,а затем, ловко приподняв ее тело и закинув ноги на себя, медленно входит. Сантиметр за сантиметром, точно выверенный темп,чтобы она чувствовала, как с каждой секундой он заполняет ее целиком.
— Да-да-да-да...
Отскакивает у нее от зубов, словно ей внезапно стало холодно, на деле же, это отправная точка в царство бездумного наслаждения, где она потеряет всякое самообладание и начнет слишком громко стонать, попутно выкрикивая какие-то бессвязные,нечленораздельные словечки. Жанна даже не помнит потом, что именно кричит, когда он вдалбливается в нее со всей силы, с каждым толчком задевая именно ту точку внутри нее, что доставляет больше всего удовольствия.
Наконец-то, он внутри. Наконец-то делает первый пробный толчок, прежде чем набрать нужную скорость и найти правильный ритм. Он не спрашивает, готова ли она, ему это ненужно, лишь удобнее устраивает ее ноги на свой спине, прежде чем начать размашисто двигаться, входить и выходить, раз за разом унося ее последние остатки разума.
И вот она перестает понимать, где находится. В глазах темнеет,а уши закладывает от собственных выкриков и звонких шлепков кожи о кожу.
Именно то, чего она хотела. Именно то, чего она ждала почти целый день. Оказаться здесь, с ним, прямо сейчас. Вознестись на вершину наслаждения. Туда, куда ее может доставить только он.
Сейчас ей так хорошо, так мучительно хорошо, что она теряет счет времени. Сколько он уже внутри нее? Час? Два? Сколько она уже стонет и выкрикивает непонятные слова,что чувствует, как у нее болит горло?Сколько она уже сжимает в руке одеяло,что оно скрипит у нее под ногтями и,кажется, рвется?
Сколько...
И тут ее вышибает.Выбрасывает из мыслей, из головы, оставляя после себя только пугающую пустоту, что может означать только одно.
Он коснулся ее клитора и она испытала оргазм. Настолько сильный и невероятный, что она едва уловила тот момент, когда все закончилось.Когда к ней вернулась способность мыслить и осознавать происходящее.Когда она ощутила сильную влажность между ног и легкое покалывание внутри.
Когда... о, нет...
Открыв глаза,она видит только черноту, никаких алых,бархатных простыней, ни шелкового одеяла, ни шикарной спальной комнаты и, конечно же, его. Его нет. Все закончилось.
— Продлевать будете?
Голос столь же резкий, как и движения, когда с Жанны срывают шлем, открывая ее взору чересчур светлую для ее глаз комнату. От столь неожиданного перехода, она зажмуривается,стараясь привыкнуть к смене освещения.И не только к ней.
— Сколько...сколько сейчас времени? — едва разлепив пересохшие губы спрашивает она.
— Уже почти четыре часа. Вы просили вывести вас примерно в это время.
Верно. Она просила.
Но не так же. Не так резко, черт возьми. Не после того,как она кончила. Нужно было дать ей хоть пару минут отдышаться. Хоть пару минут вместе с ним...
— Ну так...продлевать?
Сотрудник смотрит на нее так, будто хочет, чтобы она уже по-скорее ушла. И не мудрено, наверняка на ее кабинку уже целая очередь записанных и ему нужно знать, планирует ли она заплатить за следующий сеанс или освободить место другому клиенту.
— Нет...не буду.
Ей с трудом удается это выговорить, но еще труднее самой слезть с кресла и отцепить от себя провода. И почему ей всегда приходится делать это самостоятельно? Никакого сервиса.
— Приходите еще! — сотрудник дежурно выкрикивает ей в спину, но его голос не выражает доброжелательности.
Между ног мокро и липко — ей даже не дали вытереться,придется сделать это в туалете, прежде чем идти домой.
— Наконец-то, — какой-то мужчина толкает ее плечом, когда она выходит из кабинки, — целый час уже жду. Может вам следует купить вибратор, дамочка, раз вы так долго не можете кончить?
