Глава 12. home
Пятый курс Серафины.
Трибуны были почти пустыми — вечер, четверг, середина недели. Слишком холодно, чтобы зевать, слишком поздно, чтобы болеть. Но Серафина сидела — замотанная в гриффиндорский шарф, руки спрятаны в рукавах мантии, а взгляд прицельно устремлён в небо.
На поле — привычный хаос. Алиссия гонялась за Кэти, а Ли Джордан стоял у линии и выкрикивал очередной совет, которого Оливер давно игнорировал. Но внимание брюнетки было приковано к одной фигуре.
Джордж Уизли носился по воздуху с той самой лёгкостью, которую невозможно подделать. Он двигался не как ученик. Как часть метлы. Как поток ветра.
Она видела его и раньше. Много раз. Смеялась, когда он крутил мётлу, устраивал трюки, дразнил соперников. Но сейчас... сейчас она просто наблюдала. Молча.
И с каждой минутой её взгляд становился сосредоточеннее.
Он пролетел над ней — близко, так, что ветер ударил в лицо. Она не вздрогнула, не отвела взгляда. Просто задержала дыхание.
— Ты бы хоть аплодировала, — крикнул он сверху.
— Я коплю восторг на матч, — отозвалась девушка в тон.
Он усмехнулся и развернул мётлу. Игра продолжилась, но она больше не отвлекалась.
Она изучала. Каждое движение. Каждый поворот. Угол наклона. Отношение к полёту — не просто спортивное. Это было что-то... личное.
И вот тогда она заметила, как он сильно сжал правую руку — слишком резко. И как его левое колено дёрнулось, будто он что-то не так почувствовал. Но он тут же скрыл это за очередным манёвром.
Она нахмурилась.
— Ты не замечаешь, как смотришь на него, — вдруг прошептала рядом Джинни.
— Что?
— Ты думаешь, что смотришь просто как друг. Но ты не просто друг, Фина.
— Не начинай, — тихо бросила брюнетка, не отводя взгляда от неба.
— Я не начинаю. Просто наблюдаю.
На следующей неделе уже был матч.
Трибуны были полны. Стяги, крики, радужные флажки. Гриффиндор против Слизерин — одна из самых ожидаемых встреч сезона. Команды были равны. И Слизерин ставил золото против победы гриффиндорцев, только бы проиграли.
Серафина пришла на поле рано. Села высоко, как всегда. Чтобы видеть всё. Чтобы, если случится что-то важное, быть первой, кто это заметит.
И всё время — взгляд искал одно лицо.
Когда рыжий парень вышел на поле, мётла в руке, нужное снаряжение на теле, она задержала дыхание. Он поднял глаза на трибуны. И нашёл её на привычным месте. Она не улыбнулась. Только кивнула. Коротко.
Он кивнул в ответ.
Никаких слов.
Но этого было достаточно.
Сначала всё шло хорошо. Счёт был почти равный. Джордж блокировал два попадания. Ли комментировал, как всегда, с восторгом, будто сам находился на поле.
— А сейчас Джордж Уизли вновь отбил бладжер - да как же он это сделал, дамы и господа! — раздавался голос из громкоговорителя. — Кажется, он родился в метле!
Серафина сжимала перила. Пальцы белые. Она не болела, не кричала. Просто смотрела. Не отрываясь.
И тогда...
Это случилось внезапно. Блэк не успела оглянуться, как один из загонщиков кинул бладжер в её сторону. Она знала, всех людей на трибунах защищало одно заклинание, но видимо Джордж этого не знал или забыл. Потому что он двинулся в стороны бладжера.
Железный шар ударил Джорджа в плечо, с глухим звуком, который даже до самого конца трибун был слышен. Мётла дёрнулась, парень потерял равновесие. Всё было слишком быстро: рывок, вращение, падение.
Он падал.
Слишком высоко. Слишком быстро.
Кто-то закричал. Кто-то вскочил.
