У тебя его глаза

Невилл почти не появлялся в гостиной Гриффиндора последние несколько дней. Мисс Донкингск находила его в библиотеке, склонившимся над огромными старыми фолиантами по травологии, с встревоженным выражением лица.

— Они растут слишком медленно, – пробормотал он, когда она наконец спросила, что случилось. – Мандрагоры. Я слышал, как профессор Спраут говорила с профессором МакГонагалл... Если так пойдёт дальше, они не будут готовы раньше конца учебного года. И когда тогда смогут вернуть к жизни окаменевших ребят? Как же Гермиона? А Колин?

Марта присела рядом. На пожелтевших страницах книги были изображения различных светящихся растений.

— Смотри, – Невилл указал на рисунок мха, испускающего мягкое голубоватое сияние. – Этот мох... Он может ускорить рост других растений. Раньше его использовали в старых теплицах Хогвартса, но потом перестали. Тут написано что-то про подземную оранжерею, но я не могу найти, где она.

— Подземная оранжерея? – Марта подалась вперёд. – В Дурмстранге тоже были такие. Для растений, которые любят темноту и магический свет. Мы изучали их немного сами. То есть, должны были изучать в этом году, – её голос дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – Если здесь была такая же, вход должен быть где-то у основания теплиц. Обычно их защищают специальными чарами.

— Надо найти её!

— А это не взрослое дело?

— Никто не пойдёт искать мох, которого, возможно, нет, учителя перегружены. А я... должен что-то сделать, не могу просто сидеть в стороне.

Марта с удивлением посмотрела на Невилла. Его обычно круглое, немного растерянное лицо вдруг обрело решительное выражение, а в глазах появился незнакомый блеск. Она привыкла видеть его неуклюжим, вечно теряющим свою жабу Тревора, часто становящимся мишенью для насмешек Малфоя. Но сейчас перед ней стоял совсем другой мальчик – тот, кто был готов отправиться в опасное приключение ради того, чтобы помочь окаменевшим студентам. Он не в первый раз приятно удивлял её по мелочам, но тут намечалось явно что-то грандиозное.

— Я пойду, – сказал он твёрдо, теребя край мантии – признак его обычной нервозности. – Я должен попробовать.

И в этот момент Марта поняла, почему Невилл попал в Гриффиндор. Не из-за показной храбрости или громких слов о подвигах, а благодаря этой тихой, упрямой готовности делать то, что правильно, даже если страшно. Может быть, именно в этом и заключается настоящая храбрость?

— Мы пойдём вместе, хватит мне тоже сидеть и страдать, – ответила она, и улыбка, которой он ей ответил, была совсем не похожа на его обычную робкую потугу улыбнуться.

Глаза Невилла загорелись:

— Ты правда поможешь искать?

— Конечно, это так в стиле Хогвартса: лезть куда-то без взрослых, – Марта улыбнулась. – Нужно быть осторожными. В таких местах часто водятся не только растения. Безопаснее будет пойти вдвоём, если вдруг что-то случится, ну... что-то не очень хорошее, другой может побежать и позвать на помощь.

Марта какое-то время размышляла, не рассказать ли Гарри и Рону о том, что они с Невиллом собираются искать подземную теплицу. В конце концов, Гарри уже не раз доказывал, что умеет справляться с опасностями, а Рон всегда готов поддержать друга в приключении.

Потом она заметила, как Невилл украдкой поглядывает на них во время обеда. В его взгляде читалась лёгкая зависть, смешанная с восхищением, так часто бывает, когда смотришь на кого-то, кто кажется тебе гораздо более смелым и способным. Она вспомнила, как Гарри, сам того не желая, всегда оказывался в центре внимания, как все вокруг говорили о его подвигах.

«Нет, – решила она, глядя, как Невилл бережно перелистывает страницы старой книги по травологии, – это должно быть его приключение».

Может быть, именно этого ему и не хватало – шанса проявить себя не в тени знаменитого Гарри Поттера, а просто как Невилл Лонгботтом, который, оказывается, знает о растениях больше всех на курсе. Возможность стать героем своей собственной истории, пусть даже маленькой.

К тому же, она видела, как загорелись его глаза, когда он делился с ней своей находкой – ведь это был их общий секрет. И почему-то не хотелось разрушать это чувство, делясь им с кем-то ещё. Да и было сложно не заметить, что Гарри и Рон погружены в свои проблемы и переживания.

