Подвалы твоего сердца.

В Хогвартсе ночь всегда отдавала особой таинственной атмосферой. Во тьме казалось, что стены замка хранят множество темных секретов, и Гермиона, в поздние часы оказываясь вне Башни Гриффиндора, всегда чувствовала себя героиней готического романа. Лунный свет странным образом преображал Хогвартс. Из древнего здания, пропитанного запахом знаний, он превращался в средневековый замок, хранящий за толстыми стенами чужие волнительные истории. Часто гриффиндорка сочиняла романтичные сюжеты, приписывала старому построению выдуманное происхождение и обитателей. Когда-то в детстве она наивно полагала, что в замке жил старый колдун, держащий в страхе всю страну. Позже - в ту пору, когда в голове у всех девчонок был сплошь розовый цвет - что в стенах замка вздыхала прекрасная девушка, выданная замуж за старого короля и спасенная прекрасным рыцарем. Эти выдумки Гермиона помнила так же четко, как и дату своего рождения.

Они тихо шли в почти кромешной тьме, и девушка совершенно не понимала, почему ей вдруг пришли в голову подобные глупости. Впереди ждала очевидная опасность, Малфой был хмур и молчалив, в воздухе извивалось густое напряжение, а гриффиндорка с замиранием сердца представляла, что сейчас она - смелая героиня какого-то старого романа, идущая на подвиг рука об руку с мрачным волшебником, внутри которого тлел свет, которому она раз за разом не позволяла погаснуть.

- Ты волнуешься? - Гермиона неловко запнулась, и Макгонагалл с Волнером настороженно обернулись на неё. Убедившись, что все в порядке, профессора продолжили путь. Малфой сверлил спину профессора нумерологии ненавидящим взглядом. Волнер настолько выжал его за неделю после смерти отца, что Драко от одного лишь имени министерского работника пробирал холодный пот. Возможно, привлечение Минервы было вполне разумным решением, но вот решение директора разочаровало и угнетало Малфоя. Юноше отчаянно не хотелось сотрудничать с Волнером, будь он хоть триста раз подкованным в плане противостояния Пожирателям. Гермиона же была абсолютно иного мнения. План казался ей просто чудесным, и девушка почти не чувствовала волнения. Рядом с двумя взрослыми людьми, обладающими недюжинным опытом, Драко вряд ли был в опасности.

- Глупый вопрос, - все же произнес слизеринец, буквально заставив себя не отвечать резче. Он был зол на Гермиону. Девушка так легкомысленно доверилась другим людям, что Малфой тут же засомневался: та ли занудная Грейнджер стоит перед ним? Её словно подменили. Небывалый азарт в глазах гриффиндорки заставлял задумываться над истинными причинами её участия.

- И правда.

Они шли в тишине еще какое-то время. Драко смотрел лишь вперед, и ему казалось, будто он упрямо шагал к крутому обрыву, за которым его ждала тьма и неизвестность. У каждого человека в подобные моменты обычно просыпается предчувствие: ты делаешь что-то, что должно послужить твоему спасению, но знаешь наперед: ничего не выйдет. Нечто похожее ощущал и Малфой. Он шел вперед с полной уверенностью в том, что поймать и обезвредить Пожирателей не получится. Минерва, конечно, поступила разумно, не предав огласке этот случай, однако Пожиратели наверняка тоже не были идиотами, раз спокойно находились в Хогвартсе.

План был простой, и от этого Драко становилось тошно. Итак, Минерва, Волнер и Грейнджер занимали обговоренные позиции под чарами невидимости, в которых их нельзя было бы заметить чужому, даже очень пытливому, взгляду. Драко в уговоренное время подходил к башне, ждал появления Пожирателя, а потом подавал знак всем остальным. Для этого Минерва надела на его шею специальный медальон. Стоило только Малфою мысленно представить цветок красного плюща, и сигнал об опасности тут же передавался остальным. Их медальоны мгновенно нагревались. И каким бы продуманным и трезво составленным ни казался план, Драко было страшно. Не из-за того, что он боялся битвы с Пожирателями - их наверняка не должно было быть много. Один, два - максимум. Иначе Минерва смогла бы вычислить такую большую враждебную группировку у себя в школе. Малфой боялся того, что может случиться, если Пожиратели уже знали об этом трюке и теперь готовили следующий удар.

- Вы все помните? - перед выходом из замка спросила Макгонагалл, строго смотря на студентов.

