Колдун из Азкабана Часть 1[ВРЕМЕННО ЗАМОРОЖЕН]

13 ноября 1999 года.

Эл заправлял койку. Он решил не оставаться в камере Пожираталей и выбрал новую одиночную, расположенную в малопопулярном корпусе камеру с хорошо сохранившейся решеткой и приемлемым запахом внутри. Надо признать, что в густо заселенных блоках ароматы были те еще.

Заходивший на новоселье Кристи оставил ему ключи от новой "квартиры" и небольшой ножик, который Элессар денно и нощно носил в кармане вместе с заточкой.

Последние два дня он провел в напряжении, как перетянутая гитарная струна. Несмотря на успокаивающие слова Кристи, он ожидал засаду везде, даже в общем туалете — когда скрипела старая дверь, и кто-то неизвестный за его спиной входил в уборную, он вздрагивал и напрягался, готовясь к удару в спину.

Постоянное напряжение и стресс изматывали молодого человека, а авроры и другие группировки хранили молчание, не приглашая его пополнить свои ряды. Кристи разводил руками и не мог объяснить, чем вызвано такое поведение боссов.

— Элессар Лиммертайл? — голос за спиной заставил молодого человека вздрогнуть от неожиданности.

Он быстро развернулся, сжав в кармане нож.

Перед ним стоял высокий мужчина лет сорока, с черными глазами и короткими русыми волосами. Заметив на правой руке красную повязку, Эл немного расслабился: аврор.

Мелкая сетка шрамов покрывала правую часть его лица. Небрежная щетина, спокойный и внимательный взгляд. Чем-то он напоминал сурового магловского генерала.

— Что нужно? — настороженно спросил Элессар.

— Пойдем со мной, парень, — махнув рукой, "генерал" вышел из камеры.

Замкнув решетку, Эл поспешил догнать своего гостя.

— Ты не забыл представиться? — спросил он, поравнявшись с мужчиной.

— Забыл, — невозмутимым тоном ответил тот.

Некоторое время они молча шли по коридорам корпуса, направляясь к мосту.

— Так может все-таки назовешь свое имя?

— Аарон Смит.

— А ты неразговорчив, — заметил Эл.

— Только с теми, кто мне не нравится.

На этом их диалог завершился.

Пройдя по холодному мосту, они зашли в главный корпус. Шум разнообразных звуков немного оглушил Лиммертайла, еще не успевшего привыкнуть к этому месту. Последние два дня он старался не светиться на "главной площади" Азкабана, резонно полагая, что прогулки, пока он не нашел себе покровителей, слишком опасны. Пройдя главный корпус насквозь, они зашагали по второму мосту, ведущему к башне авроров. Внутри башни они поднялись по винтовой лестнице практически на самый верхний этаж и остановились у двустворчатых деревянных дверей кабинета.

— Бесплатный совет — побольше уважения и поменьше дерзости, — вполголоса проговорил Смит и жестом пригласил Эла зайти внутрь.

Окна были занавешены тяжелыми бархатными портьерами темно-бордового цвета, не пропускавшими ни одного лучика света полной луны. Посередине прямоугольной комнаты лежал ковер в такой же цветовой гамме, что и занавески. Массивный письменный стол, глубокое кожаное кресло и камин напротив рабочего места. Уютную комнату, погруженную в полумрак, освещала лишь одна большая свеча на столе, за которым кто-то сидел, но Эл никак не мог понять кто — мужчина или женщина.

— Приветствую вас, мистер Лиммертайл, — голос был приятным, явно женским.

— Доброй ночи. Извините, я не знаю вашего имени, — как можно более учтиво ответил Эл.

— Я Анна Гейн. Присаживайтесь, — лицо женщины, наконец, выглянуло из тьмы.

Карие глаза отдавали багровыми оттенками, черные волнистые волосы свисали над бумагами на столе, красивый контур нежных губ добавлял нотки изысканности и утонченности, а острый тонкий нос придавал ее образу благородства и смелости.

Очень эффектная женщина.

