Выжить любой ценой

Пока дед работал над нашим оружием, мы начали грибно -ягодный сезон. Каждый день наши девочки ходили в лес, возвращаясь с полными корзинами грибов или же ягод, которые мы мариновали, благо банок в столовой для этого было предостаточно. Мужская же наша половина во главе со мной, пилила деревья, которые мы кололи на дрова, и таскали к администрации – зиму пережидать мы решили там.
Через шесть дней приехал дед, на телеге, в которой были наши новые шашки в кожаными ножнах, и вдобавок лежали несколько молотков, пил, большая коробка с гвоздями и три топора. Толик признался, что договорился с дедом на инструменты за еще один десяток консерв сверху. Мы сгрузили ему туда требуемое, и вдобавок дали комплект нашей формы, на которую дед ну очень сильно положил глаз. В последний раз предложив перебраться в деревню, дед уехал обратно к себе.
С этого момента мы начали учиться владеть холодным оружием. В принципе, ничего сложного не было, ведь шашка больше рассчитана на рубящие удары, чем на колющие, и не требует знаний тонкостей фехтования. Тем более что практики у нас было предостаточно – недобитые нами мертвецы выходили из лесов, окружавших лагерь, привлекаемые шумом, который исходил от нас. Мы учились лишь одному – сносить им голову, точно зная, что лишенный головы покойник больше не встанет. Лишь у Ульяны это выходило из рук вон плохо – и то лишь потому, что клинок был ей в половину роста.
Еще через неделю, 30-го августа, я отметил свой первый день рождения в этом проклятом мире. По этому случаю мы собрались в столовой, где каждый из ребят сказал мне свое поздравление и пожелание на будущее, и наступило вручение подарков. Шурик и Электроник вручили мне мою же шашку, рукоять которой была оплетена черной кожей – понятия не имею, где они ее взяли – а на гарде были выгравированы мои инициалы. Лена подарила мне открытку, нарисованную лично, Мику спела песню на своем родном японском, Алиса принесла мне бутылку «Столичной», которую мы тут же и разделили на всех, кроме Ульяны и Оли, выпив за мое здоровье. Женя подарила мне связанные ею носки, а Толик принес очень нужную любому мужчине вещь – бритву и лезвия, при получении которой я машинально провел по своей уже довольно внушительной щетине, которая помаленьку начинала переходить в бороду. Ульяна же расстроилась, из за того, что не придумала что мне подарить, и пообещала подстричь меня, если конечно же я не буду против.
Но самые же интересные и прекрасные подарки мне преподнесла моя Оля – прямо при всех ребятах она призналась мне в любви, причем я все больше и больше начинал краснеть от ее нежных и ласковых слов. А вот вторым подарком от Оли стала новость о том, что она носит под сердцем моего ребенка . Не ожидавший этого, я плюхнулся на стул, растирая по глазам слезы радости, а ребята радостно вопили. Алиса даже выдала что - то вроде «Ну, по такому поводу ничего не жалко, один раз ведь живем», и убежала, вернувшись через несколько минут еще с одной бутылкой «Столичной», которую мы тут же и выпили. На выходе из столовой ко мне подошел Толик:
-Ну что, Сема, могу тебя поздравить. Уже придумал имена для ребенка?
-Толян, ты издеваешься что ли? Я сам только об этом узнал! Я вообще до сих пор все это перевариваю
-Ну вдруг, если что, ты подумай над именем Анатолий. Хорошее имя, между прочим, по себе знаю.
-Да я уж заметил! – мы дружно расхохотались.
-Ты главное, сейчас береги себя. И Ольгу. Сам же знаешь, без родителей не очень. – внезапно серьезно сказал Толик.
Он похлопал меня по плечу, и ушел, а я так и остался стоять на крыльце, крепко задумавшись.

Теперь я был совершеннолетним, и вдобавок еще и будущим отцом – и совершенно ничего не поменялось, я не стал мудрее или сильнее, а остался все тем же человеком, которому выпала нелегкая доля в этой жизни. Но все же, я радовался жизни – несмотря ни на что, я все еще был жив, а меня окружали близкие друзья, и любимая женщина. Все – таки, в нашем положении, не смотря на творящиеся вокруг ужасы, были и плюсы – у нас была своя крыша над головой, мы практически ни в чем не нуждались, могли делать что угодно, и когда угодно. Все дело в том, что эта смена полностью состояла из детдомовских детей – сирот, которые приехали сюда на свой последний отдых перед совершеннолетием из всех уголков нашего СССР. Только Мику была не из детдома – девушка была певицей из Японии, почетным гостем, приехавшим отдохнуть. Я же был в гораздо более сложной ситуации – родители после моего рождения оставили меня на бабушку с дедушкой, а сами уехали в США, на постоянное место жительства. Два раза в год – на мой день рождения, и на Новый Год я получал от них письмо с поздравлениями. Бабушка умерла, когда мне было 11 лет, а деда не стало в мой семнадцатый день рождения. Через неделю после его похорон за мной пришли люди из детдома, где я и был до этой судьбоносной поездки в лагерь.