Жанна никак не реагирует. И не потому, что эти слова ее вовсе не задели, задели, еще как, а потому,что таким дрочерам как он, лучше не отвечать. Такие, как он, плетутся в виртуальные секс салоны каждый день по нескольку раз, чтобы кончить за какие-то жалкие пять минут, а потом несколько часов ждать другого клиента и жаловаться,что тот способен получать кайф дольше,чем он. Нимфоманы-скорострелы.
Она не такая. И не собирается им уподобиться.
В туалете она долго вытирает себя влажными салфетками,но еще дольше обновляет потекший макияж. Не хватало еще, чтобы Никита видел ее растекшуюся под глазами тушь и размазанную по щекам помаду. И как только она умудрилась так испачкаться,пока была в шлеме? Неужто так сильно вертела головой и облизывала губы?
Ну не Ромео же ее так расцеловал, он не может.
Ха, Ромео... почему она решила назвать своего симуляторного парня — Ромео? Что ж тогда себя Джульеттой там не обозвала, а оставила свое имя?
Жанна криво усмехается своему отражению. Какая же она жалкая. Получает удовольствие от секса только в компании виртуального мужчины. Ни муж, ни любовники не способны доставить ей того, что способен Ромео.Когда вообще в последний раз настоящий мужчина доводил ее до оргазма? И кто это был?
Уж точно не Никита, в последний раз когда она с ним кончила, был в их медовый месяц. То есть пять лет назад. Удручающе долго.
Ровно четыре часа. Через час она должна быть уже дома,ждать мужа и демонстрировать ему новую сумочку, якобы запредельно дорогую. Наделе же, сумка паленая, а все большие деньги были потрачены на Ромео, но муж разницы не заметит. Сумка, как сумка,лишь бы тебе нравилось, дорогая.
Тьфу, это его приторно-сладкое словечко, выводит ее из себя. Ромео никогда не говорит вот так. Его голос сладок, но с горчинкой.Мед с перцем. А не сахарная вата.
— Ну что, домой, играть в примерную жену? — отражение весело усмехается.
Но оно только симулирует веселье.
- - -
Начинается все, как по сценарию. Как прошел день?Что делала? Ах, твоя новая сумка? Тебе подходит, дорогая.
Главное,продолжать улыбаться.
День прошел отлично. Что делала? Просто прогулялась по магазинам. Ах, сумка? Да, брендовая,жуть, какая дорогая, но ты же мне это простишь, дорогой?
Продолжать ковырять еду вилкой, есть без аппетита и заниматься сексом без возбуждения.
— Ох, черт, дорогая, ты уже мокрая...
Мокрая,потому что плохо вытерла остатки оргазма с Ромео, уж точно не из-за движений Никиты внутри нее. Рваных, слишком резких либо слишком медленных. Он не умеет задавать нужный темп, не способен задевать ту самую точку внутри нее и похоже вообще не знает о существовании клитора. Но ей нужно показывать ему, что ее все устраивает.
И она стонет с ним так же, как и с Ромео. Также громко и несдержанно, срывая голос.
Вот только он и понятия не имеет, что она симулирует.
Ха, как иронично... она симулирует с ним, а с симуляцией получает настоящее наслаждение.
Никита и заканчивает слишком быстро. Конечно,не пять минут, но и не час. Что-то около десяти минут предварительных и десяти активных. Для нормальной женщины этого вполне достаточно, чтобы кончить. Жанна уверена, что практически любая другая женщина на ее месте бы смогла этого достичь.
Да, Никита не идеален, но он и не убожество. У него нет шести кубиков пресса, как у Ромео,но и намека на лишний вес тоже нет. У него нет скул и острого подбородка, ноу него выразительное лицо, запоминающееся и ухоженное.
Его глаза не столь пронзительные и яркие, как у голубоглазого Ромео, но у них тоже интересный оттенок зеленого, необычный.
И член,пускай и не такой большой, но и немаленький. Средний, достаточный, чтобы заполнять ее.