Эл прошагал к столу и опустился в кресло. После нескольких ночей, проведенных на жесткой тюремной койке, мягкое уютное сиденье стало настоящим откровением. Элессару даже показалось, что он слегка застонал от наслаждения.

Развалившись и закрыв глаза, Эл блаженно дремал, напрочь позабыв о цели визита и не обращая внимания на тихие покашливания стоявшего за спиной Аарона.

Минуту спустя, решив, что он обязательно выпросит кресло для своей камеры, Лиммертайл открыл глаза и умиротворенно посмотрел на свою собеседницу.

Анна отвлеклась от изучения документов, встала, заложила руки за спину и начала медленно ходить по кабинету.

— Мистер Лиммертайл, по-хорошему, ваше место не здесь, думаю, вы и сами понимаете причину. Однако, по личной просьбе мистера Андерсона я согласилась рассмотреть вашу кандидатуру.

— Благодарю.

— Говорите это Кристиану, а не мне. Я пока что не сделала окончательного решения. Что бы вы ни думали, моя задача — обеспечивать порядок, а не плясать под дудку продажных смотрителей.

— И все же вы уделили мне время.

— Времени здесь у всех предостаточно. Впрочем, отбросим философию, мистер Лиммертайл. Для начала я бы хотела решить личный вопрос. Вы, наверное, не помните, но мы уже встречались.

Эл слабо улыбнулся. Он был уверен, что видит Анну в первый раз.

— К сожалению, вы ошибаетесь. Такую красотку я бы никогда не забыл.

— Прекратите, — брезгливо поморщилась женщина, садясь обратно за стол. — Я не терплю лести и подхалимства.

— Это лишь констатация факта, не более того, — пожал плечами Элессар.

— Тем не менее, я не ошибаюсь.

— Неужели? Я лично не припомню совместных операций.

— А она и не была совместной. В ту ночь вы убили двух моих людей и еще одного тяжело ранили, — глухим голосом произнесла Анна.

Элессар вперился в ее лицо раздраженным взглядом. Ему не понравился поворот, в который зашла беседа.

— Если вам нечего сказать мне по существу, то я предпочту завершить этот диалог. Я пришел сюда не за тем, чтобы выслушивать рассказы о моих делах на войне.

Человеческая натура быстро забывает хорошее, зато надолго запоминает плохое. Он много раз слышал в свой адрес подобные слова:" Ты убил папу, друга, брата, сестру, маму, подругу и так далее".

А то, что все они пытались убить его самого, от сознания обиженных плавно ускользало. Тех же, кто мог бы упрекнуть его по праву, уже не осталось.

И все, что Элессар сделал потом, люди тоже предпочитали не замечать.

Поначалу злился, потом просто обижался, а после вообще перестал обращать внимание.

Элессар поднялся и собирался уже направиться к выходу, когда Анна жестом остановила его и указала обратно на кресло. Аарон у дверей всем своим видом давал понять, что так просто молодой человек комнату не покинет. Окинув Смита оценивающим взглядом, Эл вздохнул и нехотя опустился обратно.

— Вы всегда убегаете от подобных разговоров? — с легкой насмешкой в голосе спросила брюнетка.

— Нет, обычно я достаю палочку, — в тон собеседнице ответил Лиммертайл.

— Сути это не меняет. Почему?

— Что — почему? Почему я избегаю таких разговоров? Потому что я устал. Устал что-то кому-то доказывать, объяснять. Легче сразу оглушающим приложить.

Анна долго молчала, наблюдая за дергающимся пламенем свечи, как будто собираясь с мыслями.

— Вы помните февраль 97-го? — вопрос прозвучал тихо, приглушенно.

Молодой человек отрицательно покачал головой.

— В ту ночь дежурный сообщил, что группу Лиммертайла засекли в лесах Эксетера. Собрав людей, мы отправились за вами, я возглавила операцию. Засветились вы тогда прилично — мы нашли вашу хижину за пятнадцать минут.

— Зачем вы рассказываете мне все это? — перебил ее Элессар.

Анна с неприязнью посмотрела на него.