Ребята встретились в пустом классе на третьем этаже. Невилл выложил на парту несколько предметов, заботливо обёрнутых в старый шарф.

— Я взял кое-что из теплицы, – пояснил он, разворачивая свёрток. – Профессор Спраут говорила, что светящийся мох очень чувствительный. Нельзя трогать его голыми руками.

Марта с интересом рассматривала драконьи перчатки, на вид обычные, но с тонким серебристым напылением на кончиках пальцев. Рядом лежал маленький серебряный нож с изогнутым лезвием и несколько стеклянных флаконов с плотно притёртыми пробками.

— А эти где взял? – спросила она, указывая на флаконы.

Невилл слегка покраснел:

— Снейп бы убил меня, если бы узнал. Я их одолжил после зельеварения. Вернём, конечно, просто... мох нужно хранить в темноте, иначе он потеряет свои свойства.

Донкингск присвистнула, далее комментировать не стала. Стащить что-то у Снейпа, даже на время, это было сильно. Было не понятно, как на это отреагировал Невилл, оставалось надеяться, что он воспринял это как свист уважения, а не наоборот. Марта достала из сумки толстую тетрадь в кожаном переплёте:

— Так, вот, смотри, я сделала зарисовки растений, которые мы ищем. Светящийся мох должен выглядеть примерно так, – она показала Невиллу страницу с детальным рисунком голубоватого мха, каждая веточка которого была тщательно прорисована.

— Потрясающе, – выдохнул Невилл, рассматривая рисунок. – Ты так точно передала структуру!

— В Дурмстранге нас заставляли делать зарисовки всех растений, которые мы изучали.

Они склонились над самодельной картой, которую нарисовали на основе плана теплиц, стараясь отметить возможные входы в подземную оранжерею. Их будущее приключение обретало всё более чёткие очертания.

Выбрали время после ужина, когда большинство студентов возвращались в свои гостиные. Вечернее солнце окрашивало теплицы в золотистый цвет, отбрасывая длинные тени на влажную от росы траву.

— Здесь, – прошептала Марта, указывая на едва заметные руны у основания старейшей теплицы. – Видишь? Похожие были в Дурмстранге.

Она достала палочку и осторожно коснулась символов, бормоча заклинание на языке, которого Невилл не знал. Руны засветились тусклым зелёным светом, и в стене появился узкий проход.

— Lumos, – прошептали они одновременно, спускаясь по древним каменным ступеням.

Воздух становился всё более влажным и прохладным. Стены были покрыты мхом, который слабо фосфоресцировал в свете их палочек. Но это был не тот, что нужен. Пробираясь по тёмному коридору, Марта заметила, что Невилл стал необычайно молчаливым. Их шаги эхом отражались от каменных стен, пока они двигались вдоль старых ржавых труб.

— Ты в порядке? – спросила она, когда они остановились передохнуть и осмотреться.

Невилл кивнул, но в его глазах промелькнуло что-то тревожное. Оба стали спускаться по лестнице, стараясь не поскользнуться.

— Просто подумал... – начал он, помолчав. – Бабушка будет гордиться, если нам удастся помочь с мандрагорами. Хотя, – он невесело усмехнулся, – она вряд ли узнает. Я никогда не рассказываю ей о таких вещах.

— Почему? – Марта присела рядом с ним на старый ящик.

— Она... – Невилл теребил край мантии. – Она всегда хотела, чтобы я был больше похож на отца. Храбрым, как он. Уверенным в себе, – его голос дрогнул, и он опустил взгляд. – Мои родители были аврорами. Очень хорошими. Все говорят, что они герои, – лицо Невилла внезапно стало старше, словно маска беззаботности на мгновение соскользнула, обнажив затаённую боль. – Они в больнице Святого Мунго. С тех пор, как мне был год. После пыток Пожирателями Смерти. Они не... не узнают меня, когда я прихожу. Да никого вообще не узнают. И я вот думаю, смог бы я выдержать что-то подобное, что выдержали они. Смогу ли я стать в глазах бабушки таким же храбрым? Что бы я ей ни рассказал, вряд ли она мне поверит...

Марта молча положила руку ему на плечо, не зная, что ответить на такое откровение. Такого она не ожидала.

