Враг моего сердца

Прошло ли несколько минут или часов, она не знала. Время в этом месте будто остановилось. Гермиона сидела в полной тишине, пока не услышала, как тяжёлые шаги вновь раздались за дверью.

Дверь с грохотом открылась, и на пороге появился он. Драко.

Его силуэт, освещённый тусклым зелёным светом факелов, выглядел почти призрачным. Он стоял, скрестив руки на груди, молча изучая её взглядом. Гермиона заметила, что он сменил мантии на обычный чёрный плащ, который всё равно выглядел так, словно его сшили на заказ.

— Если ты пришёл поиздеваться, давай уже, — сказала она, не поднимаясь с пола. — У меня нет настроения терпеть твои гребанные выходки.

— Всегда любил твой сарказм, Грейнджер, — произнёс он спокойно, его голос был ровным, почти монотонным. — Хотя, признаюсь, я ожидал большего. Где та девчонка, которая думала, что умнее всех?

— Она умерла в тот день, когда ты убил Дамблдора, — парировала Гермиона, глядя ему прямо в глаза.

Драко напрягся, но быстро вернул своё невозмутимое выражение лица.

— Дамблдор был мертв задолго до того, как я направил на него палочку, — бросил он холодно. — И не тебе меня судить.

— О, неужели? — Она горько усмехнулась. — Я думала, ты любишь, когда тебя судят. Это ведь твоя новая роль, не так ли? Судить, казнить, уничтожать.

Он подошёл ближе, его шаги эхом раздавались в маленькой камере. Когда он остановился в шаге от неё, Гермиона смогла рассмотреть его лицо ближе. Это был не мальчик, которым он когда-то был, а мужчина, вырезанный из камня.

— Ты правда ничего не понимаешь, да? — произнёс он тихо, почти шёпотом.

— А ты думаешь, я должна? — Она поднялась на ноги, заставив себя не дрожать под его взглядом. — Что я должна понимать,жалкий хорек? Что ты убиваешь, потому что у тебя нет выбора? Что ты стал чудовищем, потому что боишься за свою шкуру?

— Нихуя ты не знаешь о выборе, Грейнджер, — прошипел он, его глаза внезапно вспыхнули гневом.

— Я знаю, что ты сделал свой выбор, — не отступала она, несмотря на то, что он теперь нависал над ней. — И он был в сторону зла.

На мгновение в камере повисла тишина, тяжёлая, давящая. Затем Драко усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего человеческого.

— Ты всё ещё такая же высокомерная, — сказал он, отступая на шаг. — Думаешь, что знаешь всё обо всём.

— И ты всё ещё такая же трусливая тварь каким и был в школе.

Его глаза сузились, но он ничего не ответил. Вместо этого он развернулся к двери.

— Мы поговорим позже, — бросил он через плечо. — Надеюсь, ты всё ещё будешь так уверена в себе, когда Лорд начнёт задавать тебе вопросы.

Гермиона не ответила. Она смотрела, как он выходит, и только когда дверь снова захлопнулась за ним, позволила себе глубоко вдохнуть.

Она закрыла глаза, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Она ненавидела его. Ненавидела за всё, что он сделал, за то, кем он стал. Но больше всего она ненавидела себя за ту часть, которая всё ещё жалела его.

Несколько часов спустя

Её разбудил резкий звук — лязг металла. Дверь снова открылась, и в камеру вошли два охранника. Один из них бросил ей на пол кусок чёрствого хлеба и грязную миску с водой.

— Ешь, пока есть возможность, — произнёс он, ухмыляясь.

Гермиона посмотрела на них, но ничего не сказала. Она подняла хлеб, несмотря на его отвратительный вид, и сделала небольшой укус. Ей нужно было набраться сил.

Когда охранники ушли, она услышала шорох. Её сердце на миг сжалось. Но вместо опасности она увидела крохотного серого крысенка, который появился из одной из щелей в стене. Он вглядывался в неё маленькими чёрными глазками, как будто изучал.

— Ну, привет, — пробормотала она, протягивая ему крошку хлеба.

Она не знала, сколько времени прошло, пока она сидела, размышляя о своём положении. Всё, что она знала, это то, что ей нужно найти выход.

Она подняла взгляд на окно, единственный источник света в камере. Через него виднелись звёзды, такие яркие и далёкие. Гермиона сжала кулаки.

"Я найду способ выбраться," — поклялась она себе. "Я выберусь, даже если придётся пройти через весь этот ебанный ад."

Её ждала ещё одна встреча с Драко, и она знала, что следующая беседа будет гораздо сложнее.

