8
Ну, пожалуйста, Гермионочка, — уже в сотый раз говорит Рон. Гермионе искренне жаль, что он сейчас предлагает не очередную вылазку к Хагриду после отбоя, в Запретную секцию библиотеки, в туалет плаксы Миртл или еще куда-нибудь, где дух приключений, где дух детства. Но нет — все куда прозаичнее и скучнее. — Луна очень хочет тебя увидеть, — Рон выводит на поле сражения тяжелую артиллерию, и Гермиона сдается. Пожалуй, Луну она и правда давно не видела, да и грядущее рождение еще одного Уизли не обещало сделать их встречи чаще. Скорее наоборот. — Хорошо, Рон. Встретимся завтра, около одиннадцати, — было видно, что Рон доволен ее ответом. Возможно, он планирует что-то на время отсутствия жены, а Гермиона — отличный вариант, с кем отправить Луну можно надолго и без опасений. — Ничего, Ронни, развлекайся, — Гермиона шепчет ему на ухо, обнимая на прощание, чтобы Рон не лелеял надежду о том, что она ничего не заподозрила. Рон сконфуженно пожимает плечами, словно извиняясь, и направляется к выходу. В маггловском квартале, где живет Гермиона, отлично ходит общественный транспорт и легко можно поймать такси, но ее гости предпочитают трансгрессировать прямо на порог так внезапно, что Гермиона не успевает ни подготовиться к их приходу, ни даже нормально одеться. Вот и сейчас, проводя Рона, она остается снова одна, в старом растянутом халате с незаконченной уборкой и, в общем-то, без дальнейших планов на день. С одиночеством она смирилась через год после проживания тут, к отсутствию ужина — приучила себя года через три, а к недостатку того, чем заполнить такое редкое свободное время, не привыкла до сих пор. Вероятно, именно поэтому она и пошла тогда к Джорджу. Гермиона как никто другой знала, чем грозит одиночество: из него не выпутаться, не выплыть самим. Болото, утягивающее все глубже, опасно смирением, которое будет заключительной стадией. Гермиона пытается не думать о Джордже. После поцелуя с Малфоем она чувствует себя предательницей. Кого она предала — себя или его — лучше не уточнять. Малфой тогда разговаривать не захотел, да и она не настаивала. Дежурства с той поры подозрительно не совпадали, письма не писались. Было лишь теплое, тянущееся, как жвачка, начало осени, и Рон, внезапно возникший на пороге с настойчивым предложением посетить с Луной вновь открывшие свои двери «Всевозможные волшебные вредилки», совладельцем которых стал Рон, решив помочь Джорджу, который, по всеобщему мнению, оправился настолько, насколько это вообще было возможно после смерти Фреда. Гермиона опускается на диван, поджимает под себя ноги и обхватывает себя руками. Часы, стоящие на тумбочке, слишком громкие, а вокруг слишком тихо. Нужно, в прямом смысле слова, держать себя в руках, чтобы не начать раскачиваться из стороны в сторону, как делают пациенты психиатрического отделения. Гермиона благодарна Малфою, что помог починить квартиру и что теперь она может спокойно спать в ее стенах, но она бы не отказалась еще немного побыть не одна. Гермиона много раз анализирует, в чем она допускает ошибку, но так и не находит ответ. * * * Луна-уже-Уизли с приятно округлившейся фигуркой идет навстречу к Гермионе. В толпе волшебников у Гермионы нет ни единого шанса не заметить ее издалека. На Луне очаровательное легкое платье, раздувающееся на ветру, и Луна в нем такая легкая, воздушная. — Гермиона! — кричит Луна, подойдя ближе. Гермиона рада ее видеть. Рон был прав: они давно не общались, а общение с Луной всегда расслабляло Гермиону и давало ощущение той легкости, которым Луна светилась изнутри. — Привет! — Гермиона