Часть 21: Эхо раскола
Рассвет над лагерем разведкорпуса был холодным и серым, его тусклый свет едва пробивался сквозь густой туман, что окутывал лес. Дым от костров поднимался к небу, смешиваясь с сыростью, а звуки лагеря — лязг клинков на тренировочной площадке, скрип телег с припасами, приглушённые голоса солдат — создавали тревожный ритм, словно предвещая бурю. Эрен Йегер стоял у опушки, его зелёные глаза смотрели в пустоту, а кулаки были сжаты так, что ногти впивались в ладони. Видения Прародителя, ставшие ярче после последней тренировки, разрывали его разум: пылающий Парадиз, корабли Марэ, Райнер, падающий под его ударами, Зик, шепчущий о конце, и Микаса, раненая, с разорванным шарфом, её слёзы, что жгли его сердце. Он боялся, что эти образы — не просто сны, а будущее, которое он сам сотворит. Но её присутствие, их ночь под вишнёвым деревом, её любовь были единственным, что удерживало его от пропасти.Микаса стояла в нескольких шагах, её тёмные глаза следили за ним, полные тревоги и решимости. Её красный шарф, потрёпанный, но яркий, был плотно обмотан вокруг шеи, а пальцы касались кулона — подарка Эрена из детства, их нерушимой клятвы. Она чувствовала его боль, его страх, даже если он скрывал это за молчанием. Слова Ханджи о том, что Прародитель может забрать его, терзали её, но она не позволяла страху победить. Она шагнула ближе, её голос был мягким, но твёрдым.
— Эрен, — сказала она, её дыхание было видно в холодном воздухе. — Ты не спал. Что тебя гложет?
Эрен повернулся к ней, его взгляд смягчился, но в нём была тень отчаяния. Он сжал её руку, его пальцы дрожали, но тепло её кожи прогнало холод, что сковывал его грудь.
— Видения, — признался он, его голос был хриплым. — Они... как яд. Парадиз в огне, Марэ, Райнер, Зик... и ты. — Его челюсть напряглась, глаза блестели. — Ты была ранена, Микаса. Ты тянулась ко мне, а я... я был причиной. Я боюсь, что Прародительница уже управляет мной.
Микаса придвинулась ближе, её рука коснулась его щеки, заставляя его взглянуть на неё. Её глаза, тёмные и глубокие, были полны любви и силы.
— Это не ты, Эрен, — сказала она, её голос был твёрдым, но нежным. — Прародительница хочет сломить тебя, но ты сильнее. Мы сильнее. — Она помолчала, её пальцы мягко гладили его кожу. — Я не дам тебе потеряться. Никогда.
Эрен посмотрел на неё, его сердце сжалось от её слов. Он вспомнил их ночь под вишнёвым деревом — её тепло, её стоны, её клятвы. Она была его якорем, его светом, и даже Прародительница не могла этого отнять. Он притянул её ближе, его лоб коснулся её, их дыхание смешалось.
— Микаса... — прошептал он, его голос дрожал. — Ты — единственное, что держит меня здесь. Но если я стану угрозой... обещай, что остановишь меня. Даже если это разобьёт нас.
Она покачала головой, её глаза вспыхнули решимостью.
— Я не могу, Эрен, — сказала она, её голос был резким. — Потому что я не отпущу тебя. Мы найдём способ. Вместе.
Эрен улыбнулся, но улыбка была горькой. Он сжал её руку, их пальцы переплелись, и они стояли так, окружённые туманом, их любовь была их щитом против хаоса, что надвигался.
________________________________________________________________________________
В другой части лагеря Армин Арлерт сидел у костра, его блокнот был открыт, но перо застыло над бумагой. Он смотрел на свои записи — схемы укреплений Марэ, слухи о планах Зика, отчёты Ханджи о Прародителе — но его мысли были с Эреном и Микасой. Видения Эрена, о которых тот рассказал, пугали его, а слухи о речах Флока, сеющих раскол, делали лагерь пороховой бочкой. Он знал, что время на исходе. Но его мысли прервал звук шагов, и он поднял взгляд, увидев Энни Леонхарт, стоящую в тени. Её цепи звякнули, когда она скрестила руки, а её холодные голубые глаза смотрели на него, но в них мелькнула тень тепла.
— Не спится, Арлерт? — сказала она, её голос был ровным, но с лёгкой насмешкой. — Или твои планы спасения мира не дают покоя?
Армин улыбнулся, но улыбка была усталой. Он закрыл блокнот и подошёл к ней, его голубые глаза встретили её.
— И то, и другое, — сказал он. — Эрен... он тонет в этих видениях. Микаса пытается его удержать, но Флок... — Он помолчал, его голос стал тише. — Я боюсь, что мы потеряем лагерь, прежде чем Марэ доберётся до нас.
Энни посмотрела на него, её взгляд смягчился, но она сохранила цинизм. Она вспомнила их разговоры в кадетском корпусе, его искренность, его веру в неё, даже когда она сама в себя не верила.
