Глава 4
Эрмин
— Сидим с бобром за столом вдвоём, на ужин готовим полено. Давай поговорим, бобёр, о том, что наболело... — напеваю я под грохот грома.
Бобёр, он же Камински Март Давидович, бушует вместе с грозой, которая охватила всё небо от края до края.
Уже третий час бушует. Забавный парнишка.
После того, как к нему пришло осознание, что он находится на девятом кругу ада, из которого нельзя даже позвонить, Мартик впал в злобно-меланхоличное состояние и принялся причитать.
За эти часы я выслушал столько нытья, жалоб, претензии, душераздирающих рассказов о жизни маленького Марта с жестоким алкашом-родителем, что у меня разболелась голова.
Для того, чтобы приготовить еду и напитки пришлось затопить печь. От этого в доме стало невыносимо жарко.
Я просто лёг в сенях на полу, расстелив тонкий матрас, и постарался абстрагироваться от всего окружающего.
Этому состоянию нас тоже учили на военной базе, куда периодически посылал меня отец, надеясь, что из меня сделают мужика.
Того самого крутого мужика из его любимых старых фильмов, вроде «Крепкий орешек», «Терминатор», «Тарзан».
Безусловно, я никогда не смогу сравниться с этими героями. Даже не потому, что я ленивый и всегда на чилле, а просто у меня никогда не было достаточной мотивации, чтобы стать универсальным солдатом.
Для всего нужна большая мотивация, а у меня ни амбиции, ни желания доказывать что-либо кому-либо.
Я понял давно, что лучше жить, как живется, не нарываться и не лезть на рожон. Плыть по течению и с удивлением отмечать, куда это течение тебя занесло.
Несмотря на то, что я ушёл из комнаты, Март продолжает разговаривать. Видимо, с самим собой.
Заглянув в помещение, замечаю, что он снял с печи соломенного Домовёнка, посадил его на стол перед собой и на все лады завывает, какой он несчастный и неудачливый.
Похищенный бандитами для истязаний и рабства.
Я ложусь обратно на матрас и слушаю шум дождя. Отец вернется где-то через неделю.
Раньше времени нет смысла отсюда рыпаться, поэтому нужно это время просто переждать. Когда закончится дождь, я поднимусь на чердак или на самое высокое дерево в лесу и поболтаю с друзяшками в чате.
Мои друзья из спортивной академии постоянно висят в чате одногруппников, потому что сдружились, перелюбились и все последние сплетни несут в этот чат.
Зарядка на телефоне садится, но у меня есть несколько пауэрбанков, о которых моему сводному знать не обязательно.
Впрочем, если всё пойдёт такими темпами, и у Марта сядет телефон, то он мне всю плешь проест и душу вынет.
Март — изумительная драма квин и мастер трагедии.
Кажется, я засыпаю на несколько минут, но тут меня будит громкий шёпот сводного.
Обернувшись, я вижу его круглые матовые коленки, которые располагаются прямо напротив моего лица на полу.
У Марта стройные красивые ноги и аппетитная попа. Сейчас эта попа, обтянутая джинсовыми шортами, вертится в метре от моего лица.
Не понимая, что за возню устроил Март, я приподнимаюсь на локте и вопросительно смотрю на него.
— Князев, вокруг дома кто-то ходит! — шепчет Март, склонившись ко мне.
На лице у него написан просто первобытный страх, чему я даже рад. Этот страх я собираюсь в нём развивать и культивировать, чтобы болван не вздумал сбежать из дому.
Он ещё не знает, какие опасности могут его поджидать на дороге к ближайшему населенному пункту.
— Это Снежный человек или Леший, — зловещим шёпотом отвечаю я, изо всех сил стараясь выглядеть очень серьёзным и подозрительным.
— Ты, что бредишь? Это кто-то из наших соседей ходит под окнами! — отшатнувшись от меня, как от психа, восклицает Март.
Я сажусь на матрасе и оглядываюсь. Камински предупредительно закрыл дверь на улицу. Вокруг стоит звенящая тишина, которая сменила шум дождя и грохот грома.
— У нас нет соседей, Март. В Пятихатке никто не живёт, — мрачно сообщаю я.
— Ну, как это никто не живёт? Я сам видел только что свет в соседнем доме! — возмущённо вскрикивает сводный и указывает на окно.
Я ложусь обратно на матрас и подкладываю под голову свёрнутую рулоном куртку.
— Можешь думать, что хочешь. В округе полно диких зверей и диких голодных собак. Снежного человека здесь тоже видели. Кстати, я снимал про него видео в своём видеоблоге, — говорю я будничным тоном и зеваю.
