🥀. Тот, кто горел, но не осветил
Мариус ждал её у внутреннего озера.
Место было почти забыто всеми — чёрные воды и мёртвая тишина, каменные уступы, полные ряски и кривого мха. Только ветер и вода.
И он.
Сидел на старом корне, вытянув ноги, руки в карманах мантии, плечи чуть напряжены — как всегда, когда она была рядом.
Эвириана остановилась в десяти шагах. Он не обернулся. Просто сказал:
— Всё равно пришла.
Она молча села рядом. На край того же корня.
Молчание — привычное между ними — легло как тёплый плащ.
— Знаешь, Эви, — наконец сказал он, глядя на воду, — я думал, ты не попрощаешься со мной.
Она не ответила.
— Но, наверное, ты знала, что я всё равно буду здесь.
Она снова молчала. Не из упрямства. Из... чего-то большего.
Из проклятия. Из невозможности чувствовать.
Но рядом с ним это ощущалось... не как пустота. А как состояние покоя.
Мариус чуть улыбнулся.
— Забавно, да? Все эти годы я был рядом, а мы почти не говорили. Не было нужды. Я знал, когда ты устала. Когда злишься. Когда хочешь, чтобы тебя оставили в покое.
Он посмотрел на неё.
— И я оставлял. Но всегда оставался поблизости. На всякий случай.
В его взгляде не было боли. Только правда.
— Я знал, что ты не можешь чувствовать. И всё равно...
Он сделал паузу.
— Я всё равно чувствовал за нас двоих.
Она перевела взгляд на озеро. Сначала хотела что-то сказать — но слова застряли. Глупо. Глупо было бы говорить "прости". Глупо — "спасибо". Он знал. Всегда знал.
— Я не хочу, чтобы ты забыла меня, — тихо сказал он.
— Я не забуду.
Он кивнул.
— Это единственное, чего я прошу.
Затем вытащил из-под мантии что-то чёрное.
— Вот. Я делал это для тебя долго.
Она приняла предмет. Обложка — плотная, кожаная. Книга. Без названия.
Она открыла её — и замерла. Внутри: пустые страницы. Все, кроме первой.
"Для той, кто не умеет чувствовать,
но была для меня всем".
— Это дневник, — пояснил Мариус. — Он... не волшебный.
Он усмехнулся.
— Ты просто можешь писать туда. Всё, что хочешь. Или не писать. Ты можешь забыть о нём. Но если вдруг когда-нибудь ты захочешь что-то сказать — и некому будет — напиши. Будто мне.
Она смотрела на страницы.
— Зачем?
— Потому что я не буду рядом, Эви. А кому-то ведь нужно быть рядом, хотя бы... в словах.
Он встал.
Не попрощался. Не коснулся. Не попросил.
Просто отошёл на шаг... и обернулся.
— А знаешь... Если бы ты могла чувствовать...
Он сделал паузу, в которой звучала вся его жизнь.
— Я думаю, ты бы полюбила меня. По-своему.
Она не ответила.
Он улыбнулся — чуть, будто через боль.
— А я тебя — полюбил полностью. Даже такую.
И ушёл.
Она осталась с дневником в руках.
И в какой-то миг, впервые за всё время, нечто внутри кольнуло. Не чувство. Не боль. Но тень чего-то, что могло бы быть.