Глава 1. Прослушивание
«Мальчики и девочки! Если вы большие фантазёры и затейники, приглашаем вас на прослушивание в наш театр! Здесь вы будете играть своих любимых героев, научитесь актёрскому и организаторскому мастерству и заведёте новых друзей. Уже сейчас мы готовим необычную постановку и ищем новые лица!
Когда: 5, 6 и 7 апреля
Где: Гимназия № 11 (ул. Матвея Платова, 23)
Для участия в конкурсе вам нужно:
— Быть старше десяти лет
— Подготовить стихотворение, басню или монолог
— Быть готовыми выполнить задание на импровизацию
— Прийти в хорошем настроении!
Запись на пробы обязательна! Кабинет 108, первый этаж
Мы ждём вас, даже если у вас нет опыта! Главное — проявите себя, свои умения и желание выступать на сцене
О результатах мы сообщим вам в последний день прослушивания по номеру +7 (84...»
— Девяносто два, шестьдесят четыре..., — зашевелились губы, пока контактные данные укладывались в голове, а руки направляли камеру на постер, чтобы навсегда сохранить его в галерее смартфона.
И не успел телефон скользнуть в карман школьных брюк, как запиликал. На экране — плюс одно уведомление из личного чата с «Родионом К.». Смахнуть сообщение, щёлкнуть боковой кнопкой — и отправить в беззвучный режим. Родион-Ка подождёт.
Олеся неотрывно продолжила всматриваться в висящий на большой старой двери плакат, как будто пытаясь увидеть сквозь слои бумаги и дерева всё, что происходило внутри. На то, чтобы что-то услышать, надежд уже не осталось — мальчик с гитарой, который пришёл чуть позже Олеси и почти сразу зашёл в зал, как будто бы и не пел, хотя по нему казалось, что все его таланты едва ли не вырывались из него уже в коридоре. Не слышно было ничего — скучно! Но узнать, что там творилось, очень не терпелось, поэтому приходилось воображать.
Помимо «гитарного мальчика» Олеся отметила то, как некоторые ребята приходили с толстыми папками. Наверное, они долго и серьёзно готовились к прослушиванию и сейчас перед комиссией хвастались целым арсеналом разных текстов. У Олеси же не было с собой ничего, кроме прошлогоднего стиха из школьной программы в голове. Хотя желание быть актрисой существовало с ней всю жизнь, поэтому она посчитала, что этого будет достаточно. Вообще-то она незаурядный человек с умением красиво двигаться, потому что долго занималась танцами, общительная, добрая, любознательная. Но все эти качества стали незначительными, стоило Олесе увидеть, как ребята с папками до белых пальцев прижимали их к себе. Паника распространялась быстро и эффективно.
И зачем Олеся пришла так рано?.. Видимо, чтобы помучиться от волнения, а не потому что ненавидела опаздывать. Кстати, о времени, когда там уже её очередь?
Олеся задрала рукав. «16:48. Двухминутная готовность», — ответили ей часы. Окошко на без-десяти-пять было одним из последних свободных, когда она записывалась на прослушивание. Ей вообще-то повезло, что мама вовремя увидела объявление в группе, посвящённой культурной жизни их района. И повезло, что вообще скинула ей. Между ними всё ещё велась холодная война из-за того, что Олеся ушла из танцев.
«Мне просто хочется развиваться в чём-то новом», — сказала она тогда маме.
Этот длинный, немного пыльный коридор как будто был создан для того, чтобы томиться в его тёмных пустых стенах, раскапывая что-то внутри себя. Какая-то камера угрызения совести. На что надеялась девочка на диванах, не перестающая перебирать одни и те же листы в руках? Подготовиться тут невозможно.
Наконец, дверь перед Олесей тяжело дёрнулась и открылась, чуть не ударив Олесю, которая вовремя отпрыгнула, по лбу, и выпуская маленькую школьницу с мокрыми щеками. Обдумать увиденное Олеся не успела: девочка убежала, а из тёмного зала кто-то крикнул: «Проходите!».
Олеся вошла. Дверь глухо хлопнула за спиной. Теперь стало видно освещённую впереди сцену и головы людей, сидящих перед возвышением. Они все повернулись и смотрели на неё своими чёрными глазами.
— Проходи скорее, не бойся! — зашевелилась одна из голов, очень пушистая.
Олеся не должна была бояться, ведь она часто выступала. Ей хотелось доказать этим головам, что сцена для неё — это что-то родное, а она сама много чего стоила, и с ней не нужно сюсюкаться. Но волнение в очередной раз вцепилось в грудную клетку холодом, и уйти отсюда с позором и в слезах уже перестало казаться чем-то невообразимым.
