Видимость [Гарри Поттер]

1

Девушка медленно подошла к сундуку и опустилась на колени. Положив руки на крышку, окованную холодным металлом, она медленно провела по ней туда-сюда. Всë напряжение ушло, как по мановению волшебной палочки. И Елена открыла его, не прилагая ни малейших усилий.

Внутри сундука были аккуратно сложены вещи — в основном книги. Но там была ещë шкатулка и письмо. Сердце в груди застучало быстро-быстро, точно у испуганной птички. Мысли устремились куда-то беспорядочным потоком. «Что же там?.. А вдруг?.. Нет, это я сама себе надумываю... » Вначале Елена взяла сложенный пополам листок бумаги и развернула. Первые десять секунд она вглядывалась в символы, казавшиеся непонятными, но затем закорючки обрели смысл, и девушка начала читать.

«Милая Хелена...»

Элизабет недоумевающе вгляделась в текст, но всё было правильно. Она вымученно улыбнулась — даже заклятия перевода, оказывается, дают иногда сбой. Особенно в случае с именами собственными. Смиты пятнадцать с половиной лет назад не стали разбираться, а просто дали девочке наиболее похожее по звучанию имя «Елена»

«...Ты, наверное, гадаешь, почему мы тебя бросили... Но иначе было нельзя. Однажды ты поймёшь. К нам пришла беда и мы отправили тебя в другой Мир, чтобы уберечь, слишком поздно поняв, что опасность уже позади. Однако было ничего нельзя было уже исправить и мы отправили вслед за тобой это письмо в надежде, что ты когда-нибудь прочтёшь его вернёшься. Хоть в том мире и говорят на другом языке, ты поймёшь, о чëм-то написано и здесь, и в книгах, ведь ЭТОТ язык у тебя в крови.

В этих книгах краткая история нашего мира с пришествия основателей (большая книга в коричневом переплёте) и история о том, как полюбили друг друга мы с твоим папой (зелëная, красная и белая книги). Пожалуйста, прочти их = это твоя история, история твоей семьи и твоей родины.

В шкатулке амулет, хранящий всё то, что нам довелось пережить. Он может передать их тебе. Просто одень его на шею и они станут твоими. Этот амулет — что-то вроде [Сундука] целителей, в него сложены воспоминания. Главное чтобы он не разбился, иначе, по словам Кристобаля, случится большая беда — в тебе проснётся дар Фениксов. Сам по себе он не плох, но при его пробуждении может произойти нечто, что нельзя будет исправить, как было с твоим отцом. Ещë там есть кольцо. Оно позволяет открыть дверь между мирами. У него было всего четыре заряда, один уже потрачен на твой переход в тот мир. Когда захочешь вернуться, ты поймёшь, что надо делать. Если, конечно, ЕСЛИ захочешь.

Мы очень любим тебя. Возвращайся.

Мама.»

Девушка в изнеможении опустилась на пол. По щекам лились слëзы. Там, в гостиной, она боялась, что была не нужна своим настоящим родителям, но здесь, на тёмном чердаке, читая мамино письмо, вдруг очень отчётливо ощутила, что где-то там они всё ещё живы, всë ещë любят свою дочку и ждут.

Слегка успокоившись, Елена снова заглянула в сундук и выудила из него шкатулку. Внутри действительно лежало серебряное кольцо с камнем странного цвета, не похожим ни на один из известных ей, и цепочка с большим огненным опалом в металлической оправе. Если на нëм задержать взгляд, создавалось ощущение того, что внутри камня бушует пожар. Кольцо она надела сразу, но амулет пока спрятала в карман — мало ли что. А потом достала из сундука первую книгу, открыла и начала читать...

***

«Это был мир бескрайних океанских просторов и бесчисленных островов, населённый, помимо людей, удивительными существами, в числе которых самые необыкновенные — живые корабли, способные вступать в ментальную связь со своими навигаторами. Однажды в этот мир явились пришельцы-магусы — пятнадцать наделённых особыми талантами семейств с именами птиц. Их отличие от людей, «детей земли» было ещë и в том, что они не старели и могли жить практически вечно.

