Обещание
Он всё ещё сидел в своем кресле. Качая головой и спрашивая себя, о чем, черт возьми, он только думал. Он отпустил её! Позволил ей уйти и оставить его, и не сделал абсолютного ничего, чтобы всё это остановить, и теперь ужасно об этом жалел. Наконец, он встал с кресла, потянулся и направился в спальню. Все его вещи беспорядочной грудой лежали в углу комнаты. Тут и там по всей комнате были разбросаны поломанные предметы. К его удивлению, кровать была аккуратно заправлена — конечно, с помощью магии. Он переоделся в пижамные штаны, не обращая внимания на кучу, что так и требовала его внимания, и лег в постель. Повернулся, чтобы обнять Гермиону — но его рука упала на кровать, когда он вспомнил, что Гермионы нет… и больше не будет, и из-за этого его настроение совершенно испортилось. Он скучал по ней. Любил её. Хотел вернуть её! Он никогда не ненавидел её, НИКОГДА! Он был зол и расстроен одновременно, но это не означало, что он не любил её. Он любил её до смерти! И теперь он скучал по ней… Очень СИЛЬНО скучал. Каким-то образом ей удавалось делать его жизнь полноценной, просто заходя в комнату. Он взглянул в потолок, задумавшись над тем, где она. Наверное, где-то с Потти и Уизелом. Ох, он отчетливо видел, как Гермиона плачет на плече Уизли, в то время как тот крепко её обнимает и вытирает каждую слезинку, что сочится из её глаз… так, как всегда делал он. Мысль об этом вызвала у него желание ударить кого-нибудь, поэтому он схватил подушку. Он сжал её и со всей силы бросил в другой конец комнаты, опрокинув вазу — одну из немногих вещей, которую они не разрушили, — и вот она оказалась на полу, разбитая на осколки. — Черт, — выругался он, поднимаясь и восстанавливая вазу с помощью волшебной палочки. Вернувшись в кровать, он продолжил ворочаться. Всё было не так, как всегда. Он скучал по её прикосновениям. Запаху. Скучал по этому… по всему. Он скучал, зная, что она была где-то вдали от него. Удивительно, насколько кто-то может быть необходимым в чей-то жизни. Удивительно, когда его больше нет с вами… удивительно видеть, как много места он стал занимать в вашей жизни. И когда он уходит, вы замечаете, как сильно нуждаетесь в нем хотя бы даже для того, чтобы начинать новый день. Вот, что он чувствовал. Он прекратил бороться с простынями, как только пришел к выводу: сегодня ему не удастся уснуть. Поэтому он встал и пошел на кухню. Налил себя молока и сел за стол. — Это не может так закончиться, — сказал он себе, качая головой. — Просто не может, — но голос в голове говорил обратное. Он надеялся, что Гермиона всё забудет и вернется. Он уже сказал себе, что если это произойдет, он вернет её и никогда больше не отпустит. Он дал себе такое обещание.