Глава 2. Судьбоносный перекресток
В это раннее майское утро, когда одна часть населения Москвы спешила на учебу, а вторая на работу, Андрей Тихоновский решил заскочить за стаканчиком свежесваренного кофе в кофейню, что находилась в пятнадцати минутах от места его работы.
Стоит отметить, что завсегдатай столичных баров работу свою любил и всегда приходил на нее вовремя.
И вот теперь, вооружившись двумя стаканчиками американо и хорошим настроением, врач-реаниматолог не самой простой московской больницы направлялся в сторону перекрестка. Андрей подошел к переходу как раз в тот момент, когда красный свет на светофоре только загорелся. Он остановился в ожидании. До того, как загорится зеленый, было примерно тридцать секунд. Тихоновский расслабился, его тело и сознание пришли в относительный покой. И вдруг ни с того, ни с сего в его памяти всплыли странные слова лаборанта Шутова, которого вчера непонятно каким ветром занесло в ординаторскую гастроэнтерологического отделения.
«Повнимательнее на пешеходном переходе...» — повторил про себя его слова Тихоновский и снова посмотрел на светофор.
Нельзя сказать, что Андрей верил во всю ту мистику, которая в последнее время становилась популярной на просторах интернета, но Петр почему-то вызывал желание к нему прислушаться.
До смены красного света на зеленый оставалась всего пара секунд. Тихоновский уже приготовился перейти перекресток как вдруг заметил, что рядом с ним кто-то остановился.
Это был высокий парень, примерно двадцати трех лет, с правильными чертами лица и серьезным взглядом темно-серых глаз.
В последнюю секунду, вместо того чтобы сделать шаг в направлении другой стороны улицы, Андрей остался стоять на месте и резко выбросил левую руку в сторону, перекрывая путь незнакомому ему человеку. В этот момент мимо них на полном ходу проехала чёрная тонированная машина. Андрей проводил ее взглядом. Тот, кто был за рулем этого автомобиля явно ничего не слышал о том, что перед пешеходным переходом следует притормаживать.
Два человека так и остались стоять на месте в оцепенении, не находя слов, но они отчетливо поняли, что этим утром с ними могло произойти что-то непоправимое.
Произошедшее замедлило практически все реакции Тихоновского, особенно мыслительные. В данную минуту его мозг отказывался находить ответ, не имея возможности отыскать недостающие детали этого уравнения в ближайшем обозримом будущем.
Незнакомый молодой человек поблагодарил своего спасителя, но благодарность вышла какой-то неловкой и несколько смазанной. Однако ни у того, ни у другого не было никакого желания растягивать этот до невозможности странный момент их случайного знакомства.
********
Всё утро у Андрея не выходил из головы инцидент на перекрестке. Он пережил стресс, но его нервы уже пришли в относительную норму, хотя чувство тревоги до сих пор осталось. Тихоновский понимал, что должен рассказать об этом хоть кому-то. Выбор пал на Женю.
Медсестры, привыкшие к шуточкам Андрея и видя его непривычно тихим, решили, что того бросила девушка и потому не лезли к нему с вопросами. А тот, в свою очередь, дождался обеденного перерыва и рванул в направлении ординаторской, часть которой была отведена для работы администратора. Тихоновский очень волновался из-за всего, что случилось, и надеялся застать своего друга на рабочем месте, чтобы поделиться с ним своими переживаниями.
Его план был до невозможности прост. Во-первых, справедливо решил реаниматолог, врачам тоже необходимо хоть кому-нибудь выговариваться. А Женя подходил для этих целей лучше всего, будучи скептиком не по складу характера, а скорее по роду своей деятельности, с потрясающей способностью слушать и слышать собеседника. Чем Андрей частенько пользовался.
Его лучший друг Евгений мог дать вполне рациональное объяснение всему случившемуся. Временами он был даже раздражающе разумен там, где этого можно было бы избежать.
Во-вторых, Тихоновский надеялся приобщить друга к поимке Петра и выбиванию из того объяснений, пусть бы даже они походили на бред сумасшедшего, потому что у врача-реаниматолога городской Московской больницы с каждым уходящим часом складывалось всё больше уверенности о том, что рациональным объяснением тут не обойтись.
Однако ко второй части плана у самого медика было неоднозначное отношение. Поскольку Андрей разрывался между желанием его осуществить и желанием избегать Шутова до конца своих дней.
*******
Евгений Монахов был завален работой. Он разве что только сопли не подтирал среднему и старшему медицинскому персоналу, ругая себя за излишнюю мягкость. Женя прекрасно понимал, что его педантичность в работе заставляет брать на себя дополнительный объем функционала, неоплачиваемый его руководством, но поделать он с этим ничего не мог. Во всяком случае пока.
Но даже в такой напряженный момент из его головы не выходило вчерашнее событие, выбивающееся из череды размеренных и с точностью расписанных ежедневных ритуалов, которые Евгений называл распорядком дня.
Странный на вид паренёк по имени Пётр был странным не только внешне, но и по внутреннему содержанию.
Что-то очень сильно не давало Жене покоя, но что именно — он понять не мог, как ни старался.
Говоря о работе и о том, что Монахов выстроил вокруг себя несокрушимую стену, Андрей был не так уж и не прав. Но на то она и работа, чтобы ограничиваться рамками, прописанными в должностной инструкции сотрудника. В этом Евгений убедился, нарабатывая опыт, который насчитывал несколько лет непрерывной юридической практики.
Вне работы, также, как и его друг Тихоновский, Монахов очень любил конный спорт. Но не в качестве зрителя подобных мероприятий, а в качестве наездника, используя верховую езду как способ снять накопившейся стресс и усталость. К тому же это помогало держать себя в форме.