— Ты не спасёшь всех, Армин, — сказала она, её голос был тише. — Но ты пытаешься. Это... раздражает. И... заставляет задуматься. — Она помолчала, её пальцы сжали цепи. — Марэ знает о Прародителе. Я слышала, как солдаты говорили о Зике. Он планирует атаку, но... это не всё. Есть кто-то в лагере. Их шпион.
Армин нахмурился, его сердце сжалось. Он знал, что Зик — угроза, но шпион в лагере? Это было хуже, чем он ожидал.
— Кто? — спросил он, его голос был резким. — Ты знаешь?Энни покачала головой, её глаза сузились.
— Нет, — сказала она. — Но они близко. И они следят за Эреном. Если мы не найдём их... всё кончено.
Армин кивнул, его решимость окрепла. Он посмотрел на Энни, его голос был твёрдым.— Тогда мы найдём их, — сказал он. — И я хочу, чтобы ты была с нами, Энни. Не как пленница, а как... одна из нас.
Энни замерла, её щёки едва заметно порозовели. Она отвернулась, её цепи звякнули.
— Не привыкай к этому, Арлерт, — сказала она, но её голос был мягче. — Но... я подумаю.Их разговор был прерван криком, раздавшимся из центра лагеря. Армин и Энни обменялись взглядами и бросились туда, их сердца колотились.
________________________________________________________________________________
Флок Форстер стоял у старого склада, окружённый группой солдат, его рыжие волосы горели в свете факелов, а глаза сверкали фанатичным огнём. Он говорил о слабости Эрена, о его видениях, о том, что Прародитель должен быть передан кому-то, кто не подведёт Парадиз. Его слова находили отклик у тех, кто боялся неизвестности, и тень бунта сгущалась.
— Йегер теряет себя! — говорил Флок, его голос был резким. — Прародительница шепчет ему, и он слушает. Мы не можем доверить ему нашу свободу. Нам нужен новый носитель. Тот, кто готов пожертвовать всем.
Солдаты кивали, их лица были мрачными. Но в тени ящиков притаилась Саша Блауз, её лук был опущен, но пальцы сжимали стрелу. Она слышала каждое слово, и её сердце колотилось от ужаса. Она заметила фигуру за Флоком — человека в чёрном плаще, чьё лицо было скрыто. Саша затаила дыхание, её глаза расширились, когда фигура повернулась, и свет факела осветил её лицо. Это была Йелена, правая рука Зика, и её присутствие в лагере было как удар молнии.
Саша знала, что должна предупредить Эрена и Микасу, но её движение выдало её — ящик под её ногой скрипнул, и Флок обернулся, его глаза сузились.
— Кто там? — рявкнул он, его рука потянулась к клинку.
Саша бросилась бежать, её сердце колотилось, но она слышала шаги за собой. Она свернула к палаткам, но её путь преградил солдат, его лицо было знакомым, но глаза — холодными.
— Куда спешишь, Блауз? — сказал он, его клинок блеснул.
Саша замерла, её лук был наготове, но она знала, что против нескольких солдат у неё нет шансов. Она стиснула зубы, её голос был твёрдым.
— Ты предаёшь нас, — сказала она. — Флок вас использует.
Солдат улыбнулся, но улыбка была горькой.
— Это не предательство, — сказал он. — Это спасение Парадиза.
Но прежде чем он успел поднять клинок, стрела пронзила его плечо. Саша обернулась, увидев Конни Шпрингера, его лук был натянут, а лицо — мрачным.
— Бежим! — крикнул он, и Саша не стала спорить. Они бросились в лес, их шаги заглушались туманом, но они знали, что солдаты Флока близко.
________________________________________________________________________________
Ханджи Зоэ сидела в своей палатке, её стол был завален бумагами, а глаза горели от усталости. Она изучала старые документы о Прародителе, пытаясь понять, как стабилизировать Эрена. Но её мысли прервал Леви Аккерман, вошедший без стука. Его лицо было непроницаемым, но в его глазах была тревога.
— Ханджи, — сказал он, его голос был холодным. — Флок собирает людей. Он говорит, что Йегер опасен. И... я видел Йелену. Она здесь.
Ханджи замерла, её перо выпало из руки. Йелена, доверенное лицо Зика, в лагере? Это было хуже, чем она ожидала. Она посмотрела на Леви, её голос был тихим.
— Йелена... — сказала она. — Если она здесь, значит, Зик знает о видениях Эрена. И о его слабости. — Она помолчала, её глаза сузились. — Но есть ещё кое-что. Я нашла записи... о Имир. Прародительница — не просто сила. Она жива. И она выбирает.
Леви прищурился, его рука легла на рукоять клинка.
— Выбирает? — сказал он. — Что это значит?Ханджи посмотрела на него, её голос был почти шёпотом.
— Это значит, что Имир может забрать Прародителя от Эрена, если сочтёт его недостойным, — сказала она. — Его видения... это её голос. И я боюсь, что она уже начала.Леви замер, его лицо стало ещё мрачнее. Он знал, что Эрен — их единственный шанс против Марэ, но мысль о том, что Прародительница управляет им, была невыносимой.
— Тогда нам нужно остановить её, — сказал он. — Или Йелену. Что раньше.