Шел год седьмой от Великого пришествия, и тогда собрались все небесные люди. Первым говорил Капитан Ворон, и сказал он так:

— Братья и сестры мои! Вижу я, что люди этого мира больше не ходят на четырех конечностях, словно животные, и не едят плоть подобных себе. И это хорошо!

Вторым вышел говорить Жаворонок, и сказал он так:

— Братья и сестры мои! Теперь люди этого мира знают, как растить пшеницу и рис, бобы и просо. Больше не едят они траву, что стелется под ногами, и водоросли, что прибивает волнами к берегу...

Так говорил каждый из пятнадцати магусов, небесных людей, о благах, что принесли они людям земным, а когда все закончили, снова встал Капитан Ворон и спросил:

— Все ли помнят о том, что предсказал Буревестник в день, когда впервые мы ступили на эту землю? Все ли соблюдали запреты?

— Да! — ответили магусы, но нахмурился Капитан Ворон, потому что знал: один из его соплеменников не сдержал слова и дал людям огонь. Но никто не признавался в содеянном, и тогда сказал Капитан:

— Хорошо же! Значит, люди открыли огонь сами. Так знайте теперь, что было предсказано: если земные люди узнают тайну огня, нам следует дать им огня великое множество...

Небесные люди сидели спокойно и слушали Капитана Ворона. И тогда он спросил:

— Скажите мне теперь, не нарушал ли кто второй запрет?

— Нет! — сказали Небесные люди, и помрачнел Капитан Ворон, словно туча: видел он, как летают по небу те, кто совсем недавно ползал по земле, точно черви.

— Хорошо же! — сказал он. — Значит, люди научились летать сами, и поэтому увидят они самые большие крылья из всех, что есть у нас.

И когда понял Капитан, что третий запрет тоже оказался нарушен, потому что видели дети земные то, что было сокрыто от магусов, сказал он так:

— Если тот, кто сделал это, не признается сейчас, то одарим мы землю эту последними дарами, а потом улетим домой.

Встал тогда хранитель огня, пламеннокрылый Феникс, промолвил:

— Я дал людям огонь.

Сказал он:

— Я подарил им крылья.

Были его последние слова такими:

— Я научил людей видеть сокрытое...

Тогда Капитан попросил у магусов, детей небесных, семь дней на размышления, но раздумья длились в семь раз дольше, потому что было слишком тяжелым решение. Вернувшись же к народу своему, сказал он Фениксу:

— Отдай огонь сыну, будет он отныне Хранителем. Сам же ты получишь пламя, и крылья, и море — и оставишь нас навеки.

Промолвила тогда Эльга-Заступница:

— Прости его, Мудрейший! Что сделано, того не воротишь! Видишь, Утренняя звезда сияет на небе, как раньше, — значит, предсказание не сбылось! Пусть останется с нами тот, в чьем сердце вечно живет огонь далеких звезд...

Но непреклонен был Капитан Ворон, и были слова его холоднее льда, тяжелей камня:

— Как можем мы ожидать, что земные люди будут уважать нас и бояться, если слово магуса стало теперь легковесней птичьего пера? Три запрета были нарушены, и три наказания понесет отступник.

Стоило ему сказать это, как раздался гром и молнии объединили небо с землей — а когда все закончилось, увидели магусы, что нет больше на небе Утренней звезды. Так сбылось предсказание Буревестника, после чего удалился Капитан в великой печали, оставив сородичей навсегда. В один день лишились они самого мудрого и самого смелого.

Так осиротели небесные дети, лишившись родного дома, который остался по другую сторону вечной ночи.»

В «Книге Основателей» были написаны те повести, которые привезли с собой первые магусы. Оказалось, что таинственная «Утренняя звезда» — это единственный живой фрегат, умевший летать, она перенесла магусов с их прародины в тот мир, откуда родом была ты.