— Бабушка старается, – быстро добавил он, словно испугавшись, что сказал слишком много. – Мне кажется, что она до сих пор видит во мне просто маленького неуклюжего мальчика. Да так и есть, кто я, если не полный болван.

— Ты умный и знаешь о растениях больше всех на курсе.

Невилл слабо улыбнулся:

— Да, но кому это интересно? Все только и говорят о Гарри и его подвигах. Не пойми меня неправильно! – поспешно добавил он. – Гарри замечательный. Я горжусь, что знаком с ним лично. И то, что он делает... Я бы никогда не смог так.

— Но?

— Но... – он поднял взгляд к потолку, откуда медленно капала вода. – Иногда я думаю, что всегда буду просто тем парнем, который потерял свою жабу в «Хогвартс-экспрессе». Тем, кто забывает пароль от гостиной. Тем, кто боится профессора Снейпа до дрожи в коленях. И бабушка будет видеть образ Гарри или моего отца, а не меня. Будет постоянно сравнивать или сомневаться в моих словах.

— Да ну, перестань.

Он глубоко вздохнул.

— Гарри, Рон и Гермиона... они как будто сразу знали, что делать. С самого начала. Как будто им всегда всё понятно. А я... я просто не такой, понимаешь?

Марта задумчиво посмотрела на него:

— Ты не Гарри Поттер, и это хорошо.

Он поднял на неё взгляд:

— Думаешь?

— Уверена.

Марта понимала, что жить с бабушкой – это не то же самое, что иметь хотя бы одного родителя, и уж тем более, не то же самое, что иметь полную семью с обоими родителями. Конечно, она жила с бабушкой только год, тогда как Невилл знает свою с рождения и постоянно находится с ней, но разница ощущалась разительная. Марта не верила, что можно установить с бабушкой или, например, дедушкой тот же уровень близости, что был с мамой или папой. Она мысленно посочувствовала и себе, и Невиллу, а особенно Гарри, у которого даже бабушки не было. И за что им это всё, просто детям?

Наконец, лестница закончилась, и они оказались в просторном помещении с высоким сводчатым потолком.

— Невероятно, – выдохнул Невилл.

В потолок были вделаны кристаллы, испускающие мягкое сияние разных оттенков. Под ними росли растения, которых Марта никогда раньше не видела: призрачно-белые лианы, светящиеся грибы, мерцающие цветы с полупрозрачными лепестками.

— Осторожно, – Невилл удержал её за руку, когда она хотела шагнуть вперёд. – Ты только глянь, – он указал на едва заметные серебристые нити, протянутые между растениями. – Это паутина лунных пауков, – объяснил он. – Они не опасны, но могут испугаться и разбудить другие растения. И вот тогда станет опасно. Не хочу пугать, прости, но... В общем... Нужно идти очень аккуратно.

Марта кивнула, впечатлённая его знаниями. Они медленно продвигались вперёд, огибая серебристые нити. Невилл то и дело останавливался, рассматривая растения и бормоча их названия себе под нос.

Звук захлопнувшейся двери эхом разнёсся по подземной теплице. Марта резко обернулась, каменная плита наглухо закрыла проход.

— Alohomora! – выкрикнула она, но заклинание только бессильно скользнуло по камню.

Внезапно воздух наполнился звуком множества маленьких шажков и хихиканьем. В тусклом свете кристаллов они увидели, как из-за древних горшков и полок начали выбираться существа размером с кулак – старые садовые гномы, одичавшие за долгие годы в подземелье. Их глаза светились недобрым красным светом, а острые зубы поблёскивали в полумраке. Это был совсем не Джебедайя с его средним пальцем и тирадами на гномском. Эти мелкие засранцы, судя по всему, уже забыли мат, но не забыли чувство голода, желая отведать вкусненькой тёплой детской плоти. Поёжившись, Марта скинула с руки фантомного гнома, уже представив в красках, как он отгрызает ей руку.

— Бежим! – крикнул Невилл, хватая Марту за руку. Она немного пришла в себя.

Они бросились вглубь теплицы, пока десятки маленьких злобных существ преследовали их, швыряясь комьями земли и обломками горшков.

Невилл толкнул неприметную дверь, и они оказались в помещении с древними механизмами орошения, металлические трубы змеились по стенам и потолку, тоже капала вода. Захлопнув дверь перед носом у гномов, они прислонились к ней спинами, тяжело дыша. Марта в панике искала, чем можно было бы подпереть дверь. Собрав весь мусор и подвинув небольшой стол из угла комнаты к двери, ребята немного успокоились. Мелкие твари не имели большой силы, чтобы сдвинуть дверь, но всё ещё пытались прорваться.

