Глава 2
Великий зал Хогвартса сиял тысячами свечей, их свет отражался в позолоченных стенах и витых узорах потолка, имитирующего звёздное небо. Воздух был наполнен ароматами жареного мяса, свежего хлеба и сладких пирогов. Джинни Уизли, одетая в нарядную мантию Гриффиндора, шагала уверенно, её рыжие волосы слегка развевались за спиной. Она оглянулась на Гермиону, которая шла чуть позади, снова погружённая в свои мысли.
— Ну что, Гермиона, уже строишь планы на новый учебный год? — спросила Джинни, её голос звучал игриво, но с лёгкой ноткой переживания.
Гермиона вздохнула, её карие глаза блеснули в свете свечей. — Планы? У меня уже весь расписанный график до Рождества. — Она улыбнулась, но в её взгляде читалась утомлённость.
— Ты не собираешься расслабиться в этом году? Или будешь, как и всегда, прыгать с головой в неприятности? — Джинни рассмеялась, её смех звенел, как колокольчик.
— Неприятности? Я не хочу никаких приключений и тем более неприятностей. Только спокойно закончить учёбу, — Гермиона была как всегда, в своём стиле.
— Это мы ещё посмотрим, подруга. Джинни подмигнула, её губы изогнулись в лукавой улыбке
Они подошли к столу Гриффиндора, где уже собрались ученики. Стол был уставлен блюдами: жареные цыплята, картофель в мундире, фрукты и десерты. Джинни опустилась на скамью, ловко схватив кусок хлеба. Гермиона села рядом, её движения были более сдержанными, но в её глазах читалась апатия и отсутствие живого интереса. Ровно до того момента, пока взгляд её не скользнул по преподавательскому столу.
Гермиона замерла, её пальцы непроизвольно сжали вилку. Зал, полный гула студентов и запаха вкусной еды, вдруг растворилась в фоне. Её взгляд, обычно рассеянный и уставший, словно бы прорвался сквозь пелену апатии, когда он остановился на преподавательском столе.
Беллатрикс Лестрейндж.
Она сидела там, как хищница, притаившаяся в тени. Её высокие скулы были освещены мягким светом люстр, а губы, окрашенные в тёмный бордо, казались налитыми кровью. Гермиона почувствовала, как её сердце заколотилось, как будто оно пыталось вырваться из грудной клетки. Гермиона встретилась с ней взглядом. Её взгляд, холодный и пронзительный, скользнул по Гермионе, будто касаясь кожи, и на мгновение задержался. Беллатрикс не просто смотрела на неё — она её изучала, её взгляд, словно лезвие ножа, скользили по Гермионе.
Гермиона почувствовала, как по спине пробежала дрожь. Она попыталась сглотнуть, но во рту было сухо. Беллатрикс продолжала смотреть на неё, а потом с равнодушием повернула голову к Макгонагалл. Женщина пальцы медленно постукивали по краю стола, каждый удар отдавался в груди Гермионы, словно барабанный бой.
Откуда она здесь? Почему она тут?
Гермиона открыла рот, но не смогла издать ни звука. Она чувствовала, как её щёки заливаются румянцем, а пальцы дрожат. Взгляд женщины снова скользит по столу Гриффиндора. Беллатрикс ухмыльнулась — медленно, намеренно, словно знала, что каждый её жест вызывает у Гермионы мурашки по коже.
Вдруг тишину нарушает озадаченный голос Джинни. — Эй, Гермиона! Что с тобой такое? Ты опять залипаешь.
Гермиона резко моргнула и повернулась к Джинни — её лицо покраснело от смущения.
— Ой... Я... э-э... — пробормотала Гермиона.
Джинни повернула голову и посмотрела туда же, куда ещё пару секунд назад уставилась её подруга. За преподавательский стол. На высокую женщину с холодным взглядом и волосами цвета воронова крыла.
Увидев объект внимания подруги, Джинни удивлённо открыла рот.
— Ох, — Джинни усмехнулась, наклоняясь ближе к Гермионе. — Так вот что тебя отвлекло. Интересный выбор, надо сказать.
Гермиона чуть не подавилась своим чаем.
— Это не то, что ты думаешь, — быстро пролепетала она, стараясь не смотреть на Джинни. — Просто я не понимаю, что она тут делает?
— Да ладно тебе, — Джинни подмигнула, её голос стал игривым. — Я тебя знаю, Гермиона. Ты либо читаешь, либо мечтаешь. А мечтать о чём-то опасном... это твоя слабость.
