Часть 1. Письмо из ниоткуда
Утро было таким же серым, как и все предыдущие шестнадцать лет моей жизни. Пыльный солнечный луч безуспешно пытался пробиться сквозь слой грязи на единственном окне в прихожей. Я спустилась вниз, стараясь ступать как можно тише. Родители ещё спали, и любое неосторожное движение, любой звук мог нарушить их сон и вызвать очередной взрыв ярости.
Моя ежедневная обязанность — забрать почту. Я механически открыла щельку в двери и вытащила ворох конвертов. Реклама, счета, ещё счета... Я уже была готова забросить всё это на кухонный стол и заняться своими делами, как вдруг мои пальцы наткнулись на нечто совсем иное.
Конверт был из плотного, приятного на ощупь пергамента. На нём не было марок, только мое имя и адрес, выведенные изящным зелёным почерком.
Мисс Т/и Комната под лестницей Тисовая улица, дом 4 Литтл Уингли Суррей
Сердце замерло, а затем забилось с бешеной силой. Никто и никогда не писал мне писем. Я украдкой бросила взгляд на лестницу, ведущую наверх, — никого. С дрожащими руками я сунула конверт в карман старого растянутого свитера, а остальную почту аккуратно положила на видное место.
В своей каморке под лестницей, запирая дверь на задвижку, я наконец позволила себе выдохнуть. Руки тряслись так, что я едва могла разорвать конверт. Внутри лежал лист того же плотного пергамента. Я пробежалась глазами по строчкам, не веря собственным глазам.
«ХОГВАРТС: ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер Ордена Мерлина Первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Супермаг Международной магической федерации)
Уважаемая мисс Т/и, Имеем честь сообщить Вам, что Вы зачислены в Школу Чародейства и Волшебства «Хогвартс». Учебный год начинается первого сентября...»
Я не могла читать дальше. К горлу подкатил ком счастья. Хогвартс! Он настоящий! Значит, всё, что рассказывал дядя, всё, во что я так отчаянно хотела верить все эти годы, — правда! Я не уродка, не ошибка природы. Я — волшебница. Во мне есть магия.
Всё утро я порхала по дому, стараясь скрыть улыбку, пряча сияющие глаза. Я мыла посуду, и тарелки казались мне не такими уж противными. Я подметала пол, и пыль кружилась в луче света как-то по-особенному, почти волшебно.
Отец заметил это за завтраком. Он пристально посмотрел на меня поверх своей газеты. — Что это с тобой? — хмуро спросил он. — Ухмыляешься, как идиотка. Я попыталась сделать лицо безразличным. — Просто... хороший день сегодня, — тихо ответила я, уставившись в тарелку с овсянкой. Притворяться было невыносимо тяжело. Внутри меня пело и ликовало.
Он отложил газету и медленно подошёл ко мне. От него пахло вчерашим пивом и злобой. — Хороший день? — он язвительно усмехнулся. — У таких, как ты, не бывает хороших дней. Ты что-то скрываешь. — Нет, пап, честно... Но было уже поздно. Его тяжёлая ладонь со всей силы ударила меня по щеке. Звон в ушах, знакомое жгучее пятно на коже. Мир мгновенно вернулся на свои места, серый и жестокий. — Чтобы больше я этого не видел. Понятно? — прорычал он. — Да, пап, — прошептала я, чувствуя, как слёзы катятся по горящей щеке, гася радость, как воду костер.
Вечер прошёл тихо и уныло, как всегда. Я заперлась в своей комнатке, прижимая к груди заветное письмо, единственный лучик света в кромешной тьме. Я уже почти уснула, сжимая в руке пергамент, как вдруг снизу раздался оглушительный ГРОХОТ.
Было слышно, как с треском разлетелось что-то деревянное. Послышались крики родителей. Сердце ушло в пятки. Я выскользнула из комнаты и прижалась к перилам, выглядывая вниз в прихожую.
И тут я увидела его.
На пороге, на месте снесённой входной двери, стоял гигант. Огромный, лохматый, в длинном пальто из енота, которое было ему явно мало. В одной его руке, больше похожей на окорок, был розовый зонтик, а другой он совал моим отцу и матери, которые съёжились от страха, какую-то бумажку.
— Извиняюсь за дверь, — пробасил он, и его голос, казалось, сотрясал стены. — Засвистелелось немного. Я тут по поручению директора Дамблдора. За мисс Т/и.
Мать завизжала. Отец, пытаясь сохранить остатки достоинства, выпрямился. — Вы кто такой?! И что вам нужно от моей дочери? Я полицию вызову!
Великан фыркнул, и его густая борода затряслась. — Рубеус Хагрид, хранитель ключей и лесничий Хогвартса. А насчёт дочки — она волшебница, и ей положено учиться в нашей школе. Всё по закону. — Он ткнул зонтиком в сторону отца, и тот попятился.
Потом взгляд Хагрида упал на меня, замершую на лестнице. Его глаза, черные бусинки, блеснули добротой. — Ну что, готовь вещи, девочка. Мы отправляемся за твоими учебниками. И палочку тебе выберем!
Не веря своему счастью, не глядя на оцепеневших родителей, я кивнула и рванула в свою каморку. Вся моя жизнь умещалась в один потрёпанный рюкзак. Я схватила его и письмо с гербом Хогвартса и выбежала к гиганту.
— Всё, сэр, — прошептала я.
Хагрид улыбнулся своей широкой, доброй улыбкой, протянул мне руку и помог переступить через обломки двери — и через порог моей старой жизни — в тёмную, пахнущую свободой ночь.
— Держись крепче, — сказал он. — Летим в Косой переулок.