И тут ребята услышали шорох. Медленный, скользящий звук чего-то большого, двигающегося по трубам над их головами.

— Не двигайся, – прошипела Марта, чувствуя, как холодеет всё внутри. Шорох становился ближе. В памяти всплыли слухи о Тайной комнате, о чудовище, которое скрывается где-то в замке. – Невилл, закрой глаза. Немедленно!

— Что? – испуганно прошептал он.

— Просто сделай это! И не открывай, что бы ни случилось!

Сжав палочки, они медленно двинулись на ощупь вдоль стены, держась за руки. Марта старалась дышать как можно тише, вслушиваясь в каждый звук. Её сердце колотилось так громко, что казалось, его стук отдаётся от стен.

Что-то капнуло Марте на плечо. Она инстинктивно дёрнулась и подняла голову, приоткрыв глаз, как раз вовремя, чтобы увидеть огромную лозу древовидного папоротника, медленно ползущую по трубам в поисках света. С её листьев капала вода.

Марта нервно рассмеялась, чувствуя, как отпускает напряжение.

— Можешь открыть глаза, – сказала она Невиллу. – Это всего лишь растение.

Невилл открыл глаза и тоже рассмеялся, но его смех больше походил на всхлип облегчения.

— Я думал... я думал... это... та тварь. Из Тайной комнаты.

— Я тоже, – кивнула Марта. – Молодец. Ты даже не колебался, когда я потребовала закрыть глаза. Просто доверился мне.

Невилл пожал плечами, но его щёки порозовели от гордости.

— Ну, ты же из Дурмстранга. Точно лучше разбираешься в опасных существах.

За дверью всё ещё слышалось злобное бормотание гномов.

— Как думаешь, они скоро уйдут? – спросил Невилл.

— Надеюсь. А пока... – Марта огляделась. – Может, здесь есть другой выход? Раз уж мы всё равно тут застряли, давай-ка поглядим. Если ничего не останется, что ж, будем звать на помощь и получать потом наказание.

Перспектива была не радужная, но ничего не оставалось. Невилл кивнул, и они начали осматривать помещение, стараясь держаться подальше от капающей воды и извивающихся лоз. Страх перед василиском немного отступил, его место заняла решимость найти выход. В конце концов, они уже зашли слишком далеко, чтобы сдаваться.

В свете «Люмоса» они разглядели старую панель управления поливом. Медные трубки и рычаги покрылись зелёной патиной [1], а на металлической табличке с надписями осталось только несколько едва различимых букв.

— О! Смотри-ка, – Невилл указал на странный механизм в углу. – Это же автоматические пульверизаторы для распыления зелий! Их использовали во многих странах, делали в Европе. Я читал о них, их запретили использовать в 1943 году после какого-то происшествия. Не помню, какого...

Он не успел договорить: древняя труба над их головами издала жуткий скрежет, и из нескольких трещин брызнула вода.

— Назад! – крикнула Марта, но было поздно.

Словно разбуженные шумом и движением, старые механизмы начали оживать. Ржавые шестерёнки заскрежетали, трубы задрожали, и внезапно вода полилась отовсюду: из потолка, из стен, из покрытых патиной распылителей.

— Aguamenti Finite [2]! – выкрикнула Марта, заклинание не подействовало на механическую систему.

— Сюда! – Невилл потянул её к стене, где в тусклом свете виднелась решётка вентиляции. – Помоги мне!

Вместе они навалились на решётку. Та поддалась с пронзительным скрипом, обдав их ржавчиной, которая осела на мантиях, руках и лицах.

— Полезли! – Невилл подсадил Марту, а она протянула ему руку, помогая забраться следом.

Они ползли по узкому тоннелю, мокрые до нитки, задевая головами паутину. Где-то впереди виднелся слабый свет. Гномы истошно вопили и матерились, судя по всему, им тоже удалось принять неожиданные водно-грязевые ванны. Ребята переглянулись и прыснули от смеха, вслух они не сказали, но каждый точно подумал что-то гаденькое о гномах, ощущая странное удовлетворение от произошедшего.

— Постой, – вдруг прошептал Невилл. – Там что-то есть.

