Сеанс первый
— Джинни, ради Мерлина! Выпей ещё Бодроперцового зелья или перенеси опрос. Малфой никуда не денется.
Куда ж он денется из-под домашнего ареста и кучи охранных заклинаний без своей палочки? Конечно, семейка Малфоев дёшево отделалась за все свои пакости. Нарцисса и Драко хоть как-то проявили себя в день Битвы за Хогвартс, а Люциусу сделали послабление только благодаря жене и сыну. Впрочем, скоро Нарцисса развелась с мужем, и они с Драко уехали в Америку начинать новую жизнь. Люциус же сидел в Малфой-мэноре под домашним арестом, консультируя Министерство по экономическим вопросам. К сожалению, хорошие и честные люди в основном не способны к ведению бюджета, а чтобы выйти из послевоенного кризиса, требовались титанические усилия. Люциус пожертвовал почти всё своё состояние Министерству и стал теневым руководителем экономики. Неприятно было признавать, но его помощь действительно была полезна.
Дополнительным наказанием (а официально — «исправительными работами») было переписывание вручную магловских книг. Теоретически Малфой должен был досконально изучить мир маглов и проникнуться к ним симпатией. Но Гермиона была уверена, что так Малфой только сильнее их возненавидит.
Джинни кашлянула, шмыгнула носом и посмотрела на Гермиону умоляющим взглядом:
— Зелье не помогает, я уже литра два выпила! Надо к целителю идти. А беседу перенести нельзя, я уже откладывала... по личным обстоятельствам.
Гермиона знала, что «личными обстоятельствами» был Гарри Поттер. Став аврором, он очень мало времени мог проводить со своей девушкой, и они старались использовать любую возможность увидеться.
— Если в понедельник не будет этого чёртова опроса, Леннокс выест мне мозг чайной ложечкой.
Да, руководитель Отдела магического правопорядка был дотошным и строгим. Даже в работе вечной отличницы-Грейнджер он находил, к чему придраться. Гермиона непроизвольно поёжилась. Ну, не может же она оставить подругу в беде? Гриффиндорка она или нет?
— Хорошо.
— Спасибо-спасибо! — Джинни кинулась ей на шею. — Ты мне так помогла!
— Да не за что, — смутилась Гермиона. — Что делать-то нужно?
— Вот опросник, — Джинни призвала со своего стола свиток пергамента. —Ответы вписывай прямо в него. Вот прытко пишущее перо. Ничего сложного.
— Ага, кроме того, чтобы выдержать этого напыщенного слизняка.
— Да уж, — шмыгнула Джинни. — Насколько знаю, гонор из Малфоя не выбили ни Азкабан, ни Тёмный Лорд.
— Представляю его физиономию, когда он увидит меня, — невесело усмехнулась Гермиона.
— Задай ему жару! — Джинни ткнула её кулаком в плечо.
— Непременно!
Но внутри у Гермионы всё связалось в тугой болезненный узел. Только не Люциус Малфой, дракл его раздери! Самый отвратительный из чистокровных, самый подлый из Пожирателей! Самый красивый из врагов...
Как же ей было стыдно! За то, что считала этого слизняка привлекательным, за то, что была готова забыть о его преступлениях, за то, что так хотела нравиться ему...
Наверное, всё началось в тот летний день перед вторым курсом, когда они встретились во «Флориш и Блоттс». С первого взгляда он поразил её. Эта стать, эти платиновые волосы, этот бархатный голос. Которым он говорил отвратительные вещи. Люциус Малфой словно сошёл со страниц викторианского готического романа, и Гермиона, живущая в мире книг, пала его жертвой. Она знала, что должна ненавидеть его, и успешно взращивала в себе это чувство. И Малфой давал тому благотворную почву. Но в потаённом уголке души жила та глупая девочка, которая хотела изменить этого гордого злодея своей любовью. В лучших традициях глупых книг!
Всегда логичный разум Гермионы не мог выдержать конкуренции с этой настойчивой дурёхой. Все аргументы, что Малфой годится ей в отцы, что он —враг, что он её ненавидит, разбивались, словно об мощное Протего. Гермиона контролировала своё поведение, но свою душу контролировать не могла.
