Глава 15.
В Хогвартсе тем временем начинался комендантский час; смотритель, ехидно хмыкая, готовился к раздаче наказаний, а ученики спешили к своим спальням. Конечно, многие прятались по секретным проходам. Лишь Гермиона вновь сидела за книгой, поправляя пряди пышных волос, падающих на глаза. В библиотеке было размеренно и тихо, света от ламп, висевших над стеллажами, постепенно становилось мало. Девушка с раздражением закрыла книгу, потому что буквы расплывалась перед глазами. Никогда еще она не была так не готова читать, сегодня то ли настроение было крайне не настраивающим на зубрение и вдалбливание каждой строчки в мозг, то ли информации в голове было уже так много, что места для новой просто не хватало. Шатенка вздохнула привстала со стула, с легким скрипом подвигая его по каменному полу библиотека. Гермиона убрала книгу на место, а после снова опустилась на свой стул, пытаясь решить, что же ей делать дальше. Выходить отсюда совсем не хотелось, была бы ее воля — она бы сидела здесь вечно, спала бы здесь, училась, и читала, читала, читала, до изнеможения. Однако правила были для всех и Ирма Пинс своим бесшумным шагом проходила по библиотеке, в поисках учеников, которых можно было выгнать. Гермиона не стала ждать, пока ее станут гнать, а сама встала и, быстро, но аккуратно, схватив сумку, выбежала из помещения, весьма тактично обходя мадам Пинс.
В Гостиной Гриффиндора было как всегда пусто, всегда в последнее время. Все еще прятались где-то по замку, совсем не опасаясь праведного гнева смотрителя, а остальные, не очень любящие неприятные приключения, а главное наказания, разбрелись по своим спальням. Грейнджер совсем не ожидала наткнуться на Гарри, поэтому когда она внезапно врезалась в него прямо на входе, из ее уст вырвался испуганный писк.
— Гарри! Ты уже вернулся? — Оправившись от первого шока, гриффиндорка бросилась расспрашивать юношу о его дне. Тот нервно спрятал от глаз подруги свертки подарков, не желая раскрывать все карты раньше времени. Та, впрочем, и не сильно обращала внимания на какие-то вещи в руках Поттера — понятное дело, из Косого переулка вернутся без каких-то покупок, особенно в предрождественское время было невозможно.
— Да, Герми..она, — он быстро вспомнил, что девушка не одобряла такое сокращение имени, — успел разобраться с наследством Сириуса, зашел в пару магазинов. У тебя-то как? — Юноша устало дошел до кресла и, положив свертки на пол рядом, сел в него. Девушка проследовала за ним, садясь в соседнее. Несмотря на то, что бо́льшую часть времени она сидела в библиотеке, хотелось расслабиться.
— Я? Да, знаешь, вполне неплохо. Почти все время была в библиотеке, успела уйти раньше, чем мадам Пинс. А больше ничего интересного. С Роном так и не помирилась. — Увидев непонимающий взгляд Гарри, гриффиндорка вздохнула и принялась объяснять. — У нас с Роном сейчас не очень хорошие отношения, из-за его озабоченности Лавандой. Нет, меня он совсем уже не интересует в романтическом плане, если и вообще когда-то интересовал. Я сомневаюсь, что то, что я чувствовала к нему раньше может подходить под понятие "романтические чувства". Подростковая заинтересованность, не больше, думаю. Но у него будто заело это постоянное "Лаванда то, Лаванда это", что даже слушать его речь не хочется. А общаться со мной он вовсе не желает, так что я даже поговорить с ним об этом не могу. И Лаванда, как будто своего ребенка защищает, кидается на меня сразу же, как я пытаюсь к нему подойти. Что за беспредел.. — Девушка снова вздохнула. Она совсем не понимала, как можно было выбраться из этой ситуации, потому что выходов действительно видно не было. Даже она, самая образованная и наиболее наделенная логическим мышлением ученица, не могла решить эту проблему. Все же, профессор Трелони была в чем-то права — человеческие чувства и взаимоотношения куда сложнее даже самых сложных и умных книг.
Поттер молчал, ему нечего было сказать, в его голове что-то перевернулось, и он все еще не знал, как на это реагировать. Гермиона и не требовала от него никаких слов, ей просто вновь требовалось выговориться, а Гарри — понять, по какой причине двое лучших, по крайней мере раньше, друга вдруг перестали ладить. И все эти отношения, ух.
— Ох, Гермиона. Я даже не знаю что сказать. Наверное, я поговорю с Роном, надо? Думаю, раз тебе не удается, то мне удастся.
— Даже не знаю. Можешь попробовать, — гриффиндорка устало улыбнулась и повернулась к камину. Его уже зажгли домовые эльфы, так что гостиная была окутана ненавязчивым оранжевато-красным светом. Гермиона мрачно усмехнулась, вспоминая Г.А.В.Н.Э. и ее отчаянную попытку бороться за права домовиков, которая, впрочем, была тем совсем не нужна, ведь их все совсем устраивало. Лишь Добби обладал каким-то вполне понятным для Грейнджер, но непонятным для остальных желанием быть свободным. Девушка вновь посмотрела на Поттера, который о чем-то сосредоточенно думал. Бровь взмыла вверх, гриффиндорка вопросительно наблюдала за своим другом.
— Мм? А, да я так. Думаю, как бы подступиться к Рону. — Гермиона кивнула и обвела взглядом гостиную, после вновь возвращаясь к огню. Он успокаивал, наблюдая за ним, гриффиндорка пускалась вспоминать прошлое, потому что думать о будущем так не хотелось. Вспоминались и родители, ждущие ее в маггловском городке, и ее комната, кровать, семейные фотографии. Она скучала. Скучала каждый день, каждую минуту, если ее голова не была забита книгами. Поэтому Грейнджер и проводила все дни в библиотеке и читала. Это начало приносить ей удовольствие, стало не просто способом забыть о семье и родном доме и даже не просто хобби. Она жила этим, жила каждым новым словом, пускай уже миллион раз прочитанным, жила каждой новой историей, новым зельем, заклинанием, волшебным существом, волшебником. Девушка заторможенно помотала головой и спустя несколько мгновений поднялась с кресла.
— Доброй ночи, Гарри. — Гермиона успела дойти до начала лестницы, когда Поттер сообразил, что с ним попрощались, и ответил тем же. Гриффиндорка тихо засмеялась и стала подниматься, у дверей помахав рукой своему другу. На сегодня тяжелые мысли закончились, ей был необходим отдых, долгий отдых. Благо она могла его себе позволить, ведь все домашнее задание уже лежало выполненным в ее тумбочке. Гриффиндорец тем временем устало смотрел в камин, думая о Роне и Драко.