— Затем, что я хочу увидеть ваш взгляд. Хочу понять, кто сидит передо мной. Хочу посмотреть в глаза человеку, убившему моих друзей и решить, как с вами поступить.

Элессар, не моргая, смотрел прямо в карие глаза. Конечно, он помнил. Надеялся только, что не придется вспоминать.

— Первый луч влетел в окно, оглушив одного из моих людей, — слегка охрипшим голосом заговорил Лиммертайл. — Осколок стекла вошел мне в левую руку и разорвал сухожилия. Мы заняли оборону, но вас было слишком много, заклятья летели со всех сторон. Я попробовал пробить купол, но тщетно. Когда в нас полетели зеленые лучи, мы поняли, что брать живыми нас не будут.

— Приказ был именно такой. Никто не использовал Аваду, не надо лгать! — возмутилась Анна.

— Расскажите это троим моим парням, оставшимся лежать в том доме. При всем уважении, мисс Гейн, командир не всегда способен уследить за действиями своих подчиненных, особенно в поле. Мы прорвались ценой двух жизней с нашей стороны, а дальше...

... Началась погоня, — тихо закончила фразу женщина. — Да, я помню. Я взяла троих авроров, и мы пошли по вашему следу. Признаться честно, я не ожидала, что один человек способен на то, что сделали вы, мистер Лиммертайл.

— Вы меня хвалите или ругаете?

Анна в ответ раздраженно изогнула бровь. Эл устало выдохнул и потер виски.

— Чего вы хотите, мисс Гейн? Увидеть в моих глазах раскаяние? Я вас огорчу — его не будет. Я не испытываю вины за убийство моих врагов, ровно как не испытываю вины за убийство тех, кто пытался убить меня. Я не раскаиваюсь в убийстве авроров точно так же, как не раскаиваюсь в убийстве Пожирателей. Вы хотите извинений? Я с легкостью вам им предоставлю, для меня это ничего не стоит. Станет ли вам легче от этого? Основываясь на опыте, могу ответить наперед — не станет. Слова мало что меняют.

— Зато дела говорят о многом.

— Тогда вспомните события последних двух лет и вынесите, наконец, свой вердикт.

— Вы убили...

— Я много кого убил, мисс Гейн, — снова перебил женщину Элессар. — Но заметьте, вы еще живы.

— Намекаете, что я обязана вам жизнью? — вскинула брови женщина.

— Нет. В отличие от ваших сослуживцев, вы не пытались меня убить, а я не убил вас.

— Это ваше оправдание перед совестью? Благородный убийца с принципами? Считаете, что вы невиновны?

— Я виновен лишь в том, что был лучше подготовлен.

Анна рассмеялась странным грудным смехом.

— Вы? Имеете в виду вашу подготовку в России?

— Да, ее я и имею в виду.

Продолжая улыбаться, женщина встала и, подойдя к окну, раздвинула портьеры. Холодный лунный свет ворвался в комнату, немного разогнав царивший в ней полумрак. Открыв окно и впустив свежий воздух, женщина вернулась обратно за стол.

— Я тоже там была, мистер Лиммертайл.

Элессар в изумлении поднял глаза.

Условия жизни в северном лагере выдерживал не каждый мужчина, что уж говорить о женщинах. Четыре часа сна в сутки, изнуряющие тренировки, немыслимый холод и нередкие стычки с другими обучающимися заставляли больше семидесяти процентов бойцов просто уходить, не завершив подготовку. Постоянный психологический прессинг со стороны инструкторов расшатывал нервы, доводя до регулярных нервных срывов.

— Вы? — не веря, спросил Эл. Хрупкая и стройная фигура его собеседницы никак не вязалась с воспоминаниями о повседневной жизни в Сибири.

— Да, я. К сожалению, мне не удалось полностью пройти курс. Через полтора года мне пришлось покинуть лагерь по состоянию здоровья, однако, меня перевели в лагерь "Мор Амон", под Дамаском.

— Я слышал о нем, — кивнул Эл.

— Еще бы вы не слышали.

