...

Кому довериться, когда друзья предают. Все катится к черту и камнем ложится на грудь. И где спастись от боли? Где приют? Мы ищем счастье, но находим пустоту. 

Свадьба Билла и Флёр была в самом разгаре. Гарри и Рон молча сидели за одним из многочисленных столиков и наблюдали за Гермионой, кружащейся в танце с Виктором Крамом. Рон открыл было рот, чтобы начать очередную гневную тираду «об этом болгарине», как нечто большое и серебристое пробило купол над танцевальной площадкой.  

Грациозная, поблескивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди замерших пар, лица которых немедленно обратились к ней, а люди, оказавшиеся к рыси ближе прочих, нелепо застыли, не завершив танцевальных па. Патронус разинул пасть и громким и напряжённым голосом Кингсли Бруствера сообщил:

  — Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко. 

Рон среагировал мгновенно, бросившись в гущу запаниковавшей толпы, но тут же был остановлен Гарри, который вцепился в него мёртвой хваткой. Многие только сейчас сообразили, что произошло нечто странное. Их взгляды всё ещё были прикованы к таявшей в воздухе серебристой рыси. Безмолвие холодными кругами расходилось от места, на котором приземлился Патронус, чтобы спустя мгновение разорваться паническими криками. 

В следующую секунду Рон почувствовал, как друг крутанулся на месте, и навалившаяся тьма лишила его слуха и зрения. Ощущая лишь ладонь Гарри, он летел сквозь пространство и время, уносясь от «Норы», от слетающих с неба Пожирателей смерти, а может быть, и от самого Волан-де-Морта... 

***

Как только Гермиона осознала смысл сказанного Патронусом, она выпустила руку Виктора и бросилась к месту, где должны были быть Гарри и Рон. Но она никого там не увидела и, развернувшись, кинулась обратно в толпу. Гости разбегались в разные стороны и беспрепятственно трансгрессировали, не останавливаемые разрушенными теперь защитными чарами вокруг «Норы». 

— Рон! Гарри! — кричала Гермиона. — Где вы? 

Проталкиваясь через танцевальный настил, она заметила, как в толпе появляются фигуры в плащах и масках, потом увидела Люпина и Тонкс, одновременно поднявших над головой палочки и крикнувших: «Протего!» 

— Рон! Рон! Гарри! — звала Гермиона, находясь на грани отчаяния в бесплодных попытках выбраться из паникующей толпы. Вдруг она почувствовала, как кто-то сжал её руку чуть выше локтя. Девушка обернулась в надежде увидеть Гарри или Рона, но тут же не смогла сдержать вздоха разочарования: перед ней был Артур Уизли, настойчиво тянувший её в сторону «Норы». Оказавшись в гостиной, мистер Уизли извлек из кармана маленький пузырёк и протянул его Гермионе: 

— Выпей!  

Девушка послушно сделала глоток и почувствовала, как её лицо и тело начали изменяться. Внутренности скрутило, по телу распространилось жжение, и Гермиона чуть слышно ахнула: действие оборотного зелья было весьма болезненным. 

— Тебя не должны узнать, — пояснил мистер Уизли, когда превращение закончилось. — А теперь поднимайся наверх. Джинни уже там. 

То, что было потом, Гермиона хотела забыть навсегда. Она помнила, как поднималась к младшей Уизли в комнату, успокаивала плачущую девушку, сдерживая свои собственные слезы. Помнила, как давала показания, и как обнаружила, что сумочка, которую она трансфигурировала при помощи заклятия расширения и собрала для путешествия, исчезла. Её же вещи лежали на кровати вместе с книгами, которые она так усердно отбирала и раскладывала по темам. Гарри и Рон забрали только свою часть багажа. 

Оборотное зелье, которое дал Гермионе мистер Уизли, спасло ей жизнь. Пожиратели смерти, допрашивавшие семью Уизли и оставшихся гостей, так и не поняли, кем на самом деле был рыжеволосый парень по имени Барни. 

***

Рон открыл глаза: знакомая улица, унылые прорези окон на обветшалых домах и дом под номером двенадцать, о котором когда-то рассказал им сам Дамблдор, будучи Хранителем Тайны. Гарри отпустил ладонь Рона и торопливо направился к дому. Обернувшись только на ступенях, он обнаружил друга там же, где они оказались после трансгрессии. Рональд Уизли только сейчас начал понимать, что произошло. 

— Другие... те, кто были на свадьбе... 

— Мы не можем сейчас думать о других, — с горечью в голосе сказал Гарри. — Они приходили за мной, Рон. Если мы вернёмся, мы подвергнем всех ещё большей опасности. 

— Но Гермиона.... 

— Там была большая часть Ордена, они обо всех позаботятся. И, Рон, нам лучше поторопиться, за нами могут следить. 