После того, как «Звезда» исчезла, прошло три с лишним тысячи лет, но небесные дети всë не теряли надежды вернуться домой. Однако они всë больше стали походить на детей земли — погрязли в междоусобицах, борьбе за власть и интригах. Постепенно многие кланы были почти или полностью уничтожены. Те самые гордые Фениксы, клан Фейра — все до последнего (кроме одного) казнены... Провидцы Буревестники, клан Амальфи — были признаны сумасшедшими, преследовались по закону и в итоге все исчезли... Пересмешники, клан Локк, умеющие менять внешность — были наиболее популярны в роли наёмных убийц, но практически все пали жертвами собственной гордости... Даже миролюбивые хронисты и библиотекари Соффио, клан Совы — все они пали жертвой предательств и войн.

***

Когда девушка с предательски слипающимися глазами дочитала самый первый том книги, было одиннадцать часов утра. Она решила, что это самое время для перемещения сундука со всем его содержимым к себе в комнату. Чтобы не делать всё самой, а просто устроится поудобнее и продолжить чтение, Елена (или Хелена, если говорить правильно) спустилась вниз и попросила помощи у мамы. Девушка, конечно, понимала, что эта женщина не является её биологической матерью, но язык не поворачивался называть еë как-то по-другому после стольких лет. Тем более, Элизабет всё ещё любила миссис Смит как родную мать.

От небольшого завтрака, предложенного бабушкой, она тоже решила не отказываться. Порция яичницы, парочка бутербродов с маслом и сыром, а также чашка ароматного чая с молоком зашли на ура — девушка взбодрилась и решила поскорее продолжить чтение.

Закончив трапезу и поднявшись к себе, Элизабет достала из сундука следующую стопку книг и завалилась на кровать. На обложке каждой одним и тем же летящим косым почерком, до боли похожим на её собственный, было подписано «Часть 1: Невеста ветра», «Часть 2: Звёздный Огонь» и «Часть 3: Белый Фрегат». Книги представляли собой хронику воспоминаний членов команды фрегата по имени «Невеста Ветра». А команда была поистине интересная — даже обычные матросы обладали необыкновенными качествами (по этому, собственно, и были частью корабля), под стать своему капитану.

Самого капитана тоже отнюдь нельзя было назвать обыкновенным — Кристобаль Фейра был последним представителем легендарного клана Фениксов. И он был отцом Хелены. Это шокировало и настораживало одновременно — ведь судя по книге все без исключения дети клана обладали способностями контролировать огонь, а она была в их числе. Но при этом ни разу не замечала за собой никаких особых свойств — даже однажды обожгла руку, неверно использовав заклинание «Инсендио». При этом в книге клан Фениксов описывался как один из самых талантливых и опасных. Именно по этой причине другие магусы не решались открыто выступить против Фейра — им не хотелось быть сожжёнными заживо.

Казалось бы, как кто-то смог низвергнуть настолько могущественных магусов в пучину забвения? С их падением было связано множество преувеличенных слухов, но особенно Елене запомнился один момент из книги. Однажды император пригласил главу клана Фейра, Марко, с сыновьями Бастианом и Кристобалем в Облачный город, столицу империи. Но им не суждено было вернуться домой. Отца Кристобаля пленили одним из самых распространённых способов — угрожали заложнику. Все, включая Марко, думали, что мальчик с мешком на голове — это Кристобаль, поэтому магус сдался в руки солдат без боя. Бастиан Фейра убил девятнадцать человек, прежде чем был пленён лично старшим сыном императора. Чтобы избежать появления у пленников даже самого мизерного шанса бежать, им отрезали кисти рук и выкололи глаза, лишая этим возможности как-либо контролировать огонь. После долгих пыток в подземельях императорского дворца, не принёсших результатов, магусов решили наконец публично казнить — император считал, что этим покажет народу свою абсолютную власть.

Сначала был отец Кристобаля. Когда Пламенный Князь поднялся на помост, где должен был первый и последний раз в своей жизни встать перед кем-то на колени, он окинул незрячим взглядом толпу... В тот момент все поняли, что никто и никогда не в силах будет сломить детей клана Фейра... Потому что Феникс не стал ждать казни. Он гордо выпрямился, повернулся лицом к притихшему народу и в один миг сгорел, оставив после себя лишь пепел...