Гермиона опустила глаза, но уголки её губ дрогнули, будто она боролась с улыбкой. Беллатрикс, словно почувствовав их взгляды, медленно повернула голову. Её глаза, тёмные и проницательные, встретились с глазами Гермионы. На мгновение время словно остановилось.
— Блять, — прошептала Гермиона. Девушка прикусила губу.
Джинни сидела напротив, её взгляд был пронзительным, словно она видела сквозь Гермиону.
— Ты всё ещё думаешь о ней, да? — спросила Джинни, её голос был мягким, но с оттенком любопытства.
Гермиона вздрогнула, как будто её поймали на чём-то запретном.
— О ком? — пробормотала она, хотя прекрасно знала, о ком идёт речь.
— Боги, не строй из себя идиотку, Миона. О Беллатрикс, конечно, — Джинни не стала обходить тему стороной. Она наклонилась вперёд, её рыжие волосы падали на плечи. — Ты ведь знаешь, что она была на нашей стороне. Так чего переживаешь?
Гермиона почувствовала, как тепло разливается по её щекам. Девушка опустила глаза.
— Тогда, в битве, она была сильной, — наконец выдохнула она, слова вырывались против её воли. — И... уверенной. В ней была какая-то мощь, которую я...
— Которая тебя притягивает, — закончила Джинни, её глаза блестели. Она улыбнулась, но не осуждающе, скорее, с пониманием. — Есть что-то в её амплуа опасной персоны, что заставляет сердце биться чаще.
— Да бред, Джини, просто я не понимаю, зачем Беллатрикс тут? спросила Гермиона.
Джинни, медленно подняла взгляд, её глаза блестели как загадочные звёзды.
— Для такой умной и сообразительной девушки как ты, тупишь ты жутко. Очевидно она наш новый преподаватель, — хмыкнула рыжая.
— Но как? Даже беря факт того, что она по итогу была за нас, — ответила Гермиона, её голос звучал как шёпот, но с ноткой напряжения. — Она же убийца, Пожирательница смерти. Как она вообще прошла отбор?
Джинни усмехнулась, как будто ответ был очевиден. — А Снейп тебя не смущал все эти годы? Логично, она хорошая кандидатура. Кто ещё сможет преподавать Тёмные искусства лучше, чем она? Знания — это знания, Гермиона. Даже если они исходят от такого человека.
Гермиона стиснула губы, её пальцы нервно барабанили по столу. — Но это же Беллатрикс Лестрейндж, — её голос дрожал, как лист на ветру. — Она пытала меня, чуть не убила Гарри...
— Именно поэтому она и идеальна, — прервала её Джинни, её глаза сверкали как золото в лучах заката. — Она знает всё о тёмной магии, каждая её клетка пропитана ею. Мы можем научиться у неё тому, что никогда бы не узнали в книгах. И ключевое слово «почти». Разве не она позволила вам сбежать тогда с Малфой-мэнора?
Гермиона молчала, её мысли путались, как нити в паутине. Она не могла отрицать логику Джинни, но её сердце сжималось от боли и гнева.
— Я не уверена, что смогу смотреть на неё без ненависти, — прошептала она, её голос был тихим, но полным решимости.
Джинни наклонилась ближе. — Ты уже смотришь на неё без ненависти, и уж если говорить о таком, то... Если бы ты её ненавидела, то зачем спасла от авады тогда? ммм?
— Черт, Джинни, заткнись! Гермиона мгновенно покраснела.
— Ты спасла её, — продолжила Джинни, голос её был спокоен, но в нём чувствовалась сталь. — Беллатрикс Лестрейндж. Ты могла позволить ей умереть. Но ты этого не сделала.
Гермиона вздрогнула, её глаза метнулись к подруге.
— Это было не так, — прошептала она, но в её голосе не было убеждённости.
Глаза Джинни сверкали, как два изумруда, в которых таилась буря.
— Не ври себе, Гермиона. Если бы ты действительно её ненавидела, ты бы не стала её спасать. Заклинание летело прямо в неё, и ты... ты сделала это мгновенно, не раздумывая.
Гермиона сжала кулаки, её ногти впились в ладони. Она вспомнила тот момент — вспышку зелёного света, заклятие летело в Беллатрикс. Она вспомнила, как её собственное тело бросилось вперёд, как её рука вытянулась, чтобы остановить заклинание.
— Ты думаешь, я не знаю, что у тебя внутри? — продолжила Джинни, её голос стал мягче, но не потерял остроты. — Ты ненавидела её, но в то же время... она тебя завораживает. Она твоя тень, твоя противоположность. Ты не можешь просто позволить ей исчезнуть.
