20 Глава
В библиотеке царила привычная тишина. Та самая, что была по душе гриффиндорке. Она пришла сюда сразу же после уроков. И вооружившись, огромной стопкой учебников, плотно засела за доклады.
После вчерашнего вечера, на душе стало значительно легче. Сначала долгие разговоры по душам в гриффиндорской башне, после уютная встреча с Ноттом. Гермиона не виделась ни с тем, ни с другими, уже достаточно долго. Что уж говорить о простом общение. Все ее время было посвящено лишь одной персоне за последний месяц.
Малфой.
Они не общались с того момента, как вернулись из кабинета Макгонагалл. Гермиона не пересекалась с ним ни в Большом зале, ни в башне. Словно они вернулись в начало сентября, два абсолютно чужих друг другу человека. А переставали ли они быть чужими? Может девушка просто на придумывала себе все эти чувства, а он продолжал играть с ней? На него это похоже.
Нет! Выкинь его из головы! Сейчас же!
Крепко зажмурив глаза, до белых кругов, Гермиона открыла их и вернулась к конспекту. Она пришла сюда не для того, чтобы думать о том, кем ей приходится этот хорек. Гермиона пришла заниматься. И поэтому, никто не должен ей мешать, даже если этот кто-то сидит у нее в голове. Девушка снова уставилась в полуисписанный пергамент, уходя мыслями далеко в себя. Мысли упорно не хотели давать ей закончить работу. Справа от столика, за которым любила сидеть гриффиндорка, раздался девичий смех.
Машинально повернув голову, чтобы сделать замечание ученикам, которые ведут себя слишком громко, Гермиона замерла, открыв рот.
За столом, откуда раздавался смех, сидела Джинни. Она лукаво улыбалась мулату, что занял место напротив нее и о чем-то тихо рассказывала, прерывая рассказ приступами смеха. Кто бы мог подумать? Джинни Уизли и Блейз Забини. Гермиона, наблюдая за бывшей подругой, невольно улыбнулась. Какой бы странной не выглядела эта картина, девушка была с ним счастлива. Хоть и улыбка была какой-то уставшей.
Осознав, что слишком долго на них смотрит, Гермиона отвернулась и вновь посмотрела на пергамент. На чем она остановилась? Точно. На восстание гоблинов. Причины восстания и попытки его избежать.
Посмотрев на раскрытую книгу, что лежала перед ней на столе, Гермиона начала переписывать очередной — нужный, как ей казалось, — абзац.
Все-таки непривычно было смотреть на то, как та, кто столько лет была влюблена в твоего друга, теперь улыбается другому. Для девушки — пара Гарри и Джинни была эталоном отношений. Никто не мог показать настоящую любовь лучше, чем они. Но видимо Гарри был прав. Они взрослели...и во время взросления, некоторые дороги расходятся в разные стороны.
— Так странно видеть их вместе, правда? — Гермиона резко вздрогнула от голоса, что ворвался в ее сознание.
Потерянно подняв голову, девушка посмотрела на своего собеседника, и улыбка невольно растянулась у нее на губах.
— Тео, — тихо поздоровалась она. — Не ожидала тебя тут застать.
— Я знал, что найду тебя именно здесь. Где еще может прятаться от общества самая умная ведьма своего поколения? — он отодвинул стул и сел напротив Гермионы. — Доклад по истории магии?
— Угу, — девушка нахмурила брови. — Никак не могу собраться с мыслями, чтобы закончить его.
— Как я тебя понимаю, — обреченно вздохнул Тео. — Все эти события и даты... Никак не выходить выделить что-то одно. Хоть всю историю этой войны переписывай на пергамент.
— И не говори, — Гермиона замучено ухмыльнулась. — Так зачем ты искал меня?
— Решил, что ты не будешь возражать, если я украду тебя в такой чудесный день, — хитро подмигнул ей парень. — На улице сегодня тепло. Не хочешь прогуляться и подышать свежим воздухом?
— Не знаю. Тут столько нужно еще дописать.
— Да ладно тебе. Перед тем, как подойти, я смотрел на весь этот процесс, — Тео обвел рукой гору учебников и пергаментов. — И знаешь, что? Ты не шибко горишь желанием дописывать все сегодня. Мне даже показалось, что ты где-то далеко, но точно не в библиотеке. Думаю, если мы прогуляемся — это будет только на пользу. Проветришь голову, может мысли какие-то появятся, что дописать.
Гермиона посмотрела на пергамент, что лежал перед ней и задумалась. Теодор был прав. За два часа, что она провела здесь, ей удалось написать лишь половину страницы. Но стоит ли им идти на улицу вдвоем? Последняя их прогулка ничем хорошим не закончилась.
— Что именно тебя смущает? — снова прочитал ее Теодор. — Я же говорил, что завязал. Никаких странностей больше не будет, не переживай.
— Хорошо, — после минутной борьбы у себя в голове, согласилась Гермиона. — Думаю, что часик на свежем воздухе, действительно не повредит.
Собрав все листы, что были разбросаны по столу, в сумку. Гермиона быстро убрала книги на свои места и вышла со слизеринцем из библиотеки. В коридорах замка стоял гул из разговоров, споров и смеха учеников, что расползлись по школе, в надежде на небольшую порцию отдыха.
Быстро ступая за своим спутником, огибая небольшие кучки студентов, Гермиона старалась не потерять Тео из виду. В голове была каша. Она помнила тот день, когда Малфой нашел их на улице, недалеко от дома Хагрида. После этого, он говорил девушке, и не раз, чтобы она никуда не совалась одна с Теодором. Но видимо просто напоминаний было мало, ведь сейчас гриффиндорка снова отправилась с ним на прогулку — одна. А до этого, буквально вчера, они сидели по среди ночи и курили, на одном из балконов.
— О чем задумалась? — спросил ее слизеринец, как только они вышли на школьный двор.
— О том, как многое поменялось, буквально за месяц, — туманно ответила Гермиона. — Словно мир перевернулся с ног на голову.
— Почему ты так считаешь? — сразу же поддержал новую тему Теодор. — Может быть мир не перевернулся. Просто поменялись твои взгляды на него, границы, могу даже предположить — цели.
— Хм, — задумалась девушка, подставляя лицо порыву свежего воздуха. — Я не думала об этом под таким углом.
— Это — ошибка большинства. Мы впадаем в панику, когда в нашей жизни начинают происходить события, что выходят из нашей зоны комфорта. Резко показываем свои шипы и вообще становимся отрицательными персонажами. Но никто не задумывается о том, что эти изменения даже хорошо. Они меняют тебя и твою жизнь. Вносят в нее новые краски. Да, иногда это темные краски, но даже они могут всегда перерасти в нечто прекрасное.
— Тео, — Гермиона удивленно посмотрела на парня. — Да ты философ. Откуда такие глубокие суждения?
— В детстве, когда была жива мама, мы часто сидели на крыше нашего дома и она рассказывала мне о том, что многие взрослые считают ненужной информацией для ребенка, — пожал плечами слизеринец. — Мы могли рассуждать часами, о перемещениях во времени, космосе или еще нечто подобном. Мама любила рассуждать. Уходить куда-то далеко в своих мыслях, в самые дебри. Отец часто говорил мне, что я пошел в нее. Тоже вечно витаю в облаках.
— Ты никогда не показывал себя с этой стороны.
— Потому что это никому не интересно. Всем нравится веселый Тео. Рассудительный у нас — Блейз. А роль вечно недовольного принял Драко.
— О, он с ней прекрасно справляется, — тут же фыркнула Гермиона. — Мне кажется, если бы за вечно недовольное лицо, выдавали награды. У Малфоя был бы шкаф, битком набитый кубками.
Нотт на этот комментарий тихо рассмеялся, осуждающе посмотрев на свою спутницу.
— Какая кошка пробежала между вами?
— Что?
— Между тобой и Драко. Вроде все было хорошо, вы даже нашли общий язык друг с другом. А потом разбежались по разным углам и теперь вообще избегаете встреч.
— Тео, не говори ерунды! Мы вместе живем, как можно избегать друг друга, проживая в одной башне?
— Я бы сказал, что не знаю. Но вы делаете это превосходно.
— А ну стой, — Гермиона остановила Теодора и посмотрела ему в глаза. — Малфой бегает от меня?
— Вы оба бегаете друг от друга.
— Не правда. Мне на него совершенно плевать.
— Ну-ну, — ухмыльнулся Нотт, засовывая руки в мантию.
— Тогда, тебе должно быть все равно и на дальнейшие события тоже.
— О чем ты?
Но ответа Гермиона не дождалась. Теодор только продолжил куда-то идти, ведя девушку за собой. Внутри что-то неприятно зашевелилось. О чем это он? На что мне должно было быть все равно?
Снова эти вопросы. Тысяча вопросов в голове. Гермиона чувствовала, как паника начинает захлестывать ее с головой.
— Куда мы идем? — девушка резко остановилась, скрестив руки на груди.
— Мы просто гуляем, — удивленно посмотрел на нее слизеринец.
