Глава 23
Поместье оказалось совсем не таким, каким я себе его представляла. Ну честно, я ждала что-то в духе "дворец, только поскромнее", с обязательной башенкой, лепниной и коврами, в которых можно утопить мелкую собачку. Но нет. Это был дом. Большой, красивый, ухоженный, даже... современный? Странно современный. Почти как особняки, что строили наши толстосумы в элитных посёлках — два этажа, широкие окна, строгая архитектура, ухоженная территория. Вдоль высокой ограды стояли деревья, похожие на пихты — прямо как в северной сказке.
К нам тут же поспешил мужчина в чёрном — очевидно, дворецкий — и трое слуг, тоже мужчины. Мда, кадровый состав здесь исключительно мужской. Ну, не жалуюсь.
— Приветствую вас, господин, ваше величество, господа. Пройдемте, всё готово, — он почтительно поклонился каждому по очереди, даже мне, что было неожиданно приятно. Слуги молча направились к повозке и начали разгружать багаж.
— А у тебя тут миленько, — шепнула я Ластеру, едва скрывая легкую зависть в голосе. Уютно же, чёрт возьми.
Он улыбнулся. И, как настоящий мошенник с дипломом соблазнителя, едва коснулся моей спины — так, невинно, будто невзначай, но чтобы я точно почувствовала. Ах ты ж плут.
Кхм. Ладно. Собралась. Сосредоточилась.
Вошли внутрь. Дворецкий вел нас вперед с тем самым плавным достоинством, которое, кажется, выдают вместе с серебряным подносом на первом же собрании дворецких. Я шагала, осматриваясь, как будто впервые оказалась в музее, а не в чьём-то доме. Где-то сбоку в саду садовники что-то подрезали и выщипывали с таким видом, будто именно эти кусты отвечают за судьбы мира.
Внутри всё действительно напоминало дворец — разве что без помпы. Просторно, благородно, но без явного намека на "я могу себе позволить пятьдесят слуг только для полировки люстры".
Ребята, судя по всему, здесь уже были и не раз. Кто-то сразу свернул налево, кто-то направо, или вообще испарился в неизвестном направлении — видимо, по памяти заняли свои комнаты. А я, как обычно, осталась стоять посреди холла, словно первокурсница на первом курсе жизни. Новое место, всё большое, куда идти — фиг его знает. Классика.
Повернувшись, я заметила, что Ластер закончил говорить с дворецким — тот уже исчез с поклоном. Ластер подошёл ко мне и, конечно же, вновь воспользовался своей коронной уловкой — лёгкое прикосновение к спине, мол, давай, красавица, пойдем, нечего тут стоять как вахтер у турникета.
— Пойдем, покажу, где твои покои, — с его стороны это прозвучало мягко, но однозначно. Он открыл дверь на второй этаж и повёл вперёд.
Прошли немного — коридор, поворот, ещё чуть-чуть — и вот, кажется, моя комната. Ластер галантно открыл дверь и, сделав жест рукой, пригласил войти.
— Прошу, миледи, — интонация у него была как у человека, который точно знает: впечатление он произвел.
Зайдя в комнату, я сразу огляделась. Ну... миленько. Впрочем, как и всё здесь. Не так вычурно, как во дворце, не так "посмотри, сколько у меня золота, восхищайся", а эстетично, со вкусом. Светлые, чуть холодные тона, дерево, камень, мех — без излишеств, но с каким-то уютным достоинством. Такой интерьер обычно не кричит, а просто живёт. Мне такое нравилось. Очень.
Я все еще разглядывала детали, когда он подошел ближе — так близко, что дыхание коснулось моей шеи. Обнял сзади, аккуратно, почти ласково, уткнулся лицом в мою макушку.
— Я соскучился, Эмили, — голос его был тихим, будто он произносил молитву. Имя моё он проговорил с таким вкусом, будто это было вино после долгого пути. Сердце вздрогнуло. Честно? Я тоже. Я тоже скучала. Но...
Он развернул меня к себе. Медленно, будто давая время передумать. Поцеловал — просто, мягко, без пафоса, без требований. А я... я не колебалась. Обняла его за шею, встала на носочки, будто это могло компенсировать разницу в росте, и потянула его чуть ниже. Да, я скучала. Очень.
Поцелуй был... теплым. Не страстным — не про жажду, про нужду. Про тишину, про «я рядом». Он поднял меня на руки, крепко прижимая за талию. Я обняла его крепче, вцепилась почти. Не хотела отпускать. Хотела зарыться в это тепло и остаться там навсегда.
Не про страсть, нет. Про мягкость. Про нежность. Про «останься, пожалуйста».
Но совесть... Ах, эта противная, зудящая, вечная заноза. Её голос начал медленно, но верно ползти изнутри, как яд по венам. Мерзкое, липкое чувство, что мешало просто быть в моменте.
Я чуть отстранилась. Посмотрела в его глаза. Боже, он ведь знает. Конечно, знает. А я... я всё равно хотела сказать.
— Ластер, я... — да как, чёрт подери, как сказать это? Надо ли? Он ведь и так всё понял, так стоит ли рвать рану еще раз?
Он приложил палец к моим губам, чуть качнул головой.
— Эмили, не говори. Я понял. Я знаю.