- Да, - отозвалась Гермиона, а потом выжидающе уставилась на Малфоя. Тот лишь коротко кивнул, и, еще раз зло посмотрев на гриффиндорку, решительно шагнул вперед. Он должен был появиться у башни один.

Прохладный ночной ветер хлестнул Драко по щекам и разметал волосы. Теплая мантия уберегла юношу от следующих порывов, но Малфой все равно запахнулся поплотнее. Его пробирал не холод, но отчаянный страх оказаться лицом к лицу с реальным злом. Сказать честно, Драко еще не был готов к тому, чтобы принимать сложные решения. Он перестал размышлять о дальнейшем ещё после первого побега Люциуса, когда Грейнджер вдруг проявила к нему сострадание. Юноша позволил себе расслабиться, на миг отвлечься от тяжести проблем и... довериться. Это было непросто, и Драко до сих пор не понимал, полностью ли рассчитывал на гриффиндорку, однако знал: пути к прежней жизни уже нет.

Когда Малфой достиг подножия Северной башни, его пальцы безумно болели из-за впившегося в них древка палочки - так крепко сжимал её Драко в ладони. Вокруг было тихо, и лишь отдаленный шум Запретного леса напоминал о том, что все происходит в действительности. Малфой медленно разглядывал обстановку, готовясь вот-вот запечатлеть появления человека, личность которого была интересной загадкой. Наверняка этот кто-то был далеко не заурядным волшебником, раз осмелился пробраться в Хогвартс. С одной стороны, Драко не желал встречаться лицом к лицу с Пожирателем, но с другой - отчаянно нуждался в этом. Он хотел расспросить этого человека про отца, точнее, про то, что от него осталось. Наверняка был способ достать тело оттуда, куда оно кануло, потеряв жизненную силу. Это было делом принципа. Драко знал, насколько сильно страдает Нарцисса из-за того, что её муж не покоится рядом со своими предками в фамильном склепе. Наверное, если бы тело доставили в Мэнор, миссис Малфой не отходила бы от могильной плиты днями и ночами.

Справа что-то шелохнулось, и Драко резко дернулся, вскидывая палочку. Прошлогодние листья, подхваченные мимолетным порывом ветра, с шумом опустились обратно на холодную землю. Малфой выдохнул, и только сейчас заметил, как оглушительно забилось его сердце. Он трусил, и от этого приходил в ярость. Только сейчас в его голову пришла мысль о том, что Пожиратели абсолютно точно не явятся. С его стороны было глупо уступать Грейнджер и потворствовать ей. Драко не знал, когда успел так прогнуться под волей волшебницы, но из-за того, что не думал об этом раньше, не испытывал дискомфорта. Но сейчас, находясь в таком шатком и опасном положении, юноша понял, что потерял всякий контроль над своей жизнью, отдав бразды правления в руки гриффиндорки. Кто бы мог подумать, что когда-то эта раздражающая всезнайка обратит его волю в прах и заставит ждать любого своего слова с невероятным трепетом. Глупо было бы не признавать, что огромную роль в таких метаморфозах сыграли чары. Малфой понимал, что из-за физического влечения начал рассматривать Грейнджер как девушку, но вот все остальное, что происходило с ними за эти почти два месяца... Не один раз она спасла его, не один раз вытаскивала из пучин обжигающего отчаяния. Заставляла улыбаться против воли и идти дальше, сжав зубы. Это было тяжело, но Грейнджер оказалась надежной опорой.

Малфой, отвлекшись от размышлений, взглянул на часы. До полуночи оставалось не более пяти минут. Время еще было, но слизеринца не покидало неприятное предчувствие. Нечто незримое давило на него со всех сторон, и Драко все крепче сжимал палочку в руке, даже не боясь сломать её. Минуты текли так медленно, будто вдруг превратились в долгие часы. С каждой секундой холод все больше опутывал ветрами одинокую фигуру у подножия Северной башни.

Отдаленный крик поразил слух слизеринца, и он мгновенно поднял голову к замку, настороженно нахмурившись. В одном из окон, застланных ночной темнотой, сверкнул язык пламени. Цветок красного плюща неосознанно вспыхнул в сознании Драко, и он, совершенно забыв про встречу с Пожирателями, ринулся обратно в замок.