обнимает ее, утопая в запахе фиалок и щекочущих нос длинных белых волосах. — Как ты поживаешь? — Луна смотрит своими большими, просто огромными голубыми глазами, и Гермионе очень хочется ответить, что все отлично, и при этом не скривить душой. Но она не отвечает. Не может. Просто махнув рукой, мол, что обо мне говорить, спрашивает сама: — Ты как? Как самочувствие? Рон говорил: тебя сильно тошнит. — Уже нет, — бодро отвечает Луна, — Невилл прислал Ложечницу, папа сделал отвар по своему рецепту, и все как рукой сняло. Наша маленькая Рози не причиняет нам хлопот, — Луна с нежностью гладит свой живот и берет Гермиону за руку. — Пойдем? А то Ронни, кажется, собрался почистить сад от гномов, пока меня нет. А я с ними подружилась. Мне хотелось бы успеть спасти хоть парочку этих чудных малюток. Луна идет с удовольствием, а Гермиону тянет ее рука. Сама бы Гермиона ни за что бы туда не пошла. Вывеска «Всевозможные волшебные вредилки» пестрит ярче, чем вывески всех остальных магазинчиков Косого переулка, и народу под ней толпилось тоже с избытком. Да уж, одно дело точно удалось — без шалостей в этом году в Хогвартсе не обойдется. Гермиона оглядывает все вокруг в поисках знакомой рыжей макушки, не зная, на что надеется больше: не то найти ее, не то, наоборот, нет. Прилавки ломятся от разнообразия товаров: блевательные батончики, навозные бомбы, любовные зелья — каждый проказник найдет товар по душе. Новых изобретений не видно, но старые, разработанные еще с Фредом, представлены во всей красе. Гемиона улыбается, видя как Луна Уизли трепетно изучает ассортимент, и сама невольно поворачивает голову в направлении особенно ярких полок. — Привет, — внезапно перед глазами появляется директор этого разноцветного безумия и смотрит на Гермиону. — Э-э-э… Здравствуй, — Гермиона от неожиданности сначала теряет голос, затем связные мысли. Голос возвращается, а мысли — нет. — Почему больше не заходишь? — Джордж, кажется, даже не удивляется, встретив ее тут. Он стоит, немного наклонив голову и, не моргая, смотрит на Гермиону. Гермиона чувствует себя маленькой девочкой, которую поймали за непристойным поведением, и теперь отчитывают, и ей стыдно. — О, Джорджи, — замечает его Луна, и даже с кучей коробок в руках, ловко протискивается сквозь толпу школьников и оказывается рядом с ними. — Мне пора, — поспешно бросает Джордж. Видимо, он совсем не горит желанием общаться с невесткой и спешно удаляется. Это выглядит так мерзко, что Гермиону коробит. Ей хочется уйти, сбежать. Потому что все идет не так. Катастрофа уже случилась, и вот ее последствия, здесь. * * * Самый вкусный кофе, конечно, был и остается в маггловской части Лондона. В кофе Гермиона за годы работы по ночам разбиралась превосходно, поэтому они с Луной и отправляются закончить прогулку в маггловскую кофейню. Гермиона понимает, почему Рон с Луной: у них обоих есть такая важная и общая черта. С ними везде, как дома: спокойно, уютно и комфортно. Именно поэтому они и вместе. Они — дом друг для друга. А у Гермионы лишь маленькая квартирка, которую Малфой реанимировал от взрыва — ее и домом-то не назовешь. Как назвать Малфоя тоже неясно. — Знаешь, Гермиона, — Луна отставляет чашку с горячим напитком и осторожно произносит, — Джордж изменился. Гермиона и сама это знает, но слышать от Луны гораздо больнее, чем смаковать свои выводы. Гермиону пугают эти изменения, эти окаменелости, но больше всего ее пугает вопрос: пошла бы она к тому Джорджу, который был с Фредом, и пойдет ли к тому, который есть сейчас? Ответа, к сожалению, не было и быть не могло.