Глава 1 - Маргарет Томпсон
Несмотря на радостное и бурное воссоединение, ужин проходил в неловкой тишине.
Меня терзали какие-то смутные предчувствия, отбивая весь аппетит, поэтому я возила свои макаронины по всей тарелке в ожидании, когда один из родителей всё же прервёт затянувшуюся паузу.
- Ты так повзрослела... - наконец выдохнула мама. - Такая красавица...
- А мы даже и не видели, как из нашей гусеницы получилась бабочка.
Хоть папа и вложил в голос горечь, я не могла не усмехнуться забавному сравнению.
- За эти четыре года твоего обучения в Хогвартсе мы почти тебя не видели, - покачала головой Мария.
- Всего пару раз ты проводила каникулы с нами, - добавил Дмитрий. - Да и то не больше месяца...
- Мы, конечно, понимаем, это твой мир, - поспешно произнесла мама, смягчая обвиняющий тон отца, - но не стоит забывать и про этот.
Всегда удивлялась, как родителям так хорошо удаётся понимать и дополнять фразы друг друга. Потрясающая ментальная связь! И никакой легилименции не нужно.
- Я никогда не забывала, - тихо ответила я, отодвигая тарелку с замёрзшими макаронами по-флотски. - Просто лишний раз не хотела подвергать вас опасности.
- Опасности? - удивлённо переспросила мама.
- Во что ты ввязалась? - нахмурился отец и тут же продолжил, не давая мне вставить и слова: - А я-то думал, чего это ты вдруг написала нам, чтобы мы, как можно скорее, уехали в какую-нибудь глушь.
- Ты должна была нам рассказать.
- Ни во что я не ввязывалась! - раздражённо ответила я. - Это уже было ввязано в мою фамилию.
- Что? - в один голос спросили родители.
- Думаете, тогда, шестнадцать лет назад, я случайно оказалась на вашем пороге, так далеко от своего мира? Случайно? - я поднялась из-за стола и нервно измерила кухню шагами, устало прикрыв глаза и потирая переносицу.
Я совершенно была не готова выкладывать всю свою подноготную родителям. Совершенно не готова.
- Послушайте, - я вновь вздохнула, садясь обратно за стол, - с моей настоящей семьёй связано много... - я замолчала, подбирая более подходящее слово, - нехорошего. Это не связано с мафией и прочим, папа, - устало произнесла я, не давая отцу сказать, что он уже себе придумал. - Всё довольно сложно, - я откинулась на спинку стула. - Я... я просто не смогу вам это объяснить. Столько произошло...
- Попытайся, - скрестил руки на груди Дмитрий Смагин, недовольно глядя на меня.
Я усмехнулась.
"Попытайся! - передразнило подсознание голос отца, показывая картинки воспоминаний, которые слились в единую киноплёнку. - Как будто это так просто".
- Легко говорить...
- И делать тоже не трудно, - подхватила Мария, в голосе которой появились те самые угрожающие материнские нотки.
- Знаете что, уже поздно, - я покосилась на часы, где красовалось 21:00. - Утро вечера мудренее. Обещаю, что расскажу всё завтра. Мне просто нужно время...
Взгляд четы Смагиных смягчился.
Самые понимающие родители среди существующих. Какой же выдержкой надо было обладать, чтобы вырастить меня и так легко отпустить в другой мир, никогда не ругаясь и не жалуясь, что меня иногда вообще не бывало дома на каникулах. И я просто не представляю, как, порой, они за меня волновались.
- Очень многое нужно рассказать. И думаю, что вам с утра будет легче воспринимать то, что я расскажу. Потому что некоторые события моей жизни почти послужили причиной того, что вам бы прислали похоронку, - я усмехнулась. - Спокойной ночи.
***
Ночью я совсем не могла уснуть. И до пяти утра прокрутилась в постели. Мысли чехардой скакали в черепной коробке и иногда бились о её стенки. Ещё ни одно решение не давалось мне так трудно. А я даже не решала судьбу миллионов... Всего двоих, но почему-то они были важнее тех самых миллионов.
Я села на постели. Усталости я не чувствовала, только неприятную тяжесть во всём теле.
Взяв палочку с прикроватной тумбочки, я несколько минут крутила её в руках, рассматривая со всех сторон.