— Теодор Нотт, я же вижу, что мы не «просто гуляем»! — стала закипать девушка. — Ты куда-то меня ведешь. Так ответь мне — куда?
— Гермиона, — Нотт слегка усмехнулся. — Это ненормально, искать в каждом моем поступке подвох. Просто небольшая прогулка до лодочного сарая — потом обратно.
— Зачем нам туда? — она продолжала стоять на месте.
— Ты была там в начале зимы? Хоть раз? — но увидев, что Гермиона не собирается отвечать, Тео продолжил сам. — Там безумно красиво. Поверь, как только мы туда придем, то ты сразу сможешь выкинуть весь этот груз, что давит на тебя.
— В сарае открывается чудесный вид? — скептически посмотрела на него девушка, удивленно изогнув бровь.
— Ну не в самом сарае, конечно, а на пристани, — исправился Нотт. — Ну так мы и дальше будем стоять? Или все-таки пойдем и посмотрим?
Гермиона задумчиво прикусила губу. Они что? Просто идут посмотреть на озеро? Скользнув взглядом вокруг них, девушка постаралась успокоиться. Вокруг много учеников и если Нотт что-то сделает не так, то она сможет закричать и ее непременно услышат. Вроде все говорит, что ей ничего не угрожает, но в голове все равно сидит червячок сомнения.
— Ну можем еще постоять, если тебе так комфортней, — ворвался в ее спор с самой собой Теодор. — Но скоро начнет темнеть и вид будет совсем не тот.
— О, Годрик! — закатила глаза Гермиона. — Ладно, пошли. Но потом вернемся в замок!
— Я именно так и озвучивал тебе свой план, — улыбнулся слизеринец и снова возобновил свой путь.
***
— Блейз, ответь мне пожалуйста, — продолжал бурчать Драко, кутаясь в длинны слизеринский шарф. — Тебя покусал Нотт, пока ты спал? Или в этом году у всех постепенно едет крыша?
— О чем ты, друг мой? — улыбнулся ему мулат.
— Ну, предположим о том, что мы забыли на улице, когда ты предложил мне скоротать пару часов в тишине, подальше от остальных?
— Я же не говорил тебе, что планирую сидеть в замке.
— Сказал человек, который всеми фибрами души ненавидит зиму.
— Я не люблю холод, — осуждающе посмотрел на него Блейз. — А сегодня, сравнительно тепло.
Драко, лишь молча фыркнул на его умозаключение. Сначала, когда Забини все же смог поймать слизеринца, после окончания пар, предложение пришлось ему по душе. Но первое сомнение поселилось его в голове, когда Блейз сказал, что нужно зайти за теплыми мантиями.
Малфой привык к тому, что друг постоянно трясется от холода, как только температура доходит к +10. Дай ему волю, он бы скидывал с себя школьные мантии, кутаясь во все куртки и завершая свой образ одеялом из верблюжьей шерсти, что мать подарила в прошлом году. Драко постоянно подкалывал друга на эту тему. И поэтому, когда Забини потащил его туда, где уже во всю лежал снег, Малфой невольно напрягся.
На улице действительно было не так морозно, как вчера. Снег срывался с облаков, осыпаясь на учеников мелкой крошкой. Ни ветра, ни мороза. Одним словом — красота. Но это все вписывалась бы в картину идеального вечера кого угодно, только не в портрет Блейза Забини.
— Ты может ответишь мне? Куда мы направляемся? — снова скосил глаза на мулата Малфой.
— Туда, где можно спокойно посидеть, — словно заученную пластинку, повторял Блейз.
— И как давно ты стал любителем снега и всего, что связано с зимой? — скептически выгнул бровь Драко.
— Я? — остановившись, удивленно посмотрел на него Блейз. — Как тебе вообще могло прийти в голову подобное?
— Блейз, мы знаем территорию Хогвартса вдоль и поперек. С нашими познаниями могли посоревноваться только близнецы Уизли, и то, потому что они залазили в каждую дырку! А сейчас мы идем в сторону, где точно не будет теплых мест, для такого неженки, как ты!
— Ты забыл о таком явление, как магия? Я всегда могу наложить на себя чары.
— Я не забыл, что они тебе никогда не помогают. Ваше Величество мерзнет постоянно.
— Может я стал привыкать к нынешнему климату.
— Значит осенью ты страдал, а сейчас свыкся?
— Все меняется, мы взрослеем, смотрит на жизнь под другим углом... — Забини заметил, что Драко остановился и недоуменно спросил. — Что?
— Блейз, ты меня действительно держишь за полного идиота? — сжал губы Драко.
— Разве можно держать тебя за того, кем ты и так являешься? — тут же усмехнулся Блейз. — Расслабься ты! Нотт попросил встретиться. Сам назначил место. Просто не хотел тебе говорить сразу, а то вдруг накрутишь себе по пути.
— Я же не его наседка, чтобы накручивать себя, — скривился Драко и снова возобновил путь за мулатом.
— Давно ли?
— Отвали!
Забини не выдержав засмеялся, заставив против воли проявится улыбке и на лице Драко. Слизеринец покачал головой, пнув небольшой сугроб, обсыпая ноги впереди идущего друга.
— Малфой! Твою мать! — мулат отпрыгнул в сторону, словно кошка от воды. — Прошу тебя, не делай так!
— Да ладно тебе, — засмеялся ему в спину друг. — А как же: «Все меняется, время идет, я стал привыкать к нынешнему климату»?
— Иногда, я понимаю из-за чего большинство считают тебя уродом, — не остался в стороне Блейз.
— Потому, что они просто не могут признать то, что я — неотразим!
Забини фыркнул и пошел дальше, искоса поглядывая на Малфоя. Драко прекрасно понимал, до какой степени Блейз ненавидел снег и вообще все, что связано со словом «холод». И от этого становилось только интереснее, что такого сказал Нотт, что даже их теплолюбивого итальянца понесло на улицу?
Проходя вдоль школьного двора, где резвились младшекурсники, обкидывая друг друга зачарованными снежками, Драко невольно поджал губы. Он практически никогда не мог позволить себе таких развлечений.
Все его детство, отец твердил, что «люди их уровня» не должны бегать, как умственно отсталые дикари. Крики и радость — это не то, что должен показывать потомственный аристократ. Сдержанность и рассудительность — вот, что должно читаться у него на лице с самого детства.
Теодор вырос примерно в таких же условиях, из-за чего теперь вел себя как маленький ребенок. Он мог прыгать, кричать и смеяться так, что сдержать улыбку никак не выходило. Тео вечно вляпывался в разные, идиотские ситуация, только из-за того, что вырвался из этих границ. Драко же впитал все «уроки» отца так глубоко, что скорее поцеловал бы кошку Филча, чем повел себя подобным образом.
Забини был совершенно другим ребенком. Рано лишившись отца, он полностью воспитывался своей матерью, которая никогда не ставила ему границ дозволенного. Блейз всегда делал то, чего душа желала, зная, что мать его никогда за это не осудит. Да, они были чистокровными. Да — аристократами. Но воспитание Блейза было полностью отзеркаленным от того, как воспитывали Драко.
— Аууу! — Драко растерянно шарахнулся, увидев перед собой мулата, который размахивал своими руками прямо перед его лицом.
— Что? — недовольно буркнул Драко.
— Аллилуйя! Он снова с нами! — возвел руки к небесам Блейз. — Я тебя уже третий раз спрашиваю. К лодочному сараю идти по этой тропе?
Драко озадаченно посмотрел в сторону, в которую показывал мулат. Лодочный сарай? Нотт, что, решил их в этот раз утопить к чертовой матери? Что пришло в эту безумную, кудрявую голову на этот раз?
— Да, — все еще озадаченно ответил Малфой. — А нам нужно встретится с ним там?
— Ага, — пробормотал Блейз и ускорил шаг, вставая на тропу. — И как только мы туда придем, я смогу начать свою сладкую месть за то, что он вытащил меня туда.
— Тео хоть сказал, для чего нам идти именно к сараю? — недовольно пробурчал Драко.
— Вообще не имею ни малейшего понятия, — пожал плечами Блейз. — Знал бы ответ, подумал, прежде чем идти.
Как только парни ступили на первые ступени, что вели вниз, прямиком к сараю, их тут же встретил ледяной порыв ветра. Драко стал медленно спускаться, сильнее кутаясь в шарф. Если на школьном дворе он мог согласиться с высказыванием про хорошую погоду, то сейчас с легкостью поспорит на этот счет.
Раньше лодочный сарай любили парочки, что пытались скрыться от лишних глаз. Там часто устраивали своего рода свидания, зная, что их никто не побеспокоить. Но после того, как недалеко от него жестоко убили Снейпа, ходить в место свиданий перестали. Драко даже пару раз слышал слухи, мол теперь там живет призрак зельевара и в сарае тайный клуб Пожирателей смерти.
— Интересно, Тео понимал, что мы привлечем каждую собаку тем, что пошли туда? Или он об этом не задумывался, когда назначал встречу? — прочитал его мысли Блейз.