Гермиона закрыла глаза, её дыхание стало прерывистым. Она чувствовала, как её сердце бьётся в груди, как будто пытаясь вырваться наружу. Она не могла отрицать это. Беллатрикс была её врагом, но в то же время... она была частью её мира, частью её войны, частью её самой.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала? — выдохнула Гермиона, её голос дрожал. — Что я спасла её, потому что она мне нужна?
Губы Джинни изогнулись в полуулыбке, полной понимания и сострадания. — Нет, совсем нет. Просто я прошу тебя тааак не париться.
Гермиона вздохнула, её глаза встретились с глазами Джинни. — Конечно, — прошептала она, её голос был как слабый ветерок, но с обещанием силы.
Величественный зал Хогвартса был наполнен мягким светом свечей, их пламя отражалось в древних каменных стенах, словно оживляя воспоминания о прошлом. Первокурсники, ещё не привыкшие к магии, смотрели на директора Макгонагалл с широко открытыми глазами. Она стояла на кафедре, её строгий взгляд скользил по рядам студентов, замирая на тех, кто носил шрамы войны — как на лицах, так и в душах.
— Добро пожаловать в Хогвартс, — её голос звучал чётко, как сталь, но в нём была теплота, о которой мало кто знал, — и добро пожаловать тем, кто впервые переступил порог Хогвартса. Её взгляд скользнул по рядам первокурсников, заставив их съёжиться от строгости.
— Этот год особенный. Мы возвращаемся к жизни, которая была отнята у нас. Но помните — эти стены не просто камни. Они хранят истории тех, кто сражался за наше право стоять здесь сегодня.
Она сделала паузу, её взгляд остановился на Гермионе, сидевшей за столом Гриффиндора. Она кивнула еле заметно, её карие глаза отражали понимание.
Макгонагалл продолжила: — Магия — это не только заклинания и зелья. Это сила, которая объединяет нас, даже когда всё вокруг пытается разорвать на части. Пусть этот год станет для вас временем исцеления, роста и... открытий.
В её словах было обещание, словно она говорила не только об учёбе, но и о чём-то более глубоком. Воздух в зале стал гуще, как будто магия сама собой обволакивала каждого. Некоторые первокурсники перешёптывались, другие молча погружались в свои мысли.
— В этом году преподавательский состав пополнился новым членом, — продолжила она, и в её голосе прозвучала едва уловимая нотка чего-то, что могло быть как предупреждением, так и вызовом.
— Беллатрикс Блэк, займёт пост преподавателя зельеварения.
В зале пронёсся шёпот, словно ветер, рождённый из недоумения и страха. Беллатрикс Блэк. Её имя звучало как заклинание, как обещание темных дел. Женищна не вставая, едва кивнула. Высокая, с гордо поднятым подбородком, черные волосы ниспадали по плечам, словно шлейф ночи. Её глаза, холодные и блестящие, словно ледяные кристаллы, медленно обошли зал, заставляя каждого почувствовать себя словно под микроскопом.
— Кроме того, — добавила Минерва, — профессор Блэк временно будет вести занятия по защите от темных искусств.
В этот момент Беллатрикс улыбнулась — улыбка, полная обещаний, которые никто не хотел слышать. Стол Слизеринцев разразился аплодисментами, остальные же сидели перешёптываясь.
Минерва обменялась с ней взглядом — мгновение, которое длилось вечность. Затем она кивнула, словно подтверждая нечто, о чем никто не знал.
Макгонагалл подняла руки, и все замолчали. — Теперь, когда распределение завершено, я приглашаю всех насладиться пиршеством.
Длинный стол в Хогвартсе был уставлен блюдами, а свет канделябров отражался в золотых кубках. Гермиона, глядя на Беллатрикс, сидящую за столом преподавателей, нахмурила брови. Её пальцы невольно сжали вилку.
— Ты заметила? — тихо спросила она у Джинни, сидевшей рядом. — Она снова Блэк. Не Лестрейндж. Интересно, почему?
Джинни, подняв бокал с тыквенным соком, усмехнулась. — Может, решила, что фамилия Лестрейндж слишком запятнана после всего. Или просто захотела вернуть былое величие. Блэк — это ведь древний род, да и звучит гордо.
— Гордо? — Гермиона скептически приподняла бровь. — После всего, что она сделала? Да она сама запятнала это имя.
— Ну, кто знает, что у неё в голове, — Джинни пожала плечами, но в её глазах промелькнула искорка любопытства. — Может, она просто решила начать с чистого листа. Или... может, ей просто надоела фамилия Руди. Ты же знаешь, каким он был. Рыжая скривилась.