Через три дня был казнён Бастиан Фейра, старший брат Кристобаля. Ему тогда было всего двадцать пять лет. Он не был столь же героичен, как отец, но тоже гордо и с достоинством принял смерть — чтобы поставить юного магуса на колени, палач был вынужден сломать ему обе ноги.

Леди Мария, жена Марко Фейры, не поехала тогда с сыновьями и мужем в столицу. Узнав о том, что случилось в Облачном городе, она запаслась провизией и сожгла единственный мост, связывавший Замковую Скалу, где было расположено родовое гнездо Фейра, с Большой землей; вместе с тридцатью слугами она держала оборону на протяжении восьми месяцев, доказав, что легенды о неприступной обители Пламенного семейства вовсе не были легендами. Как рассказывала единственная служанка, выжившая после этой осады, однажды леди Мария спустилась в подвал Алого замка, куда могли входить только члены семейства, и через несколько минут раздался страшный грохот. Еще через минуту началось землетрясение, и на глазах у потрясенных моряков, наблюдавших за происходящим с кораблей, которые окружили мятежное гнездо со всех сторон, рухнул сам замок, а потом скала раскололась на три части и ушла под воду. Мощная волна едва не потопила фрегаты, расположившиеся ближе остальных. Служанку вынесло на берег этой же волной, а остальные сгинули без следа, включая и саму Марию Фейра.

Эти события маленький Кристобаль не видел. Он просто ощущал смерть каждого из своих родных — в момент гибели каждого их огонь переходил к нему. И в один день он понял — никого из клана Фейра, кроме него самого, в живых нет. Тогда он чуть не сгорел — благо приютивший его магус из клана Воронов был осведомлён об особенностях проявления дара Фениксов...

Мать Элизабет, как выяснилось, была целительницей. Целители также являлись кланом магусов, но Зимородок был ещё во времена пришествия стёрт сильным словом, способностью клана Цапли, из памяти все людей и магусов. Их способностью было, как следует из названия, целительство, однако за каждое использование дара они платили временем своей жизни. И не могли исцелять самих себя...

Дар Эсме был особенным, одной рукой она могла лечить, а другой причинять боль. На это до неё была способна лишь одна девушка — Эльга-Заступница, чьим именем в последствие стали клясться и люди, и магусы. Она была тем самым последним выжившим птенцом-Зимородком, и жила во времена сразу после Пришествия.

Команда «Невесты» прошла через огромное количество преград, и многие не вернулись из странствий, но те, кто остался жив, всегда помнили о павших товарищах...

2

На прочтение всех трëх оставшихся книг у Елены ушло четыре дня. Она читала днями напролёт, не выходя из дома и прерываясь лишь на перекусы и несколько часов сна.

Вечером четвёртого дня Елена, порядком отдохнувшая, вертела в руках медальон, задумчиво откинувшись на спинку кровати, и никак не решалась его надеть. Ведь неизвестно, что она при этом почувствуешь, а вдруг не выдержит? Теперь она была точно уверена, в том, что ей не показалось, и внутри камня действительно бушует настоящий огонь, тот самый, что должен был быть в её сердце, но вместо этого оказался заточён в неживой и холодный кристалл. «В конце-концов, он ведь не сможет мне навредить — иначе мама предупредила бы меня...» Подумав так, девушка всë таки надела его на шею.

В ту же секунду её окружил сонм голосов, образов и отголосков воспоминаний всех тех, кто был связан с историей «Невесты Ветра». От их обилия она на время утратила способность ориентироваться в пространстве и с грохотом повалила что-то на пол, схватившись за стол. Спустя пару минут все мыслеобразы попрятались по углам подсознания, а перед глазами Елены остался только один — он был общим для всех членов команды, каждый видел его хоть раз. Это было нечто совершенно чудесное — по тëмно-синей глади океана скользил фрегат.