Изящная, с серебряным отливом, а основание было похоже на причёску знатной дамы на балу - тоненькие серебрёные прутики переплетены между собой и украшены одним крупным изумрудом сверху и несколькими маленькими пониже. Чуть выше середины проглядывал ещё один изумруд, но только прямоугольной формы, он соединял верхнюю и нижнюю части палочки, играя роль проводника для магии.
"Пора".
Чуть качнувшись, я встала на ноги и вышла из комнаты.
В окно кухни светило рыжеватое солнце, чьи лучи играли на листьях небольшого фикуса.
Я осторожно приоткрыла дверь в комнату родителей. Их лица были такими безмятежными, а на губах мамы, кажется, играла лёгкая улыбка.
Шторы были задёрнуты и солнечные лучики-шалунишки не могли потревожить сладкий сон Смагиных.
Я вошла в комнату, быстро оглядываясь и непроизвольно задерживая взгляд на старом громоздком комоде у стены. На нём в красивых деревянных рамочках стояли семейные фотографии, и почти на каждой была я.
Усилием воли я отвела взгляд и подавила желание бросить всё: выкинуть палочку, оставить все эти разборки с Волан-де-Мортом Гарри Поттеру, а самой сбежать.
- Альтера Мемориум, - тихо проговорила я, наведя палочку на спящих отца с матерью и заставляя их забыть обо мне.
Сборы моих вещей заняли от силы минут тридцать.
- Редуцио.
Чемоданчик тут же стал карманного размера.
- Давай, Вайт, запрыгивай, - я раскрыла дверцу просторной клетки перед совой, которая до этого вышагивала по письменному столу, наблюдая своими янтарными глазами за моими действиями.
И, наконец, что-то ухнув, птица залезла внутрь.
Довольный Смерч ждал меня на веранде. Этот проказник ещё ночью вылез в приоткрытое окно развлекаться со своими соседскими кошками.
Я поставила перед ним клетку с раскрытой дверцей, но кот вдруг вцепился мне в одежду и как по дереву забрался мне на плечо.
- Ты мне оставил затяжки, - проворчала я и, сняв кота с плеча, сунула в клетку.
Выйдя на середину двора, я быстро крутанулась на месте и трансгрессировала, оставляя дом, в котором выросла, лишь в воспоминаниях.
***
Глупо, обидно, бессмысленно...
Ещё четыре дня до того, как он сможет колдовать без опасений, что об этом станет известно Министерству.
Несколько капель крови упали на паркетный пол.
Угораздило же порезать палец о какую-то штуковину в его чемодане, не разбиравшемся уже шесть лет.
"Кэйт", - промелькнуло в голове такое родное имя.
С кузиной Гарри больше не разговаривал с последнего дня в Хогвартсе. В поезде она села в другое купе где-то в самом конце хвоста Хогвартс-экспресс. А на вокзале он лишь мельком успел увидеть её макушку, исчезающую под крышей жёлтого такси.
"Пора поговорить", - Поттер вздохнул и, толкнув плечом дверь своей комнаты, вышел на лестничную площадку, уже давно погрузившуюся во мрак.
Когда он вышел из дома, зажглись фонари, освещая холодным светом тихую и мирную Тисовую улицу.
Гарри посмотрел по сторонам и быстрым шагом пересёк дорогу, направляясь к домику под номером 14, который расположился в нескольких десятках метров от его дома.
Из окон лился свет, значит, Д'арк никуда не смылась на ночь глядя.
Гарри постучал.
Дверь открылась почти сразу и Поттер, не поднимая взгляда, виновато затараторил:
- Кэйт, нам нужно поговорить и... У тебя не найдётся в памяти исцеляющего заклинания?...
- Мама! Мама! - раздался звонкий детский голосок. - К тебе тут пришли.
Гарри удивлённо вскинул голову.
"Мама?"
- Бетти, сколько раз я говорила, чтобы ты не открывала дверь кому попало, - строго ответили девочке.
- Но он назвал твоё имя, мамочка, - обиженно пролепетала девчушка.
Ещё пару мгновений и без того незакрытая дверь распахнулась ещё шире. На порог выступила высокая женщина с ярко-рыжими длинными волосами, которые густой волной рассыпались по её узким плечам.
- Да? - женщина со смесью удивления и недоверия уставилась на Гарри. - Кто вы?
- А-а... Э... Здравствуйте, - пробормотал Поттер. - Вы Екатерина?
- Кэйтрин, - поправила она, всё так же хмуро глядя. - Вы что-то хотели?