Рон кивнул и медленно, словно во сне, пошёл к дому. Гарри постучал своей палочкой по двери. Послышалась череда металлических щелчков, звяканье цепочки, после чего дверь со скрипом отворилась. Едва они вошли, загорелись старомодные лампы, освещая пространство прихожей. Всё здесь было таким, каким когда-то запомнилось Рону: мрачноватым, затянутым паутиной, с торчащими из стен головами эльфов-домовиков, отбрасывающими на лестницу причудливые тени. Длинная тёмная завеса укрывала портрет матери Сириуса. Единственную непривычную особенность составляла выполненная в форме ноги тролля подставка для зонтов, лежавшая на боку, как если бы её только что снова своротила Тонкс. 

— По-моему, тут кто-то уже побывал, — прошептал, указывая на упавшую вещь, Гарри. 

— Её могли уронить, когда Орден уходил отсюда, — рассеянно пробормотал в ответ Рон, всё ещё думающий об оставленной ими Гермионе.  

— Ладно, не век же нам здесь торчать, — сказал наконец Гарри и шагнул вперёд. 

— Северус Снейп? — донёсся громкий шёпот Грозного Глаза Грюма, заставив Рона и Гарри испуганно отпрянуть назад. Что-то налетело на них из темноты, подобно дуновению холодного воздуха. Язык Рона прилип к нёбу, лишив возможности произнести хоть слово.  

Гарри, по-видимому, испытал похожее ощущение. Он осторожно шагнул вперёд. В тени на другом конце вестибюля что-то зашебуршало и, прежде чем они успели обмолвиться хоть словом, с ковра поднялась высокая фигура, внушающая ужас одним только своим видом. Она наступала на них, всё ускоряясь и ускоряясь. С отлетающими назад волосами и бородой по пояс, с бесплотным лицом и пустыми глазницами — до замирания сердца знакомая, но в то же время страшно изменившаяся, она протянула измождённую руку и указала ею на Гарри. 

— Нет! — крикнул он, подняв палочку, хотя никакие заклинания в голову ему не приходили. — Нет! Не мы! Мы тебя не убивали... 

При слове «убивали» фигура взорвалась, обратившись в серое облако пыли. Гарри и Рон с ужасом переглянулись. 

— Просто пугало для Снейпа, — прошептал Рон. 

Гарри кивнул. После недолгого молчания он сказал: 

— Ладно, пошли. 

Друзья поднялись по скрипучим ступенькам в гостиную на втором этаже. Гарри взмахнул палочкой, зажигая старые газовые лампы, потом, слегка подрагивая на сквозняке, присел на софу. Рон плюхнулся в старое кресло, и оно протяжно заскрипело. 

— Мы должны вернуться за Гермионой, — наконец подал он голос, и, не давая Гарри прервать его, добавил: — Конечно не сейчас, через несколько дней, когда всё успокоится. 

Поттер спрятал лицо в ладонях и не ответил. 

— Гарри... — решил напомнить о себе Рон, прерывая затянувшееся молчание. 

— Мы не вернёмся за ней. 

— Что ты имеешь в виду? 

— Мы не вернёмся за ней, потому что мы не можем взять её с собой, — Гарри встал и, не давая Рону ответить, продолжил. — Что, если нас поймают? Что, если будут пытать? Её пытать. Круциатусом. А скорее всего, так и будет, ведь она маглорождённая и за неё возьмутся первым делом. Что ты сделаешь? А если это будет не Круцио, а маггловские способы? Что, если ей будут отрезать пальцы, по одному... 

— Хватит! — закричал Рон, вскочив с кресла и сотрясаясь всем телом. — Я понял, что ты хочешь сказать! 

Гарри вздрогнул, увидев состояние, до которого довёл друга, и отвернулся. 

— Прости, — прошептал он. — Я должен был раньше тебе объяснить.  Гарри поднялся, окинул пустым взглядом комнату, а затем развернулся и молча вышел.

***

Шли дни, пролетали недели. Обитатели «Норы» вернулись к обычной жизни. Гермиона проводила всё свое время за работой, пытаясь отвлечься от горьких мыслей. Сначала она думала, что это какое-то недоразумение, что её друзья где-то спрятались на время и вскоре вернутся за ней. Девушка гнала от себя вопрос: «Почему же тогда все её вещи были вынуты из сумочки и оставлены в «Норе»?». Но к концу недели надежда начала угасать. А ещё через две Гермиона поняла, что друзья её просто бросили. Использовали и выкинули, как ненужную вещь. И это было не спонтанным решением, а обдуманным планом. 

Гермиона знала, что Гарри боится за неё и Рона, и предпочёл бы не брать их с собой, но она думала, что привела достаточно доказательств своего серьёзного отношения к этому путешествию, рассказав о мерах, предпринятых для защиты её родителей. И всё же она могла понять Гарри, который видел, как за него умирают люди. Но почему же ничего не предпринял Рон? Как человек, который всё это время поддерживал её и заступался, мог так поступить в решающий момент?! Гермиона не могла поверить, что её друзья, ради которых она была готова на всё, так просто пошли на предательство. 

Девушка сдула последнюю пылинку с вычищенного до блеска столика и выпрямилась. Она должна была научиться жить с этим. Иначе можно сойти с ума в ожидании. 

И тогда Гермиона Грейнджер приняла решение, которое изменило всю её жизнь.