Френдзона

Гермиона ворвалась в спальню с таким видом, будто собиралась кого-то казнить. И судя по тому, как Хёгни тут же прижал уши и опустил голову, словно провинившийся щенок, подозреваемый был очевиден.

— Ты вел себя ужасно! — она ткнула пальцем в дракончика, который старательно изображал «я всего лишь милый лапушка, меня нельзя ругать». — Даже если ты считаешь, что Хенрик хорош только для дружбы, портить свидание было нельзя!

Хёгни издал жалобный писк и уткнулся мордочкой в лапки, но Гермиона не купилась на этот спектакль.

Она видела, как он демонстративно отворачивался, когда Хенрик пытался его погладить, и показывал ему язык.

Анна, сидевшая на кровати и жующая печенье, наблюдала за этим представлением с явным удовольствием.

— Тебе Хенрик никого не напоминает? — внезапно спросила она, перебив Гермиону.

Девушка, тыкавшая пальцем в Хёгни, замерла.

— О чём ты?

— Он же вылитый Драко! — датчанка развела руками с таким видом, будто это было очевидно. — Ты правда не заметила?

Гермиона опустила голову, чтобы скрыть внезапно вспыхнувший румянец.

Водопад. Тот момент, когда ей почудилось, что это Драко...

И тот сон...

— Просто один типаж, и всё! — буркнула она, яростно дёргая молнию на юбке.

Анна подмигнула Хёгни и показала два больших пальца.

— Да они однояйцевые близнецы!— фыркнула она, косясь на сердитую Гермиону. — Ладно... я так понимаю, ни поцелуя, ни, тем более, секса не было?

Гермиона швырнула в неё подушку и сверкнула глазами.

— Нет!

Анна лишь усмехнулась, поймав подушку, и пожала плечами.

— Тогда всем пора спать.

Гермиона рухнула на кровать и укрылась одеялом с головой, чтобы не слышать смешки Анны и Хёгни.

И ничего они не близнецы!

***

Она закрыла глаза и прижалась к мужской груди, каждый вдох которой поднимал её вместе с собой.

Его губы скользили по её шее — горячие, влажные, оставляющие за собой след из мурашек.

Горячая ладонь легла на узкую спину, пальцы впились в ткань ее платья, и в следующее мгновение он притянул девушку ближе, заставив её ахнуть.

Она чувствовала его твёрдый, напряжённый член, упирающийся прямо в промежность.

Её тело ответило мгновенно: низ живота сжало волной тепла, а между ног сладко заныло.

Его руки скользили по талии и бокам, сжимая и лаская.

Гермиона медленно качнула бёдрами, почувствовала, как он судорожно вздохнул, и тихо застонала, когда трение вызвало первую волну удовольствия.

Она сидела на его коленях, обхватив ногами, и тёрлась о него, сжимая плечи и запрокинув голову назад.

И когда она открыла глаза, то встретила его взгляд: тёмный, голодный, с едва заметной искрой насмешки, но и с чем-то ещё... с тем, от чего у неё перехватило дыхание и напряглись соски.

— Драко... — её голос прозвучал как шёпот, молитва, признание.

Она подалась к нему и поцеловала, собственнически захватывая губы.

И он ответил ей с той же жадностью, язык скользнул внутрь, и она почувствовала вкус кофе, мяты и шоколада.

Её пальцы впились в его волосы, оттягивая, а он в ответ запустил руку ей под юбку. Горячая ладонь скользнула по внутренней стороне бедра, и Гермиона вздрогнула, подавшись к нему.

— Ты... — Драко прервал поцелуй, чтобы облизать её нижнюю губу, и посмотрел в глаза.

— Ты... — повторила она и тихо застонала.

Он усмехнулся, и в следующее мгновение его пальцы проникли под ластовицу трусов и толкнулись внутрь.

Гермиона тихо вскрикнула, выгибаясь навстречу прикосновению.

Драко наклонился к ее уху и прошептал:

— Ты моя, кудряшка.  

И... вдруг чихнул.

Потом ещё раз и ещё.

Гермиона приоткрыла глаза и с тихим стоном уткнулась в подушку.

Снова сон.

Хёгни продолжал чихать и шмыгать носом, а девушка думала, что с этим нужно что-то делать.

И речь шла не только о её заболевшем дракончике.