Холод проникал в каждую клетку её тела. Гермиона сидела на каменном полу, обхватив колени руками, и старалась не думать о боли. Она уже не знала, сколько времени прошло с тех пор, как её привели сюда. Несколько часов? День? Неделя? В темноте время теряло всякий смысл.

Она провела пальцами по своим запястьям, где остались следы от верёвок. Кожа была натёрта до крови, но она почти не замечала этого. Физическая боль не могла сравниться с тем, что творилось у неё внутри.

"Как я допустила это?" — снова и снова звучал в её голове вопрос. Когда она согласилась на эту миссию, она знала, что риск огромен. Но кто-то должен был взять на себя ответственность. Кто-то должен был пойти туда, куда боялись идти другие.

Она всегда считала себя сильной, но сейчас она чувствовала себя сломанной.

Дверь камеры резко распахнулась, и Гермиона вздрогнула, хотя старалась сохранить невозмутимый вид. На пороге стоял Драко Малфой.

— Прекрасно выглядишь, Грейнджер, — произнёс он с издёвкой, медленно заходя внутрь. Его голос был ровным, но в нём звучали ноты циничного удовольствия.

Гермиона подняла на него взгляд, стараясь не выдать свою слабость.

— А ты выглядишь как всегда, Малфой, — ответила она тихо, но твёрдо. — Никаких следов души.

Он усмехнулся, но в его глазах мелькнуло что-то, что она не успела уловить.

— Душа — это слабость. А слабости в нашем мире выжить не удаётся, — сказал он, опускаясь на корточки напротив неё.

Гермиона почувствовала, как внутри закипает ярость.

— У тебя был выбор, — прошептала она, глядя ему прямо в глаза. — Ты мог бороться, мог сказать "нет".

— Бороться? — переспросил он с горькой усмешкой. — Как это делала ты? И вот результат. Ты в камере, а я — здесь. Победитель.

Его слова ударили её сильнее, чем она ожидала, но она не собиралась показывать это.

— Победитель? — она рассмеялась, но в этом смехе не было радости. — Ты просто марионетка, Малфой. Ты живёшь только потому, что выполняешь приказы. Ты не победитель. Ты раб.

Он резко выпрямился, его лицо исказилось гневом, но он быстро взял себя в руки.

— Смотри, что говоришь, Грейнджер, — прошипел он. — Твои слова могут стоить тебе жизни.

— Тогда убей меня, — бросила она, вставая на ноги, несмотря на слабость. — Докажи, что ты не трус.

Её вызов застал его врасплох. На мгновение в его глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение. Но только на мгновение.

— Не трать своё дыхание, — произнёс он, делая шаг назад. — Ты нужна Лорду живой. Пока.

Её сердце замерло.

— Лорд? — прошептала она, ощущая, как страх сковывает её.

— О да, — усмехнулся Драко, снова обретя свою холодную маску. — Он с удовольствием узнает всё, что ты знаешь. А если ты не захочешь говорить... ну, он умеет убеждать.

Гермиона почувствовала, как её ноги подкашиваются, но она заставила себя стоять. Она не могла позволить ему увидеть её страх.

— Ты не так уж далеко ушёл от тех, кого ненавидишь, — сказала она, стараясь, чтобы её голос звучал твёрдо.

— Зато я жив, — ответил он.

Его слова висели в воздухе, холодные, как зимний ветер.

В ту же секунду в камеру зашли двое пожирателей и выволокли её в коридор, даже не дав времени прийти в себя. Её вели по тёмным, сырым туннелям. Грязь и кровь под ногами говорили о том, сколько людей прошло здесь до неё.

Её привели в тёмный зал, освещённый только свечами. В центре стоял стул с ремнями для рук и ног. Её толкнули к нему.

— Садись, — приказал один из охранников.

— я убью вас , — прошептала она, но силы сопротивляться не было.

Её силой усадили и закрепили ремни. Она видела, как вокруг собираются фигуры в чёрных мантиях. Маски пожирателей смерти смотрели на неё безжизненными глазами.

И вот он — Волдеморт. Его высокий, бледный силуэт появился в конце зала. Его взгляд, словно ледяное прикосновение, проникал в самую душу.

Она знала, что сопротивление будет стоить ей многого. Но она была готова. Потому что проиграть было не вариантом.

Где-то в углу она увидела фигуру Драко. Он стоял в тени, наблюдая за всем, но не вмешиваясь. Его глаза встретились с её, и на мгновение она подумала, что в них мелькнуло сожаление.

"Нет," — подумала она. "Ты сделал свой выбор. Ты на их стороне."

Но даже зная это, она не могла перестать спрашивать себя: "Почему он позволяет этому происходить?"