Ниже ожиданий

Гермиона сидела за своим рабочим столом и смотрела, как сохнут чернила на пергаменте, который сегодня нужно было отправить в редакцию «Пророка». Сроки сдачи статьи «горели», как и ее щеки этим утром. Она и так дотянула до последнего, откладывая встречу с Малфоем, словно предчувствуя, что «свидание» обернется катастрофой.

— Гермио-о-она, — волшебница приложилась лбом об стол, простонав свое имя, не обращая внимания, как подпрыгнула кружка остывшего кофе и накренилось перо в чернильнице. Сегодня все было не на ее стороне, начиная с самого пробуждения в чужой постели и заканчивая закрытой кофейней у Министерства.

Она никогда не позволяла себе такого, чтобы оборотное зелье развеялось до того, как Гермиона возвращалась в свою квартиру. Мерлин, да она никогда и не оставалась до утра с теми, о ком собиралась писать. Вчера все пошло не по плану, начиная с первого мгновения и заканчивая беспамятством после оргазмов.

Во-первых, Малфой с первой минуты заподозрил в ней Грей Уотс, что само по себе было недопустимо на этом этапе сближения. Она всегда хорошо отыгрывала историю, брала образцы волос у определенных людей. Даже вчерашняя Эмма и правда являлась завсегдатаем этого бара, но вот по несчастливой случайности накануне уснула дома, пока Гермиона, приняв ее обличие, без подозрения проникла в бар и поздоровалась с барменом. Выделить из толпы нужного человека не составило труда, его блондинистая макушка заметно выделялась, и тот факт, что он предпочел уединение шумной компании, был ей только на руку.

Во-вторых, Малфой вызвал в ней интерес, несмотря на их прошлую школьную историю. Драко больше не показывал себя наглым, никчемным хорьком, он вел себя расслабленно и уверенно. К тому же, не стоило обманываться и в том, что возраст был ему к лицу. За столом сидел не напыщенный подросток, а мужчина. На лице виднелся намек на вечернюю щетину, широкие плечи натягивали ткань футболки, а руки, удерживающие бокал с алкоголем, притягивали взгляд переплетениями вен. Низкий голос будоражил сознание, рисуя перед глазами весьма интересные фантазии, которые, Гермиона надеялась, совпадут с его собственными.

В-третьих, он хотел ее отшить. Никто из «кандидатов» на сомнительный печатный успех даже не думал о том, чтобы отказать красивой девушке. Спортсмены совершенно не включали мозги и были легкой добычей. Гермиона подбирала каждую внешность очень тщательно, изучая прошлые предпочтения мужчин, цвет волос, фигуру. С Драко было сложнее всего, после школы он был замечен только с одной блондинкой, из-за этого Гермиона сразу зацепилась за эту возможность, гарантируя себе хотя бы легкую симпатию на начальной стадии. Вот только она не знала, что именно светлые волосы вызывали отторжение с его стороны.

В-четвертых, он оказался первым, кого действительно волновала она. Каждый из прошлых «звезд» предавался фантазиям только о собственном удовольствии. Все они грезили о том, как насадят ее на свой член, как будут вгонять его в глотку, не планируя даже позаботиться о ее наслаждении. Создавалось впечатление, что эти мужчины не знали о существовании эрогенных зон, а слово «клитор» было чем-то на грани фантастики. Малфой же удивил, и это еще мягко сказано.

— Вот же навоз соплохвоста, — Гермиона еще раз стукнулась лбом о поверхность стола, подозревая, что ушиб придется скрывать магией. Но, как показало сегодняшнее очень неудачное утро, скрывать следы она умела шедеврально. Что ей легкое покраснение, когда она маскировала утром следы зубов и засосы на шее.

Вернувшись в сидячее положение, пару раз попытавшись сдуть волосы от лица, Гермиона собрала их и использовала палочку в качестве держателя густых прядей на затылке.

— Это никуда не годится, — она подцепила пергамент с высохшими чернилами и скомкала лист, отправляя его в мусорную корзину под столом.

До этого написанная статья называлась «Выше ожиданий. Успех в спорте = успех в постели». И там рассказывалось о том, как Грей Уотс понравилось, в грязных подробностях, так, как любят читатели. Гермиона в красках описала то, как его язык возносил ее на вершину, как чувственно и жестко он вылизывал ее клитор, подводя к очередному оргазму, выполняя данное в пыльном номере обещание. Сколько раз она кончила за эту ночь? Трудно сказать, но точно больше, чем с любым другим мужчиной.

