Колыбельная

— В это воскресенье? — ужаснулась Гермиона.
— Но это же через три дня!
Северус взглядом заставил ее замолчать.
— Сколько же времени вам нужно, мисс Грейнджер? Все, что от вас требуется, — это ваше присутствие.
Что за бесцеремонность! Этот день должен быть одним из самых важных — ведь она выходит замуж, первый и единственный раз в жизни, а Снейп хочет испортить и это!
— А как же приглашения, цветы и... мое платье? Это...
— Совершенно не нужно, учитывая, что там будете только вы, я и директор.
Гермиона почувствовала себя обиженным ребенком. Как любая другая девушка, она всегда мечтала о свадьбе в окружении друзей и семьи. Хотя, с другой стороны, она ведь представляла, что выйдет замуж за кого-то, кто любит ее всем сердцем. Да, это явно будет не та свадьба, о которой захочется рассказывать внукам. Черт, у нее даже не будет платья, которое она смогла бы передать Серафине, когда придет ее очередь выходить замуж. Жених, можно сказать, держал ее под прицелом ружья, хотя в данном случае уместнее сказать волшебной палочки.
Все ведь только для пергамента с их именами.
— Отлично, — отвернувшись, пробормотала Гермиона.
— Делайте, что хотите. Мне все равно, только не забудьте прислать сову с назначенным временем и местом.
Какая теперь разница? На самом деле ведь не один из них не хотел соединять свою жизнь с другим. Ладно, может она и хотела... но в ее мечты не входило отдаваться мужчине, презиравшему ее.
Серафина. Если у них с Северусом и было что-то общее, то это желание, чтобы их дочь жила. Они оба были готовы пожертвовать своим счастьем и свободой только ради ее рождения.
На самом деле это было довольно глупо и безрассудно, учитывая, что они едва знали ее. Но они оба чувствовали появившуюся связь, связь между матерью и ее ребенком, между отцом и дочерью. Это невозможно было отрицать. И неважно, что она из будущего. Серафина — их дочь, и они пошли бы на все, чтобы она была в безопасности, живая и невредимая.
— Куда вы собрались, мисс Грейнджер?
Гермиона уже подошла к двери, собираясь покинуть кабинет, когда Снейп ее окликнул.
Она повернула голову и через плечо со всем негодованием взглянула на него.
— В класс. Или вы собираетесь сообщить мне еще что-то?
Если он и удивился горечи в ее голосе, то не подал виду.
— На сегодня вы освобождены от всех занятий. Вы будете сопровождать меня за пределами школы.
Гермиона моргнула. Она была уверена, что выглядит сейчас такой же сбитой с толку, как и чувствует.
— Я не могу пропустить занятия, что если...
— Я уверен, мир не рухнет за один день вашего отсутствия на парах. Уверяю вас, оно того стоит.
Разве у нее был выбор? Как-никак он ее преподаватель, и ему все равно, что она предпочла бы съесть огненных муравьев, чем сопровождать его куда-то, особенно в таком скверном настроении.
— Хорошо, — Гермиона развернулась к нему.
— Я готова.
— Вам бы не помешала теплая мантия. Возможно, вечером пойдет снег.
Раздраженно вздохнув, Гермиона толкнула дверь и вышла из кабинета. По пути в гриффиндорскую башню она не столкнулась ни с одной живой душой. Ну почему именно она? Все остальные нормальные студенты сейчас в классе, где ей и место!
Но гостиная на удивление не пустовала.
— Серафина?
Та спрыгнула со стоящего у камина стула и кинулась к ней со счастливой улыбкой.
— Эй! Что ты здесь делаешь?
Гермиона нахмурилась.
— Я зашла за мантией. А почему ты не на занятиях?
— У меня окно.
Гермиона еще больше нахмурилась, пытаясь восстановить в памяти расписание шестого курса.
— Не припоминаю, чтобы у тебя сейчас было...
— Так для чего тебе нужна мантия?
— Ну... — Гермиона тут же забыла про расписание.
— Твой отец попросил сопровождать его куда-то вне школы.
— Тогда ты не можешь пойти в таком виде!
По пути к лестнице Гермиона в замешательстве остановилась и оглянулась.
— В каком таком? О чем ты?
