Глава 2. В стане Темных. Питер Петтигрю
Если бы кому-нибудь из Пожирателей сказали, что «крыса» работает на два лагеря и вообще способна предать Лорда, то тот очень бы долго смеялся, оценив данную шутку. Все были уверены, что это «существо» всегда, при любых обстоятельствах будет лояльно к своему Господину. Самоуверенность никогда и никого не доводила до добра.
Да, в ту первую войну, когда Волдеморт набирал силы, Питер его боялся. Эта и стало причиной предательства Джеймса и Лили. Если его и считали беспринципным «уродом», способным сдать кого угодно, то на деле все было не так просто. Он не верил ни в идеалы Лорда, ни в его цели, им двигал самый настоящий животный страх. С тех пор в нем поселилось чувство вины, и он нес этот крест все годы, что провел в облике крысы. А потом стало только хуже: чары, наложенные дедом, медленно начали спадать. Стало просто невыносимо от презрения к себе самому.
Он не раз предавался размышлениям на тему того, зачем Дамблдору было все это нужно. Более-менее подходящего ответа найти никак не удавалось, планы старика были слишком мутными. Однако становилось очевидно, что директор куда страшнее Лорда. Последний хоть действовал открыто, его цели были ясны и понятны. А вот Дамблдор… этого человека раскусить было сложно, а то и невозможно. Большинство знало его как чудаковатого доброго дедушку с пригоршней слипшихся лимонных долек, которые он предлагал каждому встречному поперечному по любому поводу, стоило ему появиться в кабинете директора. Ну, чудит старик – пусть чудит, главное, чтобы под ногами не мешался и сидел в своей школе. Его перестали воспринимать, как могущественного мага, списав с большинства счетов. А он оказался умнее всех, тайком ведя свою собственную игру.
Питер долго не мог понять, кем же надо быть, чтобы сделать одной из своих игрушек собственного внука. Но со временем догадался, что Дамблдор никогда и не считал его таковым, этому человеку никто не был нужен. Просто тот факт, что Питер – его родственник, директору было только на руку. Имелась возможность использовать кое-какие знания и держать свою марионетку крепко, даже не на нитках, а на крепкой проволоке.
Все начало меняться тогда, когда на пути Питера появился Гарри Поттер. Казалось, он стал катализатором пробуждения от мерзкого, вязкого сна; именно тогда и стало спадать заклятие деда, медленно, но верно освобождая его. Чем дольше он находился рядом с мальчиком, тем четче понимал немыслимость ситуации, в которой оказался. Разные события вдруг раскрылись с совершенно необычных сторон. Он вдруг вспоминал то, чего вроде бы не должно было быть. Он никогда не помнил, чтобы по собственной воле нянчился с младенцем. Но однажды, когда Гарри уже учился на втором курсе, ему приснилось именно это. Было странно наблюдать за собой, поющим малышу колыбельную. Потихоньку, помаленьку такие воспоминания становились все четче, более того, их становилось все больше. А потом как всплеск…
Ретроспектива.
- Что ж, начнем, - Дамблдор с улыбкой оглядел присутствующих. В комнате были Поттеры, Блек и Петтигрю.
- Да, мы готовы, - кивнул Джеймс.
- Питер, встань передо мной, - добродушным голосом попросил директор. Что-то такое промелькнуло в глазах старика, что успел заметить только Петтигрю, но исчезло так быстро, что все можно было принять за игру света.
Ритуал Хранителя был прост и ничего особенного собой не представлял. Пара минут – и Питер Петтигрю при содействии Дамблдора стал единственным, кто мог бы выдать тайну местонахождения друзей темной стороне.
Конец ретроспективы.
Питер после этого воспоминания долго не мог понять, почему Сириуса Блека осудили за предательство Поттеров. Тут уж скорее должны были судить за убийство 13-ти магглов. Как же трудно было по крупицам собирать информацию, кропотливо складывая мозаику. Он не успел вовремя. События завертелись с такой скоростью, что оставалось лишь уцепиться за их хвост и постараться не выпасть на полпути. Он удержался, только вот они не собирались уменьшать свой скоростной бег.
И вот уже шесть месяцев Питер Петтигрю был шпионом в стане Волдеморта. Так уж получилось, что в магической Англии появилась третья сила, которая стала альтернативой служению Темному лорду для магов, считающихся темными.