Спасало то, что для таких случаев у неё разработан свой рецепт уверенности: притворяться через силу. Вот и сейчас она расправила плечи и быстро прошла через ряды кресел, взбежав по ступенькам на деревянную площадку. Теперь ей лучше было видно лица тех, кому она собиралась показать себя. Перед Олесей, за столом, сидело несколько человек: по центру — пожилой мужчина и взрослая женщина, которую Олеся уже видела во время записи на прослушивание. Ещё три подростка, мальчик и две девочки, сидели с обеих сторон от взрослых и совсем не улыбались.
Коленки сумасшедше тряслись.
— Так, ты у нас Олеся? — спросила женщина мягким голосом.
— Да, меня зовут Олеся, я учусь в восьмом классе в шестьдесят третьей школе.
Подростки на креслах сразу же зашушукались, а дедушка сделал пометку в блокноте перед собой, но лицо собеседницы с её добрыми глазами и улыбкой стали для Олеси той самой точкой, которую советуют выбрать интернет-эксперты по самоуверенности.
«Вы будете моим другом, тётя, и рассказывать всё я буду только вам».
Чтобы спрятать переживание в голосе, Олеся громко и быстро проговорила:
— Я приготовила стихотворение и готова к самым необычным заданиям!
Теперь улыбнулись все, и Олесино напряжение немного спало. Она дёрнула плечами, заморгала и склонила голову набок.
— Ты серьёзная девочка, Олеся! Что ты хочешь нам рассказать? — На пожилом мужчине зашевелились усы. У него был шепелявый низкий голос, но почему-то его было приятно слушать.
— Стихотворение моей бабушки, оно про котёнка.
Сначала никто ничего не сказал. Мальчик слева едва слышно промычал и оценивающе покачал головой, повернувшись к остальным. Женщина свела жалобно брови, а вот мужчина свои с удивлением поднял.
— Божечки, как это мило! — тишину разрезал громкий голос кудрявой девочки. Кажется, она и правда захотела увидеть выступление Олеси.
— Ну, рассказывай! — Бодро произнёс мужчина.
Олеся решила никого не задерживать и начала читать.
— Мой котик очень шустрый, он прыгает как мяч.
Олеся вдруг прыгнула и села на корточки, прижимаясь к полу. Школьники вытянули шеи, чтобы разглядеть её на сцене.
— Когда мне очень грустно, его мне не поймать. Но фантиком поманишь, взметнётся его хвост, меж ушками погладишь, мурчит как паровоз.
Олеся довольно заулыбалась, представляя, что её гладит по голове бабушка, и потёрлась о невидимую руку. Бабушка много давала ласки Олесе в детстве, она сравнивала её с непослушным котёнком, когда её нужно было усмирять, чтобы уложить спать после активных игр. Однажды бабушка достала тетрадку и прочитала внучке перед сном это стихотворение.
Совсем неожиданно для себя Олеся решила читать именно его. Она планировала выступить с басней про Свинью и вековой Дуб, но, увидев перед собой уши и глаза (как-то требовательно направленные в сторону Олеси), которые наверняка уже наслушались от школьников нравоучений и насмотрелись на их представления, она поняла, что эти уши и глаза уже ничем не зацепить. Ей стало несправедливо обидно от того, что на неё эти люди наверняка смотрели точно так же, без большого интереса. Вспомнилась в ту же минуту бабушка, которая смеялась с Олесиных импровизаций и выдуманных историй и всегда ждала их продолжения. Чтобы сила, собранность и поддержка передались Олесе от бабушки через расстояние, чтобы эти пока ещё, Олеся надеялась, незнакомцы отреагировали на неё так же, как и её бабуля, Олеся и решила читать про своего котёночка, а не про других зверей. Про саму себя.
В моменте тоска по дому уколола Олесю, и она затрясла головой, отвернувшись от публики, чтобы вышвырнуть грустные мысли, а потом топнула ногой, чтобы наверняка их прогнать. Но для выступления, казалось, это даже дало нужный эффект.
— Он ушки прижимает, когда гремит гроза, клубочком засыпает, когда есть рядом я.
Увлеченно прыгая по сцене, Олеся всё же замечала, как на неё смотрели. Жюри, определённо, было удивлено. От себя Олеся тоже не ожидала такой прыти и смелости показаться нелепой, но отчаянные скачки адреналина требовали отчаянных решений. Чтобы похвастаться не только своей спортивной подготовкой, но и умением вживаться в роль, она перевернулась на спину и зашевелила руками так, как это лапами делают кошки, когда играют.