И вообще,в университетские годы он был лучшим из тех, кто ухаживал за ней. Не идеальным,таких там не было, но лучшим. Умным,подающим надежды — в итоге оправдавшим их, ставшим успешным владельцем автомобильного бизнеса, и притягательно красивым. На него обращали внимание,она не исключение. Влюбилась Жанна,конечно же, не из-за его красоты и перспективного богатства, а потому, что он как нельзя лучше понимал ее. Естественно,он не предугадывал все ее желания и не всегда мог понять, о чем она думает и что ей нравится, но тем не менее, он умел слушать, замечать и действовать. Понимать намеки, а это, на минуточку, не каждый мужчина сумеет.
А Никита сумел. Смог раньше всех понять, как добиться ее расположения. Не шикарными подарками и роскошными жестами, а внимательными мелочами. Он замечал ее кроткие взгляды, когда они гуляли по магазинам и отмечал, что ее цепляет,чтобы потом подарить ей.
Он понимал,куда нужно сводить ее на свидание, всего по одному вскользь брошенному предложению в середине разговора, знал, что сказать,когда она злилась или расстраивалась.Он во всем мог находить подход, прямо как в бизнесе, неудивительно, что он столь многого достиг.
Единственное,чего Никите не удавалось сделать идеально, так это доставить ей удовольствие в постели. Он не мог читать мысли и знать,как нужно ублажать ее тело, чтобы оно в его руках стало пластичным. Но он понимал,что для этого нужно.
Говорить и спрашивать. Уточнять, как ей нравится,хорошо ли ей? Сделать ли ему вот так? А может так? А как она сейчас хочет?
Но как назло, именно этот способ Жанна ненавидит всей душой.
— Тебе хорошо сейчас...?
Он шепчет ей на ухо и она едва сдерживается, чтобы не скрипнуть зубами от раздражения. С трудом, но ей удается выдохнуть страстное:
— Да, вот так хорошо...
Она слышит его довольную усмешку и он продолжает двигаться в том же рваном ритме, думая,что ее все устраивает. Но это не так. И пока она притворно стонет, выгибается и царапает его спину ногтями, ее мысли невольно уносятся к Ромео.
О, он всегда знает, как именно она хочет. Рядом с ним,ей никогда не нужно говорить о своих желаниях и секс не превращается в расписанный на листке сценарий, где у каждого своя реплика и свое действие.Все иначе, Ромео делает то, что хочет,но делает так, как хочет она и ей остается только двигаться вслед за ним, на инстинктах.
У них не театральная постановка, не сцена в кино,не книжная глава — а естественное направление их тел навстречу друг другу.В ее представлении, так и выглядит настоящая страсть. Настоящее единение тел и душ. Настоящая любовь.
А то, что у них с Никитой...
— Тебе понравилось?
Она да жене заметила, как он кончил и рухнул рядом с ней. Она на автомате проиграла сцену своего оргазма и он, конечно же, понял все так, что и ему пора заканчивать. Если она уже все, значит, и ему надо.
С Ромео не так. Даже если она кончает, он может продолжить дальше. Потому что знает,что ей будет искренне хорошо, если ему так же здорово, как и ей. Забавно, конечно,учитывая, что симуляция не человек, она не может испытывать какие-либо чувства,но именно тот факт, что Ромео ведет себя,как живой мужчина со своими потребностями— вызывает в ней невероятные эмоции.Радость от того, что она доставила кому-то такое же незабываемое удовольствие,что и ей.
— Да, это было невероятно, — улыбка приклеивается к ее лицу даже тогда, когда она целует Никиту перед сном, — ты был великолепен.
— Не меньше, чем ты.
Его игривый тон ее раздражает и Жанна почти что испытывает чувство вины. Почти что. Ведь в сущности, за что ей чувствовать себя виноватой? Она же ему не изменяет. Секс с симуляцией, все равно, что мастурбация,только более...насыщенная ощущениями. Да, когда-то давно она занималась сексом с живыми партнерами за его спиной. Да,изменяла. И вот за это ей стыдно вдвойне,потому что те измены не имели никакого смысла. Ни один ее живой любовник не смог доставить ей такого же удовольствия,что и Ромео. Даже на половину.
Они были зря. Но кто же знал, что так будет? Кто знал, что пару месяцев назад она шутки ради зайдет в виртуальный секс салон и найдет там настоящее удовлетворение?Кто знал, что именно симуляция идеального в ее глазах партнера, будет куда лучше,чем живой человек?