***

Темнота пугала Пэнси с детства. Она, вечером получив записку от некоего волшебника, назвавшегося её «другом», вынуждена была направиться в заброшенный коридор Хогвартса. По пути ей встретилось несколько студентов, почти не обративших внимание на подавленный вид слизеринки. Паркинсон ощущала, как сильно трясутся её ноги и кисти рук. Истерзанные из-за постоянных нервных укусов губы слегка кровили, и девушка постоянно облизывала их. Вкус крови слегка отрезвлял, словно напоминая о том, чем она будет расплачиваться в случае неповиновения.

Девушка еще не успела отойти от исполнения прошлого задания, а ей подкидывали новое. Спровадить Теодора Нотта из Хогвартса было просто на деле, но тяжело морально. Шея слизеринки все еще саднила с их самого последнего разговора. После этого Пэнси окончательно пришла к выводу, что от Пожирателей ей ничего не нужно. Перспектива быть рядом с Малфоем как-то померкла, потому что прямиком над ней нависла угроза жизням её родителей. А еще девушка чувствовала себя беспредельно одинокой и почему-то преданной. Некому было помочь ей или хотя бы успокоить. Даже у Грейнджер была целая куча защитников, включая Теодора Нотта. Для последнего эта привязанность и стала самой главной слабостью. Пэнси с нервной улыбкой вспоминала, как изменилось лицо слизеринца, едва она упомянула грязнокровку в качестве средства шантажа. Протеус был прав - Теодор легко поддавался давлению, если речь шла о чем-то дорогом для него. Конечно, Паркинсон опасно блефовала, когда говорила, что в случае неповиновения Пожиратели сделают все, чтобы Героиня войны больше никогда не открыла глаза. Едва угроза прозвучала вслух, Теодор вцепился в её шею пальцами и сильно сдавил, припечатав к стене. Ему удалось выжать лишь пару испуганных взглядов, но брать свои слова назад Пэнси не собиралась. Слишком опасно было отступать. Прорычав несколько пугающих угроз, Теодор все-таки отпустил её и пообещал покинуть Хогвартс в обмен на молчание. Паркинсон согласилась скрыть от Пожирателей маленькую слабость Теодора. В конце концов, ей не нужны были лишние смерти. Гриффиндорка, пусть и раздражающая её до нервной дрожи, не стоила того, чтобы пачкать руки кровью. Вчера Теодор покинул Хогвартс, сдав все экзамены раньше срока, и Пэнси уже было облегченно выдохнула. Все это время внутри неё жило напряжение, не дающее спокойно спать по ночам и даже есть. Каждую секунду слизеринка ожидала удара, и потому всегда была наготове. Такое состояние быстро выжало из неё все соки, и к тому моменту, как пришло новое послание, Паркинсон представляла из себя оживший труп. Впервые она задумалась о том, насколько сложно было Драко, ведь сейчас она оказалась в похожем положении.

Когда волшебница незаметно нырнула в темную нишу, секретный ход из которой вел в тот самый секретный коридор, Пэнси зажгла «люмос» и осторожно пошла вперед. Шаги волшебницы тоскливым гулом разносились по пустым помещениям, и даже привидениям, которые обычно обитали в этих частях замка, было бы жутко находиться здесь. Толстый слой вековой пыли всколыхнулся, извиваясь вслед за краями темной мантии. Воздух наполнился матовым туманом, и слизеринка испугалась того, что может заблудиться в нем.

- Мисс Паркинсон, добрый вечер, - чей-то резкий баритон нарушил тишину заброшенного коридора, и Пэнси, чуть не подпрыгнув на месте, начала хаотично озираться по сторонам.

- Профессор? - неверяще прошептала девушка, когда свет её «люмоса» дотянулся до невысокой фигуры появившегося у полуразрушенного окна мужчины.

- Кажется, мы еще не успели познакомиться как союзники, - насмешливо обронил он. - Протеус передавал вам слова благодарности. Теодор Нотт заявился в поместье с такой готовностью, будто только и ждал возвращения Пожирателей. Не расскажете, как вы это сделали, если не секрет?

- Секрет, - резко ответила Пэнси, хотя понимала, что находится в глубоко зависимом и подчиненном положении. На лице Волнера проскользнуло острое недовольство, но он тут же скрыл его под привычной маской надменного безразличия.

- Юность, пылающая в вас, так восхитительна... - задумчиво протянул он и шагнул ближе. - Когда-нибудь она вас и погубит.