Эти шесть месяцев стали для него настоящей школой выживания. Он просто поражался тому, как Снейпу удавалось играть на две лагеря так, что его никто не заподозрил в двойной игре. Да, сейчас уже было известно, что Снейп столько лет был шпионом. Питер не сомневался, что информацию об этом Дамблдор «слил» лично. Дед, как и лорд, никогда не прощал тех, кто шел против него. Единственными, до кого не мог дотянуться паук, как называл про себя директора Питер, были Том Риддл и Гарри Поттер. Да, он хотел бы их уничтожить, но эти орешки оказались не по его зубам, и, благодаря проницательности и уму, они всегда выходили сухими из воды, как бы Дамблдор ни пытался ограничить их силу. А что такие поползновения были, сомневаться не приходилось.
Шесть месяцев не прошли для него даром. Сейчас Питер Петтигрю уже был не маленьким толстым человечком, каким его все помнили, а стройным невысоким мужчиной, который ходил по Риддл-менору, как называли сие пристанище Пожиратели, с мрачным выражением лица, чем-то сродни тому, какое видели окружающие у Снейпа в свое время. Новый статус сильно его изменил. А больше всего на него повлияло то, что ему приходилось смотреть на мучения своих соратников и друзей.
Питер должен был участвовать в экзекуциях Люциуса лично, но при этом ему совершенно нельзя было показывать, что он сочувствует блондину, оказавшемуся в таком положении. Он пытался разузнать все о Сириусе, который внезапно просто исчез, бесследно пропал. Сначала он был спокоен за Лили, которую вроде бы не трогали, по крайней мере, физически. А потом, как снег на голову, прозвучало утверждение, что она беременна от Лорда. Переговорить с ней никак не получалось: Волдеморт ограждал ее от любого влияния и возможности вести хоть какое-то общение. И Питеру приходилось наблюдать за тем, как тает подруга. Он понимал, что она ненавидит то дитя, что сейчас росло в ее лоне. Оставался еще Северус, но и с ним переговорить по-человечески не получалось: доносчиков и желающих выслужиться перед Лордом было предостаточно.
Но, помимо этого, он слушал, смотрел, разгадывал. Первое время он передавал всю информацию подряд, постепенно учась фильтровать ненужное, вычленять самое главное, предугадывать события. За шесть месяцев жизни в качестве шпиона он научился чувствовать людей, слушать то, что не было сказано вслух, читать намерения. Оказалось, что не все они были так уж фанатичны в своем стремлении следовать за Лордом. Но пока он не предпринимал попыток переговоров с ними, нужны были доказательства того, что они сделают правильный выбор.
И вот сейчас Питер медленно двигался по коридору Риддл-менора. Как же это было удачно, что Лорд дал ему задание на Темной аллее именно сегодня, иначе пришлось искать различные объяснения тому, зачем он должен покинуть резиденцию на несколько часов. Новостей у него для соратников было предостаточно, правда, он боялся, что эти новости могут заставить четверых подростков сорваться на незапланированные действия. Это тоже надо было обсудить с «агентом». А еще его мысли были заняты тем, как сорвать намечающуюся свадьбу Лорда. Он боялся, что это станет последней каплей для Лили, и она предпримет попытку наложить на себя руки. Питер понимал, что ей не дадут этого сделать, но это не значит, что пытаться она не будет, раз за разом.
- Крыса, - перед ним вырос мальчишка лет семнадцати, получивший должность личного курьера Волдеморта, правда, никто так и не понял, за какие такие заслуги. – Тебя ждет Господин.
Питер вздохнул и направился вслед за этим наглецом, возомнившим о себе слишком много. Они вместе вошли в кабинет Лорда. Быстрый взгляд – и Питер увидел валяющегося на полу Люциуса. Выглядел блондин ужасно, явно недавно он прошел через очередной раунд в качестве манекена для новичков. Здесь же сидела Лили с отстраненным выражением на лице, что ему совершенно не понравилось. Она явно все больше уходила в себя, отстраняясь от реального мира.
- Питер, - на лице Лорда появилась какая-то странная ухмылка, ничего хорошего не предвещающая. – Твое задание будет несколько другим. Мне нужно знать, что и как думают в Министерстве, и насколько реально там влияние Дамблдора. Можешь идти. Ах, да, Круцио.
Питер рухнул на пол от этого профилактического проклятия в спину, крики он сдержал, а вот стон – нет. За шесть месяцев он научился терпеть – страх перед этим монстром ушел безвозвратно. Не оглядываясь, Питер поднялся и покинул кабинет. Чего он боялся, так это показать перед Лордом свое отношение к двум людям, находящимся в кабинете. Выдавать себя было нельзя, иначе Сириус, Лили, Северус и Люциус будут мертвы быстрее, чем он успеет что-нибудь сделать.