— Я не могу посмотреть твой видеоблог, потому что у меня сел смартфон, — надрывным голосом истерзанного человека, у которого отняли всё самое дорогое в жизни, изрекает парень.
— Посидишь пару дней без телефона. Информационный детокс, работа и отдых на природе, — усмехаюсь я.
— Таких мудаков, как ты ещё поискать! Как тебя только земля носит? Ты бесчеловечный и бессердечный!
Выкрикнув это, Март уносится в большую комнату. Его стройные гладкие ноги и классная задница, исчезнувшие в дверном проеме, начинают нервировать меня.
Мне внезапно хочется, чтобы он свалил обратно в свою забегаловку возле дороги и не возвращался. Не вертел своей тугой попкой передо мной.
Я раздумываю над его словами о том, что он видел свет в соседнем доме. В Пятихатке я бываю часто в течение шести лет.
Кроме любителей поснимать заброшенные места здесь никого не бывало. Снимать здесь особенно нечего, пять домов и колодец.
Легенд про это место никаких интересных не сложено, хотя многие пытались придумать какую-нибудь страшную байку. В общем, никому здесь не интересно тусить.
Именно поэтому мой отец хранит в этом доме нелегальные товары. Весной отец привёз сюда грузовик антиквариата. Столько раритетов я никогда не видел. Картины, статуэтки, посуда, женские украшения.
Килограммы золота и драгоценных камней, которые инкрустировали всё это барахло, стоят миллионы.
Съедаемый любопытством, я всё же поднимаюсь на ноги и подхожу к окну в помещении с печкой, чтобы осмотреть пространство перед домом.
Уже немного стемнело, соседние дома в отдалении стоят мрачными гротескными фигурами. Колодца я не вижу, и руин тоже.
Их поглотил туман, который стелется по всему посёлку, спускаясь с холмов.
— Вот, что ты мне морочишь голову? Нет в соседних домах никого! — говорю я сидящему в углу парню.
Завесив окно шторой, я вытаскиваю на середину комнаты скамью, две большие гантели и начинаю тренировку.
Удобно улёгшись на скамью, я делаю жим лёжа, а Март выглядывает за штору в сгущающиеся сумерки.
— Найди в шкафу свечи и зажги. Ты так всю ночь в темноте собираешься сидеть, что ли? — говорю я, продолжая упражняться.
Март подходит к шкафу и принимается рыться на полках. Судя по звуку хрустящей упаковки, он находит несколько пачек печенья, а судя по хрусту и чавканью, он принимается это печенье хомячить.
— Свечи и спички на верхней полке, — напоминаю я.
Страдальчески вздохнув, сводный зажигает две свечи и налив воска на деревянный стол, с грехом пополам устанавливает свечи вертикально.
В комнате становится светлее и радостней. Март продолжает хрустеть печеньем и бормотать жалобы. Допивая последний кофе из кофейника, он снова выглядывает на улицу.
Сев на скамье, я продолжаю тягать гантели, но тут он сбивает меня со счёта тихим вскриком.
— Князев! Подойди, подойди! Я же говорю, что в соседнем доме кто-то есть!
Март делает жест, чтобы я подошёл и посмотрел в окно.
Не отпуская гантели, я подхожу и смотрю туда, куда он указывает пальцами, в которых зажато печенье.
Темнота уже заволокла весь посёлок, а из-за плотных туч эта темнота ещё гуще.
— Ничего я не вижу. Темно! Не морочь мне голову! Сейчас, как двину! — я замахиваюсь на него гантелей.
Сводный хватает меня за подбородок, и поворачивает голову в сторону окна. Внезапно, я действительно вижу тусклый свет, который мелькает в окне рядом стоящего дома так, словно кто-то посветил на мгновение фонариком.
Поставив гантели на пол, я продолжаю следить за окнами соседнего дома. Большая изба располагается в метрах ста от моего жилища.
Однажды я бывал внутри этого дома. Три большие жилые комнаты и мощная печь. Говорят, когда-то там жил староста посёлка со своей семьёй.
— Ты видишь, Князев? Там точно кто-то находится.
Раздумывая, кто мог нагрянуть в соседский дом, я хмуро жую печенье, которое отобрал у Марта.
Замечаю, как Март передергивает плечами. Этот парень явно не создан для жизни в экстремальных условиях.
— Не бойся, я с тобой, — говорю я тоном коварного пикапера и обнимаю его за талию, поигрывая бровями.
Март бросает на меня взгляд волчонка. Пронзительный, осуждающий и совершенно ясно говорящий, что если я не уберу руку, он перегрызёт мне глотку.