— Но Таймыр все равно круче, — хмыкнул Эл. — Так зачем вы мне это рассказываете?

Карие глаза женщины засветились нехорошим огоньком, а на губах застыла хитрая улыбка. Анна, нисколько не смущаясь, расстегнула четыре верхние пуговицы черной шелковой блузки, слегка обнажив грудь в черном бюстгальтере. Эл заглушил мгновенно появившиеся мысли, носящие не самый скромный характер.

Слева, рядом с сердцем находилась маленькая татуировка в виде головы волка с зажатым в пасти рыцарским мечом.

Серый хищник был выбран не случайно. Помимо символа верности и силы, он также напоминал о близости смерти ко всем, кто выбрал путь авроров, встав на защиту закона.

Рыцарский же меч указывал на благородство и чистоту помыслов.

Такие наколки делали выпускники тренировочных лагерей, согласно сложившейся издавна традиции приобщать себя к "братству". Была еще какая-то красивая легенда про это самое братство, но Элессар ее не помнил. Зато помнил приветствие.

Пристально посмотрев на Анну, Эл заговорил на древнем языке:

— Seteresis aileen ashat.

— Seteresis ashat aileen, — с усмешкой ответила женщина.

Приветствие гласило: "Сила волка — стая, сила стаи — волк". Некоторый пафос высказывания не мешал фразе предельно точно описывать отношение выпускников друг к другу.

Лагерь в Сибири, где обучался Элессар и "Мор Амон", где заканчивала обучение Анна, считались двумя ведущими тренировочными площадками в мире по подготовке боевых магов для спецподразделений силовых структур. На самом деле подобных площадок существовало достаточно, но "Таймыр" и "Мор Амон" по праву занимали верхушку рейтинга, и выпускники относились друг к другу, как братьям с севера и юга.

— Как видите, ваша подготовка явно уступает моей, мистер Лиммертайл. Помимо трех лет подготовки, я еще два года провела в Ираке и отслужила полтора в аврорате. Так что не сваливайте всю вину за ваши преступления на какую-то вшивую подготовку.

Холодная, спокойная злость обволакивала разум молодого человека. Ему порядком надоел этот разговор.

— Чего вы хотите, Анна? — сквозь зубы процедил Элессар. — Чтобы меня мучали угрызения совести? Нет уж, с меня довольно. Каждую гребаную ночь я капля за каплей сходил с ума, пока, наконец, не понял, что мне осталось лишь два выхода — или научиться с этим жить, или свихнуться к чертям. Я нашел себе оправдание, но ведь и вы поступили точно так же. Вы спихнули ответственность за гибель ваших друзей на меня, хотя сами повинны в их смерти не менее, чем я. Вы повели их на бой, вы не остановили их, когда они начали швырять в меня Авады. Вы погубили своих друзей еще в тот момент, когда самонадеянно и легкомысленно решили, что количество преобладает над качеством. Так что довольно лицемерия, мисс Гейн, не ваше право — судить меня.

— Все это лирика и ваша жалкая попытка оправдаться перед самим собой. Мы выполняли свой долг, мистер Лиммертайл.

— А я воевал за убеждения.

— И где теперь ваши убеждения?

— При мне. Но тот путь, которым шли Пожиратели и Темный Лорд — не для меня.

— Я не заметила особой разницы между Лиммертайлом — Пожирателем и Лиммертайлом — аврором. Только в стороне, — пожала плечами брюнетка.

— Разница в том, что Пожиратели на поверку оказались сворой маньяков. Я же никогда не использовал убивающее проклятье, если его не применяли ко мне. Если хотите, у меня сохранились остатки чести, в отличие от них.

— А как же дело Олдриджей? Ходили слухи, что это ваших рук дело.

Скрывать не было смысла.

— Моих, — кивнул Элессар. — Вы знаете, что это была за семейка?

— Насколько я помню, Генри Олдридж был чиновником в отделе по связям с маглами, жена владела магазином в Манчестере, сын вроде служил в отделе тайн.