Она уже бежала по лестнице.
***
Он лежал на кровати. Без сознания. Медсестра колдовала, рядом сидели Фред и Анджелина, а Ли ходил кругами.
Серафина стояла в дверях. Несколько секунд — не могла войти. Казалось, воздух застыл.
— Он очнётся, — сказала мадам Помфри. — Сотрясение и выбито плечо. Он упрямый, этот Уизли. Очень упрямый. Придется полежать до завтрашнего утра.
Брюнетка подошла ближе.
— Джордж... — выдохнула она. Еле слышно.
Он не ответил.
Она села рядом. Уперлась локтями в колени. Смотрела на его лицо — побледневшее, губы чуть треснуты от ветра. Ресницы дрожали.
— Ты идиот, — прошептала она. — Ты мог свернуть себе шею. Ты должен был быть осторожней. Ты должен был...
Она осеклась.
Слишком много слов.
Слишком много чувств, в которых она до сих пор не призналась даже себе.
Он зашевелился. Медленно открыл глаза.
— Приземлился... шикарно? — хрипло выдохнул он.
Она фыркнула. Но глаза её блестели.
— Как мешок тролльих кишков.
— Зато спас тебя. — и мягко улыбнулся.
— Как ты можешь так спокойно говорить об этом? — Фина аккуратно бьет его по здоровому плечу. — Людей на трибунах защищает специальное заклинание, ты, идиот!
Он слабым движением коснулся её руки. И ничего не сказал больше.
И она тоже — не сказала. Потому что всё, что было между ними — ещё не нашло слов. Но уже существовало. Где-то между кожей, взглядом и сердцем.
Поздним вечером, Анджелина и Серафина ушли, остались только они втроем. Близнецы и Ли.
Фред, сложив руки на груди, подошел ближе:
— Ты влюблён в неё.
— Что?!
— Да брось, Джордж. Я тебя знаю. Ты смотришь на неё, будто она новогодний фейерверк. Я давно подозревал, ещё с конца первого курса. И сегодняшнее твое спасение - прямо подтверждение моей догадки.
— Нет.
— Ага. — Ли кивнул. — Это уже все знают, бессмысленно скрывать.
— Отстаньте, — пробурчал он, резко вставая. — Мы просто друзья.
Но всё, что он не говорил вслух — было написано у него в глазах.
— Мистер Уизли, что это такое!? — вскрикнула мадам Помфри, появившись в больничном крыле. — Сейчас же ложитесь, а вы...мистер Уизли и мистер Джордан, уходите. Время посещения закончено.
Они ушли, хотя Фред и обернулся в последний момент к брату, сощурившись. На что - Джордж просто отвернулся.
***
Когда правда пришла — она не ворвалась, не закричала, не обрушилась шквалом. Она села рядом.
Мир вокруг не изменился. Хогвартс продолжал жить своей шумной жизнью: экзамены, перья, книги, гремящие шаги в коридорах. Только у Серафины всё внутри будто свернулось в клубок.
Сириус Блэк — не убийца. Он жив. Он сбежал. Он невиновен.
Так звучало письмо её тети Андромеды.
Сначала она не верила. Потом — не дышала. А потом — просто сидела. Молча. В кресле у камина. Взгляд опущен. Колени сжаты. Всё казалось нереальным. Как будто мир перевернули — но оставили её стоять вверх тормашками.
Рядом уселся кто-то.
Без слов. Без «ты в порядке?»
Рыжая голова. Тёплое плечо. Джордж.
Он молчал. И она была ему за это благодарна.
— Я всегда думала, что его больше нет, — прошептала она.
— А теперь он есть.
Серафина кивнула, всё ещё не поднимая взгляда.
— Но что мне теперь с этим делать?
Он не ответил. Но остался рядом. А это и было ответом.
Позже, в библиотеке, Фред шумно уронил стопку книг рядом с ней, которую точно не собирался читать, а взял для вида.