— Ты собралась на свидание, а твои волосы в совершеннейшем беспорядке, ты в школьной форме, и у тебя даже глаза не накрашены!
Гермиона моргнула один раз, другой и рассмеялась.
— Это не свидание! Он просто...
— Он пригласил тебя провести с ним день! Куда, как думаешь, он собирается тебя вести?
Гермиона застыла, сердце в груди сделало прыжок. Неужели это и правда свидание?
— Он мог бы хотя бы намекнуть! — возмутилась она, отчаянно вцепившись в свои волосы.
— Но как... где... и что мне, по-твоему, делать?
Серафина хихикнула.
— Как насчет того, чтобы присесть, пока ты не свалилась в обморок?
— Но... я опоздаю!
— Мы же не маглы, мама! Всего несколько минут, и ты будешь готова. Теперь успокойся. Я не хочу снова раздуть тебе нос.
Гермиона пискнула, прикрывая свой нос рукой.
— Что значит «снова»?
Серафина махнула рукой, мол, не принимай всерьез.
— Только не волнуйся, у меня все под контролем. Я клянусь, что выучила прошлый урок и теперь превосходно владею косметическими чарами.
Гермиона не поверила, но была вынуждена под прицелом волшебной палочки опуститься на ближайший стул.
— Сера... пера... что же там дальше...
Неразборчиво пробормотав заклинание, Серафина взмахнула палочкой. И, как сильно Гермиона ни старалась вжаться в спинку стула, поток магии все же ударил ей в лицо, оставив на нем ощущение покалывающей кожу субстанции.
Гермиона проверила руками нос, затем губы, глаза и уши.
— Это все? — спросила она, жалея, что нет под рукой зеркала.
Серафина засмеялась.
— Я же говорила, что все под контролем. Макияж за секунду! Мне так нравится!
Гермиона выдохнула. По крайней мере, все части лица на месте.
— Теперь одежда. Если ты такая же, как в будущем, то у тебя наверняка найдется сто пар джинсов, маек, свитеров и ни одного платья.
Гермиона возмутилась, щеки вспыхнули румянцем.
— Не правда! У меня есть... у меня есть... моя школьная юбка!
Серафина фыркнула, закатывая глаза.
— Тоже мне! Хорошо, так как я не сильна в трансфигурации, нам потребуется... хм... — она замолчала, теребя пальцем нижнюю губу.
Как будто по заказу, дверь за портретом распахнулась, и появилась Макгонагалл, как всегда строгая и сдержанная.
— Мисс Грейнджер, мисс Снейп, что вы здесь делаете?
Гермионе не дали возможность заметить, что это гостиная Гриффиндора, и они имеют полное право находиться здесь. Серафина быстро взяла разговор на себя.
— Профессор, нам нужна ваша помощь. Мама идет на свидание с папой, и у нее нет платья.
Гермиона все еще не привыкла, как легко Серафина называла ее мамой, а Северуса — папой.
Макгонагалл явно не была готова к такому повороту событий.
— Понимаю, — она подошла поближе и взглянула на школьную форму Гермионы.
— Так, наверно, потребуется теплое платье. В конце концов, пойдет снег, но вам, думаю, хочется что-то удобное и простое, — профессор достала свою палочку и направила ее на грудь Гермионы.
— Что ж, попробуем...
Повинуясь быстрым движениям руки, форма Гермионы растаяла в воздухе, уступив место черному платью в пол и паре соответствующих туфель. Платье на ощупь оказалось мягким и шерстяным, его украшал скромный вырез и длинные рукава. Талию охватывал пояс, завязанный сзади и плавно спускающийся вниз.
— Ах! — воскликнула Серафина, захлопав от радости в ладоши.
— Оно идеально, профессор!
Макгонагалл сдержанно улыбнулась.
— Думаю, мисс Грейнджер, вы желаете убрать волосы.
— Я могу с этим помочь, — Серафина поспешила встать позади Гермионы, и, прежде чем та успела возразить из боязни лишиться всех своих волос, эти самые волосы оказались аккуратно собраны и затянуты в блестящий узел, лишь несколько выбившихся локонов обрамляли лицо.