- Да, - Гарри нервно усмехнулся. - У вас не найдётся пластыря или бинта? Я ваш новый сосед, буквально только что въехал и уже успел порезаться, - чувствуя себя последним идиотом, Поттер показал женщине свой окровавленный палец.
- Не волнуйтесь, - сказала женщина, в миг сменив тон на более дружелюбный. - Сама переехала сюда только в начале месяца, - она улыбнулась. - Подождите минутку, - Кэйтрин исчезла в доме.
- Ещё раз привет, - как только мать ушла, Бетти выглянула к Гарри и улыбнулась ему щербатой улыбкой. - А ты симпатичный. Будешь моим мужем, когда я подрасту?
- Когда ты вырастешь, я буду уже старым и немощным, и ты выберешь себе кого помоложе, - пожал плечами парень в ответ.
- Не выберу! - возмутилась Бетти. - Я верная.
- Наверное, - шёпотом прибавил Поттер, уже особо не обращая на девочку внимания, так как услышал возвращающиеся шаги Кэйтрин.
- Бетти, ну-ка быстро иди в дом! - строго приказала её мать и сама вышла на порог, протягивая новую пачку бинтов, вату и три пластыря.
- Оу, не стоило, что вы... - неуверенно пролепетал Гарри.
- Возьмите, - качнула головой женщина, давая понять, что отказы не принимает. - Я работаю в больнице и этого добра у меня дома хоть на завтрак, обед и ужин ешь, - она улыбнулась.
- Ещё раз спасибо вам большое! - Поттер ответил ей на улыбку. - Гарри, - он протянул ей руку и Кэйтрин сжала её. - Доброй ночи.
И парень как можно быстрее ретировался, заметив, что женщина собралась было что-то спросить.
"То есть Кати здесь уже не было в начале июля? Но тогда... Как я этого не заметил?!"
Поттер вернулся в дом Дурслей, обработал пораненный палец и вновь принялся за прерванное дело - разбор чемодана.
Внезапно где-то совсем рядом возник оглушающий рев.
Гарри как ужаленный сорвался с места, бросился на кухню и вгляделся через окно в садик за домом.
Сумрак садика словно подёрнулся рябью, сам его воздух дрожал. Затем начали по одной появляться фигуры людей, снимавших с себя дезиллюминационное заклинание. Центр этой композиции образовал Хагрид, сидевший в шлеме и защитных очках верхом на огромном мотоцикле с чёрной коляской. Окружавшие его люди спешивались - главным образом с мётел, лишь двое прибыли на фестралах.
Рывком распахнув заднюю дверь, Поттер влетел в самую гущу этой компании. Раздался общий приветственный крик, Гермиона обняла Гарри, Рон похлопал его по спине. И тут из-за спины Грюма выступила, ехидно улыбаясь, Д'арк в извечно чёрном лёгком плаще и с метлой на плече.
- Поттер, - подражая тону Малфоя, поприветствовала она.
***
Рассвет я встретила, сидя на пыльном диване, попивая чай с лимоном и разглядывая разложенные передо мной вещи: бледно-розовая кофточка, узкие джинсы, чёрный длинный плащ, юбка-карандаш, белая блузка, синяя майка с непонятным принтом цветастый шарфик, шляпка с широкими полями, солнцезащитные очки, крупные красные бусы, лакированные чёрные туфли на высоком каблуке, кеды, бежевые лакированные балетки и красные босоножки.
- Замечательно, - отхлёбывая чай, произнесла я и прищурилась.
Удивительно, что дом моих тётушек никто не захотел купить за столько лет. Хотя он был красив, с аристократической изящностью и элементами готического стиля. При том расположился на окраине города рядом с небольшим прогулочным парком.
Дарем довольно красивый город в пяти часах езды от Лондона, с хорошо сохранившейся исконно английской архитектурой. А летом он буквально утопает в зелени.
Я отставила от себя опустевшую чашку и взглянула на напольные массивные часы, примостившиеся в уголке гостиной. Маятник равномерно раскачивался: туда-сюда, туда-сюда. Секундная стрелка неостановимо пробегала круг за кругом, медленно, но верно подтягивая за собой минутную и часовую. Последняя почти добралась до цифры 8.
Пол девятого я должна оказаться на вокзале Кингс-Кросс, что в Лондоне, и проводить свою подругу, которая училась в Шармбатоне, а после окончания школы два года назад временно устроилась работать в лавку Мадам Малкин. Хотела набраться опыта и мастерства, собиралась во Франции открыть свой бутик.