Пэнси разумно промолчала, отшатываясь от наступающего на неё мужчины.

- Но вернемся к делам насущным, - нетерпеливо выдохнув, продолжил Волнер. - Вы говорили нам, что мисс Грейнджер и мистер Малфой чересчур сблизились. Что ж, я увидел, что это абсолютная правда. Сегодня ночью должна была состояться наша с Драко встреча, но он доверил тайну своей новой... подруге. Если бы не знал, что она гриффиндорка, обязательно бы подумал о том, что здесь замешана амортенция. Подруга Поттера свела мистера Малфоя с ума, - мужчина насмешливо хмыкнул. - И с правильного пути тоже.

- Тогда не легче ли залечь на дно на некоторое время? - осторожно предположила Пэнси, хотя почувствовала, как недобрый огонек в её груди начал разрастаться с новой силой. Час назад она была настолько вымотана, что не хотела ничего, кроме покоя. Однако услышав об отношениях Драко и Грейнджер, Паркинсон вдруг обрела второе дыхание. Ревность, было задремавшая из-за проблем более важных, снова воспылала, и её искры поселились в зеленых глазах волшебницы. Волнер не мог не заметить этого и победно усмехнулся.

- Что легче, а что сложнее, решать не вам, - жестко осадил её Пожиратель. - Мисс Грейнджер, безусловно, чрезвычайно отважна и решительна, но иногда эти качества могут сыграть против их же обладателя. Сегодня ночью Драко явится на встречу в сопровождении директора, меня и нашей маленькой героини. Только там они никого не найдут. Хорошо, что я втерся в доверие Минерве, иначе сегодняшняя ночь могла стать последней для всех нас... - с вновь вспыхнувшей злобой пробормотал Волнер, крепко сжимая ладонь в кулак. Он с удовольствием распотрошил бы Грейнджер уже там, в кабинете директора. Она упрямо срывала все их планы, но сверху был отдан приказ не трогать девчонку, и Пожиратель не мог не покориться. - Но все к лучшему. С помощью вас мы сделаем так, что Минерве собственными руками придется сделать то, что мы пытаемся провернуть так долго...

- О чем вы? - Пэнси тревожно поджала губы.

- Вы должны будете поджечь библиотеку с помощью заклятья, которое я тебе скажу.

- Что? Нет! - запротестовала девушка, отступив на пару шагов.

- Если хотите сохранить жизнь своих родителей и свою, вы сделаете все, что потребуют Пожиратели. Не согласны? Мне убить вас прямо здесь? Не сомневайтесь, духа и сил на это мне точно хватит, - резко подняв палочку и направив её в сторону Пэнси, прошипел Волнер. Угроза возымела нужный эффект. Девушка, задрожав еще сильнее и едва сдерживая слезы бессилия, согласно замолкла.

- Прекрасно. И разве вы не хотите освободить Драко от влияния мисс Грейнджер? Уверен, вы в этом заинтересованы ровно настолько же, насколько и все мы.

- Как я должна это сделать? - прозрачным шепотом произнесла девушка, не поднимая взгляд на профессора. Она отчетливо слышала, как на осколки разлетается вся её жизнь, так неосторожно брошенная к ногам Пожирателей. Пути назад не было, но было будущее, исход которого определяла лишь она. Умереть и отдать жизни родных во имя сомнительного торжества добра? Нет, она не была глупой безрассудной гриффиндоркой. И, если отступать было поздно, то вот перспективы следовало рассмотреть получше. Выполнив задание Пожирателей сейчас, она могла бы наконец-то заполучить Драко, а после и власть, несоизмеримую ни с чем. Все это вырисовывалось настолько здорово и благополучно, что девушку даже затошнило от неправдоподобной слащавости.

- К полуночи вы должны быть в библиотеке. Дверь отопрется самым простым заклинанием - все запретные книги переместили в хранилище понадежнее, и охрана ослаблена. Вам необходимо начертить эту руну на столе в самом центре библиотеки, а потом произнести заклятье, которое я вам скажу. Ничего не напутайте, иначе пожар не произведет необходимого эффекта, - Волнер протянул девушке свернутый пергамент. - После того, как вы начертите руну и произнесете заклятье, у вас будет всего минута, чтобы покинуть библиотеку. И запомните: никто не должен заподозрить или уличить вас, иначе первой умрет миссис Паркинсон. Пришло время родителям расплачиваться за грехи детей...