Но было в данном увлечении и ещё что-то, не поддающееся сухому словесному описанию. Оно помогало расслабиться после очередного слишком яркого и реалистичного сна, зачастую выливавшегося в кошмары. Об этом знала его бывшая жена, но сам он старался никому ни о чем не рассказывать, считая это следствием какой-то пережитой в детстве травмы.
******
Было время обеденного перерыва.
Негласные правила больницы подразумевали хотя бы минимально допустимую коммуникацию, которая несла собой задачу упростить жизнь всем сотрудникам медицинского учреждения сразу по ряду вопросов. С этим хорошо справлялась столовая, в которой пересекалась большая часть работающего в больнице персонала. А временами и так называемая «курилка». Курить в больнице было запрещено, однако некоторые сотрудники использовали электронные сигареты, сильно рискуя заработать не только штраф, но и меры посерьезнее.
Этим утром Тихоновский своим, по традиции, внезапным появлением изменил планы Монахова. Вернее, немного их скорректировал.
— Женя. Что? Мне? Делать?! — Андрей в три шага пересёк разделяющее их пространство и навис над рабочим администраторским столом, уперев в него ладони.
— Я думаю, для начала — пообедать...
Показав на часы, Евгений попытался встать со своего рабочего места. Но это было легче сказать, чем сделать.
— Я не могу! У меня кусок в горло не лезет!
— Что, перепил вчера до зелёных чертей?
Это был не первый раз, когда любитель веселых коктейлей на утро мучился головной болью.
— Лучше бы я вчера перепил... — сожаление в голосе друга было искренним. — Но тогда... тогда сегодня... меня бы...
Андрей не договорил фразу. В его глазах стоял неприкрытый ужас.
— Давай найдём его? Прямо сейчас!
Кажется, Тихоновский был на грани самой настоящей истерики. Он уцепился за белый халат администратора, как за спасательный круг.
— Если это очередной твой прикол, то лучше заканчивай с этим... иначе я вызову бригаду из психиатрии, а объясняться с ними будешь ты...
— Да какой уж тут прикол??! Сегодня я... меня там на перекрёстке... этот Шутов, он... — объяснения были сбивчивыми и больше походили на бред сумасшедшего.
— Шутов? — услышав знакомую фамилию, которая не покидала его голову весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро, Женя привстал с кресла и, чётко проговаривая каждое слово, произнёс. — Сейчас ты сядешь и всё мне расскажешь. С самого начала. Понял?
— С самого-самого? — Андрей сел в кресло напротив и сосредоточенно уставился на свои ладони.
— Можешь перескочить историю своего рождения, пубертат и поступление в медицинский. Так что там с Шутовым?
— Я н-не знаю! Как думаешь, может мне крестик купить? А святая вода — она только на вампиров действует? А давай пригласим сюда священника? Он же сможет освятить это место? Нет... этого мало... лучше всё отделение!
— Ты в своём уме?! — Евгений рявкнул на друга так, что тот аж подскочил в кресле. — Расскажи, что произошло этим утром. И, пожалуйста, постарайся обойтись словами, лишенными мистическо-религиозного подтекста. Без вот этих вот «крестик», «святая вода» и «вампир».
— Х-хорошо ... — Тихоновский выглядел смущеннее подростка, которого застали за чем-то запрещённым. — Сегодня утром я решил заскочить за кофе, ну в ту кофейню, что рядом с работой. Взял два американо... Я всегда иду этой дорогой, ты же знаешь... Ну и вот, дошёл я до перекрёстка и стал ждать, когда на светофоре загорится зелёный. И тут я вдруг вспомнил слова Шутова... как его? Павла...
— Петра.
— Что? Ну да... Петра. Помнишь, он вчера предупреждал меня о том, чтобы я был повнимательнее на перекрестке? И я вспомнил! Я должен был сделать шаг, но стоял, как вкопанный, загородив дорогу себе и какому-то прохожему. И через секунду мимо нас на огромной скорости проехал чёрный тонированный мерс! Если бы мы в тот момент переходили дорого, он непременно раздавил бы нас! Ты понимаешь, Жень?! Этот парень... Шутов... он и правда странный!
— Для начала успокойся и сделай глубокий вдох, а затем — выдох. Я жду.
Андрея не нужно было долго просить. Он бы сделал что угодно, лишь бы его отпустило всё это напряжение, начавшееся в семь тридцать утра и не отпускающее его до этой минуты.
— А теперь послушай очень внимательно то, что я тебе скажу. Как ты знаешь, наше дальне-периферическое зрение способно улавливать действие ещё до того, как оно станет достоянием центрального. Ты заметил машину, вспомнил оброненную фразу Шутова и моментально объединил эти два события, одно из которых было случайным. А дальше воображение само дорисовало всю картину. Все мы проходим перекрёстки, рискуя каждый день, Тихоновский. Уясни, нет тут никакой мистики. Это просто совпадение. Вопросы есть?
— Только один. Это даже не вопрос, а скорее просьба... Жень, не оставляй меня с ним наедине, ради Будды.
— Да хоть ради Осириса. Думаю, ты вряд ли с ним пересечешься. Особенно в ближайшее время.
— Ты не знаешь этого наверняка! Вчера же он как-то к нам попал!
— Петр — новенький. Ничего необычного, что он ошибся кабинетом.
— Моха!
— Хорошо-хорошо, я буду неотступно следующей за тобой тенью, если ты пообещаешь мне успокоиться и сходить со мной на обед. Постарайся больше никому не рассказывать о сегодняшнем происшествии. Всё ясно? — Евгений поймал себя на мысли, что волнуется не только за друга, но также и за незнакомого ему человека, поскольку догадывался, какой будет реакция персонала на и без того странного паренька.