У неё действительно получается отлично шить.
Я взглянула на ту самую мантию, что скрывала меня во время моей вылазки в Гринготтс.
Это её работа. Удивительное качество. После всех моих валяний на земле и выпрыгиваний в разбитые окна - как новенькая.
Я поднялась с дивана и вздохнула, вновь оглядывая вещи, которые на скорую руку купила сегодня.
- Говорят, чем ты заметнее, тем выше твоя безопасность.
Я отложила в сторону синюю майку с принтом, шляпу с широки полями, красные массивные бусы, солнцезащитные очки, узкие джинсы, цветастый шарфик и босоножки.
- Хотя, кажется, это относится к другому, а не к моей ситуации.
Через десять минут я была готова и, надо сказать, выглядела не так уж и ужасно.
- Последний штрих, - я подошла к мутному зеркалу, которое за столько времени, проведённом в доме, так и не удосужилась протереть, и подкрасила губы чёрной водостойкой помадой. - Высочайшая мода, чёрт возьми!
Ещё немного повертевшись у зеркала и оценив весь свой образ, я надела очки, вышла из дома и, свернув на пустую дорожку парка, трансгрессировала.
- Не зря напялила эти дурацкие очки, - проговорила я, выходя из какого-то переулка, не внушающего доверия, и глядя на голубое-голубое июльское небо и слепящее глаза даже через очочки солнышко.
Я неспеша направилась на вокзал, искоса наблюдая за реакцией людей на мой стиль. Кто-то пробегал мимо, совершенно не обращая внимания на мой прикид, кто-то с одобрение улыбался, некоторые, кривя рот в отвращение, провожали неодобрительным взглядом, покачивая головой.
Среди толпы на одиннадцатой платформе беспокойно крутила светловолосой головой с короткой стрижкой девушка, глазами ища кого-то.
Я уверенным шагом направилась к ней.
- Mon Dieu! Катерина, во что ты одета?! - она оглядела меня, улыбаясь, а потом всё-таки обняла, крепко прижимая к себе. - Я так г'ада, что ты смогла приг'ти!
Вот что мне больше всего нравилось в этой француженке так это то, что она, в отличии от Флёр, всегда очень хорошо старалась выговаривать "р" в моём имени и фамилии.
- Я не могла не прийти, Маргарет, - я лучезарно улыбнулась, мягко отстраняясь от подруги, с которой познакомилась ещё в год Турнира Трёх Волшебников, а затем вела переписку. - Будь я даже без ног, я бы всё равно приползла.
- Не шути такими вещами, - серьёзно произнесла Марго, а затем вновь улыбнулась. - И всё равно я благодаг'на тебе, что ты пг'ишла, - девушка ещё раз крепко обняла меня. - Как бы я хотела оставить тебе что-нибудь на пр-рощание. Мы ведь долго не сможем видеться. Но я, право, не знаю, какой подарок тебе сделать.
- Маргарет, - я заглянула в ярко-карие глаза девушки, - ты бы мне могла оставить прядь своих волос.
Томпсон недоумённо на меня воззрилась, а потом её белое личико вновь просветлело.
- И пг-равда, - покачала она головой. - Так ты всегда будешь думать обо мне, - и ни секунды не колебаясь, девушка ловким движением палочки отрезала прядь своих блондинистых волос и, перевязав их небольшой белой резиночкой, протянула мне.
Я приняла этот подарок и, немного подумав, повторила действие подруги.
- Держи, - протянула я свою тёмную прядь Марго. - Не забывай обо мне.
Француженка перевязала мою прядь чёрной резинкой и прижала к сердцу.
- Спасибо, - прошептала она, и в уголках её выразительных глаз с длинными ресницами собрались росинки слёз.
Раздался гудок поезда "Лондон - Эдинбург". Маргарет оглянулась, а затем вновь повернулась ко мне и расцеловала на прощание в обе щеки.
- Увидимся, - шепнула она и осторожно запрыгнула в вагон поезда.
Когда поезд был уже от меня в нескольких десятках метров, я в последний раз махнула Маргарет, вылезшей по пояс из окошка своего купе и упорно не хотевшей до победного конца спокойно усесться на своё место и внимать пейзажам, которые будут проносится за окном, и заметила краем глаза, как с другой стороны платформы, пробираясь сквозь толпу, в мою сторону уж очень спешат двое мужчин в чёрном.