— Он вообще задумывается, когда что-то делает? — в тон мулату ответил Драко.
— Бывший Пожиратель и его друзья, встречают в месте, где когда-то произошло убийство. Что может быть более странным? — продолжал глумиться Блейз.
— Лишь только то, что ты вышел на улицу по собственной воли.
Около стен сарая ветер подозрительно стих. Словно здесь были наложены согревающие чары, на всю территорию. Было бы не так странно, если не знать, что для наложения чар, на такую область, требуется колоссальное количество энергии.
— И где оно? — недовольно пробурчал Забини, ступая на скрипучие доски.
— Сам же сказал, что встреча назначена тут, — пожал плечами слизеринец, обходя друга. — Наверное ждет внутри. Чары же кто-то наложил как никак.
Драко обошел мулата, что недовольно осматривался по сторонам, и быстро пошел в сторону двери. Чем меньше народу видело куда они пошли, тем лучше для них двоих. Доски, которыми был выложен пол, прогибались от веса слизеринцев, и словно предупреждая о том, что проломятся в любой момент, протяжно скрипели. Когда до двери оставалось буквально пару шагов, она с грохотом распахнулась, и на пороге, с довольной улыбкой, показался Теодор.
— Почему вы так долго? Я думал уже идти вам на встречу! — сходу возмутился парень.
— Забини искал пути, где меньше снега, параллельно восхваляя любовь к зиме и здешнему климату, — с долей сарказма произнес Драко.
— Любовь к здешнему климату? — удивленно посмотрел на них парень. — Вы там курили, пока шли?
— Может поговорим внутри? — раздался недовольный голос мулата. — Погода не особо благодушна к беседам на пристани.
Тео сделал шаг в сторону друга, пропуская Малфоя первым. Драко, удивленно переглянулся с Блейзом, подмечая странное поведение Теодора, и вошел первым.
Как только его ботинки из драконьей кожи перешагнули порог сарая, первое, что привлекло внимание — глаза. Большие, глубокие, цвета хорошего молочного шоколада. Те самые глаза, что он избегал с той самой ночи. Те, что удивленно смотрели на него.
Дверь за его спиной резко захлопнулась, перекрывая путь к отступлению.
«Теодор Нотт, я убью тебя, как только ты мне попадешься!» — пронеслась мысль в голове слизеринца, понимая, что так просто они выйти отсюда уже не смогут.
***
— Он убьет тебя, ты же это осознаешь? А после убьет и меня!
— Да, ладно тебе! Все будет хорошо, вот увидишь. Они помирятся, и Малфой снова станет адекватным.
— Он и был адекватным.
— Это был старый Малфой. Новый мне нравился гораздо больше.
Блейз отчаянно вздохнул. Кто говорил, что дебилов не исправить? Этот человек видимо познал смысл жизни в полном его объеме. Мулат даже не хотел задумываться над тем, что блондин устроит, как только выберется из старого, лодочного сарая.
— Сколько шансов, что он откроет эту чертову дверь? — осторожно спросил Нотта Забини, наблюдая, как его умалишенный друг зачаровывал сарай.
— Ноль, дорогой мой друг. Они никак не смогут ее открыть.
— Но, как тогда они выберутся оттуда? — в ужасе посмотрел на него мулат.
— Ну, я же не садист, — засмеялся Теодор. — Ей-Богу, Блейз так смешно смотреть, как ты бледнеешь. Никогда бы не подумал, что темнокожие могут бледнеть!
В тот же миг парень громко вскрикнул и схватился за ушибленный затылок.
— Можно было и без рукоприкладства! — надул губы Нотт.
— Как. Они. Выберутся? — медленно прошипел Забини, понимая, что ситуация выходит из-под контроля.
— Успокойся. Чары сами спадут, как только придет время.
— И когда придет время?
— Увы, нас к тому моменту уже тут не будет.
На этих словах Теодор развернулся и пошел в сторону лестницы, с которой Блейз и Драко спускались буквально десять минут назад. Блейз посмотрел еще раз в сторону сарая и решив, что лучше не вмешиваться в это все, пошел вслед за Ноттом.
***
Гермиона смотрела на Малфоя, и чувствовала, как гнев начинает заполнять его тело.
Как. Он. Посмел?
Она молча сверлила его глазами, в то время как Малфой делал вид, что пытается вскрыть замок.
— Можешь заканчивать свое представление, и открывать эту дверь, — прошипела гриффиндорка. — У меня нет ни малейшего желания находиться с тобой в одном помещение.
— Можно подумать — у меня есть, — в тон ей ответил Малфой.
— О, Годрик! Зачем это все? Тебе снова стало скучно или это очередной спор? — метала молнии глазами Гермиона.
— Что? — Драко перестал пытаться разрушить чары, что умело сотворил Теодор и посмотрел на девушку. — Грейнджер, ты больная? На кой мне это все надо? — он обвел рукой сарай. — Думаешь, что если бы я действительно хотел поговорить с тобой, то сделал бы это именно так?
— Думаю, что у тебя не хватило бы мозгов даже на это, — скривила губы Гермиона. — Ты же привык к тому, что все само падает тебе в руки. Что заморачиваться не нужно, лишь пару раз мило улыбнуться.
— Я бы продолжил весь этот увлекательный диалог. Но прежде хочу напомнить, — губы Малфоя скривились в фирменной улыбке. — Ты была одной из тех, кто сама упала мне в руки.
Гермиона гневно задышала. Если она проведет с ним в этом сарае еще хотя бы десять минут, то Гарри не сможет ее простить, потому что ей придется применить Непростительное. А лучше два Непростительных. Пусть бы сначала помучался, а потом гриффиндорка бы смотрела, как его глаза начинают тускнеть, от яркой зеленой вспышки.
От картины, что вертелась у нее в голове, губы девушки растянулись в улыбке. Она была бы счастлива. Просто в восторге.
Со стороны двери раздался приглушенный удар, из-за чего Гермиона посмотрела в сторону блондина.
— Решил головой дверь проломить? — слишком сладко спросила Грейнджер.
— Если только твоей, — лилейно ответил слизеринец, а затем посмотрел на стену. — Даже Бомбарда не помогает. Что за чары он использовал?
— Мне больше интересно зачем он это делал, а не какие чары накладывал, — устало вздохнула Гермиона и села на один из пыльных ящиков, что стояли в углу. — Чего он добивается?
— Если оттолкнуться от того, что мне говорил Забини, то видимо хотят, чтобы мы поговорили, — пожал плечами Драко.
— Нам не о чем разговаривать, — буркнула Гермиона.
— Скажи это им.
— Поверь мне, с радостью донесу эту информацию до всех, кто попытается еще хоть раз нас запереть. Но для начала — открой уже эту чертову дверь!
— А я, что пытаюсь сделать в данный момент? — начинал закипать Драко.
— Может ты делаешь недостаточно? — возмущенно посмотрела на него Гермиона.
Малфоя затрясло. Он уже не просто начинал закипать.
Его переполняло столько злости, что руки начало слегка потряхивать. В голове пронеслась опять мысль, что он убьет Теодора, как только выберется отсюда. И в этот раз его не остановят ни Блейз, ни Азкабан, ни что-либо еще. Он просто убьет его.
Гермиона продолжала сверлить слизеринца взглядом. Если бы у нее была возможность прожигать взглядом, в груди Малфоя уже светилась бы огромная дыра.
— Знаешь, что? — психанул Драко и отошел в противоположный угол сарая. — Раз я делаю недостаточно, то подними свою задницу и попробуй сама!
Глаза девушки округлились от возмущения. Да кто он такой, чтобы указывать ей? Она, лишь поерзала на стуле, принимая более удобное положение, и с вызовом посмотрела в сторону слизеринца.
— И не подумаю.
— Тогда мы будем сидеть целую вечность в этом сарае, потому что я больше и пальцем не пошевелю.
— Можно подумать, что до этого, ты делал что-то весомо важное!
— Я делал хоть что-то!
Гермиона открыла рот, чтобы ответить ему нечто колкое, но поразмыслив, закрыла обратно. Она не скажет ему больше ничего. Действия чар рано или поздно спадут. А до этого момента Гермиона будет молчать. Прислонив голову к стене, девушка закрыла глаза.
Драко тем временем старался успокоиться. Он понимал, что они не виноваты в том, что его друзья идиоты. Но сама ситуация его бесила.
Малфой не собирался ей что-то объяснять. Он вообще не хотел находиться с ней в одном помещение. После той вечеринки он собирался с ней поговорить. Даже хотел объяснить, что именно сподвигло его на такой поступок. Но переспав с этими мыслями ночь, Драко передумал. То, что было между ним и Грейнджер было — ошибкой. Тотальной ошибкой, которая никогда не должна была происходить.
— Что на твоей руке? — тихий голос в тишине, заставил слизеринца вздрогнуть от неожиданности.
— Что? — он удивленно посмотрел в сторону Гермионы.
— На руке, — она показала пальцем, на левую руку. — Что это светится?
