Глава 13.
В свете не слишком ярких ламп, там, где хранятся тонны знаний и еще больше книжной пыли, там, где есть рассказы об истоках магии чистой и светлой, там, где книги сочатся болью и страданием, призывая себя открыть и быть проклятым, там сидит Гермиона и читает о легилименции. С недавних пор ее весьма заинтересовала данная область. Чтение мыслей и способы их путать и менять. Девушка испытывала знакомое чувство, будто игривая искорка пробегается по телу. Такое она испытывала, когда находила новые рецепты. А когда те самые рецепты превращались в прекрасные зелья, Гермиона готова поспорить, а не было ли это возбуждением? Когда тебе что-то так сильно нравится, это приносит колоссальное удовольствие.
Но вот незадача, и Грейнджер это признает, у нее нет должных навыков в легилименции. Сколько она не пыталась не выходило. От частых попыток начинала болеть голова, а подопытные не испытывали ровным счетом ничего. И она была уверена эти люди не владели даже базовой окклюменцией. Тогда ведьма и подумала, а не попросить ли помощи? Конечно же у Тома Реддла.
Он смотрит на нее несколько удивленно, затем ухмыляется, будто говоря, что есть область знаний, где я лучше тебя, а ухмылочка сходит в снисходительную и даже нежную улыбку.
— И ты меня об этом просишь в День Святого Валентина?
— О! Я и забыла, — удивилась она.
— Да, кроме нас в замке никого нет, все в Хогсмиде гуляют, — Том подпирает рукой подбородок, — мы тоже должны были, — переводит свой взгляд в окно, — как пара. Верно?
Гермиона и думать об этом празднике не думала, ей в принципе не был он интересен, все эти сопливые рассказы девочек-соседок. Купидоны летающие вокруг, противный розовый цвет валентинок. Впрочем, ей наверное прислали парочку, но домовикам она строго на строго велела уничтожать валентинки, что приходят на ее имя. Ибо один раз в валентинке было разбрызгано приворотное зелье, а в другой яд огненной саламандры, и, когда она ее открыла, бумажка вспыхнула в ладонях оставляя жуткие волдыри и ожоги на пальцах. А руки для зельевара почти все.
— Верно, — опустила голову девушка.
— Тогда в Хогсмид? — Том встал перед ней и погладил плечо, чуть сжимая. С некоторых пор он понял, что тактильные ощущения от прикосновений к Гермионе вызывают легкую дрожь в теле, а поцелуи заставляют желать большего, чем простые невинные касания.
— Хорошо, я сейчас соберусь, но на счет моей просьбы, — Грейнджер положила ему руку на солнечное сплетение, когда Реддл ее обнял, и заглянула в бездонные синие глаза. — Хочу научиться.
— Но ведь нужно готовиться к Ж.А.Б.А, — Том насмешливо посмотрел на девушку, вид которой говорил сам за себя, — нет, а что? Мне же тоже готовиться надо.
— Как будто я не знаю, что ты уже подготовился. Пожалуйста, Том, — произнесла она самым невинным голоском. Вот только Реддл в своей голове уже представил совсем другую картину, где она говорит эти слова в другой ситуации. Чертова ведьма.
— Хорошо, поговорим во время «свидания», — отступил он. Отказать бы ей он не смог и не хотел, а если он будет учить ее легилименции, то времени вместе они будут проводить еще больше. Что, конечно же, задевало его самолюбие, ведь обратилась она к нему.
***
— Я пыталась проделать это на Джинни, но она сказала, что не чувствует ничего. А у меня от нескольких попыток заболела голова, будто сжали в тисках, — рассказала Гермиона, когда они сидели в кафе мадам Паддифут. Свободное место они еле нашли, пришлось стоять в очереди, а когда все-таки сели, обстановка начала раздражать. Эта аура влюбленности просто физически чувствовалась и выворачивала розовыми соплями. Везде рюши да бантики, а над столами висели золотые купидоны, которые то и дело пытались выстрелить своими стрелами любви. Не больно конечно, но крайне не приятно.
— Ты пыталась понять о чем она думает, хотела прочесть мысли?
— Да, думаю именно так.
— Гермиона, — Том подсел ближе, чтобы притянуть к себе девушку за плечи, — сознание человека это не книга, чтобы читать, ее, просто открыв, — сказал он тихо на ушко девушки. — Мозг очень сложная структура, многослойная. Когда ты используешь легилименцию ты будто вклиниваешься в нейронные связи, и вместо импульса пускаешь свое ментальное тело. Ты становишься тем импульсом.
