Политический союз

Комната для допросов в недрах Министерства была слишком чистой. Белёные стены без картин, лампа под потолком - ровный, утомляющий свет, стол из светлого дерева, два стула. Ни часов, ни окон. Воздух пах пергаментом и меловой пылью будто здесь стирали не только записи, но и воспоминания.

Гермиона вошла первой. Пальцы сложены в замок и крепко сжаты - не от страха, от сосредоточенности. Она уже повторяла про себя ритм дыхания: вдох на четыре, выдох на шесть. Не гнать - укрывать. Одна картинка. Одна дверь.

Дверь отворилась без звука. Вошёл он. тот самый "советник". Лицо тонкое, глаза спокойные, пустые, как у человека, который привык смотреть сквозь. Задержавшись на миг на пороге, он прошел в комнату и закрыл за собой дверь.

Сев напротив, он заговорил:

- Миссис Нотт, благодарю за пунктуальность. Сегодня у нас короткая беседа. Ничего болезненного, если вы не будете сопротивляться.

- А если буду? - вопрос прозвучал довольно резко, но Гермионе было все равно.

- Это в ваших же интересах, Миссис Нотт. Давайте не будем создавать друг другу проблем.

Он положил на стол тонкую серебряную палочку - не для заклинаний, для ритуала. Лёгким движением повернул её, как стрелку компаса.

- Мы начнём с простого. Назовите ваше имя, должность и цель текущих реформ.

- Гермиона Джин Нотт, советник по образованию и правам маглорожденных. Цель - доступ к образованию и равный статус перед законом.

Голос звучал ровно. Внутри уже выстроилась картина: длинный стол, толстая книга, яркое солнце, заливающее светом библиотеку Хогвартса. Только книга. Только свет. Только шорох страниц.

- Legilimens!

Гермиона почувствовала легкое прикосновение. Как струйка холодной воды, бегущая по коже. Она удержала якорь: книга на столе, запах чернил, полоса света. Волна поиска скользнула по поверхности сознания и... наткнулась на гладь.

- Хорошо. У вас есть подготовка. Продолжим. - В голосе легилимента прозвучала едва заметная нотка интереса. - Ваше детство, Миссис Нотт? Первый вопрос справедливости, который вы решили для себя.

Не прогонять, укрыть покрывалом. Гермиона показала ему безопасный осколок воспоминания: библиотека, десятилетняя девочка спорит с библиотекарем о праве взять "слишком взрослую" книгу. Смех. Тепло. Безопасно.

- Угу. - Коротко кивнул легилимент.

- Ваша свадьба, миссис Нотт. Чувства в день клятвы.

Он двинулся глубже. На миг из-под покрывала прорвалось - холод золотого зала, чужая рука на локте, аплодисменты, похожие на град... Гермиона мягко накрыла залом плотной тканью и подсунула другой слой: принятие, ровная печаль, лицо министра. Книга осталась открытой на столе - якорь не шелохнулся.

Печаль без сопротивления. Интересно. - Внимательно исследовал ее разум легилимент.

Он сместил угол. Пошли импульсы - короткие, в разные стороны, как щупальца в поисках слабого места: "ночь", "вино", "крыша", "кафе". На "вине" сердце Гермионы дрогнуло, но образ остался закрытым - она уложила на него тяжёлый том: Учёт учащихся по округам. 

Теперь он перестал говорить и комментировать, только смотрел. Волна легилименции прошла и он заговорил вслух:

- Вы любите своего мужа, миссис Нотт? 

- Я уважаю договор, который мы заключили ради мира. 

Затем он снова вернул заклинание. Внутри Гермионы поднялась волна из воспоминаний - пальцы на бретельке, скользящий шёлк, холодное плечо. Она не оттолкнула - накрыла: словно тёплая шерстяная накидка опустилась сверху - запах лаванды из детства. 

Он усилил напор. Теперь это ощущалось как метель - много мелких снежинок, каждая - вопрос: ночью где? - с кем? - почему? —-что сказал? - что почувствовала?

Гермиона дышала медленно. Каждую "снежинку" она плавила тепло́м одного и того же кадра: страница с текстом, указательный палец скользит по строке, шорох бумаги. 

Минуты тянулись слишком медленно. Ее ладони вспотели, а во рту пересохло. 

Наконец он снял заклинание. У Гермионы подрагивали веки словно она долго смотрела на свет. Легилимент забрал серебряную палочку и она исчезла под мантией.

- Вы хорошо подготовлены. Непривычно мягкая техника - не глушите импульсы, а укрываете их. Это редкость.

- Я училась у лучших. - Выпалила Гермиона и тут же пожалела - действительно хороших легилиментов можно было перечесть по пальцам. 

- Сегодня я достаточно увидел, чтобы сделать вывод: явных угроз безопасности нет. 

Гермиона усмехнулась про себя - "будто бы я представляла угрозу".