Драко машинально посмотрел туда, куда указывала Гермиона и нахмурился. Часы, что прислала ему мать, издавали слабое свечение, отбрасывая блики на стену. В голове сразу же всплыл момент, когда он возвращался в башню. Значит ему действительно не показалось. Он видел блики на стенах, но они были не от палочки, как решил тогда Драко. А от него самого.
— Неважно, — ответил он, поджав губы.
Ей не зачем было знать, что это «подарок» от отца. Предназначение, которого слизеринец так и не смог еще понять. Люциус Малфой никогда не дарил подарки просто так. В каждом его жесте был смысл. Это были не просто часы. Они несли в себе какой-то смысл. Драко знал это. Чувствовал. Но это было не то, чем бы он хотел делиться. Даже Блейз, которому парень доверял больше всех, не знал о подарке. Нечего говорить, о грязнокровке.
Гермиона прикусила нижнюю губу, но настаивать не стала. Это было не ее дело, кто их ему подарил. В груди снова неприятно кольнуло. В голове всплыл тот самый обед, когда Малфой сидел и прижимал к своей груди Асторию. Нотт говорил, что после, во время вечеринки, они поднимались в спальни.
Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула. Нет. Она не будет показывать ему свои эмоции. Не заслужил. Слезы стали предательски скапливаться в глазах, готовясь, вот-вот брызнуть из них крупными каплями, застилая зрение плотной пеленой.
После того вечера, Гермиона пообещала самой себе, что не заплачет из-за него. Ни одна слезинка не скатится с ее лица. Он этого недостоин. Не имеет права. Судорожный вздох, как назло, разрезал тишину, заставив Малфоя снова посмотреть в ее сторону.
— Только не говори, что ты заныла, — закатил глаза он.
— Не дождешься, — с яростью прошептала Гермиона.
— Ну и славно, — тут же расслабился Малфой. — Твоего нытья в этом сарае — моя психика просто не выдержит.
— Годрик, какой же ты все-таки урод!
Драко удивленно посмотрел на гриффиндорку, которая сжалась в темном углу, на каком-то старом пыльном ящике. Он видел, что она пыталась сдержать норовившую истерику. Чувствовал, что причина была далеко не в сарае. Но, если Малфой начнет копать, то истина его сломает. А он и так ставил стены у себя в сознании с огромным трудом. Они просто не выдержат такого потока эмоций и рухнут в одночасье.
Девушка уставилась в стену отсутствующем взглядом.
Туда, где был отблеск часов, что были на руке слизеринца.
— Надеюсь, ты счастлив, — произнесла Гермиона безэмоциональным голосом.
— Почему? — устало вздохнул Драко.
— Ты сделал то, что должен был и теперь тебе не нужно больше притворяться. Можно снова быть тем самым — Драко Малфоем.
— Тем самым? — Драко старался говорить, как можно более равнодушно. — Да, что ты вообще знаешь о том, кем я был.
— А кто не знает? — Гермиона ухмыльнулась. — Вернешься к своим гулянкам и разменом партнерш — по одной за вечер.
— С чего ты решила, что именно этого я хочу? Кто дал тебе право, решать за меня? — в голосе слизеринца снова стали проскальзывать злые нотки.
— Малфой, — девушка посмотрела на него. — Я устала. Прости, но я не хочу ничего выяснять. После бала ты пел мне, как сильно нуждаешься в нас. Но теперь ты просто решил, что это не для тебя.
— Грейнджер, тебе не понять меня.
— Я и не собираюсь. По началу, мне охота было сделать это. Но теперь... — девушка задумчиво закусила губу. — Теперь, мне это не интересно.
От этих слов в груди Малфоя противно закололо. Словно кто-то взял кучу битого стекла и засунул в легкие, прокрутив при этом несколько раз. Мне это не интересно. Всего четыре слова, но таких жестоких, что могли сравниться с Непростительными.
— Значит, теперь тебе плевать? — холод, с которым это произнес Драко, можно было заморозить весь чертов сарай, где их заперли.
Гермиона лишь равнодушно пожала плечами. Плевать? Нет, ей было далеко не плевать. Но для чего ему об этом знать? Чтобы потешить свое эго? Она не из тех, кто будет ползать у его ног и умолять, чтобы он обратил на нее свое внимание. Гермиона Грейнджер не будет страдать из-за того, кто просто не достоин этого.
Драко посмотрел на нее немного, в надежде, что она произнесет хоть что-то. Скажет, что ей не плевать. Что он ей нужен так же, как и она ему. Но осознав, что Грейнджер не собирается ничего дополнять, прижал колени ближе к груди и перевел взгляд в сторону стены.
Свет от часов падал на старые доски, создавая из-за свечение звезд и луны некое подобие рисунка. Слизеринец нахмурил брови и принялся более пристально изучать стену. Свет от звезд и луны создавали цепочку, образуя на досках созвездие.
В его семье было принято начинать обучение еще до того, как письмо из Хогвартса принесут в клюве почтовой совы. Драко обучался полетам на метле, астрономии, азам зельеварения и самым простым заклинаниям. У Нарциссы звезды вызывали особый трепет, и она довольно часто сидела с маленьким Драко по ночам, рассматривая разные созвездия и ища на ночном небосводе кометы.
И по этому сейчас, слегка присмотревшись, Малфой с точностью мог распознать, что видит созвездие Скорпиона. Вот четыре звезды образуют клешни, пять показывают его тело и семь звезд переходят в хвост. Особо ярко светилась звезда — Антарес, как и в настоящем созвездие. Когда Драко был маленький, то считал, что эта звезда обозначала сердце этого существа. Мама всегда говорила ему, что у него тоже яркое и доброе сердце. Как же она ошибалась, когда произносила такие слова вслух. Теперь Малфой не считал, что его сердце можно было назвать добрым. Ему казалось, что многие были правы, когда говорили, что этот орган вообще отсутствовал у слизеринца.
С интересом рассматривая это свечение, ему было интересно только одно. Для чего они были нужны отцу? Да, часы несравненно были прекрасны. Но не в его стиле. Люциус любил нечто более строгое и сдержанное с мелочами, в которых и читалась та самая — роскошь. А это...было слишком ярко для отца. Слишком. И зачем они были нужны Драко? Зачем оставлять их ему?
— Как думаешь, — вывел его из размышлений голос Гермионы. — Чары будут еще долго удерживать нас в этом сарае?
— Я не смог определить, что за чары использовал Нотт. Но зная его упертость, мы можем просидеть здесь до утра, — на последних словах из-за рта слизеринца вырвался небольшой клубок пара. — Кажется согревающие чары стали спадать. Кто их накладывал?
— Тео.
— Видимо он ушел, раз они потеряли свою силу. Может и дверь скоро тоже поддастся чарам.
Ощутив, как зимний холод начал противно пробираться по его спине, Драко взмахнул своей палочкой, чтобы наложить новую порцию согревающих чар. Но ничего. Слизеринец нахмурился и снова взмахнул палочкой. И снова ничего.
— Грейнджер, — Драко старался говорить, как можно спокойней.
— Что?
— Попробуй нанести на себя согревающие чары.
— Твоих сил не хватает даже на это? — девушка холодно усмехнулась.
— Просто. Попробуй.
Закатив глаза, Гермиона взмахнула палочкой, но судя по ее потерянному взгляду, ничего не произошло. Она взмахнула еще раз. А потом еще. И еще. Ничего не произошло. Девушка с беспокойством посмотрела на слизеринца.
— Он, что? Издевается над нами? Неужели у этого идиота хватило мозгов, создать поле, где наша магия блокируется? — в голосе гриффиндорки можно было различить нотки паники и раздражения одновременно.
— Боюсь, Нотт просто не подумал о том, что согревающие чары спадут. Или решил, что к этому моменту мы выполним то, на что он рассчитывал.
— А на, что он рассчитывал?!
— Я по-твоему — он?! Грейнджер, откуда мне знать всю суть его мотивов? Я тебе уже говорил, что у него слишком воспаленный мозг, чтобы предугадывать его действия! Но тебя это никак не остановило!
— Так значит это я еще виновата в том, что мы оказались тут?!
Драко молча смотрел на девушку, которую начинало трясти от холода. Чары спадали с каждой секундой, он чувствовал это. И теперь они могли ощутить все прелести заледенелого домика, в котором хранился разный мусор, складируемый годами.
— Драко, нужно что-то быстро придумать. Иначе мы просто умрем тут от холода, — голос Гермионы уже начинал дрожать.
— Значит теперь я снова Драко? — усмехнулся слизеринец.
— Не издевайся, — Гермиона пропустила его колкость мимо ушей.
Девушка встала со своего ящика, на котором просидела столько времени, и стала наворачивать круги по сараю, растирая руки, чтобы согреться.
Казалось, что температура в этом месте раз в пять ниже, чем была на улице. Может это из-за того, что они у воды? Или домик настолько успел промерзнуть? Но холода только пришли, а дерево максимально долго может удерживать в себе тепло.