Но я не роптал на судьбу – какой в этом был сейчас смысл, если сейчас только я был строителем своей жизни? Вмиг потеряло значение все, что имело ценность в той, прошлой жизни. Сейчас было неважно, кто ты по должности, сколько денег получаешь и на какой машине ездишь – гораздо важнее были друзья, которые помогли бы в трудной ситуации, близкий человек, с которым можно было бы поделиться переживаниями. Ну, и конечно же, верный автомат под рукой, который спасет твою жизнь. Такие у нас теперь были ценности.
Летел день за днем, а работа продолжала кипеть. Мы с Толиком начали ходить на охоту, уходя на несколько дней далеко в леса, и ставили силки, которые делали наши кибернетики. Они оказались ребятами на все руки, я не знаю, что бы мы делали без них . Через несколько дней мы ходили проверять эти самые силки, радуя своих товарищей супами с мясом и картошкой. Ольга же внезапно оказалась отличным поваром – она готовила настолько вкусную еду, что мы облизывали пальчики, и просили еще. Под предлогом ее беременности я запретил ей участвовать в тяжелых работах, поэтому моя вожатая стала усиленно штудировать медицинские книжки – ведь теперь именно она теперь стала нашей медсестрой, латая наши царапины и порезы, которые мы зарабатывали чуть ли не каждый день.
В то же время остальные ребята продолжали строительные работы. Шурик и Электроник снесли перегородку между двумя кабинетами на первом этаже администрации, и начали строить в образовавшейся большой комнате русскую печь. Для этого нам пришлось разобрать часть столовой, и из более – менее целых кирпичей за полторы недели ребята поставили печку. Кое за какими материалами пришлось ехать в деревню к деду Мише, которые он выменивал у нас на патроны, которые он тратил с ужасающей скоростью – дед открыл в себе страсть к охоте, и вскоре уже носил новую заячью шапку и беличий воротник на старом тулупе.
К середине сентября, когда мы окончательно достроили печь, и убедились в ее полной работоспособности – а грела она так, что мы сразу же потели, только заходя в комнату – начались работы по укреплению самого здания. Мы утепляли, звукоизолировали и заколачивали все окна с обеих сторон, чтобы мертвецы не смогли сразу пробиться к нам. Правда, только на первом этаже – второй у нас был теперь своеобразным складом для дров, и прочих полезных мелочей, типа инструментов. Одну комнату мы переоборудовали под склад, куда перенесли весь урожай картошки, снятый под конец августа, и все запасы из столовой. Так же мы обили входную дверь здания листами металла, снятого с крыш, и приварили массивный засов. Точно так же была укреплена дверь в наш главный зал.
У нас с Толей снова начался охотничий сезон – мы пропадали в лесу, стараясь набить как можно больше дичи, мясо которой очень хорошо научилась вялить Лена. На очередной охоте мы умудрились нарваться на медведицу с медвежатами, обчищавших малинник, куда мы хотели зайти и полакомиться ягодами – Толик вовремя заметил зверей, и мы несколькими очередями уложили крупного зверя, добивая сгрудившихся вокруг матери малышей. У меня сердце обливалось кровью, когда я нажимал на спуск. Но жизни моих ребят и Ольги мне были дороже – нам надо было что то есть, кроме порядком поднадоевших консерв и картошки. Медвежат мы вынесли на себе, а вот за медведицей нам пришлось вернуться уже вчетвером – такую тушу было невозможно утащить за один раз, тем более вдвоем. Лена, когда увидела медвежат, долго материла нас, за то что мы их не пощадили, но работать не отказалась. Как выделывать шкуры никто из нас не знал, поэтому мы рискнули, и выскоблив их от остатков плоти, положили сушить на печь, которую уже понемногу начали топить – сентябрьские ночи были прохладными.
В начале октября к нам перестала поступать электроэнергия – скорее всего электростанция, с которой нам шел ток, вышла из строя. Пришлось прекратить ночные работы по утеплению здания, и стараться все делать днем. Так же, нам пришлось возобновить вылазки в город. Оля, скрепя сердце, все – таки разрешила мне участвовать. Машины мы не брали – у нас было очень мало топлива, и мы хранили его на крайний случай, если бы срочно пришлось все бросить и уехать. Ходячих мы уже не боялись – сказывалось то, что приходили они в лагерь довольно часто, хоть и малыми группами, самая большая из которых насчитывала девять особей. Автоматы в этот раз мы не брали, ограничившись лишь пистолетами и шашками. Появилась новая тактика – теперь мы старались не шуметь, обходя большие группы мертвецов, а одиночек обезглавливали.