Он лишь отдалённо походил на картинки из старых книг. Его было бы правильнее рыбокораблём, так как фрегат был, несомненно, живым существом. Об этом свидетельствовали имевшиеся у него плавники, зубастая пасть и проницательные глаза. Это была ~Невеста Ветра~, и она сочетала в себе то, что, казалось бы, невозможно соединить — изящество и быстроходность вкупе с громадными размерами и внушительными крюками (явно играющими роль оружия), при этом была ещё и прекрасна внешне.

В этот момент Елена поняла, чего была лишена — ведь ни один фрегат она никогда не видела и вряд ли когда-нибудь испытает счастье лицезреть это чудо. Ещё пару минут она с наслаждением смотрела на то, как корабль неспешно и величаво плывёт по волнам, а затем спрятала этот образ поглубже в память и запечатала там крепко-накрепко, чтобы никогда не забыть. Затем она неспешно спустилась вниз.

Никто из приёмных родителей не пожелал даже встретиться с дочерью взглядом (оно и понятно, ведь девушка почти не выходила из комнаты четыре дня, а родителям такое поведение обычно не нравится) Зато ни о чëм не подозревающий Джон был в полном восторге — ещë бы, Елена наконец-то согласилась с ним поиграть! При виде ликующего малыша бабушка оттаяла и повела внуков «смотреть на животинку»

Элизабет всегда любила животных, как и Джон, ребят не остановил даже сильный и не особо приятный запах (кто хоть раз был в конюшне, коровнике или просто в месте, где держат скот, меня поймëт) До самого обеда они проводили время в компании лошадей, кур, активного и умного пса по кличке Алатырь (или просто Алик) и кота Евгения, имевшего добродушный, но немного ленивый характер.

Стояла страшная жара, поэтому спасаться от неё, оставшись в одиночестве, девушка решила единственным доступным на данный момент способом — пошла в лес. Вокруг было очень чисто: ни бурелома, ни засохших деревьев, ни намёка на больные растения. Видимо, не везде ещë лесники окончательно канули в Лету. Идти было легко, за полчаса она прошла километра два или три, если не больше. Шуршали под ногами опавшие иголки, куковала где-то кукушка и солнце мягко просвечивало сквозь высоченные кроны деревьев. «Какой же он всë таки красивый, лес...» подумала Елена и неожиданно вышла на открытое место.

Перед ней было небольшое озеро, всего около ста метров в диаметре. И вдруг так захотелось купаться... Девушка быстро разделась и, оставшись в одних трусах и длинной льняной рубашке, осторожно зашла в воду. Она была приятная — прохладная, но не ледяная, и при этом кристально чистая. Когда Елена вдоволь наплавалась и вернулась домой, ей пообещали серьёзный разговор за пропажу на четыре часа. Попутно выяснилась одна вещь — никакого озера поблизости нет, оно пересохло лет 200 назад...

«Серьёзный разговор» в итоге был перенесён на вечер, и, когда бабушка пошла укладывать Джона, родители уселись напротив приёмной дочери на диване. В голове Елены возник вопрос — а так ли нужны ей объяснения? И она впервые в жизни решила не разобраться с проблемой, а сбежать от неë.

— Мам, пап, мне не нужны объяснения и я сама в свою очередь не хочу ничего вам объяснять. Вы обо мне заботились с самого детства, хотя могли отдать в приют. Вы не знали, стану ли я волшебницей, но всё равно обещали мне это. Я по-настоящему люблю вас и не хочу ничего менять. Я не уйду на поиски своих родителей, ведь вы стали мне настоящими мамой и папой. Я люблю вас. Пусть всë будет как раньше... Пожалуйста...

На глазах выступили слёзы. Грудь вздымалась часто-часто, словно после быстрого бега. Не успела девушка договорить, как оказалась в их объятьях.

— И мы тебя любим, котёнок... Всë будет хорошо...

3

И всë действительно было хорошо. Они провели у бабушки ещё полтора месяца, а на день рождения Елены решили вернуться в Лондон. В деревне было хорошо, но волшебница очень скучала по шуму и суматохе большого города и была рада вернуться домой.

