Часть 3. Экспресс, шляпа и новый дом
— Да, проходи, конечно, — кивнула я, подвинувшись. — Ты Рон, верно?
Он с облегчением плюхнулся на сиденье напротив, отчего всё купе слегка затряслось. — Да, Рон Уизли, — выдохнул он, расправляя свой поношенный свитер. — А ты? — Я Т/и Т/ф. Приятно познакомиться.
Рон оказался удивительно болтливым. Он сыпал фактами о Хогвартсе, квиддиче, факультетах и привидениях, как из рога изобилия. Я слушала, затаив дыхание, ловя каждое слово. Всё это было так ново, так будоражило воображение, что я на время забыла и о родителях, и о грустной правде о дяде.
Спустя некоторое время в дверь снова постучали. На пороге стоял тот самый мальчик с тёмными волосами и умными глазами, только теперь на его носу красовались круглые очки, а на лбу ясно был виден странный шрам в виде молнии.
— Гарри, ну наконец-то! — обрадовался Рон. — Где ты пропадал? — Прости, немного запутался в вагонах, — улыбнулся Гарри. Его взгляд переключился на меня. — А это кто? — Это Т/и Т/ф, — представил меня Рон. — Т/и, это Гарри, Гарри Поттер.
Я кивнула, стараясь не пялиться на его шрам, о котором уже успел проболтаться Рон. — Приятно познакомиться, — сказала я. — Взаимно, — ответил Гарри.
Как оказалось, Гарри, как и я, почти ничего не знал о магическом мире. Мы с ним стали внимательными слушателями Рона, ловя каждое его слово. Казалось, мы оба были в полном экстазе от этих историй.
Дверь купе снова открылась, на этот раз резко. На пороге стояла пушистоволосая девочка с очень умным и строгим видом. Она собиралась что-то сказать, но её взгляд упал на Гарри, и она замерла в ступоре. — Это правда? — выдохнула она. — Гарри Поттер?
Позже, уже из их разговоров, я узнала, почему все так реагируют на его имя. Мой кот, почувствовав мое волнение, запрыгнул ко мне на колени. Я машинально стала гладить его чёрную шёрстку, и в этот момент Гермиона заметила мой шрам — бледный след в форме маленькой звёздочки на тыльной стороне ладони.
— О, а это что? — спросила она с любопытством, приглядываясь. — Похоже на след от защитного заклинания. Очень старого и сильного.
— Подождите... форма... звезда... Это же Звезда Жертвенной Защиты! — её глаза расширились от осознания. — Да, точно! Об этом случае писали в к «Ежедневному пророку» несколько лет назад. Группу маглов и полукровок атаковал один из выживших Пожирателей Смерти. Он был могущественным и жестоким. Он хотел уничтожить всех подряд. Но с ними был волшебник... ваш родственник, да? — она посмотрела на меня, и я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. — Он встал на пути. Он не просто бросил щит... он наложил древнее заклятие, которое требовало величайшей жертвы. Он предложил свою жизнь как плату за создание непробиваемого барьера вокруг того, кого хотел спасти. Заклятие не только спасло ребёнка, но и... ослабило того тёмного мага. Сила заклинания была такова, что отпечаталась на спасённом — как символ защиты и утраты.
По моему телу пробежал ледяной холод. Всё стало на свои места. Это был не несчастный случай. Мой дядя погиб, защищая меня. От темного мага, чье имя нельзя произносить. Ком подкатил к горлу, и глаза наполнились слезами. Я резко встала. — Мне нужно... пройтись, — прошептала я и выскочила из купе.
Я прислонилась к прохладному стеклу окна в коридоре, пытаясь сдержать рыдания. Слезы текли сами по себе, тихо и горько. Я старалась успокоиться, дышать глубже. Через несколько минут стало немного легче. Я вернулась в купе, села на своё место и тихо сказала Гермионе: — Спасибо, что рассказала. Для меня это... действительно очень важно.