И вот, сейчас она добровольно шла прямо в пещеру ужасного дракона, который давно пленил её сердце. И ей потребуются все силы, чтобы пережить эту встречу.
Портключ перенёс её прямо в гостиную Малфой-мэнора. Она сильно изменилась с того дня, когда Гермиону здесь пытала Беллатриса Лестрейндж. Теперь это была светлая комната, отделанная в бежевом и золотом цветах, от былого остался только камин и огромная люстра.
— Добрый день, мисс Уизли, — раздался тягучий бархатный голос, и внутри Гермионы всё оборвалось от волнения.
Малфой сидел в кресле с высокой спинкой лицом к окну, поэтому не видел, что вместо обычного стажёра к нему явилась Героиня войны. Гермиона тихонько прокашлялась и заговорила:
— День добрый, мистер Малфой.
Зашуршала тяжёлая бархатная мантия, и Люциус встал из кресла, окинув Гермиону удивлённым взглядом:
— Вы? Я думал, за мной закрепили Джиневру Уизли.
— Она не смогла прийти, заболела, — Гермиона почувствовала, как сильно дрожат у неё руки. Только бы Малфой этого не заметил.
— О, как жаль, — холодно произнёс Люциус. — И Вы, стало быть, вызвались её заменить?
— Джинни попросила меня, она ведь моя подруга.
— Да-да, гриффиндорцы всегда помогут друг другу.
— Да-да, в отличие от слизеринцев, — Гермиона не упустила возможности уколоть собеседника.
— Верно, — хищно улыбнулся Люциус, и девушке пришлось приложить много усилий, чтобы отвести взгляд от его тонких, но красивых губ.
— Что ж, присаживайтесь. Хотите чай или кофе? У меня осталась всего пара домовиков, но они хорошо справляются, — насмешливо продолжил Малфой, несомненно, зная её отношение к труду домовиков.
— Нет, спасибо, — Гермиона села в кресло напротив и достала из волос волшебную палочку, которой они были скреплены в объёмный пучок.
Каштановые локоны рассыпались по её плечам, и от девушки не ускользнул заинтересованный взгляд, который Люциус бросил не неё. Сейчас её волосы больше не напоминали воронье гнездо, Гермиона ухаживала за ними, и её шевелюре теперь завидовали многие сотрудницы Министерства.
— Итак, мистер Малфой, — Гермионе вдруг показалось, что он как-то тяжело сглотнул. — Стандартный опрос, и разойдёмся. Вам ведь процедура знакома?
— Конечно, за прошедший год у меня таких встреч было где-то полсотни. Всегда одни и те же вопросы, только стажёры меняются. Никто, занимающий более или менее стабильную должность, видимо, не соглашается.
— Вам мало главы Экономического департамента?
— С ним мы стараемся ограничиться письменным общением.
Гермиона Акцио призвала из своей бездонной сумочки пергамент и перо Джинни, установила всё на журнальном столике между креслами и начала:
— Итак, вопрос номер один, мистер Малфой. Как Ваше самочувствие?
— В порядке.
Прытко пишущее перо быстро зафиксировало ответ.
— Вам достаточно денежных и... иных ресурсов, оставленных в Вашем распоряжении?
«Иные ресурсы» — это эльфы?
— Достаточно, — Малфой ответил с саркастической усмешкой.
— Сколько страниц магловской литературы Вы переписали за неделю?
— Семьдесят.
— Вы чувствуете изменения в Вашем отношении к маглам?
— Да, я лучше их понимаю и ценю их изобретательность, — Малфой даже не пытался скрыть, что его слова — наглая ложь.
— Чем Вы занимаетесь помимо исправительных работ? — Гермионе всё сложнее было сдерживать свою обиду на этого наглого фанфарона.
— Читаю. Не магловскую литературу. Занимаюсь оранжереей.
— Выходили ли с Вами на связь уцелевшие сподвижники Волан-де-Морта?
— Нет.
Ха-ха! Будь иначе, можно подумать, он ответил бы правду.