Слизеринец обеспокоенно посмотрел в сторону девушки, что теперь без конца ходила из угла в угол. Нет. Тут явно что-то не так. На стенах домика начал появляться иней, показывая, насколько действительно упала температура. Грейнджер была права. Если они не смогут выбраться отсюда, то к моменту, когда чары спадут, найдут уже их окоченевшие трупы.
***
— Ты же понимаешь, что они могут соревноваться в своей упертости бесконечно?
Блейз пнул небольшой сугроб на своем пути. Ему до сих пор не нравилось то, куда его втянул Нотт. Но, как бы парень не пытался переубедить этого ненормального, что им нужно вернуться и открыть дверь, результата это не принесло.
— К чему ты ведешь? — не понял его Тео, продолжая прогуливаться по школьному двору.
— К тому, что они могут бесконечно сидеть в разных углах сарая, не признавая свою вину. Ты наложил там такие согревающие чары, что тепла до весны хватит. Так, что, готовься. Когда мы придем, они будут злее мантикор, так и не решив свой конфликт.
— Во-первых, я говорил тебе, что мы туда не вернемся, — начал по второму кругу объяснять Теодор. — А во вторых, никто не обещал им комфортных условий. Скоро они сами начнут сближаться, им просто придется забыть о своей упертости.
— Погоди, — Блейз остановился и посмотрел на друга. — Что ты там наколдовал?
Тео невинно улыбнулся и посмотрел в глаза друга. Забини знал этот взгляд. Как у нашкодившего котенка, который посчитал, что сделал все правильно. Но на деле совсем не так.
Взгляд Теодора сначала блуждал по потерянному лицу мулата, а потом переместился куда-то за его спину и стал с интересом наблюдать за чем-то, что происходило там.
— Салазар, Тео! — гаркнул на него Забини, уловив, что внимание парня переключилось на нечто другое.
— А это не твоя подружка пошла гулять в сторону Запретного леса? — Тео продолжал рассматривать что-то за спиной мулата.
— Что? Причем тут это? — Блейз обернулся через свое лицо и посмотрел в ту же сторону. — Действительно, а куда это пошла малышка Уизли? Тем более в такое время.
Девушка в белой мантии быстро шла в сторону леса, мельком оглядываясь по сторонам. Словно боясь быть замеченной. Если бы не ее мантия, то Забини не обратил бы на это даже кали своего внимания. Но, резкий порыв ветра развеял все сомнения слизеринца, показав из-под накинутого капюшона ярко-рыжие волосы.
— Старшекурсники не зачастили туда в этом году? — произнес Теодор и посмотрел на Забини. — Пошли, посмотрим куда она?
— Я бы сказал, что это не наше дело. Но почему-то мне кажется, что в этот раз мы должны заменить нашу парочку и действительно пойти следом, — пробормотал Блейз, продолжая наблюдать за гриффиндоркой. — Пошли, а то упустим ее из виду.
***
Снег и промерзшие ветки слишком громко хрустели под ногами. Неужели нельзя было встретиться после отбоя? Что за спешка? Джинни быстро шла к уже до боли знакомой тропе. Временами ей казалось, что эту тропу она протоптала сама, вечными походами до дома, по которому ей будут сниться кошмары до конца жизни.
После того, как она произнесла те два слова, в том чертовом зале, мир девушки разделился на до и после. Джинни боялась. Она хотела выйти из игры, но было уже поздно. Слишком поздно. Когда из глаз Колина ушли последние капли жизни, а взор стал стеклянным и пустым, девушку накрыла волна истерики. Джинни помнила, что лежала на полу, рядом с остывающим трупом бывшего однокурсника и билась в истерики. Сколько времени это продолжалось? Час? Два? К ней никто не заходил. Никто не тревожил.
Когда дыхание стало спокойным, а глаза перестала застилать пелена, девушка пошла в сторону выхода. Все было словно в тумане. Джинни не помнила, как дошла до замка, приняла душ и легла спать. Перед лицом все это время стояли пустые глаза. Оказавшись в своей постели, в башни Гриффиндора, она просто смотрела в потолок, пока небо не начало сереть — предвещая рассвет. Наступило утро.
Словно зомби, гриффиндорка бродила в течение дня, пока после пары не наткнулась на него. Забини стоял и смотрел на девушку, прожигая своими черными глазами в ней глубокую дыру. Блейз нравился Джинни. Наверное даже больше, чем просто нравился. Но им нельзя было сближаться. Если Скорпион узнает, что у девушки кто-то есть, то тут же вычеркнет его из игры. А мулат продолжал бегать за девчонкой, даже не подозревая, какой опасности подвергает себя, каждую минуту находясь рядом с ней.
Джинни начала общаться с Блейзом во время бала. Они с Гарри недавно разошлись, Гермиона отдалилась и у девушки просто на просто не было никого, кто мог бы ее выслушать. В тот вечер — это оказался Забини. Бал вышел и так слишком ярким на события. Говорили, что у Малфоя и Гермионы вообще приключилась целая драма. Джинни не знала всех тонкостей. Просто слышала об этом частично, из разных источников.
Блейз оказался хорошим собеседником, хоть и слизеринцем. Видимо Грейнджер была права, когда говорила, что они — нормальные. Забини был даже больше, чем просто нормальным.
После бала общение продолжилось. Иногда пара сидела в укромных местах школьного коридора или в заброшенных кабинетах. Блейз был хорошо воспитан. Он с интересом рассказывал все, о чем только могла зайти тема в их вечерних. И при этом никогда не переступал черту. Девушка прекрасно понимала, парень просто ждет зеленого света от нее. Но как она могла перейти эту ступень отношений, если об их связи тут же узнает Скорпион? И в такие моменты даже предположить было страшно, что бы он сделал с Забини, узнай об их тайных встречах.
Но как бы старательно Джинни это не скрывала, Верховный все равно узнал о том, что она проводит слишком много времени с одним из слизеринцем. В тот день девушка думала, что обрекла парня на верную смерть.
Но видимо, это было слишком просто для дальнейших планов Скорпиона. Узнав, что девушка сошлась с лучшим другом Драко Малфоя, да еще и чистокровным — Верховный поставил четкое условие. Либо гриффиндорка начинает сливать ему все, что ей удастся узнать из этих тайных прогулках, либо его голова будет ее подарком на Рождество.
И сейчас, девушка снова шла по знакомой тропе, чтобы рассказать об очередном «свидании» в библиотеке.
За спиной гриффиндорки хрустнула очередная ветка, заставив спящих птиц, что уютно устроились на верхушках деревьев, метнуться в небо. Вороны. Как она ненавидела воронов. Они часто становились свидетелями тех ужасов, что творились в особняке. Наблюдая за всем, своими умными глазами, словно предупреждая, все равно или поздно вскроется. Но будет уже слишком поздно.
Когда вдалеке стала виднеться калитка, девушка невольно напряглась. Ей не нравилось все, во что это вылилось. Никто не рассчитывал, что все зайдет так далеко. Но отступать было поздно. Слишком поздно. Джинни понимала — это все нужно остановить. Но, как она может подготовить план побега, если за каждым движение гриффиндорки следили и доносили сразу же Верховному. Словно это и были те самые птицы.
Калитка отворилась с тихим скрипом и одна из птиц равнодушно посмотрела на гостью. Словно оценивая ее. Джинни перетряхнуло. Как эти существа могут вызывать такое отвращение, только одним своим видом?
Быстро преодолев маршрут от калитки до входной двери, девушка скинула с себя капюшон и быстро вошла внутрь. Собраний сегодня не было, а это значит, что в доме была только она и он. Может быть еще пара тройка людей, но не более. Пройдя по заброшенному холлу, девушка ступила на старую лестницу, которая вела прямиком на второй этаж. Туда, где она докладывала ему каждую мелочь, словно провинившаяся первокурсница.
Дверь в кабинет была приоткрыта. Словно говоря — ее ждали тут.
Человек в теплом свитере и обычных штанах стоял лицом к окну, засунув руки в карман брюк. Он не обернулся, когда за ней закрылась дверь, с тихим щелчком замка. Джинни медленно вошла в кабинет, и села в кресло, что стояло напротив окна.
— Случилось что-то серьезное? Почему ты не мог подождать отбоя? Будут вопросы, если не увидят меня за ужином.
— Ты достала то, что я просил?
— Когда? — Джинни ошеломленно посмотрела на спину собеседника. — Ты просил только вчера, я не смогла бы это сделать так быстро, оставаясь незамеченной.
— Значит иди напролом. Времени остается слишком мало. Я боюсь, что мы просто не успеем закончить вовремя.
— Это не сыграет нам на руку, ты же понимаешь, что тогда все вскроется.
— У нас нет выбора, мы тянули слишком долго.
Джинни молча уставилась в спину. Девушка чувствовала, как злость с удвоенной силой захлестывала ее целиком. Тянули слишком долго? Мы? Она делала все сама! Он вообще ни где не участвовал. Лишь раздавал свои гребаные указания. Всю грязную работу делала девушка. Мужчина отошел от окна и сел в кресло, что стояло неподалеку.
— Кто станет следующей жертвой? — изучающе посмотрел он на нее, присаживаясь в кресло напротив. — Ты уже определилась кто это может быть?