В первую же вылазку мы обзавелись велосипедами и нужными для их ремонта деталями, а так же набрали два вещмешка разных полезных мелочей, наподобие мыла, шампуней, свечей, фонариков и батареек. Потом мы начали мародерствовать по квартирам, беря оттуда найденные медикаменты, еду, консервы, спиртное. Так же мы искали валенки и теплые носки – ходить зимой с отмороженными пальцами никому не хотелось. В общем, брали все нужное нам на данный момент. До начала ноября мы сделали одиннадцать вылазок, пополняя наш склад теплыми вещами, спиртным, боеприпасами. В последних трех поездках я не участвовал, так как при падении с велосипеда сломал себе левую руку, и уже не мог им управлять. Поэтому я просиживал штаны в лагере, и готовился к одному важному событию.
Третьего ноября у моей Оли был день рождения – ей исполнялось 24 года. К тому времени я уже точно решил сделать ей самый необычный подарок в ее жизни – предложение руки и сердца. Для этого я незаметно выведал у девушки размер безымянного пальца, и уговорил Мику еще раз посетить тот самый ювелирный магазин, где она бы нашла для нас кольца. Шурик же вызвался провести саму церемония бракосочетания. Да, я прекрасно понимал, как нелепо это будет выглядеть, но все же хотелось сделать ей предложение именно в этот день – отчасти от аналогичного подарка на моё совершеннолетие, а отчасти от того, что я прекрасно понимал, что наша жизнь может очень круто повернуться в любой момент. Поэтому, когда мы все собрались, и началось вручение подарков имениннице, я ждал – было решено, что я буду последним в очереди.
Первыми были снова Шурик с Электроником, вручившие Оле аккуратно вырезанную колыбель для младенца. Тут же к ним присоединилась Женя, которая сделала небольшой матрас и одеяло для этой колыбели. Алиса вручила набор пеленок, притащенный из города, а Ульяна принесла своего плюшевого пса, с которым постоянно спала, и торжественно вручила Ольге, заслужив за это порцию объятий. Мику подарила большую, теплую шаль, а Толик – красивые, ярко – красные кожаные перчатки. Наконец, настала и моя очередь. Я подошел к Оле, и взяв ее за руки, посмотрел прямо в глаза:
-Оленька, дорогая моя! Я счастлив, что такая прекрасная девушка находится рядом со мной в такое непростое время. Единственное, что я могу желать – это чтоб ты, и наш ребенок всегда были в безопасности. И я обещаю...нет, клянусь, что если потребуется, я отдам за тебя жизнь. Я люблю тебя, моя милая!
У Оли уже блестели глаза, она сдерживала слезы счастья.
-Спасибо тебе, Семушка! Ты мой самый хороший мальчик! И я тебе не дам ради нас рисковать жизнью, никогда! Любимый мой, ты делаешь мою жизнь самой счастливой! А все время, проведенное с тобой, я запомню до конца жизни! Я люблю тебя!
Девушка сделала ко мне шаг, но я жестом остановил ее.
- Это еще не все.
Нашарив в кармане кольцо, я крепко сжал его в кулаке, и опустился на одно колено.
-Оля, я сегодня хочу спросить у тебя еще одну вещь. Ты согласна стать моей женой?
На несколько секунд в столовой повисла тишина, которая прервалась радостным визгом моей Оли, которая бросилась ко мне, сжимая меня в своих объятьях, и покрывая лицо поцелуями. Я закружил ее, а от стен столовой отражалось одно слово, которое делало меня самым счастливым человеком сегодня:
-Я согласна!!
Наконец, мы освободили друг друга от объятий, и Шурик, принявший настолько важный вид, что никто не смог удержаться от улыбок, прокашлялся и начал наше с Олей бракосочетание:
-В общем, мы сегодня собрались здесь, чтобы засвидетельствовать союз этих молодых людей. Жених, будете ли вы с невестой всю свою жизнь, в любой момент, и в радости и в горе, пока смерть не разлучит вас?
-Да. – сразу же ответил я.
-Хорошо, можете надеть невесте кольцо.
Я одной рукой постарался надеть на Ольгин пальчик кольцо. Вроде бы получилось, несмотря на то, что руки немного тряслись от волнения. После этого Шурик продолжил свою речь:
-Невеста, а вы будете с вашим женихом постоянно, в любой момент радости и горя, пока смерть не разлучит вас?
-Конечно!
-Тогда оденьте жениху кольцо.
Ольга осторожно взяла мою левую руку, висевшую на перевязи, и надела кольцо. Шурик при виде этого аж засиял:
-Теперь вы муж и жена! Целуйтесь давайте уже! Горько!

И мы не заставили ребят ждать.