Гермиона задумчиво поднесла к губам кубок, её взгляд все ещё был прикован к Беллатрикс. — Сложно представить, что она способна на что-то, кроме разрушения. Но если она действительно хочет измениться...
— Ты слишком добра, — перебила её Джинни, лёгкая усмешка играла на её губах. — Беллатрикс — как бутылка яда в красивой упаковке. Ты можешь любоваться ей, но пить нельзя.
Гермиона вздохнула, её взгляд опустился на тарелку. — Может, ты права. Но все же... странно видеть её здесь, среди нас.
— Странно? Да уж, — Джинни улыбнулась.
Большой зал Хогвартса был наполнен мягким светом множества свечей. Джинни и Гермиона заканчивали ужин. Тихое шуршание мантии заставило их поднять глаза. Перед ними стояла Когтевранка, её длинные каштановые волосы были заплетены в изящную косу, а глаза сияли любопытством. Она кивнула девушкам.
— Джинни, можно тебя? — её голос был мягким, но в нём чувствовалась уверенность.
Джинни кивнула. Она встала и подошла к девушке. Гермиона внумательно проследила за девушками. Вскоре Джинни вернулась.
— Ты уверена, что хочешь оставить меня одну? — Гермиона подняла бровь, играя с серебряной вилкой.
Джинни хихикнула. — Не волнуйся, Герми, я вернусь. Просто... кое-что нужно сделать.
В этот момент к ней снова подошла девушка, её каштановые волосы ниспадали волнами, а губы изогнулись в загадочную улыбку. Они обменялись несколькими тихими словами, и Джинни повернулась к Гермионе, кивая.
— Встретимся позже, ладно? — Её голос звучал так, словно за ним скрывалась тайна, которую она не спешила раскрывать.
Гермиона кивнула, но взгляд её стал чуть более пытливым. Она проводила взглядом Джинни и девушку. Пара направились к выходу, их силуэты сливались в тени коридора, исчезая за дверью.
Решив, что ей тоже пора, Гермиона выскользнула из Большого зала, оставив за спиной шум праздника. В коридорах Хогвартса царила непривычная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факелов. Её пальцы сжали складки юбки — странное беспокойство гнало её вперёд, будто кто-то невидимый дёргал за невидимые нити.
И тогда она увидела её.
Она остановилась и встретила взгляд Блэк. Тёмные глаза преподавателя смотрели на неё с невысказанным интересом, будто оценивая каждый изгиб её фигуры. Беллатрикс была одета в строгое чёрное платье, с неизменным корсетом, подчёркивающим фигуру. Её волосы, словно ночь, спадали на плечи, обрамляя её лицо, которое казалось одновременно прекрасным и опасным.
— Грейнджер, — её голос был мягким, но в нём чувствовалась стальная сила. — Продуктивного учебного года.
— Спасибо, профессор, — Гермиона ответила, стараясь сохранить уверенность в голосе, но её сердце учащённо билось. Она чувствовала, как взгляд Беллатрикс скользит по её фигуре.
Беллатрикс сделала шаг ближе, её аромат — смесь древесного дыма и чего-то тёмного, пьянящего — заполнил пространство между ними.
— Не думай что участие в войне, даст тебе поблажки на моих уроках, — строго сказала она.
Гермиона почувствовала, как её щёки вспыхнули румянцем, её тело реагировало на близость Беллатрикс, несмотря на все её усилия остаться невозмутимой.
Губы Беллатрикс изогнулись в едва заметной усмешке. Она подняла руку, её пальцы легонько коснулись щеки Гермионы, заставляя её кожу загореться.
— Не бойся Грейнджер, — прошептала она.
Гермиона замерла, её ум был в смятении. Она не ответила, лишь сжала руки в кулаки, стараясь скрыть своё волнение. Беллатрикс, казалось, наслаждалась этой молчаливой игрой. Она наклонилась немного ближе, её дыхание почти касалось уха Гермионы.
— Доброй ночи, — прошептала она, прежде чем отступить и исчезнуть в темноте коридора, оставив Гермиону стоять одну, с дрожью в теле и непостижимой смесью страха и чего-то ещё, чего она не могла описать.
Гермиона осталась на месте, её разум был полон вопросов. Что это было? Она чувствовала, что эта встреча не была случайной, но что хотела Беллатрикс? И почему она разожгла в ней такое противоречивое чувство?
Коридор снова погрузился в тишину, но в сердце Гермионы бешено колотилось. Она взяла себя в руки и медленно пошла к своей комнате.