— Не читала этого в книгах, — Гермиона аккуратно взяла чашку с чаем и отпила. Ухватив сахарное перо, когда поставила кружку, девушка была остановлена другой рукой парня. Реддл взял ее за запястье и, чуть наклонившись, откусил хвостик сахарного изделия. Крупинки сахара осели на губах и Том слизал их языком.
— Не все написано в книгах, милая, — маг наблюдал, как она откусила еще часть пера и облизала губы. Само перо было с кислинкой, но сахар сверху балансировал вкус. Невинный жест языком заставлял сглотнуть тугую слюну.
— Я поняла тебя. Разбираешь по слоям, вклиниваешься в нейронную сеть, но ментальное тело.
— Просто преобразуй барьеры, думаю это для тебя не сложно. Хотя удивительно, Гермиона, у тебя прекрасные ментальные стены, и их достаточно тяжело взломать, но легилименцией ты не владеешь. Обычно это две стороны одной медали.
— Я никогда этому не обучалась, если честно, и не интересовалась, до…
— До?
— До встречи с тобой, — произнесла игриво она. Том наклонился и поцеловал ее. Трепетно, так, чтобы не выдать свои истинные мысли.
— Я научу всему, что знаю, — шептал он, оторвавшись от девушки. Реддл должен признать, она вызывает в нем эйфорию. У него просыпается спортивный интерес. У девушки просто бездна вместо головы, там столько знаний, а сколько еще поместится? Что она хочет узнать еще? Том поделится, обязательно, но не станет ли это ему угрозой? Станет ли ведьма в конце концов той, что опустит его к земле? Маг пока не хочет загадывать наперед, ведь сейчас ему слишком хорошо.
***
Гермионе давалась это с трудом, но Реддл был находчив, и определенно был хорошим учителем. Он заставлял раз за разом вскрывать свои ментальные оболочки и преобразовывать их, до тех пор пока сама их суть не образовывала сгусток импульса. Учитывая, что Гермиона была достаточно сообразительной, она почти вгрызалась в эти знания. Неудачи приводили в бешенство, и хотелось пробовать еще и еще. Такова была ее натура, она никогда не опускала руки, если что-то не получалось. Волшебница повторяла снова и снова. К середине марта уже спокойно могла просматривать воспоминания других людей, но не получалось безболезненно. У Реддла был чертов дар, определенно. И как бы она не представляла, что обходит видимую преграду, не трогая ее, иногда слабая боль, а чаще сильная, сопровождала ее подопытных. Но успех определенно был.
В тот день Гермиона сидела во внешнем дворе и наслаждалась первыми лучами мартовского солнца. Погода еще стояла прохладная, но уже были слышны переливы птиц. Легкий ветерок не пробирал до костей, как было это зимой, а лишь чуть трепыхал ее волосы. Книга в руках была открыта, но девушка не смотрела на нее, закрыв глаза. Лучи солнца играли на ее лице, и, казалось, каштановые кудри, отливают золотым светом.
Она услышала шаги около себя и открыла глаза, но тут же зажмурилась из-за солнца. Перед ней стоял Том и его лицо было крайне обеспокоенным. Было видно, что он бежал сюда. Значит, было что-то важное. Нахмуренный лоб и серьезный взгляд — это Гермиона рассмотрела, когда открыла глаза.
— Гермиона, — его грудь вздымалась от частых вздохов.
— Что-то случилось? — Девушка встала и отложила книгу на лавочку, на которой сидела.
— Да, мой дядя, только что прислал сову, — она заметила, как в руке он судорожно сжимал пергамент.
— Том? — Гермиона взяла его за ту руку и нежно погладила, — что он написал?
Реддл протянул ей скомканное письмо. Грейнджер расправила его и стала читать. Резкий вздох на последних строках, посетил ее тело. Взгляд янтарных глаз метнулся на него, а лицо парня было одарено улыбкой. Простой, чистой, нежной улыбкой. Чувства всколыхнули девичье сердечко, и она резко обняла его за шею. Том не остался в долгу, сильные руки сжали стан девушки.
— Поздравляю, Том, — тихо произнесла она. — Я так рада за тебя.
— Еще рано поздравлять, — усмехнулся он.
— Нет, не рано. Это же такое событие, уже решенное между прочим, — Гермиона обхватила ладонями его лицо. — Поздравляю, ты этого заслуживаешь, — медленно и чувственно произнесла ведьма.
— Спасибо, — Том улыбнулся еще раз и поцеловал ее, вкладывая все свою благодарность в страстный поцелуй.
».....и поэтому, мой дорогой племянник, я хочу провести ритуал принятия в род на Пасхальных каникулах, когда вы с Гермионой приедете.
С искренней радостью в сердце, твой дядя Морфин Мракс.»