— Ну и? — сказал он, присев напротив, будто речь шла о домашке. — Ты с нами об этом даже не говоришь. А должна бы.
— А что говорить? — сухо бросила она, глядя исподлобья.
— Ну, например: «Вы были правы. Мой отец не маньяк». Или: «Я запуталась. Мне больно. Я злюсь. Я не знаю, что чувствую».
— А ты всё это в себе носишь?
— Я — Уизли, дорогуша. Я всё в себе ношу. Даже то, что не моё.
Она усмехнулась. Еле заметно. Но это было первым, что не было пустым за весь день. Фред резко встал и сел рядом с ней, приобнимая, Фина положила свою голову ему на плечо.
— Спасибо, — тихо сказала она. — Вам обоим.
Уизли кивнул:
— Мы ж семья. Пусть и неофициально.
На следующее утро она села рядом с Поттером на завтраке. Просто так.
Он удивился — но не прогнал.
— Ты знал? — спросила она, положив на тарелку хлеб, который не собиралась есть.
— Я... да. С недавних пор. Вообще то, это был я, кто помог сбежать Сириусу отсюда.
— И ты не рассказал?
— Я не знал, как. Да и... ты не выглядела так, будто захочешь это услышать.
Она кивнула. Пауза.
— Но ты поверил ему.
— Сразу. Потому что глаза не лгут, — сказал Гарри, глядя в свою чашку.
— У нас с ним одинаковые глаза, — сказала она, будто в пустоту.
— Да. У вас одинаковые глаза. Он попросил передать тебе извинения, что не успел встретиться с тобой. Но он ждет тебя в своем доме на площади Гриммо 12.
— Ясно..
Они сидели молча. Просто рядом.
Теперь между ними было что-то общее.
***
Июль.
Лето в Годриковой лощине выдалось жарким. Тед уходил на работу, Андромеда долго поливала растения, а Серафина просто... была. Между книгами. Между окнами. Между мыслями. Этот месяц она гостила у Тонксов, наверное в последний раз. Потому что в августе, она окончательно переезжает к отцу.
А потом пришла сова.
Клюв — в окно. Перо — огненно-рыжее.
Письмо пахло мятой и чернилами.
«Фина,
Не знаю, как ты там, но если ты до сих пор живёшь среди зануд и скуки — это катастрофа.
Мама сказала, что если ты не приедешь хотя бы на неделю, она отберёт у меня ложки. А это серьёзно.
Короче, приезжай. Нору покажем, курицу спасём, гномов пнём.
А я — я просто... хочу, чтобы ты была здесь.
Джордж.»
Сердце ударило. Чуть чаще.
Она улыбнулась. Совсем чуть.
— Я поеду.
***
Нора.
Дом выглядел так, как она себе представляла: странно, криво, шумно — но тепло. Невыносимо тепло.
Молли Уизли заключила её в объятия, как будто она — потерянная дочь. Мистер Уизли долго расспрашивал про маггловские книги, в которые Серафина никогда не заглядывала. Джинни тут же потащила её наверх — показывать комнату, где «будешь спать, если Фред не развалится посреди пола.»
— Тебе правда тут нравится? — спросил Джордж, когда они вечером сидели на крыльце, глядя, как закат красит сад в золотое.
— Очень, — честно сказала она. — У вас тут... не как у нас. Не как в Гриммо. Не как в Хогвартсе.
— А как?
— По-настоящему.
Он улыбнулся.
— У нас ещё и огород есть. Там гномов можно пинать.
— Я не ношу обувь для пинания.
— Значит, будешь командовать мной.
Она взглянула на него. Тихо. Почти растерянно.
А потом перевела взгляд в закат.
— Ты не представляешь, как мне сейчас легче, — прошептала она.
— Я рад, — просто ответил он.
И снова — без признаний, без пафоса. Только тёплый воздух. Его плечо рядом. И то чувство, что если бы она вдруг сорвалась — он бы поймал.