Ханджи кивнула, но её сердце сжалось. Она знала, что Имир — не просто легенда, а нечто, что живёт в Прародителе. И она боялась, что Эрен уже на её пути.
________________________________________________________________________________
Эрен и Микаса стояли у вишнёвого дерева, их руки были сплетены, а туман окутывал их, словно защищая от мира. Эрен смотрел на неё, его мысли были полны видений, но её тепло прогоняло страх.
— Я видел нас, Микаса, — сказал он тихо, его голос был полон тоски. — Когда мы были детьми. Ты пришла к нам, и я завязал тебе шарф. Ты посмотрела на меня, как будто я был твоим миром. — Он сжал её руку, его глаза блестели. — Я хочу вернуться туда. К тому времени, когда всё было просто.
Микаса улыбнулась, её пальцы коснулись шарфа.
— Мы не можем вернуться, Эрен, — сказала она. — Но мы можем бороться за то, что у нас есть. За нас. За Парадиз. За друзей.
Эрен кивнул, его губы дрогнули в слабой улыбке.
— Ты права, — сказал он. — Но если Прародительница меня заберёт, обещай, что не позволишь мне навредить тебе.
Микаса покачала головой, её глаза были полны решимости.
— Я не могу, Эрен, — сказала она. — Потому что я не оставлю тебя. Мы справимся вместе.Но их момент был прерван криком из леса. Они обернулись, увидев Сашу и Конни, бегущих к ним, их лица были бледными, а одежда — в грязи.
— Флок! — выдохнула Саша, её голос дрожал. — Он с Йеленой! Они планируют бунт. И... знают о твоих видениях, Эрен.
Эрен замер, его глаза сузились. Микаса сжала его руку, её взгляд стал холодным.
— Йелена? — сказала она, её голос был резким. — Как она здесь?
Конни стиснул зубы, его кулаки сжались.
— Мы не знаем, — сказал он. — Но они говорили о новом носителе Прародителя. Кто-то из лагеря.
Эрен почувствовал, как кровь застыла в жилах. Он знал, что Флок опасен, но Йелена... это было хуже. Он хотел ответить, но шорох в лесу заставил их замереть. Клинки были готовы, но из тумана вышла фигура, её лицо скрывал капюшон. Она подняла руки, показывая, что безоружна.
— Эрен, — сказала она, её голос был спокойным, но холодным. — Нам нужно говорить. О Зике. О твоей судьбе.
Микаса шагнула вперёд, её клинок блеснул, но фигура сняла капюшон, и все замерли. Это была Хистория Христа, её голубые глаза были полны решимости, но в них была тень страха.
— Я знаю, вы мне не доверяете, — сказала она. — Но Зик связался со мной. Он хочет, чтобы я стала носителем Прародителя.
Эрен ощутил, как земля уходит из-под ног. Хистория — носитель? Это было невозможно. Но её взгляд, её голос... она не лгала. Он посмотрел на Микасу, его кулаки сжались.
— Почему ты? — спросил он, его голос был хриплым. — Почему Зик выбрал тебя?Хистория посмотрела на него, её губы дрожали.
— Потому что я — Христа, — сказала она. — И потому что он знает, что ты не выживешь. Прародительница убивает тебя, Эрен. Зик хочет, чтобы я завершила его план.Микаса шагнула ближе, её клинок всё ещё был наготове.
— Какой план? — спросила она, её голос был холодным.
Хистория посмотрела на неё, её глаза блестели от слёз.
— Уничтожить мир, — сказала она. — Без титанов. Без стен. Без нас.
Эрен почувствовал, как Прародительница шепчет громче, её голос был как буря. Он стиснул зубы, его глаза горели.
— Мы не позволим, — сказал он. — Ни Зику, ни Флоку, ни тебе.
Хистория кивнула, её голос был тихим.
— Я не хочу этого, Эрен, — сказала она. — Поэтому я здесь. Чтобы остановить его. Но мне нужна ваша помощь.
________________________________________________________________________________
Вдалеке Йелена стояла у костра, её светлые волосы блестели в свете огня. Она держала письмо с символом Марэ, её губы дрогнули в улыбке. Она знала, что Хистория сделала шаг, но это было частью плана. Она повернулась к фигуре в тени, её голос был холодным.
— Они готовы, — сказала она. — Эрен, Хистория...
Фигура шагнула вперёд, и свет факела осветил его лицо. Это был Райнер, его бронзовые глаза были пустыми. Он сжал кулаки, голос хриплый.
— А если они не поддадутся? — спросил он.
Йелена улыбнулась, её глаза сузились.
— Тогда мы заставим , — сказала она. — Или уничтожим.
________________________________________________________________________________
Но лагерь скрывал ещё одну тайну. В центре, у тренировочной площадки, солдат, раненый стрелой Конни, лежал на земле. Его глаза были широко открыты, а губы шептались. Он знал, что умирает, но успел передать записку товарищу. В ней — инициалы шпиона, работающего на Йелену. И это имя было не Йотом, не Флоком, а было всего две буквы... Ж. К.
Продолжение следует...