— Он носиком нюх-нюх, а усиками дрыг, мы с котиком друзья, и он ко мне привык!
Олеся поднялась и поклонилась. Медленно отряхиваясь и кусая губы, она оценивала реакцию. Кудрявая девочка прижимала руки к сердцу, мальчик умилённо улыбался и беззвучно хлопал. У пожилого мужчины покраснели яблочки на щеках, он тоже легко улыбался и сейчас смотрел на Олесю более обдуманно, чем раньше.
— Спасибо, Олеся, это правда было очень забавно и мило. Скажи, а ты умеешь петь? — К ней снова обратилась женщина, её спасательный круг, который уже не был так сильно нужен Олесе. Она расхрабрилась, потому что самое неловкое, что она могла сделать, уже позади, а появившийся запал и стучащее сердце толкали её на что-то ещё.
— Если честно, то не очень, — Олеся была готова к этому вопросу, но всё равно замялась и шаркнула ногой: было неприятно говорить о том, что она чего-то не умеет. — Но я с детства танцую.
— Это хорошо, мы обязательно это используем...
«Используем! Значит, они меня точно возьмут».
Вот теперь она была на месте! Вот теперь она в привычном своём состоянии! Вот так с ней надо!
— Не волнуйся, я тоже не умею петь! — Выкрикнул мальчик.
Он мотнул своей короткостриженой головой и повернулся к друзьям с самодовольным кривлянием, явно намекая им на какие-то общие воспоминания, потому что кудрявая девочка тихо засмеялась.
— И где ты сейчас...
Олеся сначала не поняла, кто это сказал, пока не увидела, как все остальные обернулись в сторону девочки с каре почти обесцвеченных волос. Она выглядела самым старшим школьником за столом.
— Серафима, ну что-ж ты не ценишь нашего Вадима! — покачал головой дедушка и зачем-то подмигнул Олесе. — Смотри, как он старается!
— Ну, пусть дальше старается... — Серафима небрежно посмотрела на Вадима и опустила голову, поправляя очки и доставая телефон.
— Ладно, Олеся, теперь мы хотим посмотреть на твои навыки действовать в неожиданных ситуациях, — сказал мужчина, отвлекая Олесю от размышлений об отношениях внутри этого коллектива. — Но я предлагаю тебе не просто выполнить наше задание, а сыграть с нами в игру.
Со стороны Вадима послышалось красноречивое: «О-о-о-о». Олеся затаилась в предвкушении.
— Вместо того, чтобы показывать героя, которого мы тебе зададим, ты покажешь сама нам того, кого мы должны будем угадать. Я считаю, что это интересная идея. — Остальные члены комиссии активно закивали. — Как раз для тебя.
— Давайте так поступим, — развивала чужую мысль женщина. — Ты любишь читать, зайка?
Конечно!
— Люблю.
Правда в последнее время Олеся всё реже брала внешкольную литературу в руки, но всё заданное всегда читала и даже опережала программу.
— Тогда покажи нам своего самого любимого книжного героя.
— Или того, кто произвёл на тебя наибольшее впечатление, — загадочно сказал ей мужчина и посмотрел так, словно ожидал от неё чего-то феноменального.
Олеся в смятении отошла от сцены и закрыла глаза. В голове поочерёдно вспыхивали десятки знакомых и любимых образов вялых тихих дворянок, смешных дерзких путешественников, гениальных и одарённых волшебников. Но они казались Олесе блёклыми, какими-то неинтересными и неподходящими для подражания. Ей хотелось показать что-то такое, что только бы подняло планку, заданную бабушкиным стихотворением, поэтому она выхватила из глубин мыслей образ, с которым она однажды познакомилась, и после этого он иногда преследовал её. Этот образ казался ей очень знакомым и очень предсказуемым, а значит лёгким в исполнении.
Олеся открыла глаза. Теперь она смотрела на остальных безучастным сухим взглядом. Губы дрогнули и сложились в сомкнутую напряжённую линию, сквозь которую не прошло бы ни одно слово, каким бы громким оно ни было. У неё снова очень сильно забилось сердце, ведь сходу надо было придумывать, как вести себя, чтобы её героя смогли угадать. Ей обязательно нужно это, чтобы они её разгадали.