Пара ударов лбом о стол и недостаток хорошего кофеина в крови заставили ее пересмотреть статью. Гермиона уверяла себя, что пишет новое название не для того, чтобы уменьшить поток женщин в его кровати. Нет. Совершенно не для этого. Только чтобы поддерживать единый настрой статей. Если сейчас она его похвалит, то это будет точно конец ее хобби. Немного грязного хобби с применением магии и вранья.

«Ниже ожиданий» появилось название наверху пергамента и перо замерло над новой строчкой. Обычно Гермиона дописывала что-то смешное, добавляя рифму, но сейчас на ум ничего не шло. А пытаясь вспомнить хоть одну отрицательную деталь, она раз за разом вспоминала, как меньше суток назад ее трахали у панорамного окна, прижимая к холодному стеклу обнаженной грудью, вбиваясь сзади горячим пульсирующим членом, а единственное, что она видела перед глазами, — это не Лондон, а искры за веками, которые взрывались фейерверком не один раз за ночь.

Этим утром Гермиона разлюбила фейерверки, искры и рифмы, жизнь, аппарацию в нижнем белье и горящие сроки статьи. Сделав глоток остывшего кофе, она поставила отвратительное коричневое пойло обратно и начала писать статью, полную противоположность той, которая лежала скомканным куском пергамента под столом.

— Исключительно ради, — она замолчала, раздумывая, как обмануть саму себя. — Ладно, чтобы никто не захотел залезть в твои штаны.

Признание на мгновение облегчило ее терзания, но никак не повлияло на то, что Гермиона продолжила писать. Разгромная статья должна была отвернуть от него всех потенциальных фанаток и никак иначе.

«Мальчик с пальчик Драко Малфоя. История о том, как я залезла в штаны ловца, и нашла там не снитч, который принес мне победу, читайте — оргазм. А минуты огорчения и стопки алкоголя, чтобы пережить этот кошмар...»

Статья писалась легко, перевирать информацию и поворачивать ее с ног на голову было жизненно необходимо. Вместо слово красивый — непривлекательный. В замену большому написался маленький. Так из-под пера Гермионы получилась статья о непривлекательном Драко Малфое и его маленьком члене.

«Говорят, размер не имеет значения. Как бы не так. Если волшебник не умеет обращаться со своей волшебной палочкой, его не спасет никакое чудо. Оценка этого безобразия 2 из 10. Где двойка исключительно за громкое имя и непомерные счета в Гринготс. Не рекомендую».

Гермиона отбросила перо в сторону, оно прокатилось по столу и остановилось в нескольких сантиметрах от края, но волшебница даже не обратила на это внимания. Она победно подняла руки вверх и прокрутилась на стуле с торжественным: «Так ему и надо». Конечно, ему было так не надо, но мысль о том, что после статьи толпы фанаток захотят проверить Малфоя в постели, откровенно злила.

— Ни себе, ни людям.

Прожигающее легкие чувство ревности выводило из себя. С чего бы Гермионе так себя вести? Да, он хорош, действительно хорош, но ведь она вообще не должна была с ним спать, так же, как и со всеми прочими. Ее хобби заключалось в другом. Первая статья, написанная из чувства мести к Уизли, повлекла за собой еженедельную колонку, которую с нетерпением ждали читатели. Шалость, которую затеяла Гермиона, выросла до масштабов катастрофы для некоторых спортсменов. И статья с последней страницы стала такой популярной, что теперь печаталась на первой с увлекательными колдографиями. Гермиона решилась взять на себя ответственность за печатную вакханалию, регулярно отправляя в редакцию пророка анонимные статьи.

Читатели были уверены, что она писала, основываясь на собственном опыте. А «пострадавшие» мужчины лишь подтверждали, что в их жизни неожиданно появлялась она, неизвестная девушка, ставшая высшим соблазном в их посеревших от обыденности мирках. Вот только никто из них не знал, что секса не было. Ни единого поцелуя, ни даже случайного касания. Лишь магия, сложная и незнакомая этим отупевшим мужланам. Один взгляд и тихий шепот заклинания — этого было достаточно.