В тусклом свете кристаллов, проникавшем через щели вентиляции, они увидели странное приспособление, похожее на искорёженный распылитель с небольшим котлом. На металле виднелись следы какой-то старой, давно высохшей жидкости.

— Теперь понятно, – пробормотал Невилл, разглядывая находку. – Должно быть, они пытались автоматизировать распыление укрепляющих зелий для растений. Но что-то пошло не так.

— И вместо того, чтобы чинить, просто запечатали всё? – закончила Марта.

— Видимо, была причина.

— Да уж, не цените вы тут в Хогвартсе угодья, столько площади простаивает зря.

Они проползли дальше и оказались в небольшом техническом помещении, заставленном старыми горшками и садовыми инструментами. Сквозь щели в потолке пробивался свет, они каким-то образом оказались под полом одной из действующих теплиц. Марта задумалась, а сколько ещё скрытого, потаённого и интересного есть в этом замке? Такого, что не видно вооружённым глазом, такого, что может захватить дух? Вероятно, каждый волшебный замок имел свои секреты, Хогвартс раскрывал свои здесь и сейчас, по чуть-чуть, завлекая, но не настаивая на продолжении их изучения.

— Мы промокли как водяные крысы, – недовольно проговорила Марта, выжимая мантию.

— Вот он! – воскликнул Невилл, указывая на небольшой выступ в дальней стене.

В тени древнего каменного свода рос тот самый мох, так необходимый им, переливающийся мягким голубым светом. Между ними и мхом раскинулась целая поляна странных цветов с закрытыми бутонами. Где-то и когда-то Марта о них читала, но не помнила конкретно, что это.

— Луноцветы, – прошептал Невилл. – Они открываются только при определённом освещении. Если наступить на них, когда они закрыты, то...

— Что тогда?

— Лучше не проверять. Приятно не будет точно. Но может быть... – он задумчиво посмотрел на кристаллы в потолке. – Если бы мы могли настроить свет правильным образом...

Марта подняла палочку, вспоминая уроки в Дурмстранге:

— В подземных теплицах мы учились заклинанию для работы с кристаллами. Может сработать. Давай попробую.

Она начала водить палочкой, шепча заклинание. Кристаллы медленно меняли цвет, пока наконец не залили всё помещение серебристым светом, похожим на лунный. Бутоны луноцветов начали медленно раскрываться, образуя безопасную тропинку к мху.

— Потрясающе, – улыбнулся Невилл. – Ты отлично разбираешься в таких вещах.

— А ты много знаешь о растениях, – ответила Марта. – Без тебя я бы даже не поняла, что искать.

Они осторожно собрали немного светящегося мха, используя инструменты, принесённые Лонгботтомом. Невилл бережно завернул мох в заранее приготовленный платок, распределил по флаконам и контейнерам.

— Теперь нужно будет добавлять совсем немного к почве для мандрагор, – объяснил он, когда они поднимались обратно. – Они и не заметят, но расти будут быстрее. Я сделаю это сам, никто не удивится, что я брожу в теплице вне занятий. Я часто там бываю.

— А профессор Спраут не удивится такому скорому росту?

— Думаю, она будет рада, что мандрагоры хорошо растут, – улыбнулся Невилл. – И потом, это же для хорошего дела. Спасибо. Без тебя я бы не справился.

— Мы справились вместе, – ответила Марта.

— И нашли выход, – улыбнулся Невилл, и его лицо просветлело. – Гляди!

Он указал на соседнее помещение и дверь в углу.

— Значит, всё было не зря? – Марта попыталась высушить волосы заклинанием.

— Определённо не зря, – кивнул Невилл. – Хотя, может, не стоит рассказывать остальным, как именно мы его нашли? МакГонагалл точно снимет с нас баллы...

— Не буду, не бойся. Только если ты сам захочешь рассказать, я поддержу.

Невилл кивнул, крепко прижимая к себе свёрток с мхом. Впереди его ждаларабота с мандрагорами, но в этот момент оба чувствовали себя настоящимиисследователями, раскрывшими одну из множества тайн древнего замка. Ребятапереглянулись и рассмеялись – насквозь мокрые, перепачканные ржавчиной ипаутиной, но довольные своим маленьким приключением.

[1] плёнка или налёт на меди и её сплавах.

[2] заклинание, позволяющее прекратить поступление потока воды.