Руки Олеся спрятала в карманах, нащупав в одном из них телефон. Это возвратило её в реальность, но не в эту, а в другую, и подсказало, что надо делать. Точно, в «её» времени часы показывали статус. Своими новыми, жемчужными «Мисаки», от которых она балдела пару недель (а затем они оказались у неё, так что спасибо, папа, за подарок на отличное окончание четверти), она решила похвастаться перед комиссией и показательно осмотрела их, отдалив кисть от себя. Жаль, у неё не было перчатки. Олеся нахмурилась, как будто недовольная. Но не слишком: впрочем, её это не так заботило. Густые волосы Олеся спрятала за воротник кардигана — это могло помочь ей самой быть более очевидной.
Следующее действие — неторопливо спуститься с лестницы, не забывая надменно держать подбородок, и полуприкрытыми надменными глазами осмотреть публику. Лениво, незаинтересованно. Кто они такие? Медленно, изящно, почти подплыв к местному Станиславскому, Олеся протянула ему руку. Только он совсем не растерялся и пожал её. В ответ Олеся улыбнулась, чересчур притворно даже для пародии. Но почти сразу уголки её губ упали: «Не удивили». Она быстро одёрнула руку и пошла дальше, сжимая и разжимая пальцы, как будто отряхиваясь. Мягко, но уверенно, с грацией, которую в неё вшили на танцах, Олеся развернула эту же руку ладонью вверх и подала кудрявой девочке, затем кланяясь ей, но не прерывая зрительного контакта. Видимо, у Олеси взглядом получалось управлять людьми, потому что девочка, как по Олесиному скрипту, с недоверием подала ей руку, а через мгновение широко распахнула карие глаза, смущённо улыбаясь и покрываясь красным цветом.
Олеся, наклонённая к веснушчатой ладони, чуть сжимая её в своей, почти касалась губами холодных бледных пальцев.
«Прыгать по сцене? А может, лучше...».
Осторожно убирая свою руку, нежно скользнув ей по чужой ладони, Олеся послала решительный взгляд кудрявой девочке. Та на мгновение застыла, не зная, как реагировать, но Олеся уже стремительно и грубо отстранилась, почти отталкивая от себя внимание. Развернувшись в обратную сторону, она направлялась теперь к Серафиме, игнорируя женщину и Вадима. Хотя Олеся и успешно, по её меркам, натянула на свою кожу новую и чужую, ей было страшно идти в обратную сторону, к девочке, что, очевидно, самая серьёзная и критически настроенная здесь. Но Олесе показалось, что сейчас именно эта девочка лучше всего могла ее понять. И когда она остановилась напротив Серафимы, ее линзы бликовали, пряча глаза.
— Скука — это...
— Это Печорин.
— ...это не что иное, как результат недостатка действий, — улыбался Печорин, потому что его раскрыли.
Через вестибюль гимназии Олеся выбежала, торопясь домой. Вырвавшись из здания, она вдохнула стремительно наступающий апрельский вечер. Он пах сладким цветением и весенними несуществующими воспоминаниями. Олеся заглянула в телефон, отключив беззвучный режим. От Родиона висело уже два сообщения, самое новое звучало так: «Если хочешь я тебя встречу, всё равно с ребятами играю на поле». Олеся сделала селфи на фоне парадного входа и отправила фото в общий чат с друзьями, подписав: «Ребят, я от вас ухожу сюда, пока». Первым отреагировал Родион, отправив смайлик с закатанными глазами.
Олеся позвонила ему. Родион ответил через два гудка.
— Приветик, Родик, извини, я не видела, что ты мне писал, я отключила телефон. — Эксперименты с актёрским мастерством продолжались: Олеся добавила жалобную ноту своему голосу. — Ты уже ушёл домой?
— Привет, ушёл. А что, ты всё уже? Хочешь, я дойду до тебя? Это же одиннадцатая?
— Да нет, не надо, я одна лучше пройдусь, — сказала Олеся, спускаясь на одну ступеньку вниз по лестнице.
— Ну ладно, как всё прошло? Что тебе сказали?
— Сказали, что я умею тонко чувствовать героев.
— Ну, это было понятно и так, а про твою игру что-то говорили?
— Я тебе подробнее в школе расскажу, но вообще про игру они ничего не говорили. Я показала им Печорина.
Ни слова про бабушкиного котёнка — это личное.
— Печорина? Это который этот, ну, фу такой? Как его вообще показать можно?
— Да, Родя, который фу, если тебе так понятнее. — Оскорбление такого значимого теперь для Олеси персонажа Родиону можно было простить. С него спрос был небольшим. — Даже не знаю, почему именно он, короче, как-то сам получился. Просто ходила такая важная себе и всё.