— Почему выбирать должна я? Что это изменит? — прошипела гриффиндорка. — Ты сам делал выбор. Тем более, у нас же не осталось времени, верно? А действие шипучки накопительное. Без нее человек может не выдержать во время обращения.
— Может не выдержать, — повторил за ней Скорпион и задумчиво стал стучать пальцами по столу. — Ты нашла, куда эти придурки перепрятали все, когда обчистили склад?
— Нет, ты считаешь о таком так просто спросить? Блейз, привет! А куда ты с Малфоем перенес то, что я так долго таскала в ваши подземелья? А то нам очень нужно это все, чтобы создавать новых монстриков для обряда. Просто Нотт не подошел, а старый вышел из строя, — ядовито проговорила Джинни. — Я так должна это спросить?
— Можешь и так, если этот олух даст ответ, — процедил мужчина.
— Приму к сведению, — елейно ответила Джинни. — Сколько времени осталось?
— Немного.
— Сколько?
— До Рождества.
— И нам нужно по меньшей мере — двое?
Скорпион молча кивнул. Джинни задумчиво посмотрела в окно. Времени действительно немного. Если им необходимо еще двое инферналов до Рождества, то студентов нужно накачивать этой дрянью просто в лошадиных дозах. Хорошо, один, точнее одна подопытная у них уже есть. Остается еще один. И способ узнать, где шипучка. А еще необходимо выкрасть эти чертовы часы.
— Я физически не смогу провернуть все одна, — озвучила девушка свои мысли. — Тебе необходимо вступить в игру.
— Считаешь, у меня есть на это время? — мужчина выразительно выгнул бровь.
— Считаю, ты не будешь упускать единственный шанс.
В кабинете снова воцарилась тишина. Каждый думал о своем. Слишком мало времени на все это. Когда план только обсуждался, никто не рассчитывал, что он может настолько затянуться. К Рождеству уже все должно было быть готово. Но нет. Как только Гермиона решила, что конфеты — это яд, которым кормят учеников. Именно в этот момент, все пошло не так. Она постоянно появлялась там, где не должна была быть. Путала все карты. И ничего не могло удержать ее.
За окном взметнулась стая птиц, с криком улетая в небо. Джинни вздрогнула и посмотрела в окно.
— Ты привела с собой хвост? — мужчина сузил свои глаза и изучающе посмотрел на девушку.
— Я говорила, что время слишком раннее для встреч, — едва слышно произнесла Джинни. — Но никто не шел за мной, клянусь.
Скорпион отодвинул стул и медленно встал из-за стола. Девушка в страхе смотрела на него, не двигаясь с места.
— Тогда пошли и поприветствуем наших гостей, — тихо произнес он, накидывая на себя темную мантию. — Может быть тогда, нам и не придется искать новых друзей для нашей пленницы.
Страх сковал тело девушки, не давая ей двинуться с места. Она отчетливо помнила, что шла абсолютно одна. В памяти всплыл момент, когда у калитки позади нее хрустнула ветка. Неужели гриффиндорка настолько закрылась в себе, что не смогла заметить такую колоссальную ошибку? Медленно поднимаясь с кресла, Джинни пошла в сторону выхода, накидывая на себя капюшон.
Кто бы это ни был. Он уже не сможет выбраться с этой земли живым.
***
Стены сарая были покрыты тонкой ледяной корочкой.
Из-за рта Драко вырвался большой клубок пара. Он чувствовал, что температура становится все ниже, но ни одно заклинание так и не сработало. Словно Нотт действительно додумался до чертовой блокировки магии.
— Сколько уже прошло времени? — голос девушки уже дрожал не от холода, а от вот-вот накрывавшей ее истерики. — Когда они выпустят нас? Драко это уже не смешно!
— Я не знаю, — Малфой прикрыл глаза. — Грейнджер, я правда не знаю.
Волны злости и агрессии, что чувствовались в самом начале, сошли на нет. Они не хотели больше ругаться, не сейчас, когда их заперли в этом ледяном аду.
Драко уже в миллионный раз успел проклясть затею Нотта. Если в начале он просто хотел прибить неугомонного слизеринца, то теперь Малфой дошел до плана с Круциатусом, во всей его красе. Неужели они просто не могли их запереть в одной из кладовых Хогвартса? К чему были такие сложности?
— Драко, — Гермиона посмотрела в сторону слизеринца.
— Да? — парень уже не сидел в углу, как минутами ранее, но все еще старался держаться как можно дальше от девушки.
— Мне кажется, я не чувствую своих ног.
Тяжело вздохнув, Малфой подошел ближе. Девушка уже не тряслась, как в начале этой критичной заморозки. Но кожа на лице успела приобрести серо-белый оттенок. Наверное, слизеринец выглядел не лучше нее. Но то ли хорошее воспитание сыграло свою роль, то ли трещинка в стенах, что он так старательно возводил у себя в голове. Драко сам не понял, как притянул девушку ближе к себе. Ощущение было, словно он обнимал кусок льдины, до такой степени она успела окоченеть.
— Если мы выберемся отсюда живыми, прости, но я убью Теодора. Несмотря на то, что он твой друг, — захныкала Гермиона, утыкаясь носом куда-то в область шеи слизеринца.
— Поверь, я буду тем, кто подержит его ради этого, — тихо рассмеялся Малфой.
Смех вышел достаточно нервным, но такой короткий жест поддержки, значительно сбавил напряжение в этой тюрьме. Крепче прижав к себе девушку, Драко зарылся кончиком носа в ее волосы, вдыхая родной до боли запах. Яблоки. Свежие зеленые яблоки, тут же наполнили его легкие, вырывая из головы самые ценные для него воспоминания.
Они сидят на диване и теплый жар от камина укутывает их, заставляя забыться, уйти от всех ужасов, что творились за стенами башни. А вот они пошли вместе в душ и хрупкие руки девушки коснулись его груди, постепенно поднимаясь все выше и выше к плечам. Пуская миллионы электрических разрядов, от такого простого движения. Или их ночевка, когда в ее комнате все перевернули и Драко наколдовал им спальные мешки. Казалось, что это было настолько далеко, словно прошла уже целая жизнь.
— Малфой, — девушка удивленно посмотрела на слизеринца. — Ты тоже чувствуешь это?
— Что именно? — тихо, едва слышно спросил он.
— Холод, — коротко произнесла она. — Он стал уходить или мне кажется?
Малфой нахмурился и подняв голову над ее головой, медленно выдохнул. Облако пара стало значительно меньше. Догадки стали одна за другой проскальзывать в его голове.
— Грейнджер, — начал слизеринец проверять свои догадки. — В тот день, когда я закрыл перед тобой дверь, а после сидел в зале с Асторией.
— Мгм, — девушка сильнее прижалась к груди, в надежде согреться и поджала губы.
Она не хотела об этом говорить. Картина, что стояла в ее глазах до сих пор причиняла дикую боль.
— Это все было сделано специально, — с трудом продолжал Драко. — Наверное, я просто испугался.
— Специально? — девушка все же откинула голову и посмотрела в серые глаза. — Чего ты испугался?
— В моем мире, — прокашлявшись начал Драко. — Отношения устроены одновременно проще и сложнее нежели в твоем. Мы редко выбираем себе партию. За нас это делают наши родители. Асторию выбрал отец еще несколько лет назад. Я не хотел этого, но понимал, что рано или поздно должен буду жениться.
— А мне зачем это все проговаривать сейчас? — в груди гриффиндорки противно заныло. — Это был спор. Ты хотел выиграть. Разве не это ты и сделал?
— Грейнджер, — Драко глубоко вздохнул, в надежде, что новая порция злости уляжется так же быстро, как и вспыхнула в груди.
— Что? — возмущенно произнесла Гермиона.
— Ты можешь просто выслушать меня и потом уже делать какие-то выводы? Не перебивай.
Гермиона сузила глаза и поджала губы. Он снова указывает. Снова командует. Говорит, что ей делать. Глубоко вздохнув, девушка коротко кивнула, но тут в глазах промелькнуло осознание. Она смогла вздохнуть и воздух больше не обжигал ее легкие изнутри. Температура словно поднималась, пока Малфой пытался что-то до нее донести.
— Теперь отца больше нет, — сухо продолжил Драко. — Матери неважно, кто станет моей женой. Ей главное, чтобы я был счастлив. А когда появилась ты, то да... — он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — Это был просто спор. Но потом. Постепенно. Спор перестал быть значимым. Мне стало важнее то, что было, между нами. В ночь, когда я нашел тебя в башне, а после мы проторчали в кабинете Макгонагалл... Я испугался. Испугался своих чувств. Испугался того, что было бы, если на месте той куклы оказалась бы ты. Поэтому мне показалось, что сбежать проще — чем продолжать то, во что все начало перерастать. После вечеринки, я понял, что полный идиот. Но также понимал, ты уже слишком многое скорей всего знаешь и назад возвращаться смысла нет.