Ещё даже не распаковав вещи, она первым делом выпустила свою сову из клетки на улицу, попутно дав ей два письма — для Гермионы и для Уизли. Их девушка написала заранее, там было сказано, что они с мамой, папой и Джоном вернулись обратно в Англию. Через два дня должен наступить её день рождения, поэтому в предвкушении праздника она немного волновалась — как-никак, шестнадцать исполняется всего один раз в жизни.

Сутки пролетели незаметно — разбор вещей, пощь брату в описи «потеряшек» и другая рутина сделали своё дело. И вот настал тот самый день. Рано утром Элизабет разбудил стук клюва в окно. Там были два нахохлившихся перьевых кулька, в которых она узнала Скуто и Сычика. У каждой совы к лапке было привязано по письму и по небольшому свёртку, по всей видимости, с подарками.

Забрав у птиц письма и отпустив их обратно на улицу, девушка тихонько выскользнула из дома и, наслаждаясь утренней прохладой, дошла до ближайшего парка. Там она села на скамейку и вскрыла сначала письмо от Гермионы. В нëм было очень много милых слов и добрых пожеланий — начиная хорошими оценками на экзаменах и заканчивая обретением истинной любви.

От подруги в подарок Элизабет получила волшебный браслет в виде феникса. Поначалу она думала, что это просто красивая фигурка, но затем миниатюрная птичка издала негромкий клёкот и, грациозно взмахнув крыльями, подлетела к правой руке владелицы, а после, будто бы обняв еë запястье, застыла, превратившись в красивый браслет. Девушка поразилась выбору подруги, ведь пока не сообщила ей всей правды о своём происхождении. Но тем не менее ей было очень приятно, что проницательная мисс Грейнджер смогла увидеть самую суть её души.

Письмо от Уизли было написано несколькими почерками сразу — каждый из членов семьи пожелал имениннице чего-то особенного, это было очень приятно. Подарок тоже оказался приятной неожиданностью — невесомый полупрозрачный газовый шарф изумрудно-зелёного цвета, который, по словам миссис Уизли, она «раздобыла в совершенно секретном месте» и «таких совершенно точно больше не существует». Если расправить шарф и подбросить в воздух, он на некоторое время превращался в зеленоватый сгусток тумана, который аккуратно ложился девушке на плечи, словно обнимая. Эта простая на первый взгляд вещица дарила чувство защищённости и пробуждала внутри какое-то давно забытое ощущение, будто бы Элизабет заключает в тёплые объятия кто-то очень родной...

Вдруг прямо рядом с волшебницей на скамейку спикировал огромный филин. Он внимательно посмотрел на неё одним глазом, дождался, пока она отвяжет от массивной когтистой лаппы письмо, а затем распахнул широкие крылья и улетел.

Конверт не был подписан. Девушка с лёгкой опаской вскрыла его. Внутри обнаружилось письмо и миниатюрное, однако очень изысканное украшение — серебряный браслет в виде змеи с зелёными глазками-изумрудами. Елена развернула письмо, уже подозревая, от кого оно. Оказалось, у Драко очень красивый почерк — витиевато переплетающиеся буквы были совсем не похожи на те, что она видела в злополучной записке. Текст был очень коротким — парень либо слишком спешил, либо не просто умел писать длинные, полные несбыточных пожеланий поздравления.

«Элизабет. Прости меня, пожалуйста, если сможешь. Я не должен был так с тобой поступать. С кем угодно другим, но не с тобой. Ты чудесная — такая умная, добрая, красивая, очень самоотверженная и храбрая... Я ведь на самом деле в тебя влюбился. Пытался выбросить из головы, но не смог. Однако дело тут вовсе не в том, чего я хочу. я тебя не достоин по моральным качествам, ты мне не подходишь по положению в обществе — мы просто слишком разные, в конце концов.

Будь счастлива. С днëм рождения!

Твой Драко»

Тогда Елена подумала, что последует его совету — станет счастливой. Да, не с ним, но всё же. Не подозревала она тогда, насколько это сложно — быть счастливой.