«И зачем он меня вызвал? Сказать ничего не значащие слова?» - думал он, направляясь к выходу. У самого выхода он заметил домовика, который собирал довольно-таки питательный завтрак. Все это складывалось на специальный поднос, который затем должен был перенестись в назначенное место. Питер замер, наблюдая за домовиком. Он помнил, что однажды слышал разговор о том, что есть такое место, куда Господин направил кое-каких пленников. Мол, этих заключенных оставили там, не трогают, кормят нормально. Но про этих пленников забыли, и вспоминать не собираются. Питер тогда решил, что это очередная байка, но сейчас у него закралось подозрение, что она имеет под собой очень веские основания. На ум сразу же пришел бесследно исчезнувший Сириус.
«Надо над этим подумать», - решил он. Необходимо было уже направляться на задание Лорда. Привлекать к себе лишнее внимание ему не стоило, ведь здесь так много тех, кто заложит «друга» с потрохами, и на могилке заодно спляшет.
Питер вышел на площадку аппарации, и через секунду его уже и след простыл. На одном из окон второго этажа чуть колыхнулась портьера, оповещая о том, что за Петтигрю наблюдали.
Лорд Волдеморт.
Мужчина довольно-таки приятной наружности, можно даже сказать – красивый, если бы не жесткость, а то и жестокость, поселившиеся на его лице, отошел от окна. Он оглядел лежащего на полу раба. Сострадание как таковое среди его чувств отсутствовало. Он не собирался жалеть того, кто посмел его предать. Скривившись, он повернулся к той, кого «любил», хотя это слово тут было уместно меньше всего. На самом деле это были всего лишь похоть и расчет. Лили Эванс, подарившая миру такого мага, как Гарри Поттер, могла подарить и ему очень сильного наследника. Именно поэтому на нее пал его выбор. Сначала он хотел ограничиться только этим, но потом ему стало приятно иметь рядом с собой такую красивую женщину. Она идеально подходила на роль Темной леди, даже если от темной магии ее выворачивало наружу. Лили стала за шесть месяцев эдакой Снежной королевой. Он знал, что ее потусторонний взгляд ярко-зеленых глаз многих пугал намного сильнее, чем его красные. Многим казалось, что она видит их насквозь. Правды о взаимоотношениях Лили и Волдеморта почти никто не знал, поэтому ее воспринимали как неотъемлемую часть его самого.
Все могло бы быть иначе, если бы тогда, шесть месяцев назад, он не повернул ситуацию в свою сторону. Лишь внутренний круг знал правду об исчезновении четырех подростков во главе с Беллой. Но эти люди никогда не пойдут против него. Они будут свято хранить секрет. Всем остальным было сказано, что четверо подростков были отправлены под присмотр Беллы в одну из закрытых школ, получать образование. За это Лили согласилась стать матерью его наследника, а также его женой. Люциус и Северус, как предатели, понесли свое наказание, но остались живы. А Блек… А что Блек? Он никогда не был пожирателем, его считают мертвым, так что избавиться от него было легко. Да и забыл он уже о нем. С глаз долой – из сердца вон. Верное выражение.
Если бы не это, неизвестно, что бы еще получилось. Многие начали бы задаваться вопросом, каким образом четырем подростком удалось смыться прямо под носом их Лорда. А заодно наружу вылез бы вопрос о том, что мальчишка обладает какой-то силой, что позволяет ему постоянно выворачиваться из цепких рук Пожирателей. Но был тут и еще один плюс. Все это могло бы не сработать, если бы детки отправились под крылышко Дамблдора. Но, похоже, они не доверяли директору настолько, что предпочли смыться в неизвестном направлении.
А вот то, что произошло дальше, стало для него полной неожиданностью. Исчезновение некоторых министерских работников вместе с министром, а также ряда чистокровных семей заставляло серьезно задуматься. Было ли это простым совпадением, или же все было запланировано? Тут оставалось только гадать. Не явился и Люпин, словно почуявший опасность. Но в этой ситуации подсуетиться успел Дамблдор, сумевший подмять под себя Министерство. И снова все замерло. Каждая сторона ждала действий другой, лишь изредка устраивая какие-то мелкие провокации.
Волдеморт после побега подростков, естественно, вышел из себя. Он отыгрался на троих своих пленниках по полной программе. Но попало не только им. Были организованы и поиски, однако их пришлось прекратить и быстро придумывать историю, которая объясняла отсутствие детей в меноре. А вот намного позднее он занялся анализом сложившейся ситуации.