— А когда результаты? Как думаешь, ты пройдёшь туда?
Олеся сморщилась, подумав о том, как стоило ответить на последний вопрос. После выступления и адреналинового всплеска её окатило усталостью, весь свой артистизм она показала там, на сцене, выложившись на все двести процентов. Теперь умение складывать слова в предложения покинуло её, и говорить стало лень. И вообще-то не хотелось, ведь всё уже прошло, ничего не поменяешь. И если бы Олеся стала разбирать все свои действия, она обязательно нашла бы то, что ей не понравилось, расстроилась и отругала бы себя за это.
— Я думаю... что это было неплохо, я думаю, они меня точно запомнили.
Олесе было важно, чтобы её отметили, чтобы после её ухода люди обсуждали её. Ей нужно было создать какой-то эффект и не отпускать зрителей даже после прощания. Этому учили её во время танцевальных занятий, где каждую секунду надо было превратить в приятное впечатление.
— Я тоже уверен, что тебя запомнили! — Радостно повысил голос Родион.
Если до этого он говорил неуверенно, не зная, насколько сама Олеся довольна своей работой и стоит ли её поддерживать или хвалить, то теперь он зацепился за эти слова.
— Если честно, тебе ничего даже делать не надо, чтобы тебя заметили и запомнили, правда!
— Спасибо, Родя, — улыбнулась Олеся. Это было очень приятно слышать. Но это не было для неё чем-то неожиданным. — Давай поговорим уже завтра? Я иду домой.
— Хорошо, Олесь, всё будет просто супер, не накручивай себя, лучше отдохни.
— Пока, Родик.
Олеся убрала телефон. Она так и осталась стоять на широких ступеньках гимназии, прямо по центру. Другие школьники обходили её, но места им и так было достаточно. Это была большая лестница и большая гимназия. Запах цветущей улицы снова ударил в нос. Олеся закрыла глаза.
Да, она очень сильно захотела в этот театр, но в случае неудачи она бы постаралась не расстраиваться. Скоро должно наступить лето, и ей не нужно ни о чём волноваться. Все предметы обещали ей пятёрки в этом году, к итоговым контрольным она почти готова, так что уже через два месяца она бы выпустилась с лёгким сердцем из восьмого класса, а потом насыщенно и интересно провела бы лето. Договорилась бы с родителями о том, чтобы её не отправляли на дачу, гуляла бы с Ариной и Родиком по городу, а потом с ними же отметила день рождения.
А может, через два месяца она бы могла сыграть в своей первой постановке. Но лето всё равно прошло бы так же, не поменялось бы ничего. Так что какая разница? В августе по часу в день можно было бы уделить практике возле зеркала, а в сентябре попробовать поступить в региональный молодёжный центр, там тоже был актёрский клуб, и, судя по социальным сетям, не менее крутой.
Хоть и не такой желанный. И думать о нем сейчас совсем не хотелось.
Олеся спустилась со ступенек и побрела к воротам. Карты пообещали ей дорогу до дома длиной в двадцать пять минут. Но эти дворы она знала хорошо, поэтому времени должно было уйти меньше. Тем более здесь она уже была позавчера.
С театром в этой гимназии Олеся была знакома всего несколько дней, решение об участии в прослушивании она приняла за выходные, а в понедельник уже вписывала своё имя в список участников. В группу театра она уже вступила и пролистала последние редкие посты, в которых рассказывалось о прошедших спектаклях и призовых местах на конкурсах. Олесю не могло это не привлечь: статус победителя был ей очень привычен.
Олеся дошла до остановки на углу улицы и встала под пожарную башню. Рядом на скамейке сидел младшеклассник и издавал свои младшеклашечные звуки: хрустел сухариками, спрятанными в кармане куртки, и шумел видеороликами на телефоне. Когда подъехал трамвай номер девяносто, Олеся с мальчиком загрузились внутрь. Зазвенел телефон.
Это, наверное, Арина проснулась.
Олеся достала мобильный, но на экране высветился полузнакомый номер.
...Девяносто два, шестьдесят четыре.
От автора:
Привет! Спасибо, что прочитали первую главу! Мне будет очень приятно, если вы оставите комментарии и напишите свое мнение: заинтриговало ли вас то, что вы прочли, будете ли вы ждать продолжения? Какие ожидания у вас от этой работы? Кто вам понравился из героев, кого бы вы хотели узнать поближе?
Добро пожаловать в мой мир и приятного вам чтения <3