— Вы правы, но это лишь то, что скормила всем пресса, опустив некоторые детали. Семья Олдриджей была чистокровной семьей с типичным отношением к маглам, как к животным. Генри Олдридж занимал место начальника департамента изменения памяти, и в его доме не было домовиков. Вместо них семья Олдриджей использовала маглов.

— Не может быть, — воскликнула Анна, прикрыв рот рукой.

— Может, я лично правил им мозги. Министерство позаботилось о своем имидже и скрыло сей занимательный факт. Чтобы вы знали — магазинчик миссис Олдридж использовался, как прикрытие для подпольной работорговли маглами. И работали они, между прочим, по обе стороны статута. Думаю, вас не удивит, что род с такими семейными ценностями был одним из первых, кто присягнул Волан-де-Морту, едва тот объявился. Я не знаю подробностей, из-за которых Темный Лорд отдал приказ на уничтожение этой семейки, но, думаю, они это заслужили. Только их сын был адекватным человеком, но я не мог оставить свидетелей. И поверьте, я сполна расплатился за его смерть.

Анна задумчиво смотрела куда-то вглубь комнаты, теребя в руках браслет.

Эл тоже молчал, наслаждаясь удобным креслом.

Молчание нарушил Аарон.

— Мисс Гейн, сейчас начнется моя смена, я могу идти?

Оторвавшись от размышлений, женщина кивнула и встала проводить своего подчиненного.

— Спасибо, Аарон.

— Позвать кого-нибудь вместо меня?

— Не надо, — улыбнулась Анна. — Не думаю, что мистер Лиммертайл сможет меня убить, даже если захочет.

Бросив неприязненный взгляд на молодого человека, "генерал" покинул кабинет.

Анна подошла к шкафу и обернулась к Элу.

— Выпить не хотите?

— Смотря что, — отозвался Лиммертайл.

— Есть только водка. Не знаю, где Кристиан достал ее, но я была крайне удивлена, когда он выполнил мой заказ.

— Это у вас после Сибири появилось такое пристрастие? — усмехнулся Элессар.

— Как ни странно, да. Подозреваю, что у вас тоже, — взяв бутылку, Анна вернулась обратно за стол.

— В те морозы больше ничего не помогало, — с улыбкой произнес молодой человек, взяв в руки водку и разливая ее по стопкам.

(Спустя три часа)

— Ну что, решил? — спросила Анна, уже сбросившая багровую мантию и так и не застегнувшая пуговицы на блузке.

С трудом оторвав взгляд от своеобразного декольте своей собеседницы, которой явно нравилось подобное внимание, Эл посмотрел на женщину.

Водка делала свое дело. Титаническим усилием отделив мысли о вступлении от мыслей о шикарной груди и сексуальном теле сидящей напротив брюнетки, Эл кивнул. Анна улыбнулась и протянула ему руку.

— Добро пожаловать в семью, Элессар.

Где-то он уже слышал подобную фразу. Был такой магловский фильм про итальянских гангстеров — "Крестный отец".

Подумав, что перед ним сейчас сидит крестная мать, он улыбнулся в ответ и, к ее удивлению, вместо рукопожатия с усмешкой поцеловал тонкие пальцы. Задержав губы на холодной коже чуть дольше, чем того требовал этикет, и чуть меньше, когда такой жест стал бы откровенно вызывающим, Элессар оторвался от руки Анны, но не отпустил. Красивые глаза с интересом наблюдали из сумрака комнаты за молодым человеком. Лиммертайл почувствовал, как участился пульс на запястье женщины.

Правда, его собственное сердце, готово было вообще проломить грудную клетку. Повисла неловкая пауза.

— Ты будешь полным кретином, если не рискнешь, — с усмешкой произнесла она.

И он рискнул, аккуратно потянув ее к себе. Но Анна неожиданно рассмеялась, вырвала руку и выпрямилась.

— Отправляйся к себе. Я не сплю с подчиненными.

— Какого черта? — возмутился Элессар. — А что тогда это было?

— Маленькая шалость, — хмыкнула начальница авроров. — Гуляй, аврор.