Да, будь бы Ромео настоящим, она бы развелась с Никитой. И плевать, что ей пришлось бы покинуть их шикарный дом, отказаться от дорогих сумок, одежды и машин — в сущности, это никогда ее не волновало настолько, сколько невозможность почувствовать себя по-настоящему хорошо в руках любимого мужчины. И не любимого.Вообще ни в чьих руках.
А вот виртуальные, цифровые, сильные руки,стали тем, чего она искала всю свою сексуальную жизнь.
Взгляд Жанны скользит по спящему Никите. Его лицо расслаблено, грудь медленно вздымается, он сопит, уткнувшись лбом в ее плечо. Ей его жалко. Ей себя жалко.
Она симулирует с ним не только в постели,но и за ее пределами, она предпочитает какой-то кодовый набор нулей и единиц ему. Человеку, с которым они вместе уже семь лет, пять из которых прожиты в браке. И... не чувствует к нему ничего,кроме жалости и раздражения. Нет, она его не ненавидит. Как можно? Никита практически идеальный муж, за исключением того, что у них в сексе — он никогда не давал повода в себе усомниться. И почти любой женщине этого было бы достаточно,а если нет, то та смогла бы заполнить неудачный пробел изменами. Или той же симуляцией, что и Жанна.
Она и думала, что будет продолжать так.Несколько раз в неделю сбегать в салон и спать с Ромео, а потом возвращаться к Никите, как ни в чем не бывало. И способ этот работал. Несколько недель.
Но чем чаще она оказывалась в объятиях Ромео,тем быстрее понимала, что все меньше хочет возвращаться. Все сложнее ей давался путь домой. Все неприятней становился секс с мужем.
Сегодня так вообще, она даже не увлажнилась от его ласк. Они смогли заняться этим лишь потому, что она была сегодня с Ромео и не сумела вычистить себя полностью.
Она была практически сухая. А что будет завтра?Она вообще не сможет возбудиться?
Жанна медленно выползает из постели и нехотя идет в ванную, чтобы принять душ и стереть с живота засохшую полоску спермы. Из зеркала на нее вновь глядит ее криво усмехающееся лицо. Симуляция невозмутимой улыбки.
Тошно. Как же тошно от самой себя.
Она стирает эту улыбку пальцами так же легко, как влажной губкой протирает живот.
Больше так продолжаться не может. Она уже не раз думала о том, что пора бы все это прекратить. Прекратить ходить к Ромео пару раз в неделю. Ну хватит уже, ей этого достаточно, она все для себя поняла. Еще в прошлом месяце. Просто духу не хватало принять решение.
— Ромео...
Она вновь улыбается, но уже искренне — слабой,болезненной улыбкой.
— Как жаль, что ты Ромео...
- - -
Никита целует ее, прежде чем уйти на работу.Ритуал отработанный, отрепетированный,точно такой же, как их секс.
Вжаться друг в дружку, положить руки на плечи и глубоко поцеловать, языком задевая небо. С улыбкой проводить его до машины,помахать рукой, пока он отъезжает со двора.
Ну все,теперь пора. Сегодня она пойдет к Ромео в последний раз. Надо только наскрести нужную сумму, благо, это не составит особого труда. Ей повезло, что Никита настолько богат. Хоть в чем-то ей повезло.
Интересно,если бы он постарался, если бы имел какие-то подозрения насчет того, чем она занимается в его отсутствие, то он бы смог найти салон, в который она ходит?Даже учитывая то, что он почти в другом конце города... с его связями,он бы, пожалуй, смог. Хотя, это уже неважно.
Ничего уже не важно.
— А, снова вы? Как обычно, на два часа?
Сотрудник тот же, что и вчера, это ей на руку. Он не будет задавать лишних вопросов,волноваться или что там еще. Таких,как он, волнуют только деньги, а у нее их, к счастью, сегодня столько, сколько никогда не было.
— На сколько этого хватит?