Гермиона с пониманием кивнула, выглядев немного виноватой. К счастью, Гарри, почувствовав напряжённую атмосферу, поспешил перевести тему на квиддич, за что ему было огромное спасибо. Слушая весёлые споры ребят, я понемногу приходила в себя.
Вскоре мы прибыли. Первокурсников встретил знакомый силуэт Хагрида с его фонарём. — Первоку́рсники ко мне! — гремел его голос. — Осторожнее, сюда!
Он привёл нас к огромному замку — Хогвартсу, где в большом зале за отдельным столом сидели профессора. Строгая женщина в зелёных одеждах, представившаяся профессором Макгонагалл, велела нам оставить вещи и следовать за ней. Мы вошли в потрясающий зал с парящими над головами свечами и звёздным небом вместо потолка. А впереди на стуле лежала старая, потертая шляпа.
Она запела свою песню, а затем началась сама церемония. Профессор Макгонагалл начала выкрикивать имена по списку. — Уизли, Рональд!
Рон побледнел, как полотно, и побрёл к табурету. Шляпа едва коснулась его головы, как крикнула: «Гриффиндор!» Следом за ним какого-то бледного мальчика с острым лицом отправили в Слизерин. Затем настала очередь Гермионы — «Гриффиндор!» — и, наконец, Гарри.
Когда Гарри пошёл к столу Гриффиндора под оглушительные аплодисменты, раздался чей-то насмешливый, холодный голос: — Знаменитый Гарри Поттер. Надеюсь, Гриффиндор оценит твой... скромный вкус. Видимо, яблочко от яблоньки недалеко падает — твои родители тоже любили выставлять себя напоказ.
Это был тот самый бледный мальчик из Слизерина. Гермиона, сидевшая рядом, фыркнула: — Заткнись, Малфой.
Малфой скривился и с негодованием отвернулся к своему столу. — Т/ф, Т/и! — позвала профессор Макгонагалл.
Сердце заколотилось. Я медленно подошла к табурету. Только не Слизерин, только не к нему, — мысленно умоляла я, пока шляпа опускалась на мои глаза.
О-о-о, — прозвучал у меня в голове тихий голос. Интересно... Много боли, но и много силы. Жажда справедливости. Огромное желание доказать свою значимость... Но также и отвага, готовая расцвести в нужный момент. Так где же тебе быть? Не в Слизерине, нет... По-моему, ясно...
— ГРИФФИНДОР! — крикнула шляпа во весь зал.
Стол в красно-золотых тонах взорвался аплодисментами. Я, с облегчением улыбаясь, пошла к ним и села рядом с Роном и Гермионой, которые хлопали громче всех. Гарри улыбнулся мне.
Начался пир. На столах моментально появились горы еды: жареные цыплята, пудинги, пироги всех сортов и виды напитков, о которых я только могла мечтать. Мы ели, смеялись и делились впечатлениями.
После пира нас, сонных и довольных, повели в башни Гриффиндора. Староста Перси Уизли, брат Рона, важно предупредил нас о том, что лестницы любят менять направление. И они действительно меняли! Это было одновременно пугающе и восхитительно.
Наконец, мы добрались до уютной круглой комнаты с кроватями под алыми балдахинами. Девочки почти сразу же уснули, измученные впечатлениями. Но я не могла уснуть.
Я подошла к большому окну, выходящему на озеро и тёмные леса. Луна отражалась в воде, и звёзды сияли так ярко, как никогда в моём старом мире. Кот мурлыкал у меня на коленях.
Я смотрела на это великолепие и не могла поверить. Правда ли это? Не проснусь ли я завтра в своей каморке под лестницей, с синяком на щеке и письмом, которое окажется всего лишь сном? Но нет, шрам на руке был настоящим. Тёплый кот на коленях — настоящим. И дружелюбные голоса новых друзей, звучавшие у меня в голове, — тоже настоящими.
Впервые в жизни я была дома. И это было страшно и невероятно прекрасно.