— Очень неплохо, мисс Снейп! — прокомментировала Макгонагалл и в знак одобрения кивнула головой.
— Как я выгляжу? — спросила Гермиона, поднявшись со стула и медленно покрутившись.
— Папа и представить не может, что его ждет! — ликующе ответила Серафина.
Гермиона благодарно улыбнулась им обеим.
— Спасибо, профессор, Серафина!
Макгонагалл кивнула.
— Если это все, леди, я вас оставлю.
Не сказав больше ни слова, она развернулась и покинула гостиную, величественно пройдя через отверстие в портрете и исчезнув из виду.
— Разве ей здесь ничего не было нужно? — удивилась Гермиона.
Серафина пожала плечами.
— Понятия не имею, но тебе уже надо идти.
Что-то в голосе Серафины было не так, но Гермиона не успела уточнить, так как та уже исчезла за портретом.
— Подожди! — позвала Гермиона, поспешив за ней.
До подземелий они шли не разговаривая.
Только когда впереди показалась дверь в кабинет зелий, Гермиона повернулась к Серафине и встревожено спросила:
— Что мне делать?
Серафина моргнула.
— Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать?
— Великолепно! — застонала Гермиона, замедлив шаг.
— Я же буду вести себя перед ним как полнейшая идиотка!
— Я так не думаю, — уверенно сказала Серафина.
— Вы с ним очень похожи, так что просто говори о том, что тебе нравится, и он последует твоему примеру.
Гермиона кивнула, тщательно все обдумывая.
— Звучит как план...
— Но, несмотря ни на что, не говори о дяде Роне. Этого отец не выдержит.
Гермиона нервно хихикнула.
— Значит, что-то останется неизменным.
Серафина покачала головой.
— Нет, все на самом деле очень изменилось, пока однажды на Рождество за несколько лет до своей смерти дядя Рон не напился и не попытался поцеловать тебя под веткой омелы, которую сам же и поднял над вашими головами. Папа был в ярости. Дядя Рон после этого долго приходил в себя.
Гермиона подавилась воздухом.
— Боже мой!
Серафина кивнула, прищелкнув языком.
— Потом к тебе все боялись подойти. Ты так сильно рассердилась на него.
— Он это заслужил! Покалечить Рона, это ведь очень серьезно! А если бы он убил...
Серафина засмеялась.
— Ты не на папу разозлилась!
— На Рона?
Серафина кивнула.
— На самом деле ты первая врезала ему кулаком в нос, прежде чем им занялся папа.
— О... ну, я уверена, он заслужил подобное! Не то чтобы я приветствую рукоприкладство. Это все равно ужасный метод...
Серафина хихикнула.
— Не волнуйся. Я знаю, что ты не избиваешь людей, хотя Драко рассказывал мне о пощечине.
Гермиона вздрогнула.
— И он заслужил...
— Да, он так и сказал.
Гермиона не смогла скрыть удивление.
— Неужели?
— Ага, он сказал, что был тогда еще тем придурком.
— Малфой такое сказал?!
Серафина вздохнула, закатывая глаза.
— Мама, Драко не так плох, как ты думаешь. Я клянусь, он совсем не такой.
Гермиона не знала, что думать или сказать, и была рада, когда они, наконец, дошли до дверей в кабинет.
— Увидимся, — попрощалась она с Серафиной и несмело постучалась в дверь.
— Спасибо за все!
— Удачи!
— Войдите, — проворчал Северус с другой стороны.
Напоследок нервно улыбнувшись Серафине, Гермиона открыла дверь и проскользнула внутрь.
Северус поднял взгляд от стола, где перебирал какие-то документы. При виде Гермионы хмурое выражение как по волшебству сошло с его лица. Она, заметив, как заблестели его глаза, внезапно смутилась и от этого занервничала еще больше.
— Я забыла свою мантию, — пробормотала Гермиона, злясь на себя. Во-первых, оттого, что показала свое волнение, во-вторых, из-за такой глупой оплошности.
Северус встал и, обойдя стол, подошел к ней вплотную. Он расстегнул застежку укрывавшей его мантии и затем накинул на плечи Гермионы.
Она ощутила тепло и аромат трав, исходивших от мягкой ткани.