Первое, к чему он пришел, это влияние присутствия Поттера на его личность, то есть себя. Он обратил внимание, что как только мальчишка исчез из поместья, то и он сам стал вести себя по-прежнему. В присутствии Гарри ему приходилось держать постоянно контроль, чтобы не выкинуть чего-нибудь этакого. С исчезновением стало легче и проще быть таким, какой он есть – злобный, черствый, бесчувственный монстр, как называли его люди.
Второе, что до сих пор оставалось для него загадкой, как тот же самый Поттер смог бросить свою мать. Он же был законченным, до мозга костей гриффиндорцем. Такой никак не мог бросить в беде тех, кого считал своей семьей. А тут такое. И как это следовало понимать? Даже наследие Слизеринов не могло изменить внутреннее содержание человека. Сила – одно, а внутренний мир – это совсем другое.
И третье, что не давало ему покоя – почему мальчишка до сих пор ничего не сделал? Поттер был силой, и Волдеморт это понимал. Младший Малфой и Забини, а также эта девчонка, оказавшаяся не грязнокровкой, были слишком умны для своих лет. И уж втроем они смогли бы донести до Поттера, кто он и что он. Но вот уже шесть месяцев было тихо. Неужели детки решили просто пожить в свое удовольствие? Бросив своих родных ему на съедение? Странно. Очень странно.
- Дорогая, - Волдеморт протянул руку сидящей в кресле женщине. Та подняла голову и бросила на него равнодушный взгляд, но там, в глубине этих глаз он заметил искорки ненависти. Она все еще не была сломлена, да и ломать ее, по сути дела, он не собирался. Кукла ему была не нужна. Лили перевела взгляд на Люциуса, но тут же отвела его. Волдеморт усмехнулся. Ему в голову пришла хорошая шутка, которую он сейчас и собирался воплотить в жизнь. – Кимми, - позвал он домовика. – Приведите его в чувство, я хочу видеть его у своих ног в столовой. Домовик, дрожа всем телом, кивнул и ринулся к блондину. А Волдеморт, подхватив свою невесту под руку, удалился из кабинета.
В последнее время его мучила одна проблема, связанная с изменениями в Петтигрю, но этого крысеныша заподозрить в чем-то, даже отдаленно напоминающем предательство, было смешно. Последние несколько дней он только тем и занимался, что наблюдал за Крысой, но, хоть и было что-то непривычное в его поведении, ничего существенного он не обнаружил. Питер был полезен в отличие от многих других, что само по себе могло показаться странным. Но анимаг в его окружении, да еще и столь незаметный, был только один. И все же Петтигрю изменился, но вот почему? Взялся за ум? Подозрения – подозрениями, но вот доказательств не было, а уничтожать полезного слугу было не в его интересах, ведь даже Снейп все еще был жив, хотя и предал его.
Они вошли в столовую, заполненную внутренним кругом. Пожиратели мгновенно встали и опустились перед парой на колени, склонив головы. Волдеморт бросил взгляд на Лили, чтобы оценить ее реакцию. Одно мгновение, но все же этого оказалось достаточно, чтобы он заметил отвращение, которое женщина испытывала к этим подхалимам.
Усадив свою невесту по левую руку от себя во главе стола, Волдеморт сделал знак остальным, что они могут занять места за столом.
- Я решил сделать подарок моей невесте, - вдруг произнес он в тот самый момент, когда в столовую, чуть пошатываясь, вошел Люциус. – А, вот и подарочек! – преувеличенно весело выдал Волдеморт. – Дорогая, думаю, тебе понравится новая игрушка, но у меня есть несколько условий. Ты должна будешь хотя бы дважды в день пороть своего личного раба, а в его обязанности будет входить тебя развлекать, да и мне прислуживать тоже.
Лили в ужасе смотрела на бледного блондина. Она не слышала, какие там еще выдает условия ее «будущий муж». Для нее уже было шоком то, что этот монстр вынуждает ее лично мучить и так уже измученного человека. Бледные губы чуть дернулись. Лили была уверена в том, что правильно прочла по губам: «Лучше ты, чем он». Женщина закрыла глаза, чтобы скрыть от всех свою боль.
«Когда же это кончится?» - пронеслось у нее в голове.
- Дорогая, принимаешь ли ты мой свадебный подарок? – с улыбочкой поинтересовался Волдеморт. Волна гнева взметнулось вверх. Глаза открылись и полыхнули огнем. Лили повернулась к Лорду.
- Прекрасный подарок, дорогой, - процедила она, сдерживая ярость. – Я наслажусь им в полной мере.
Волдеморт с интересом посмотрел на женщину. Кажется, он разбудил вулкан. Жизнь становится интересней. А то он уже заскучал в этом болоте.