Грейнджер усовершенствовала магию влияния на сознание, научившись не только считывать воспоминания, но и создавать новые, выкраивая из пустого белого полотна незабываемую ночь. Только на их желания она не влияла, получая картинки того, что каждый из них действительно хотел с ней сделать. Увы, как правило, она даже не успевала возбудиться, глядя на фантазии мужчин о том, как они удовлетворяют свои потребности, полностью игнорируя женщину, что была с ними рядом в этих мечтах. Как бы спортсмены не желали казаться лучше и эффектнее, единственная цель, которую они преследовали, — банально кончить и не растягивать время удовольствия.

Когда Гермиона писала статью про Уизли, он так обрадовался вниманию к своей персоне, что за десять секунд забыл о том, что состоял в отношениях. Это был первый и последний раз, когда журналистка вмешалась в чьи-либо отношения. Прочие мужчины, о которых она писала, были свободны. По крайней мере, так утверждали другие журналисты в своих статьях. И все они были до безобразия скучны.

С Малфоем же все обстояло иначе. Он заинтересовал ее с первой секунды разговора, и когда дверь за его спиной закрылась, она не устояла, желая коснуться. Ощутить под пальцами твердость мышц, а под языком солоноватый вкус кожи. Гермиона не собиралась с ним спать, она планировала проникнуть в его сознание и привычно смотреть картинки сексуального характера, вот только он поступил неожиданно, захватывая ее грудь в плен жаркого рта. Мерлин, он даже не снял с нее белье, лаская через тонкое кружево, и это заставило ее мозг помутниться.

Даже сейчас, вспоминая о событиях прошедшего вечера и ночи, Гермиона сильнее сводила бедра, чувствуя, как возбуждение возвращается от одних только мыслей. Томление внизу живота отдавалось теплом и желанием. Где она ошиблась и чем заслужила такое наказание?

Запечатав статью в конверт, Гермиона больше не раздумывала, взмахом палочки отправляя его в редакцию «Пророка» и наводя, наконец, порядок на столе. Пора было переходить к основным обязанностям. После войны, категорически отказавшись связывать свою жизнь с борьбой, жестокостью и преступностью, Грейнджер занялась искусством. Ее работа в министерстве касалась только реликвий, порой пораженных родовыми проклятиями, но это было интересно и увлекательно — изучать историю известных произведений, картин, древних книг и прочего.

Время текло быстро, но сосредоточиться только на очередном шедевре не выходило никак, мысли то и дело возвращались в шикарную квартиру, где потрясающий мужчина дарил наслаждение всеми возможными способами. Гермионе безумно хотелось повторить ту ночь, но она старательно убеждала себя, что это невозможно. Изменять своим собственным принципам она точно не будет. Не снова.

***

Драко ждал. Несмотря на загруженный тренировками день, он надеялся как можно скорее получить ответ от Забини. Утром, обнаружив волос, он отправил сову другу, зная, что у того есть возможность анонимно провести экспертизу и вычислить обладательницу. Мысль о том, что в его постели, и не только в ней, побывала загадочная Грей Уотс, не давала Малфою покоя. Он ждал известия о том, кто она на самом деле, пожалуй, так же сильно, как и новую статью в Пророке.

Сомнений, что это будет первая статья с положительным отзывом, у него не было. Он все еще помнил, как сладко Эмма стонала в его руках, как подрагивало ее тело в оргазме, как внутренние мышцы крепко сжимали член. Царапины на спине и засосы на шее напоминали о том, как им обоим было хорошо. И каждое воспоминание вызывало неудобство, ведь летать на метле со стояком — удовольствие не из приятных.

Драко много размышлял о том, что девушка, кем бы она не была в реальности, его зацепила. Ему хотелось повторения этой ночи, хотелось держать ее поблизости постоянно, хотелось вдыхать едва ощутимый аромат гвоздики и специй и сдерживаться, чтобы не чихнуть. Нелепость, иначе его желание назвать было трудно, но это не отменяло того факта, что он все еще ее желал. Жаждал до пульсирующей боли в паху и сбившегося дыхания.

Объяснять Блейзу, откуда взялся волос, он, естественно, не стал. Достаточно было того, что друг сам предположил его принадлежность очередной особенно навязчивой фанатке. Он обещал прислать сову с результатом утром, а Драко сгорал от нетерпения, мечтая, чтобы время текло быстрее. И когда тренировка закончилась и ему нечем было еще себя отвлечь, Малфой буквально съехал с катушек.