Гермиона медленно отошла и посмотрела Малфою прямо в глаза. То, что было между ними, могло сравниться разве что — с ядом. Который одновременно отравляет их и лечит, если они отдаляются друг от друга.
Воздух в комнате стал теплеть. Теперь это уже не была игра воображения. Девушка чувствовала, как в разы стало комфортней находиться в этом пыльном месте. Кончики пальцев стали согреваться, тихонько покалывая, словно жалуясь, насколько сильно они успели промерзнуть.
Гриффиндорка молча смотрела на слизеринца, пытаясь переварить услышанное. Зачем он признался ей? Какую реакцию теперь ожидал услышать? За место ненависти на девушку грузом свалилась усталость, что терзала ее несколько дней. Гермиона даже не замечала, насколько сильно организм просил отдыха. Ей было не до него.
— И что теперь будет? — спросила она то, что последнее пронеслось у девушки в голове.
— То, что решишь ты. В этот раз я не стану настаивать, — пожал плечами Малфой. — Я урод. Но если ты дашь шанс показать себя с другой
стороны, то поверь. Я постараюсь сделать тебя самой счастливой на этом свете.
— А что будет, если ты опять испугаешься и сбежишь? Будем ждать очередной импровизации твоих друзей? — Гермиона поджала губы.
— Я не испугаюсь.
Девушка задумалась. Все было слишком...сладко. Как хороший конец у страшной сказки. Но это не сказка. А Малфой — это Малфой. У нее просто не может быть гарантий того, что это не повторится вновь.
— Мне нужно все взвесить, — после долгого молчания произнесла Гермиона. — Взвесить и хорошо обдумать. Я не могу дать ответа сейчас.
Драко лишь молча кивнул. Он не рассчитывал даже на это, нечего говорить о том, что она сразу же простила его. Но Грейнджер решила подумать, а это значит, что у него есть шанс. Слишком маленький, но он есть.
За спиной гриффиндорки тихо щелкнул замок. Дверь открыта. Этого всего могло и не быть — поговори они раньше. Но не спроста Слизерин и Гриффиндор были враждующими факультетами. Никто не стал бы уступать.
Никто не сделал бы первый шаг. Только если их не запереть в одном помещение разбавив огонь ледяным холодом.
— Дамы вперед, -ухмыльнулся Драко, показывая в сторону двери.
Как только гриффиндорка ступила за пределы сарая, ее тут же встретил порыв свежего воздуха. Как же хорошо. Она и не заметила, насколько внутри было пыльно и, что из-за этого было тяжелее дышать. Зато теперь — разница просто колоссальна.
— Уже стемнело, — произнес Малфой очевидную вещь, выходя следом за ней.
— Ага, — отстраненно согласилась Гермиона и посмотрела в сторону озера.
Нотт был прав. На пристани зимой, открывается прекрасный вид. Но почему он решил, что вид красив только до темноты? Девушка подошла к ограждению, и облокотившись на него, посмотрела вдаль. В ночное время пейзаж на пристани был не просто красив, он был — потрясающим.
Озеро к ночи покрылось совсем тонкой кромкой льда, на которую уже успел налипнуть снег, создавая свои фирменные узоры. Деревья, на небольшом островке, в самом центре водоема, стояли со снежными шапками, а если посмотреть чуть выше и правее, то можно увидеть, как светятся окна замка. Придавая ему, куда большее величие.
Осматривая открывшуюся перед глазами картину, Гермиона не заметила, как сзади к ней подошла мужская фигура и положив руки на перила, рядом с ее, слегка притянула девушку к своей груди, прижимая к себе всем телом.
— Красиво, — зачем-то вслух произнесла Гермиона, игнорируя бабочек, что бешено летали в животе, от этих прикосновений.
— Я бы сказал — восхитительно, — тихо прошептал ей на ухо Дракой. — И это я говорю не про озеро.
Девушка смущенно опустила ресницы, параллельно пряча лицо в своих волосах, чтобы скрыть предательский румянец.
— Мы взяли паузу, верно? — слегка осевшим голосом, тихо произнесла Гермиона.
— Но, это же не значит, что я не могу тобой восхищаться? — ухмыльнулся слизеринец. — И тебе это нравится — признай.
— Мы так опоздаем на ужин, — быстро сменила тему Гермиона, выныривая из плена его рук. — Пошли, а то все снова нас потеряют.
— Плевать, — Малфой схватил ее за руку и притянул обратно к себе. — Пусть теряют, нам то какое до этого дело.
Его длинные пальцы осторожно дотронулись до кудряшки, что упала на лицо, и аккуратно заправили за ухо. Гермиона нервно сглотнула, смотря в эти серые глаза. Если бы ее спросили, как она представляла вселенную, то в данный момент именно так.
— Малфой, — одними губами произнесла она. — Нам пора. Пошли.
Сделав шаг назад, девушка встряхнула головой, пытаясь сбросить с себя желание простоять на пристани до утра, рассматривая его глаза и эту легкую ухмылку, с которой он смотрел на нее.
Осознав, что стоит уже слишком долго, Гермиона круто развернулась и быстро пошла к лестнице, стараясь не оборачиваться. Она знала, что он смотрит. Идет следом и продолжает смотреть на нее. Но если Гермиона сейчас остановится, то окончательно утонет, так и не дав себе времени на то, чтобы все обдумать.
***
Хруст ветки заставил Блейза вздрогнуть. Он округлил глаза и посмотрел в сторону, где стоял Нотт.
— Можно не вести себя, как безмозглы й тролль? — зашипел он на друга.
— Прости, я случайно, — так же тихо ответил Тео.
Когда Джинни вошла в заброшенный дом, Тео и Блейз остались недалеко от калитки, спрятавшись в ближайших кустах дикой черники. Вороны, что сидели на заборе, с интересом посмотрели на парней, но спустя мгновения снова вернулись к своим делам.
— И что будем делать? Пойдем обратно, в замок, или останемся здесь? — едва слышно спросил Теодор, продолжая смотреть в сторону особняка.
— Не знаю Тео, — задумчиво произнес Забини. — Но мне определенно не нравится вся эта ситуация.
— Посмотри туда, видишь вон ту калитку?
Тео показал в сторону старой, покосившейся калитки, слева от здания, за которой, как казалось Блейзу, виднелись кресты. Слизеринец молча кивнул и озадаченно посмотрел в сторону Нотта.
— Это то самое кладбище, — продолжил парень. — Если пройти чуть дальше, то там будет тот самый склеп, где я очнулся.
— К чему ты ведешь? — настороженно прошептал мулат.
— Похоже, что Джинни как-то связанна с тем, что творится в школе.
— Да не. Нотт это бред какой-то.
— Тогда что она здесь забыла? Почему пришла в это здание?
— Ты не говорил, что рядом со склепом был целый дом!
— Я очухался ночью. Ты сам бы осматривал окрестности, оказавшись посреди кладбища? Единственное, что я помню, как бежал в ужасе, не разбирая дороги.
Блейз ничего не ответил. Вся картина, свидетелями которой они стали, говорила о том, что парни влезли в задницу к великану. Причем такую огромную, что выбраться будет уже не просто.
До этого момента, Забини еще мог предположить о том, что Гермиона слишком заигралась в детектива. И просто хорошо промыла мозги Малфою. Но теперь Блейз видел, о чем твердила зануда-гриффиндорка. В стенах школы творится настоящая дичь.
За все время, что они провели в засаде, никто больше не входил и не выходил из здания. Очевидно, что девушка находилась там не одна. Но сколько еще человек было внутри? Понятно же, что они там не в плюй-камни играют.
— Мы должны попасть внутрь, — осторожно предположил Нотт. — Очевидно, что там мы найдем много доказательств того, что в школе ученики не уезжают к своим родителям из-за семейных обстоятельств.
— И как ты себе это представляешь? — начал плеваться мулат. — Сбегать до замка, попросить у очкарика мантию, о которой трепалась Грейнджер и пробраться в дом?
— Или вы могли бы просто постучать, как воспитанные джентльмены, — раздался голос над их головами.
Слизеринцы замерли, уставившись друг на друга. Медленно, практически не двигая головой, они подняли глаза туда, откуда был слышен голос.
Над ними, склонившись, стоял мужчина, в темном плаще с золотым узором у подола мантии. Голову закрывал широкий капюшон, а на месте,где должно было быть лицо, виднелась маска, похожая на ту, что хранил у себя Малфой, когда был одним их приспешников Темного Лорда.
За его спиной стояла девушка, в подобном одеяние, только белого цвета. Джинни даже не старалась скрывать свое лицо. Зачем, если они и так уже видели ее? Она с грустью посмотрела на парней и тут же отвела взгляд в сторону.
Блейз в ужасе смотрел на маску, пытаясь быстро придумать план, как спасти сейчас их задницы, из этой ситуации.
— Эверте Статум! — из палочки Теодора вырвался поток магии, отбросивший незнакомца в сторону леса. — Блейз вставай! — дернул он парня за руку. — Бежим! Бежим!
Забини в ужасе посмотрел на Джинни, которая стояла, словно парализованная и смотрела на парней.
