🥀. Тот, кто шёл впереди неё во тьму
Дурмстранг жил, как обычно. Ученики гремели по коридорам, перья скрипели, мантии развевались. Никто не знал, что Эвириана уезжает. Никто — кроме него.
Аделар ждал её в верхней башне. В той самой, куда они сбегали в первую зиму — прятаться от голосов, от правил, от всего.
Он сидел на каменном карнизе, как всегда, будто не знал, что внизу сотни футов бездны. Его волосы развевались на ветру, длинный плащ хлопал. И в этот момент он напоминал ей кого-то... древнего. Свободного.
Она поднялась, не торопясь, и остановилась у двери.
Он не обернулся.
— Ты пришла позже, чем я ожидал.
— Я обдумывала слова.
— И что решила?
Она подошла ближе, прислонилась к каменной стене рядом с ним. Сидеть не стала.
— Что слов всё равно не хватит.
Он усмехнулся.
— Ну, тут мы с тобой одинаковы.
Минуту они молчали. Только ветер бился в своды. Только небо — тяжёлое, свинцово-серое — висело над ними.
— Ты уезжаешь, — наконец сказал он.
— Да.
— И не возвращаешься.
— Возможно.
Он посмотрел на неё впервые. Его глаза были цвета старого янтаря. В них не было ни боли, ни упрёка. Только... признание.
— Я знал, что однажды это случится.
Он встал. Медленно. Подошёл ближе.
— Но не думал, что будет так... рано.
Она не отводила взгляда.
Он чуть склонился к ней — близко, почти касаясь лбом.
— Я помню, когда впервые увидел тебя. Ты стояла посреди зала, как что-то... нездешнее. Чёрная мантия, мёртвые глаза, спина прямая. Ты смотрела, как будто уже знала, кто я. И мне было страшно. Не за себя. За тебя.
Он усмехнулся.
— Страшно, что в таком теле — девочки — уже не было сердца. А я почему-то захотел стать тебе...
— Ты и стал, — сказала она.
Он замер.
— Ты никогда так не говорила.
— Потому что ты и так знал.
Он закрыл глаза. Потом резко шагнул прочь, словно что-то в нём не выдержало.
— Мне плевать, что ты проклята, Эви. Плевать, что ты не чувствуешь.
Он обернулся.
— Я знал, что ты всё равно что-то чувствуешь. Может, не так, как другие. Не сердцем. Не разумом. Но иначе.
Он провёл рукой по волосам.
— А знаешь, что самое дерьмовое?
— Что?
— Я не хотел отпускать тебя.
Он подошёл ближе.
— Я хотел, чтобы ты осталась. Чтобы мы сбежали, чёрт побери, в горы, к северу. Чтобы нам было плевать на школы, на Волдеморта, на Хогвартс.
Он усмехнулся.
— Но это не ты. Ты — та, кто идёт в самый мрак. Потому что не боится. Потому что тебе плевать. Или... казалось, что плевать.
Он вытащил что-то из кармана. Маленькую вещицу. Кольцо. Серебряное, тёмное, с вкраплением обсидиана.
— Вот. — Он протянул. — Это не обручальное, не магическое, не древнее. Просто... кольцо. Мой знак. Если когда-нибудь ты потеряешь себя — посмотри на него.
Он коснулся её пальцев.
— И вспомни, кто ты для меня.
— А кто?
Он посмотрел в упор.
— ты — моя семья. До конца. Даже если ты забудешь меня. Даже если я умру.
Она взяла кольцо.
Он не поцеловал её. Не обнял. Только развернулся — и бросил через плечо:
— Когда вернёшься — будь сильной. Но не теряй себя. Я тебя найду. Где бы ты ни была.
Он исчез в дверях.
Эви осталась на башне. Кольцо — холодное — сжималось в её пальцах.
Она не чувствовала... или не могла описать, что было внутри.
Но нечто тихо скреблось под рёбрами. Не боль. Не грусть. Просто... след от того, кто был рядом слишком долго.