- Но я попрошу повторных встреч, - продолжил он, вставая из-за стола. На миг их взгляды встретились. В его зрачках Гермиона прочла ровно столько уважения, сколько хищник отдаёт добыче, вырвавшейся из ловушки.

- До скорой встречи, миссис Нотт. - Он вышел также неслышно, как и вошел. 

Дверь закрылась. Гермиона сидела неподвижно, считая удары собственного сердца. Один. Два. Три. Когда пальцы перестали дрожать, она сделала глубокий вдох, поднялась и вышла в коридор. 

В Атриуме ее ждали Гарри и Драко.

Там, в дальнем конце, как случайные прохожие, стояли двое. Гарри — руки в карманах, лицо спокойно, но взгляд острый. Драко — в тени колонны, будто часть камня. Он едва заметно кивнул. Она ответила таким же крошечным движением.

- Как все прошло? - Гарри подошел первым. Разговор с Драко посреди открытого пространства выглядел бы слишком подозрительным. 

- Кажется нормально, выдержала, - голос Гермионы звучал тихо, - но он попросит о повторной встрече.

- Предсказуемо, но мы будем готовы, - голос Гарри звучал уверенно и это вселяло в Гермиону надежду. Будто бы невзначай она оборачивалась в сторону Драко - он нервничал и ходил туда-сюда между колоннами. Суть позже они должны были встретиться в библиотеке.

Драко смотрел на часы - Гермиона опаздывала. Наконец, он услышал тихие шаги и Гермиона появилась в конце длинного ряда книжных полок. 

Заключив девушку в объятия, Драко почувствовал как колотиться ее сердце. Оно было готово буквально выпрыгнуть из груди. 

- Ты справилась, любимая, я не сомневался ни на минуту, - он гладил ее по волосам, прижимая к себе, - ты справилась.

- В этот раз да, но он вернется, - Гермиона была настолько уставшей от сеанса, что едва выговаривала слова. - Он понял, что я владею окклюменцией, Драко. И он такой...страшный. Страшнее любого Пожирателя. Когда он смотрел на меня, мне казалось, что он везде, в каждой моей мысли, в каждом воспоминании. 

Драко знал, на что способны первоклассные легилименты. Они работали очень тонко, встраиваясь в сознание человека, провоцируя его, заставляя подумать о том, о чем он не хотел думать, что пытался спрятать. Он все это знал, потому что и сам был таким. Именно за эту его способность он был так привлекателен для Темного Лорда. Он не упускал возможности использовать Драко для достижения своих целей, для выпытывания необходимой ему информации у тех, кого не брали даже его извращенные пытки. Тогда на сцену выходил Драко Малфой и сознания людей разлетались на части в лучшем случае, а в худшем, они просто сходили с ума. 

Драко встряхнул головой, избавляясь от картинок прошлого, возникших перед глазами. Черт, сколько еще ему понадобится времени, чтобы они хотя бы померкли, перестали быть такими яркими в его памяти. Его мать ни раз предлагала ему Обливиэйт, но Драко отказывался, считая, что это его плата за содеянное, и забыть - слишком малая цена, которую он заплатит. Он хотел сам победить эти воспоминания, хотел сам загнать их так далеко, чтобы они больше не приходили страшными кошмарами по ночам. 

Пока легилимент был в Министерстве, им было слишком опасно встречаться, так как это могло создать дополнительные ниточки, за которые тот непременно дернет, если сможет обнаружить хотя бы кончик. Поэтому, скрепя сердце, они решили ограничить контакт на это время. Вдохнув последний раз запах Гермионы, он отпустил ее, и она не оборачиваясь быстрым шагом направилась к лифтам, чтобы подняться в свой кабинет. 

Через час легилимент докладывал Тео: 

- Ее сознание чисто, но..она обучена, причем очень хорошо. Ты не говорил, что твоя жена владеет окклюменцией на таком уровне. Я вернусь еще, без предупреждения, чтобы поймать ее врасплох, если ей есть что скрывать, конечно же. Скажем, сегодня я зайду к вам на ужин.

Тео кивнул:

- Будем ждать вас сегодня в восемь вечера, - Тео кивнул и вернулся к бумагам. 

Когда дверь за легилиментом закрылась, Тео отбросил в сторону перо и погрузил пальцы в волосы. "Может быть я схожу с ума и Гермионе действительно нечего скрывать? И это все мое растоптанное самолюбие, потому что я знаю, что Гермиона меня не любит и никогда не полюбит?" Голос разума прозвучал в голове Тео, но тут же был заглушен голосом его гордости: "Любит или нет, она должна выполнять свои обязанности, она подписала соглашение. Все свои обязанности. Ты - Теодор Нотт или жалкий волшебничешко, которого можно вертеть на...?" 

- Вот сегодня и узнаем, - тихо произнес Тео и снова взялся за перо.