Поэтому я сжимаю его талию ещё сильней и заставляю прильнуть к себе. Делаю это ему назло, чтобы выбесить окончательно.
Фыркнув и оттолкнув меня, Март падает на лавку, при этом споткнувшийся об мои гантели. В то мгновение, когда свет от свечи еще падает на его лицо, я замечаю, каким ярко-розовым от румянца оно стало.
Он ругается и кипятится, а я удобнее устраиваюсь у окна, чтобы наблюдать за соседним домом. В течение нескольких минут в его окнах снова появляется свет. Внутри кто-то, несомненно, ходит и что-то делает.
Я хватаю смартфон и поднимаюсь по лестнице на чердак.
Сводный бросается за мной, и выпихнуть его из чердака никак не получается.
— Дай мне позвонить Сашке или его родителям! Хочу знать, вернулся ли он домой, — говорит Март, пытаясь вырвать у меня телефон.
— У нас тут дело посерьёзнее. Сначала я позвоню отцу, — я высовываю руку со смартфоном наверх из маленького окна, а когда появляется сеть, быстро набираю номер Демида.
— Ну чего ещё, Эрмин?
— В доме по соседству кто-то ошивается.
— Так, понял. Из дома не выходить, никому не открывать. Утром я приеду.
— Я могу воспользоваться пистолетом?
— Можешь, но без лихачества! Марту скажи, чтобы не высовывался.
Отец отключается, а я смотрю на Камински, глаза которого стали круглые, как блюдца после слов про пистолет.
— Слышал? Сиди и не высовывайся.
— Думаешь, в том доме поселились опасные люди?
— Ничего я не думаю, Вот телефон, звони.
Март берёт мой смартфон и долго названивает своим родственникам, но ответа от них не получает.
Я же раздумываю над тем, что кто-то мог разнюхать о том, что отец привозит в это место ценные вещи. Этот кто-то может вломиться в дом и попытаться силой отнять отцовский товар.
Возможно, я не заметил, но отец мог что-то оставить в доме перед отъездом. Небольшой ящик или мешок.
Оставив сводного на чердаке звонить своим родственникам, я возвращаюсь в помещение с печкой, и принимаюсь обшаривать все тайные места, где отец обычно прячет товар.
Возможно, он что-то оставил в подвале, но спускаться сейчас туда со свечкой мне очень не хочется. Достав из тайника пистолет, я кладу его в карман куртки, которая висит на вешалке у выхода.
С чердака спускается Март, страдальчески вздыхая и стеная.
— Твой телефон вот-вот разрядится. Сашка и его алкаши не берут трубку.
— Загулял твой Сашка вот и всё, — успокаиваю его я, видя, что он сильно нервничает.
— Завтра утром я доберусь до автобуса и уеду отсюда! Я должен проверить что там в кафе, иначе начнётся беспредел. Я хозяин или кто? — говорит Март и принимается кочергой шевелить прогоревшие угли.
— Как это всё снова разжечь? Я хочу чая! — вскрикивает он с таким видом, словно он попаданец в каменный век.
Отпихнув его от печки и всучив ему в руки пауэрбанк, я принимаюсь за розжиг углей.
Охнув от удивления и радости, Март вертит в руках пауэрбанк и уносится со своим смартфоном на чердак.
Полночи он ловит сигнал, а я сижу у окна и жду непрошенных гостей. Время от времени мы с ним встречаемся, чтобы выпить кофе, чая, и рассказать друг другу парочку городских легенд.
До своих родственников он так и не дозванивается, и, кажется, засыпает на чердаке. Я, утомившись бороться с бодрствованием, погружаюсь в сон, сидя на лавке, буквально на пару минут.
Когда я открываю глаза, за окном уже светает, а Март сбежал всё-таки и, судя по всему, сейчас довольно далеко от посёлка.
Дозвониться я, конечно, не могу, поэтому в ярости надеваю кроссовки, запираю дом и выбегаю в центр посёлка. Сводный мог сбежать только в ту сторону, откуда мы приехали.
До ближайшего населённого пункта пятьдесят километров, а если это дурак собьётся с дороги и свернёт не туда, то искать его придётся долго.
Бросив взгляд на черные окна домов, чувствую, что по спине бегут мурашки. Ощущение такое, словно за мной наблюдают из темноты.
Наверняка, я должен остаться, чтобы охранять груз в нашем доме, но, с другой стороны, меня о нем не предупредили и не дали никаких точных указаний.
Если Камински ввяжется в неприятности, то огребать по полной буду я, несомненно.
Надеясь, что по пути его встретит отец, который должен вернуться, я бросаюсь за Мартом.