В голове роились мысли о том, что если статья о нем выйдет, это лишь подтвердит, что Грей Уотс действительно руководствуется собственным опытом при написании. Брезгливая натура Малфоя покрывалась мурашками от мысли, что он стал очередным, с кем девушка спала, вызывая отторжение и даже долю отвращения. Вот только с другими он не чувствовал того, что испытал с ней и это напрягало. Смог бы он закрыть глаза на столь обширный опыт? Вряд ли. По крайней мере не в отношении к той, с которой хотел связать свою жизнь.

Тряхнув головой, Малфой постарался выкинуть эти мысли. Бред. Между ними был просто секс, одноразовый, расслабляющий, будоражащий кровь. Но не более того. И хоть Драко был не прочь повторить, не могло быть и речи о том, чтобы это стало чем-то регулярным. Не с той, что спит со всеми подряд.

Наворачивая по квартире круги, он то и дело цеплялся взглядом за напоминания об их совместной ночи. На окне все еще можно было заметить след ее тела, а в ушах стояли стоны и звучание его имени. В душевой даже привычный аромат шампуня теперь вызывал прилив крови к члену и желание крепко обхватить его ладонью.

Нет, Драко не будет заниматься самоудовлетворением. Ему нужно лишь дождаться утра, когда Блейз пришлет письмо с именем. Тогда можно будет подумать о том, что делать дальше.

Несмотря на физическую усталость, сон не хотел приходить. Малфой крутился в постели и думал. Думал о том, чем для него обернется это приключение и тревожился о скором выходе статьи. Уже завтра он поймет, была ли Эмма той самой Грей Уотс, или это просто уж очень хитрая фанатка, которой удалось привлечь внимание известного ловца. Он волновался о своей репутации, хоть и был уверен, что плохого журналистка написать не сможет. Как бы горделиво это ни звучало, но Драко опасался того, что придется скрывать свой дом еще больше, чем прежде, если голодные до внимания девушки решат заполучить его себе. До настоящего дня ему удавалось прятать свою личную жизнь за семью замками, сейчас же был риск лишиться уверенности в завтрашнем дне.

Уснув под утро, после пробуждения Малфой чувствовал себя разбитым. Настроение было ни к черту, неприятное предвкушение выводило из себя, и даже ожидание письма от Забини не вдохновляло. Привычный ритуал с душем и кружкой кофе немного привел его в чувства, и когда сова тихо постучала клювом в окно, он с нетерпением ринулся открывать.

Она принесла не только письмо от Блейза, но и свернутый в трубочку экземпляр Пророка и это показалось дурным знаком. Забини сунул газетенку неспроста, и Малфой засомневался, что именно открыть в первую очередь. Плотно запечатанный конверт манил, но и свернутая газета, скрывающая, словно нарочно, первую полосу.

Думал Драко не долго. Одним движением палочки он раскрыл конверт, вытаскивая бланк с описанием образца и заключением о его принадлежности одной совершенно конкретной личности. Пожалуй, если бы кто-то в этот момент видел его со стороны, рассмеялся бы в голос, ведь шок, написанный на лице самого завидного жениха Великобритании, выглядел слишком забавно. Он даже рот приоткрыл, в то время как брови потерялись где-то под светлой челкой.

Не веря собственным глазам, Малфой отложил документ, медленно снимая ленту с экземпляра Пророка. Его сердце бешено стучало, когда на первой странице он увидел собственную колдографию, сделанную на недавно прошедшем матче. Он широко улыбался, высоко поднимая руку с пойманным и трепещущим крыльями снитчем. Волосы развевались от ветра, как и спортивная мантия за спиной. И глядя на снимок, можно было предположить, что для него статья обернется успехом. Вот только первая строчка говорила сама за себя.

«Ниже ожиданий»

Пробежавшись взглядом по тексту, он мрачнел с каждой прочитанной строчкой. Мальчик с пальчик? Маленький? Не умеет пользоваться? Не думает о женском удовольствии? Серьезно?

Смяв газету и швырнув ее в неразожженный камин, он взмахом волшебной палочки заставил вспыхнуть ненавистное издание, прежде чем со злобным шипением: «Мы еще посмотрим, Грейнджер, кто, кого и для чего рекомендует», — выскочил прочь из квартиры.