Девушка по инерции перевернула листок, не надеясь там ничего найти, но вдруг увидела на обратной стороне ещё одну надпись, сделанную явно второпях и кое-как. «Я должен тебя предупредить. Они придут за вами. Вы должны уйти, немедленно»

Тут Елену накрыло чувство тревоги. Она вскочила со скамейки и бегом кинулась домой, уговаривая себя, что всё хорошо, что это ей просто кажется, но не сбавляя при этом темпа.

Ещё только подходя к задней двери, она почувствовала неладное. Было тихо. Слишком тихо. Как будто кто-то отключил всему миру звук. Девушка на всякий случай достала палочку и потянула за ручку двери, но тут за её спиной раздался шорох. Она не успела даже наполовину обернуться. В ту же секунду волшебница почувствовала тупую боль в затылке и отключилась...

Очнувшись, Элизабет заозиралась по сторонам и попыталась пошевелиться. Выяснилось, что она находится на полу в гостиной своего дома, со связанными за спиной руками и ногами, и при этом её удерживают двое людей в масках и капюшонах. А напротив неё, связанные, на коленях, стоят мама, папа и Джон. Они пытались что-то сказать, но заклятие тишины им не давало этого сделать.

Вперëд вышел один из пожирателей смерти. Он был в маске, но по длинным пепельным волосам она без труда узнала в нём Малфоя старшего.

— Что ж, в представлении мы не нуждаемся, — при этих словах он ухмыльнулся, обводя помещение взглядом — Поэтому сразу перейду к делу. Я загадаю вам загадку. Однажды двое людей перешли дорогу Тёмному Лорду, и Он их убил. Так было правильно, жизнь за жизнь... Но дети тех людей захотели Ему отмстить. Эти глупцы убили много-много-много Его сторонников. Вопрос: что с ними сделают, если поймают?

Молчать не получалось. «Какое-то заклятие.» — догадалась девушка. Она уставилась в пол и, ни на кого не глядя, ответила:

—Их убьют.

«Чёрт. Ещё и правду обязательно говорить... Не солгать, не обхитрить.» — судорожно размышляла Елена. Шансы на то, что они выберутся из этой передряги, стремительно опускались к нулю.

—Верно. Такая умная... Но их ведь много. С кого начнут?

Девушка почувствовала, что вновь не может соврать. В голосе засквозило отчаяние. Малфой ухмыльнулся — он тоже его уловил.

— С самого важного для них. Младшего.

Люциус медленно кивнул.

— Ты мне нравишься, определённо. Такая умная... У тебя ведь день рождения сегодня, не так ли?

— Да.

— Что ж... Тогда вот тебе мой подарок. Ты будешь последней.

Он с особенным нажимом выделил последнее слово. «Так вот, в кого Драко временами такой жестокий...» — подумала Елена. Мозг до сих пор отказывался верить, что всё это взаправду. Люциус кивнул своим мыслям.

— Мы не изверги. Вы можете попрощаться. У вас две минуты.

К ним вернулась способность двигаться. Джон заплакал. Елена подползла к ним поближе и связанными руками прижала брата к груди, пока отец обнимал мать.

(шёпотом) — Всё будет хорошо. Ты только не плачь. Будь храбрым. Умирать — это не больно. Зато потом ты будешь в лучшем из миров. Ты ведь веришь мне?

Девушка сама не верила в то, что говорила. Сознание отказывалось воспринимать тот факт, что скоро они все умрут. Но Джон перестал всхлипывать и посмотрел доверчивыми, блестящими от слёз глазами на сестру.

(шёпотом) — Верю. А ты будешь там со мной?

Ей стоило огромных усилий не разрыдаться. Она улыбнулась.

(шёпотом) — Буду.

(шёпотом) — И мама с папой?

(шёпотом) — И они тоже. Мы все там будем.

К ним пододвинулись родители. Семья обнялась в последний раз. В этот момент над ними раздался холодный голос Люциуса Малфоя.

— Время вышло.