Гермиона задала ещё несколько дежурных вопросов, на которые Малфой ответил, как робот. Закончив, девушка из любопытства развернула пергамент, в котором были записаны предыдущие «беседы» с Люциусом. Одни и те же вопросы, одни и те же немногословные ответы.
— А Вы не слишком-то разговорчивы, мистер Малфой, — задумчиво пробормотала Гермиона.
— Мне целый год задают одинаковые вопросы, из недели в неделю. Что я могу придумать нового? — было видно, что мужчина едва сдерживает свой гнев.
— А если я задам Вам другие вопросы, Вы на них ответите?
— О чём Вы? — Люциус недоверчиво посмотрел на неё.
— Несколько новых вопросов, если Вам скучно?
— Зачем Вам это?
— Потом что мне тоже скучно, — деланно небрежно ответила Гермиона, хотя внутри неё всё горело жарким пламенем от такого близкого соседства Малфоя.
Люциус хмыкнул, продолжая сверлить её изучающим взглядом.
— Вы будете это записывать? — он кивнул на пергамент.
— Нет, не думаю, что имею право вносить в него что-то лишнее.
— Хорошо, но при одном условии.
— Условии? — в этом весь Малфой. Он под домашним арестом, ему толком не с кем общаться, и он же при этом ставит ей условия. — Каком?
— Вы ответите мне на такое же количество вопросов.
— Только потому, что Вам скучно?
— Только поэтому.
Он точно врал! Так значит, Малфой затеял игру навроде пинг-понга, а вместо мячика — вопросы. Но ей-то зачем ввязываться в эту забаву, которая неизвестно к чему может привести? Но неудержимое гриффиндорское любопытство не дало ей пойти на попятную.
— Хорошо, — Гермиона свернула пергамент и спрятала его вместе с пером в сумочку. — Какую книгу Вы сейчас читаете?
Люциус закатил глаза:
— Как «оригинально». Фиделиус Глин. «Салемский процесс: правда и вымысел». А Вы что читаете?
— «Сложнейшие заклинания памяти» Скоренны Терлик. Вы заинтересовались историей американских ведьм из-за того, что Ваш сын сейчас в Америке?
По лицу Малфоя скользнула едва заметная судорога, глаза похолодели, и онбуквально прошипел:
— Да.
Люциус крепко сжал подлокотники и отвёл взгляд к окну. Гермионе вдруг захотелось взять его за руку, чтобы вывести из этого оцепенения. Слава Мерлину, совсем скоро Малфой вновь повернулся к ней:
— А Вы почему увлеклись забвением и восстановлением памяти?
— Я долго изучала эту тему, когда возвращала память родителям. Это очень увлекательно.
— Вам удалось?
— Что?
— Удалось вернуть память родителям?
— Да, было трудно, но всё прошло без осложнений. Теперь Вы должны мне вопрос.
Малфой махнул рукой, словно говоря: «Валяйте».
— Вы хотели бы воссоединиться со своей семьёй?
Казалось, Малфой окаменел. Секунд десять он сидел неподвижно, как статуя. Гермиона боялась, что в любой миг он резко повернётся к ней и с криком прогонит вон. Но Малфой вдруг заговорил тихим голосом:
— С сыном. Наш с Нарциссой брак разладился давно, по ней я не скучаю, хоть и благодарен ей за то, что отбываю наказание дома, а не в Азкабане. А вот Драко мне сильно не хватает. Достаточно?
— Вполне, — у Гермионы пересохло во рту. На такое она и не рассчитывала. — Думаю, мне пора.
Люциус растерянно посмотрел на неё, словно его только что разбудили. Гермиона достала из сумочки второй портключ, который должен был вернуть её в Министерство. Он уже начал сиять, возвещая о скором перемещении.
— В следующий раз придёт мисс Уизли? — хрипло спросил Малфой.
— Да.
Гермионе так хотелось, чтобы сожаление в глазах Малфоя ей не померещилось. Портключ засиял ещё сильнее. У Гермионы сбилось дыхание от пристального взгляда Люциуса.
— Мисс Грейнджер, — кивнул он, не отводя глаз.
— Мистер Малфой, — и её тут же закрутил водоворот перемещения.