— Оглуши меня, — прошептала девушка.
— Что? — не понял ее Забини. — Джинни, пошли, мы поможем тебе, давай же!
— Оглуши! Быстрее!
За спиной мулата пролетела вспышка, ударившись ровно в солнечное сплетение девушки, заставив ее камнем упасть на землю.
Тео резко дернул друга за плечо, вырывая того из транса и побежал в сторону леса.
— Вставай придурок! Иначе мы просто не унесем наши задницы отсюда!
Забини, придя в себя, сорвался с места и побежал за ним в сторону леса.
Они нырнули в самую чащу, осознавая, что по тропе возвращаться убийственно. Ветки кустов и небольших деревьев царапали им лица, мешая рассмотреть то, что было на пути. Времени обдумывать варианты не было.
Нужно было бежать, и чем быстрее они добегут до поляны, тем больше шансов на спасение.
Солнце уже успело уйти за горизонт, предоставив главенство луне и звездам. Но в чаще Запретного леса — это мало приносило пользу.
Слизеринцы бежали практически в полной темноте, лишь едва различая силуэты многовековых деревьев.
Прямо около уха Забини пролетела зеленая вспышка, врезавшись в дерево. Раздался оглушительный треск, а следом прошлась вибрация по земле, давая понять, что дерево за их спинами, рухнуло наземь.
— Это была Авада? — в ужасе крикнул Теодоро, продолжая бежать неподалеку от друга. — Салазар, они атакуют нас Непростительными?!
Забини кинул себе через плечо Бомбарду, заставив клочки земли полететь в разные стороны.
— Попал? — в панике спросил Нотт, кидая в ту же сторону Петрификус.
— Не знаю, — тяжело дыша произнес Блейз. — У меня нет желания поворачиваться и рассматривать, что происходит за нашими задницами! И так ни черта не видно!
Мимо них пролетела еще одна вспышка проклятия, заставив парней кинуться в рассыпную.
— Нотт, не разделяться! — осознав, какую ошибку они допустили, проорал Блейз.
Вспышки проклятий умножились, давая понять им, что заклинания не попали в нужную цель. Их продолжали преследовать, не отставая от слизеринцев ни на шаг.
— Мы не сможем оторваться! — в ужасе крикнул Теодор. — Нам придется с ними сразиться.
— Если остановимся, считай мы трупы! — холодно произнес Блейз.
Конца леса и не было видно. Забини стал подозревать, что они просто бегут не туда. В чем-то Тео был прав. Долго они не протянут. Их либо загонят, как скот, либо подстрелят одним из проклятий.
— Ты знаешь где мы? — спросил Блейз у Тео, когда очередная зеленая вспышка врезалась в дерево.
Теодор лишь отрицательно покачал головой.
Действительно, как можно было определить, где ты находишься в ночное время, в лесу?
Перепрыгнув через небольшой валун, Тео с грацией пантеры, увернулся от очередной, встречающей его ветки. Легкие опалило огнем. Воздуха на бег просто не оставалось. Взглянув в сторону Забини, Нотт рассмотрел те же симптомы. Краем глаза, слизеринец уловил мимолетное движение среди деревьев.
— Блейз — справа! — тут же среагировал он.
Забини резко дернулся в сторону, успев уклониться от проклятия, которое попало почти в цель. Вернув взгляд прямо, мулат прищурился.
Что-то сильно смущало парня. Приглядевшись в темноту, его глаза в ужасе расширились.
— Нотт! — крикнул он, надеясь, что успеет предупредить друга. — Сворачивай!
— Что? — Тео оглянулся в сторону Блейза, и в тот же миг пропал из виду.
— Тео! Твою мать! — Забини ринулся в сторону, где исчез друг, как вдруг в груди сначала вспыхнул пожар, а после наступила темнота.
***
Джинни сидела на краю дивана в пыльной гостиной. Его не было уже долго. Слишком долго. Значит есть шанс, что парни успели улизнуть.
В голове гриффиндорки отчаянно боролось два желания. Одно, чтобы они все же смогли сбежать. Второе, чтобы их поймали. Тогда никто не узнает, что девушка была в этом замешана.
Она отчаянно вздохнула и встав с дивана, начала мерить шагами периметр комнаты. Сколько можно ждать? Джинни помнила, как Теодор Нотт отбросил его в сторону, а следом оглушил ее саму. На тот момент, это был единственный вариант, чтобы парни спаслись. Единственный, который смогла рассмотреть Джинни.
Прошло сорок минут, с момента, как она очнулась на диване в этой гостиной. Видимо ее занес в дом Ральф. Один из эльфов, что служил в этом доме. Если бы не он, Джинни бы просто замерзла на смерть, лежа на голой земле.
Дверь распахнулась и на пороге показался чей-то силуэт.
Девушка замерла. Тяжелые походные ботинки с глухим стуком ступили на мраморный пол, оставляя после себя ошметки грязи. Молодой человек вальяжно зашел в гостиную, где стояла девушка и оскалил свой рот неким подобием улыбки. Это бы высокий мужчина с длинными тёмно-русыми, которые он часто собирал в неаккуратный хвост. Равнодушно уставившись своими серо-голубыми глазами на девушку, он одернул кожаное пальто, и рухнул на одно из кресел, вытянув ноги, одетые в клетчатые штаны, на стол.
— Струпьяр, — тихо произнесла Джинни вместо приветствие.
— Привет, малышка Джи, — продолжил скалится бывший егерь Темного Лорда.
— Вы поймали их? — пытаясь скрыть нервозность, спросила девушка, не отрывая взгляда от мужчины.
— Не знаю, обрадует тебя это или нет. Не всех, — поджал губы Струпьяр. — Один сбежал.
Сердце девушки отчаянно застучало. Неужели одному из них удалось сбежать? Но почему только одному?
— Точнее нет. Не совсем так, — перефразировал мужчина, рассматривая ее реакцию на его слова.
— Что ты имеешь в виду? — нотки страха, все же показались у нее в голосе.
— Одну пташку мы подстрелили, а вторая сгинула под землю, — коротко пояснил Струпьяр. — Зная эти леса, пташка уже сдохла.
— А где тот, которого вы поймали? Кто это был? Кого вам удалось поймать? — вопросы так и посыпались у нее из-за рта, бешенным потоком.
— Воу, успокойся! — поднял руки к верху Струпьяр и встал с кресла. — Сейчас мои песики принесут его, и ты сама все увидишь. К чему такая спешка? Не терпится поиграть с новой игрушкой?
Внутри от этих слов пронеслась волна ужаса. Она не сможет. Если это Блейз, Джинни просто не сможет сделать с ним тоже, что они сделали с Колином. Или то, что пытались сделать с Ноттом.
Медленно подойдя к окну, девушка стала гипнотизировать взглядом калитку, отсчитывая минуты, до того как появится Скорпион, вместе с остальными егерями.
— Почему ты не с ними? — только сейчас удивилась Джинни.
— Верховный послал меня первым, чтобы я убедился в том, что ты пришла в себя, — гордо ответил ей Струпьяр. — И судя по всему, ты просто прекрасно себя чувствуешь.
— Тебе даже не передать насколько, — равнодушно ответила Уизли.
Уставившись молча в окно, Джинни увидела, как из глубины леса вышел Скорпион. Остальная шайка егерей плелась следом, неся на себе кого-то, кто был точно крупнее, чем Нотт.
Нет. Сердце ушло ко дну. Джинни сжала губы в тонкую нитку, чтобы крик не вырвался у нее из груди.
Она не хотела в это верить. Кто угодно. Но не тот, кто стал ей так близок за столь короткий срок. Кто угодно — но не он.
Уизли стояла у окна и видела, как Скорпион медленно поднимался по лестнице, как следом шли егеря.
Дверь с грохотом отворилась и он вошел в гостиную.
— Иди и готовь камеру для нашего гостя, — отдал Скорпион приказ Струпьяру, едва взглянув на него.
Джинни посмотрела в сторону удаляющегося егеря и медленно перевела взгляд на того, кого хотела видеть сейчас меньше всего.
Скорпион закрыл за собой дверь и прошел в комнату, сняв свою маску. Он посмотрел на девушку, что продолжала стоять у окна и грустно усмехнулся.
— Прости принцесса.
— Мы же можем отпустить его? — со слезами прошептала девушка.
Он лишь отрицательно покачал головой.
— Просто выбери другого. Хочешь, я приведу тебе другого? Дай час и он будет у тебя.
— Прости, — повторил он и взглянул в ее глаза. — Ты же знаешь, что я не могу его отпустить.
— Пожалуйста, — голос девушки сорвался на крик.
— Иди готовься, — холодно ответил он и устало поднявшись, пошел в сторону выхода.
— К чему?
— Эта ночь будет тяжелой. Я бы сказал — слишком тяжелой.
Ноги Джинни подкосились, и она молча опустилась на пол, смотря в пустоту. Как только замок щелкнул, гриффиндорка медленно повернула голову в сторону окна. Во дворе раздался крик одной из ворон. Годрик, кто бы знал, как она ненавидела ворон.