Жанна выворачивает спортивную сумку, вываливая все ее содержимое прямо на пол. Она не церемонится. Зачем? К ней не проявляли должного уважения раньше, так с чего бы ей проявлять его сейчас?
Сотрудник кривит лицо, явно раздраженный ее выходкой, но стоит ему только наклониться,чтобы посмотреть на купюры в пачках,разбросанных под ее ногами, как уголки его губ начинают дергаться от сдерживаемого смешка.
Он быстро,словно боясь, что она передумает, начинает собирать их, попутно подсчитывая вслух количество собранного. Затем, разложив все на своем рабочем столе, принимается снимать банковские резинки и пересчитывать каждую банкноту. Это занимает какие-то сущие минуты, простой человек считал бы их дольше, но она все равно нетерпеливо топчется на месте — как же хочется совсем этим покончить.
— Здесь хватит... — он в замешательстве, но берет себя в руки быстрее, чем Жанна начинает нервничать, — на тринадцать дней, шесть часов и сорок пять минут. Вот так вот.
Почти две недели...
Она проведет с ним...
— Так и на сколько пойдете сегодня? Часика на три-четыре?
Она не сразу понимает, о чем он ее спрашивает.Сегодня? Часика три-четыре?
— Я пойду сразу на все дни. Подключайте.
И он не сразу понимает, что она ему говорит.
— На все дни? — усмешка сочится ядом, — Дамочка, вы же в курсе, что время в симуляции идет точно так же, как в жизни? За эти дни, вы не сможете есть, не сможете пить, не сможете спать. Столько дней без этого вас уб...
Тут он затыкает сам себя, когда она сама собирается это сделать. Может быть, он понял все по ее взгляду, может быть, она не первая, кто просит подобного. А может быть, он уже знал, что она способна на это.
В любом случае, он действительно ведет себя так, как она ожидала. Не задает лишних вопросов, не принимается отговаривать.Лишь тихо хмыкает и подает ей планшет.
— Подпишите здесь и здесь. После начнем подключение.
«Даю свое согласие...»
«Компания не несет ответственности...»
Есть и есть. Подпись и подпись.
Она сбрасывает с себя брендовую куртку,отправляя ее туда же, куда и вывернутую сумку — на пол, и ловко забирается на высокое кресло. Движение отработанное,отрепетированное.
— Мне нужно будет сообщить кому-то...? — сотрудник склоняется над ней держа в руках шлем.
На его лице ни грамма сочувствия. Но и осуждения тоже нет. Ошиблась она, выходит, все-таки сервис у них есть.
— Нет... не нужно.
Шлем застегивают на подбородке и несколько минут она не видит, не чувствует ничего физически. Абсолютно.
Это переходное состояние — от реального мира к симуляции.
Жан помнит, как в первый раз ей было страшно.Когда ее подключали тогда, она помнила,что ей хотелось закричать от ужаса.
Она решила,что умерла.
Ха, до чего же забавно...
Сейчас ей совсем не страшно.
Она открывает глаза и перед ней, ее любимая спальня в бардовых тонах. Большая кровать, бархатные простыни и шелковое одеяло.
И Ромео,уже полностью раздетый, вальяжно раскинувшийся на подушках манит ее пальцем к себе. Он возбужден. Он хочет ее.
Хочет так,как хочет она сама. Но так, как будет приятно им вместе.
Это не сценарий, хоть сцена и та же, но акт всегда отличается и Жанна не может предугадать, каким он будет сегодня.Каким будет завтра. И каким будет через несколько дней.
Как же там было...? «Как сладок мёд, что, наконец,он горек, избыток вкуса убивает вкус»?
Забавно... что это больше подходит к ее реальной жизни, нежели к симуляции.Здесь сладость Ромео, его избыток — неспособны навредить ей, не способны убить ее страсть. Только не здесь. Только нес ним.
Скидывая с себя ненужную одежду, она не может думать ни о чем, кроме него.
Никита, дом, прежняя жизнь... все это растворяется, будто сон. Мираж.
Симуляция.
Она не может думать ни о чем. Кроме Ромео.
— Ромео... как жаль, что ты Ромео...