Руки Северуса задержались на ее плечах, мягко скользнув напоследок вниз по ее рукам. От нежности прикосновения даже под толстым теплым материалом кожа покрылась мурашками. Гермиона не в силах была отвести взгляда от его горящих непонятным ей огнем глаз.
Северус тоже не разрывал контакт, всматриваясь в ее лицо так непривычно внимательно. Его близость пугала Гермиону. Не тем, что он мог что-то сделать. Просто она чувствовала, что теряет себя, когда он смотрит на нее с такой... страстью.
Гермиона кивнула головой, выражая благодарность. Сейчас она не доверяла своему голосу.
Северус отстранился и исчез в тайном проходе, ведущем в спальню.
Она ждала, спрашивая себя, помнил ли он ту ночь, которую она провела рядом с ним?
Вряд ли. Он наверняка не промолчал бы, если б помнил, воспользовался бы еще одной возможностью посмеяться над ней.
Мгновение спустя он вернулся уже в другой мантии.
— Куда мы пойдем, профессор? — вновь обретя дар речи, спросила Гермиона, поразившись, что голос даже не дрогнул.
— Скоро увидите, — ответил он, предлагая ей руку.
Чувствуя, как начинают гореть щеки, она протянула руку и позволила подвести себя к камину. Северус захватил горсть летучего пороха из чаши на каминной полке и бросил в огонь.
— Порталы для путешествий Джигсона! — четко произнес он и резко притянул ее к себе, прежде чем вспыхнувшее зеленым пламя охватило их.
Гермиона никогда раньше не слышала о месте, в которое они переместились. Это оказалось большое овальное помещение с десятками зажженных каминов. В центре стоял невысокий, постоянно крутящийся из стороны в сторону мужчина, у которого волос в носу и ушах, казалось, было больше, чем на голове.
Он низко поклонился Гермионе, кивнул Северусу и жестом указал на камин на другой стороне комнаты.
Северусу была предложена серебряная чаша с летучим порохом. Он зачерпнул немного и бросил в пламя. Вновь прижав к себе Гермиону, он вступил в камин, на этот раз не произнеся названия пункта назначения.
— О, профессор! Как красиво! — выдохнула Гермиона, с восхищением разглядывая комнату цвета слоновой кости с золотой отделкой.
В изысканно обставленном помещении стояла лишь пара двухместных диванчиков, два кресла и камин, из которого они сейчас вышли, остальное место занимала приблизительно дюжина комнатных деревьев и цветов. Сверху свисала захватывающая дух люстра, ярко переливающаяся хрустальными гранями.
— Да, неплохо — пробормотал Северус, не сводя взгляд с больших позолоченных дверей по ту сторону комнаты.
Как по команде, двери распахнулись, и в проеме появился невероятно высокий худощавый мужчина с сединой в темных волосах, так противоречащей блещущему молодостью лицу. Он посмотрел на посетителей проницательными серыми глазами и широко улыбнулся.
— Монсеньер Снейп, — он говорил с большим акцентом, растягивая слова. — Какая радость!
Прислушавшись, Гермиона заметила, что акцент был явно французским.
— Уи, мы готовы принять вас и вашу очаровательную мадемуазель! — он взял Гермиону за свободную руку и поцеловал. — Какое восхитительное удовольствие, мадемуазель! Теперь я вижу, должно быть, монсеньер был просто пленен вашей красотой! Вы обворожительны!
Гермиона покраснела и опустила глаза.
— Благодарю.
Мужчина поклонился, отпустил ее руку и выпрямился, грациозно убрав руки за спину.
— Мое имя Жак, и я весь в вашем распоряжении в этот прекрасный вечер! Теперь, будьте добры, следуйте за мной.
Он повел их через двери, вниз по длинному коридору, окрашенному в бордовых тонах. Стены покрывали тяжелые бархатные гардины.
— Где мы, профессор? — спросила Гермиона, с нескрываемым удивлением рассматривая обстановку.
Жак развернулся на своих блестящих каблуках, чтобы быть лицом к ним, продолжая идти безупречно ровно спиной назад.
— Мадемуазель, вы в городе любви!
Он ухватил за край одну из гардин, открывая вид на высокую светящуюся огнями башню и речную набережную.
— Добро пожаловать в Париж!