Несколько пожирателей подняли палочки. Елена понимала, что сейчас произойдёт, но внутри всë сжалось от того, что взгляд младшего брата, направленный на неё был доверчивым, точно у маленького оленёнка.

— Авада Кедавра! — крикнул кто-то из фигур в масках.

Джон упал, не издав при этом ни малейшего звука, и больше не двигался. Что-то внутри девушки ломалось с громким треском, наполняющим до краёв её существо — это рушились стены дома, что она старательно строила всю свою жизнь. Мысли стали пугающе ясными. Люциус снова подал знак пожирателям.

Один из них произнёс заклинание. Мама вскрикнула — отец закрыл её собой и упал на ковёр вслед за сыном. Малфой притворно вздохнул.

— Как по-геройски! Раз так, то для вас, леди — он повернулся к застывшей от ужаса миссис Смит — у нас будет особое заклинание. Алиер!

Вперёд вышел массивный пожиратель смерти и пробормотал что-то одними губами. Девушка уловила короткий взмах волшебной палочки... На груди матери быстро расползалось багрово-красное пятно. Элизабет припала к ней, пытаясь зажать рану руками. Всё бестолку. Глаза щипало, но слёз всё не было... Елена прислонилась лбом ко лбу мамы. Вдруг женщина прошептала что-то, временами захлёбываясь кровью.

— Елена, ты моё солнышко, ты мой храбрый птенчик... Я очень люблю тебя... Папа очень любит тебя... Ты будешь жить, я знаю... Береги себя. Будь сильной... Ты справишься...

Терять любимого человека, вот так... Видеть, как жизнь покидает его, пока он лежит у тебя на руках и ничем не в силах быть помочь... Это хуже, чем умереть самому. Ей вспомнился вдруг один сон далее цитата из истории «Цветок из огня Тиамат».

Нельзя увидеть смерть — она приходит незаметно... Но, если внимательно слушать чьё-то сердце... Можно услышать, как оно делает последний удар. Как смерть тихо и ласково шепчет ему: «Остановись...»

Тот человек (а человек ли?) из далёкого полузабытого сна был прав. Если внимательно слушать, можно услышать даже смерть. Она умерла.

Когда девушка увидела их тела, лежащие в луже крови собственной матери рядом с собой на ковре, внутри неё что-то оборвалось. Навсегда. Из её горла помимо воли вырвался крик. Он, наверное, со стороны был страшным — больше похожий на звериный, он выплеснулся наружу чистым отчаянием и безысходностью. Некоторые из пожирателей смерти вздрогнули. Елена сама его испугалась — надрывный, полный боли потери, опустошения...

Чувствительный камень в медальоне не смог такого вынести. Он стал трескаться. У девушки оставалось не больше восьми секунд до того, как произойдёт что-то ужасное. «Никогда не дай ему разбиться...» Это было в маленькой записке, оставленной ей другой мамой. Она приняла решение. Девушка повернулась к Малфою и коротко сказала

— Драко однажды мне помог... Попытался помочь. Теперь я помогу ему. Уходите. Он не должен лишиться отца.

Он посмотрел на неё странным взглядом, затем, словно увидев в глаза девушки что-то такое, кивнул и исчез.

Она успела увидеть его силуэт метрах в тридцати за окном, а затем всё вдруг наполнилось огнём. Он ревел со всех сторон, выплеснувшись наконец на свободу. Всё тело пронзила острая боль, а затем сознание угасло...

***

Остальные Пожиратели Смерти не успели даже ничего понять. Они только увидели, как за спиной пленницы на пару секунд распахнул крылья прекрасный пламенеющий Феникс, а затем всë поглотил огонь...

***

Люциус не верил ей, но что-то в глазах девушки заставило его послушаться. Со стороны было видно, как вспыхнул дом. Балки трещали, стены стонали под натиском неистового пламени... «Что же, ну я хотя бы не там... Тёмный Лорд будет доволен.» — подумал он и трансгрессировал в обратно поместье.

***

Именно поэтому он не увидел, что, когда дом догорел, на куче золы лежала без сознания девушка. Совершенно невредимая.