Просто. Спокойно. Но в этих словах — всё: боль, понимание, то самое "мне неприятно, но я принимаю".
Он вновь поцеловал. Не чтобы заткнуть, а чтобы заверить. В том, что он рядом. Что он всё равно.
А потом крепко обнял. Настолько крепко, что даже воздух выдохнулся сам собой. Прижал. Успокоил. Закрыл меня от этого мира — хоть на секунду.
Поцелуй закончился. Он опустил меня обратно на пол. Нежно. Осторожно. Будто боялся уронить.
— Ластер, я... я... — я пыталась подобрать слова, но, будь честна, объяснять-то особо и нечего. Больно не потому что что-то было не так. А потому что... я не хотела, чтобы больно было ему.
— Эмили, я знаю. Можешь не объяснять. Всё хорошо. — Он снова уткнулся в мою макушку, поцеловал и обнял крепче. Как будто пытался склеить меня, пока я внутри трещала по швам.
— Прости... — выдохнула я. Единственное, что смогла. Ну и дура же, честное слово.
— Не извиняйся. Я и не думал, что ты будешь только со мной. — Он не смотрел на меня. Только держал. — Рик рассказал. Всё. Рассказал, как ты переживала. — Его пальцы мягко скользнули по моим волосам. — Но всё хорошо. Мне приятно, что ты думаешь обо мне. Но, Эмили, не стоит из-за этого грустить. Ты вольна делать то, что хочешь. С кем хочешь.
Да блин. Он ещё меня и утешает.
— Ластер, я... — снова попыталась что-то сказать. Хоть что-нибудь, чтобы как-то...
— Эмили. — Он посмотрел на меня. Внимательно. — Не терзай себя. Мы с самого начала понимали, во что ввязываемся. Мы сами это выбрали — и сами будем с этим жить. Что я, что он... и Ноан. — он усмехнулся чуть грустно. — Ты дорога нам всем. Делить тебя, заставлять выбирать — это глупо. Не мучай себя. У тебя и так забот выше крыши, а ты ещё и сама себя в рамки загоняешь. Зачем? Расслабься. Ты больше не в своём мире.
Я не выдержала — обняла его крепко-крепко. Уткнулась в грудь. Ну пусечка же, а? Такой хороший. Такой... настоящий.
А Рик? Он ведь тоже.
И даже Ноан, этот упрямый кусок леденца с перцем, — тоже ведь дорог мне.
Люблю я их? Их?
Чёрт. Всё сложно. Но... всё же.
Да ну и ладно. Хватит. Хватит себя терзать, Эмили. Ну правда. Жалко выглядишь.
Я в другом мире. Меня вообще-то убили. Точнее, убил какой-то там недо-бог.
Но — дал шанс. На другую жизнь.
С ними.
В роли королевы.
Ну скажите, кто ещё так живёт?
Я усмехнулась. Да, даже прошлая я ржала бы сейчас надо мной.
И, чёрт побери, была бы права.
Я прижалась к Ластеру сильнее. Хорошо. Просто хорошо.
Они не спрашивают, не требуют, не обвиняют.
Просто... делают. Доверяют. Отдают себя.
Мне.
Хотя я вроде бы и не заслужила.
Да ладно тебе, Эмили. Ты молодец. Ты станешь лучшей королевой в истории этого мира.
Ты ж супервумен.
А рядом с тобой — потрясающие мужчины. Потрясающие друзья.
И это не слабость. Это сила.
Твоя.
Их.
Новая.
— Слушай, через час мы тебя ждём внизу. Родрик зайдёт за тобой, хорошо? — он посмотрел на меня, чуть отстраняясь.
— Родрик — это... дворецкий? — уточнила я. Ну, на всякий. Мало ли, вдруг тут еще десять Родриков в обороте.
— Да, всё правильно поняла. — Он улыбнулся, поцеловал меня в макушку, отпустил и вышел.
Время привести себя в порядок.
Помыться. Переодеться. Настроиться.
Хотя какой в этом смысл, если все внутри всё равно трясется? Как будто в груди поселилась стая испуганных птиц — бьются, трепещут, рвутся наружу.
Вниз, к ребятам. Может, пообедаем.
Надеюсь — без вина. Хотя... даже если с ним — я не пью. Сегодня — точно. Потому что если расслаблюсь, скажу то, что нельзя. Признаюсь. В том, что...
Я закрыла глаза, прижав ладони к горящим щекам.
Я глубоко вдохнула, пытаясь унять дрожь в руках.
Люблю ли я их? Да. Чёрт возьми, да. Всех троих. По-разному. Безумно. Невозможно. И это... это пугает. Потому что так не бывает. Потому что однажды я проснусь, и окажется, что это всего лишь сон. Что они... что они не могут чувствовать то же самое. Что это лишь игра. Что я снова окажусь одна.
Я распахнула глаза, глядя на своё отражение.
Но сегодня... сегодня я просто спущусь вниз. Сяду за стол. Попробую улыбнуться. И, может быть... может быть, на этот раз хватит смелости не отводить взгляд. Не убегать. Хоть на час. Хоть на минуту.
Потому что где-то в глубине души я уже знала:
Я готова рискнуть. Готова упасть. Готова обжечься. Потому что... потому что они того стоят. Все трое.